– Что случилась? – спросила она с беспокойством.
– Так, немного приболела, – не моргнув глазом, соврала Настя.
– О тебе сегодня все спрашивали, – доложила подруга.
– Кто? – насторожилась Настя.
– Классная, завуч, даже директриса приходила. Ты произвела впечатление на комиссию.
– А-а, – Насте хотелось спросить, не искал ли ее Геннадий Борисович. Но Наташа уже и сама разговорилась и сообщила, что комиссия утром отчалила в столицу, а для Насти остались какие-то бумаги. Поэтому она должна зайти к директрисе с кем-нибудь из родителей, что-то подписать и забрать.
– Везет тебе, – вздохнула Наташа, – правда, мне тоже кое-что предложили, а Антоха, тот вообще ходит с таким лицом, как будто его объявили человеком года, – она хихикнула.
Настя отвечала рассеянно. Она услышала самое важное: Габриеля в городе нет. Значит, он решил оставить ее в покое? Не похоже на него. Так просто он от нее не отстанет. Если, конечно, все то, что с ней произошло не галлюцинация, не бред и не дурной сон.
Настя пообещала прийти в школу завтра и нажала отбой.
Заманчивая мысль посетила ее. Что если вчерашнего происшествия не было. Она устала, перенервничала, пришла домой, у подъезда с ней случилось временное помутнение рассудка, она на автопилоте вошла в квартиру и там отключилась. Все остальное ей просто привиделось, померещилось, почудилось…
Настя медленно встала, подошла к двери, закрыла глаза и вытянула руку. Она попыталась представить себе клубящийся туман. Кстати, что такое этот туман? Габриель так и не объяснил. Может быть, это мир с изнанки? Или, множество измерений, в которых протянуты струны-пути, пересекающиеся и скручивающиеся в узлы… Настины пальца коснулись дверного покрытия. Она открыла глаза, и вздохнул разочарованно. Никакого тумана – только белое дверное покрытие.
Так, значит, почудилось?
Настя не знала, радоваться ей или огорчаться. Она распахнула дверь, хотела шагнуть и застыла, перед ней тяжело ворочались клубы серого тумана. Настя с опаской отступила. Но любопытство быстро взяло верх над осторожностью. Она быстро шагнула вперед и погрузила руку в туман, пошевелила пальцами, нащупывая, и нашла! Тугая петля, затянутая ею, легла в руку. Настя как будто потянула за конец бесконечной упругой веревки. Туман в дверном проеме вздулся, набух пузырем, потянулся к ней. Настя взвизгнула, выпустила петлю и отступила.
– Сгинь! Пропади! – выкрикнула, отмахиваясь. Серые клочья медленно таяли, втягиваясь обратно. Скоро Настя опять увидела прихожую. Так же, как и вчера. Все повторилось.
– Значит, правда, – растерянно произнесла она.
Она, все еще тревожась, решилась перешагнуть порог, прошла в прихожую, оттуда на кухню. Машинально налила себе чая, поболтала ложкой, прислушиваясь к звяканью. В голове увиденное укладывалось с трудом. Вокруг был привычный мир: ее дом, кухонный стол, тихое гудение холодильника, горшок со столетником на подоконнике, крики играющих детей за окном… и в то же время, Настя понимала, что видимый ею мир перестал быть единственным и понятным. За последние сутки её жизнь изменилась настолько, что Настя даже не могла дать этому изменению точной оценки. Насколько?
Знание было слишком тяжелым. Оно было невыносимым!
А что если прямо сейчас распахнуть окно и выпрыгнуть прямо туда, в серое осеннее небо. Что будет? Она шмякнется на грязный асфальт, или исчезнет на глазах изумленных прохожих. Нет, и пробовать не стоит.
Настя отошла от окна, подальше от соблазна.
Она задыхалась. К горлу подкатывала тошнота. Настя выплеснула остывший чай в раковину и побежала в ванную.
Она долго стояла под душем, меняя температуру воды от горячей, до обжигающе-холодной. Успокаивалась.
Потом в ванную постучала мама. Настя сказала, что уже выходит. Она насухо вытерлась полотенцем, натянула одежду.
Мама стояла за дверью:
– Настя, как ты себя чувствуешь?
Настя обреченно махнула рукой. У нее не было сил говорить.
Настя добрела до своей комнаты и рухнула на софу. Мама заглянула к ней, покачала головой и вызвала врача.
Настя не протестовала. Хотя, она страшно испугалась, вдруг, сейчас вместо настоящего, явится какой-нибудь Габриель…
Но пришла знакомая пожилая врач из районной поликлиники. Долго осматривала Настю. Качала головой, говорила маме, что у девочки переутомление, что надо вовремя ложиться спать, больше быть на свежем воздухе и есть витамины. Прописала какие-то успокаивающие средства и посоветовала пару дней в школу не ходить. Мама вздыхала и объясняла, дескать, выпускной класс, дочь много занимается, а что же делать.
– Режим дня надо соблюдать, – ворчала врач, – в бассейн записаться, на природе бывать.
А Насте велела зайти к ней через пару дней.
Когда она ушла, мама осторожно спросила:
– Настя, тебя в школе никто не обижает?
– Ну, что ты, мама!
– А мальчик у тебя есть?
Настя рассмеялась:
– Нет, мам, я бы тебе сказала. – Смех принес ей облегчение. Маме тоже тало легче.
– Ты просто переутомилась. Всему есть предел. А ведь еще первая четверть не кончилась! Ну, ничего, скоро каникулы. Отоспишься. А хочешь, у бабушки с дедом поживешь.
– Да, наверное, – согласилась Настя.
"Бедная мама! Если бы ты только знала! Если бы ты могла понять, что происходит с твоей дочерью! Мама! Мама! Как же это могло со мной случиться? Я совсем обыкновенная девочка, такая же, как все. И ты – обыкновенная мама. У нас нормальная семья. Как же меня угораздило? Ведь кто я, по сути – мутант? Монстр какой-то! Урод! Что же мне делать, милая мама?".
– Ты поспи, – посоветовала мама, вставая, – я сейчас позвоню отцу, он зайдет в аптеку, купит тебе лекарства, а пока я тебе чаю заварю…
Она вышла. А Настя, измученная собственными мыслями, вдруг, отключилась, провалилась в сон, почти мгновенно.
И спала она без сновидений, до самого утра.
Расследование
Настя вышла из дома сразу после завтрака. Мама не препятствовала. Настя сказала ей, что хочет погулять.
Первый снег успел растаять. Настя, разбрызгивая лужи, добежала до остановки и прыгнула в маршрутку. Вчерашний план уже не казался ей таким уж идеальным. Но лучшего у нее не было.
Среди людей Настя чувствовала себя в относительной безопасности. Не станет же Габриель выделывать свои фокусы на глазах у изумленной публики. К тому же, если верить Наташке, он уехал из города вместе с комиссией.
Маршрутка медленно катила к центру города, Настя смотрела в окно, на проплывающие мимо серые дома и разноцветные машины, спешащих людей, витрины и вывески. Смотрела и не видела.
На конечной Настя выбралась из маршрутки и, почти бегом побежала по узенькой улочке, мимо старинных особняков. Она искала глазами чугунную в завитках ограду и чуть не проскочила мимо.
За восемь лет дом, где находилась поликлиника, мало изменился. И все-таки, Настя с трудом узнала его.
Она пересекла двор, немного задержалась у крыльца, подумала и решила посмотреть на ту самую дверь. Настя обогнула дом и наткнулась на нее. Правда, дверь оказалась закрытой. Настя вернулась к главному входу и вошла в вестибюль.
В регистратуре очереди не было.
– Здравствуйте! – вежливо поздоровалась Настя с дежурной, – скажите, пожалуйста, как мне пройти в архив?
– Что? – удивилась дежурная медсестра.
– Моя мама звонила по поводу карточки, – быстренько объяснила Настя, – нам сказали, что можно прийти и забрать.
Медсестра посмотрела недовольно. Но все-таки, не прогнала Настю, велела подождать, а сама набрала внутренний номер.
Настя терпеливо ждала. Наконец, к ней подошла женщина в белом халате спросила имя и фамилию и велела идти за ней.
Настя послушно пошла.
Они спустились по лестнице вниз, в полуподвал. Настя поняла, что это именно тот полуподвал, где она была с бабушкой.
– Посиди здесь, – равнодушно распорядилась женщина. Насте нетерпелось.
– Тебе нужна выписка? – спросила женщина.
– А? Да! Нет! – растерялась Настя, – видите ли, нам бы хотелось узнать, работает ли сейчас та врач, которая меня смотрела… Ну, и выписка, конечно, – поспешила добавить она, заметив недоумение на лице у медсестры.
– Что за блажь! – недовольно пробурчала медсестра.
– Пожалуйста! Это очень важно! – Настя молитвенно сложила руки для убедительности.
Медсестра величественно удалась. Настя быстро оглядела помещение. Прямо перед ней – дверь с табличкой "Архив", налево – короткий коридор и еще одна дверь. Настя встала и неслышно подкралась к двери. Приоткрыла, выглянула и узнала. Вот она – лестница, по которой аленькая Настя спускалась в полуподвал, а там, дальше – кабинет беловолосой. Настя предусмотрительно отступила и вернулась на место. А что если попробовать прийти сюда ночью? Она подумала и испугалась. Но мысль не отступала. Вспомнились слова Габриеля о множественности путей… Настя закрыла глаза и постаралась представить себе место, где она находилась в мельчайших подробностях. Когда она открыла глаза, на нее смотрела недовольная медсестра.
– Вот, – сказала она, – протягивая Насте лист бумаги. – Поставишь в регистратуре печать. – Да, и на счет врача. Ты была на приеме у профессора…
– Нет, у женщины, молодой женщины, – подсказала Настя, заглядывая за спину медсестры, стараясь разглядеть помещение архива.
Медсестра пожала плечами:
– В журнале регистрации отмечено, что в тот день принимал профессор… повезло тебе, к знаменитости попала.
– А-а-а, – протянула Настя, – а много нас было, ну, тех, кто попал на прием к профессору? – Она изо всех сил сосредоточилась, запоминая ряды полок и край стойки перед ними, все, что смогла увидеть.
– Всего пять человек принял, – сообщила медсестра, – да тебе-то зачем? Профессора уже нет. А зрение у тебя отличное.
– Спасибо, – пролепетала Настя, – большое спасибо! – Она мигом взлетела по лестнице, и, не задерживаясь у регистратуры, выскочила на улицу.
Что за профессор?! Настя наконец-то решила заглянуть в листок, выданный медсестрой. Настя пробежала глазами стандартную форму, и уставилась на подписи внизу. Помимо подписи архивистки, там значилось два имени. Поскольку никакого профессора Настя в глаза не видела, ее заинтересовало второе – женское имя: Зоя Семеновна Белова. Она числилась ассистентом профессора.
Так что же думать: она это, или нет? Габриель, чтоб добраться до Насти, каким-то образом присоединился к комиссии преподавателей. Так почему бы Зое Беловой не стать ассистентом профессора, чтоб можно было без труда вычислить Настю?
Просто шпионские страсти! Амриты тратят столько времени и сил только для того, чтоб найти никому неизвестную девочку. Неужели она так важна для них?
Настя стояла у обочины и не заметила, как совсем рядом мягко притормозила машина. Она вынырнула из задумчивости только когда услышала звук захлопывающейся дверцы и цокот каблуков.
Настя повернула голову и даже присвистнула. Автомобиль цвета розового перламутра почти распластался на асфальте. Его и машиной то назвать было трудно, скорее, он напоминал увеличенную пудреницу. Каприз богатой красавицы.
А вот и сама красавица. Платиновая блондинка, в белоснежной шубке и сапожках, в коротенькой юбочке, ослепительная, загорелая, нереальная.
– Приве-е-ет, – певуче поздоровалась незнакомка и улыбнулась рекламной улыбкой.
– Здрасть, – невнятно бросила Настя и хотела было улизнуть. Но красавица загородила ей дорогу.
– Торопишься?
– Ага…
– Подвезти? – она картинно взмахнула рукой в сторону своей пудреницы-переростка.
– Н-нет, спасибо, – Настя седлала шаг в сторону.
– Ты меня боишься? – удивилась девушка.
– Я вас не знаю, – отрезала Настя.
– Хм, – девушка пожала плечами, – так давай познакомимся, меня зовут Васанта.
– Поздравляю, – буркнула Настя.
– А тебя я знаю, ты – Анастасия, – девушка снова ослепительно улыбнулась. Настя убрала руки за спину. Что-то подсказывало ей: незнакомка и Габриель из одной команды. Значит, главное, не дать ей возможности прикоснуться, иначе утащит куда-нибудь. А в машину к ней Настя ни за что не сядет. Не дождется!
– Вот и познакомились, – Настя бочком, бочком попыталась обойти девушку. А та, хоть и продолжала загораживать ей дорогу, но за руки хватать, вроде бы не собиралась. Излучала дружелюбие, прямо таки, лучилась им.
– Ну, пока, – быстро произнесла Настя и зашагала прочь.
И вдруг услышала:
– Между прочим, я тоже терпеть не могу Габриеля! – крикнула вслед Васанта. Настя притормозила и обернулась.
– Вечер перестал быть томным, – пробормотала она, внимательно разглядывая девушку. Та все еще стояла на прежнем месте, и по-прежнему улыбалась.
– Нам есть о чем поболтать, не так ли? – чуть насмешливо спросила она. Настя растерялась. Она не торопилась подходить к Васанте и, в то же время, боялась упустить шанс узнать от нее хоть что-нибудь.
– Можно и поболтать, – осторожно произнесла она.
Девушка легкой, танцующей походкой приблизилась к Насте и предложила:
– Здесь неподалеку есть кафе, пойдем?
Настя оценила предложение. Васанта вела себя корректно. И, в конце концов, Настя сама решила начать расследование, а раз так, надо было решаться.
– Пойдем, – согласилась она.
И они пошли рядом по тротуару. Настя косилась на высоченные каблуки Васанты, а та не замечала их, шагала, словно под ногами у нее был не грязный асфальт, а подиум.
– Не боитесь, что вашу тачку угонят? – спросила Настя.
– Нет, – со смехом ответил она, – я не позавидую тому, кто решиться на это, – добавила тише и подмигнула.
– Понятно, – сказала Настя, хотя ничего не поняла.
Кафе действительно оказалось в двух шагах. Маленькое, уютное, и пустое в этот час.
Подлетел официант, указал на столик в нише. Васанта кивнула. Небрежно стряхнула с плеч шубку, бросила на спинку стула. Настя куртку не сняла, только расстегнула молнию. Официант сунулся было с меню. Васанта отмахнулась:
– Стасси, что тебе заказать? – спросила она. Настя поморщилась, она не любила, когда ее имя переделывали на разные лады. Прикинула в уме, сколько у неё с собой денег и попросила капучино. Васанта кивнула и тоже заказала кофе.
– Итак, – произнесла Васанта, когда официант ушел, – я думаю, у тебя накопились вопросы?
– Сначала мне бы хотелось узнать, кто вы. – Заявила Настя.
– Я такая же, как и ты, – просто ответила Васанта, но за этой простотой крылось что-то. Насте не хотелось устраивать игру в слова, говорить полунамеками и разгадывать ребусы.
Официант принес кофе. Настя поблагодарила, Васанта даже не взглянула на него.
– Давайте не будем загадывать друг другу загадки, – решительно сказала Настя, – просто расскажите мне, откуда вы знаете Габриеля, и вообще, кто вы такая и откуда взялись.
– Ого! – усмехнулась Васанта, – берешь быка за рога! И правильно, – тут же добавила она. Нам нечего скрывать друг от друга. Кстати, почему ты обращаешься ко мне на вы?
– Потому что вы намного старше меня, разве не так? – съязвила Настя.
Васанта не обиделась:
– Ах, это… Ну, да, старше. Ну и что? Я хочу, чтоб мы с тобой стали подругами, – она произнесла последнюю фразу проникновенно, приблизив лицо к Насте. Настя хмыкнула недоверчиво.
– Допустим, – сказала она, – Хочешь, будем на ты. А теперь расскажи мне о Габриеле.
– А что Габриель, – равнодушно отмахнулась Васанта, – Скучный тип, носится со своими идеями, до которых никому нет дела. Спорит со всеми… – она пытливо взглянула в глаза Насте, – он ведь тебе что-то предлагал, да?
Настя пожала плечами:
– В каком смысле?
– В прямом! Что он тебе говорил?
– Ничего… – Настя растерялась.
– Совсем ничего? – не поверила Васанта, – Но ведь вы с ним общались, вы были в нашей, – она сделала паузу, – в нашей резиденции…
– Значит, тебе это известно? – уточнила Настя.
– Конечно! – подтвердила Васанта, – ведь после вашей встречи мы все смогли увидеть тебя…
Настя задумалась. Что имела в виду Васанта? Когда это она смогла увидеть Настю? Если только… ах, да! Сон! во сне Настя видела лица амритов, а они, выходит, видели ее. Вот только была ли там Васанта. Настя попыталась вспомнить свой сон. Она точно видела Габриеля, беловолосую Зою, мужчину в тоге, еще двоих.… Остальные не запомнились, их лица размывались в памяти.
– Сколько тебе лет? – спросила Настя, глядя на девушку в упор.
– О! Не так много, – рассмеялась она, – по человеческому летоисчислению, я родилась в конце девятнадцатого века.
– Да, совсем молоденькая, – снова съязвила Настя.
– Послушай, а ведь ты мне не веришь! – Васанта даже руками всплеснула.
– Верю, не верю… какая разница! – не выдержала Настя, – все это слишком странно и непонятно. Жила себе, жила, как все, ничего особенного. И вдруг, появляетесь вы, как снег на голову! У меня в голове страшная каша! И, самое главное, я никак не могу понять, чего вы все от меня хотите?!
– Дорогая, моя! – воскликнула Васанта, – я-то тебя прекрасно понимаю! Поэтому и решилась поговорить с тобой. Я представляю, каково это – узнать, что ты не такая, как все эти… остальные людишки. Такой молоденькой девушке тяжело сразу осознать себя избранной. Сложно, невероятно сложно вместить в себя понимание собственного могущества, бесконечности, бессмертия! – Она потянулась к Насте, осторожно положила свою ладонь на её, – и я просто хочу помочь тебе разобраться, – она говорила тихо и вкрадчиво, – имей в виду, тебя попытаются использовать, они будут давить на тебя, но ты, – глаза Васанты приблизились, – но ты должна научиться противостоять им всем! Не позволяй собой манипулировать! Ты такая неопытная! Именно поэтому я и хотела предложить тебе свою помощь. – Ее голос стал совсем тихим, обволакивающим. Настя с трудом заставила себя сосредоточиться.
– Кто это хочет мной манипулировать? – спросила она.
– Да все! – заверила ее Васанта.
– Да, но какой от меня прок?
– Ах, дорогая моя, сейчас мне сложно будет описать тебе всю ту многовековую грызню, в которой мы все погрязли. Знаешь, один тянет в лес, другой по дрова… Ты же понимаешь, нас очень мало, но, при этом, в наших руках сосредоточены огромные богатства и власть, о которых обычному смертному даже не мечталось.
Настя медленно кивнула, хотя так и не поняла, к чему клонит Васанта.
А та, воодушевившись, продолжала:
– Вместо того чтобы просто жить и наслаждаться жизнью, кое-кто из нас возжаждал осчастливить человечество, причем, идеи бродят самые абсурдные. Между нами нет мира. Мы погрязли в бесконечных спорах. Порой, это просто невыносимо! – Васанта сокрушенно покачала головой.
Настя почувствовала, как у нее начинает кружиться голова. Она собралась с духом и тихо спросила:
– Но при чем здесь я?
Васанта отмахнулась:
– А, все то же пресловутое равновесие. Ведь нас всегда девяносто девять. И каждый голос учитывается. Твой голос Анастасия может перевесить ту или другую сторону.
– Но я ни на чьей стороне, – напомнила Настя.