Было склонившиеся над распростертым телом подселенцы выпрямили шеи и закивали, дескать, ждали инициации с превеликим нетерпением и вот кайф - дождались. И стал виден намеченный на спине контур татуировки: летучая мышь, очень похожая на логотип Бэтмана, только трехголовая.
- В шашки играть умеешь, Режим? - Уже интимней проворковал крупноногий. - Садись, пошевелим чужими зубами. Только на что играть будем, на просто так?
- На простака?
- Ладно, давай на глазок, - злодей из-под подушки выудил солнцезащитные очки. - Нравятся? Будешь хорошо играть, твоими станут. Примерь пока.
- Не рвусь в шестерки к Богдухану, - лишний раз показывая, что о инферн-тусовке осведомлен достаточно, Максим убрал руки за спину, заодно открывая для карательного пинка шею, сердце и вокругбрюшие. Приблизительно так ведут себя младшие в любой стае млекопитающих перед вожаком: от шимпанзе до африканских львов. Как бы подставляются под наказание, чтоб наказания избежать, заложено на уровне инстинктов.
- Ладно, играем на правый карман, - определил главарь таким тоном, что Максим именно здесь и сейчас не рискнул возразить.
А за спиной Иван уже стучал в стену кружкой, докладывая, куда следует, что ушлый новичок отказался от радости напялить очки.
* * *
Эта дверь среди прочих в цитадели "Старшая Эдда" ничем особым не выделялась: окованный листовым железом стандартный друидский мореный дуб, разве что вела сюда - в сторожевую башню древнего замка - особая лестница. Винтовая, из каменных ступеней, на каждой из которых, если хочешь дойти, следует творить пальцами правой руки в воздухе особый знак "Алистер".
Штурмбан-вампир Дэмиен-Эдвард-Ральф, начальник разведки и контрразведки восточной инферн-группы войск "Старшая Эдда", имел допуск, позволяющий миновать обязательную для подавляющего большинства местного комсостава винтовую лестницу, но сегодня был не один. Одной рукой пребывающий в личине футбольного фаната Ральфа штупмбан-вампир придерживал за закорки прилично одетого господина. Если бы здесь оказалась Дина Матиевна, она бы узнала в господине своего "Льва Лещенко", но откуда здесь было взяться вздорной бабе? Другой рукой вампир не отпускал гарду свисавшего с перевязи очень своенравного меча в богатых ножнах, фанатская футболка с ножнами сочетались, будто облако и штаны, но это мало беспокоило начразведки.
Отпустить сопровождаемого макаронника на верхней ступеньке поводырь почему-то не рискнул и трижды стукнул в дверь носком отродясь не ведавшего ваксы высокого шнурованного ботинка, легонько, даже бантик шнурков не трепыхнулся.
- Прошу.
Штурмбан вошел и огляделся. Ни за овальным столом, ни на остальной площади посторонних не было. Только с картины пилил вампира взглядом и нервно скоблил бороду ост-кайзер, рожденный от норны инициант высшей магии, гений геометрической красоты, командарм цитадели "Старшая Эдда" Гребаха Чучин.
Покорный итальянец был усажен за стол, начразведки пристроился сзади, беззвучно извлек ритуальный меч, замахнулся и, пустив разящую сталь четко по горизонтали, снес итальянцу полчерепа аккуратно на параллели переносицы. И никакой крови, Лев Лещенко остался невозмутим, точнее, невозмутимым осталось то, что осталось от светского Льва.
Отчлененная половинка брякнулась на стол, покачалась для близира и замерла походным котелком. Остальная часть потерпевшего, как ни в чем не бывало, осталась сидеть, погруженная в себя, будто в очереди к стоматологу. Гребаха на портрете заерзал. Да-да, это был не просто портрет-тест, а оживший портрет - инициант по некоторым соображениям большую часть времени предпочитал проводить в двухмерном пространстве.
Итак, Гребаха на портрете завозился, вытягивая шею и, как бы, пытаясь заглянуть в черепок. А из черепка, словно из самого обыкновенного диктофона зашелестел чуть смазанный в интонациях задокументированный разговор:
- Синьор позволит?
- Бонджорно. Мы знакомы?
- Заочно. Ваша фирма помогает городу восстановить метрополитен. А я работаю в Комитете по экологии. Вот моя визитка…
* * *
Вертухай у самой двери камеры вдруг диким голосом заорал, будто потерял табельное оружие:
- В подземных "Крестах" все спокойно!
- Силен, чудило, - сгреб чужие зубы-шашки и свою, запертую в сортир, с несерьезной бумажной доски Властелин Колец, профукав пять партий подряд. Запустил не менее волосатую, чем обширные пальцы ног, руку в карман стандартной робы и достал зажигалку "Зиппо", - Держи, выиграл.
- Мы же играли не на интерес, - испуганно отодвинулся Максим. Его не столько удивило подношение, сколько то, что на этот раз Финита не ринулся к смутному лику на иконе, устанавливать его нимбом вверх, а ведь вертухайский голос родился чересчур рядом…
- Мы играли, ты выиграл. Держи, Игорек, не люблю оставаться в должниках у тех, кто близок к смерти, - главарь потянулся, хрустя всеми до последней косточками, и нежданно проявил живой интерес к результатам татуировального процесса. - Ну, как у вас там?
- Пять минут, как готов, - отвечал, кажется, Майданный. При этом не очень-то Максиму было ясно, кто готов - татуируемый Бэтман? Или тип, над спиной которого упражнялись в бэтманизме мастера? И, если "готов" тип, то в каком смысле готов? Слишком многоплановый термин…
- Тогда пора, - решительно сполз со шконки главарь-карлик и, не обуваясь, зашлепал ступнями по бетону.
Прочие обитатели поднялись с корточек, счастливо затрясли затекшими ногами. Властелин Колец подчапал к двери и брезгливо коснулся пищераздатчика мизинцем. И дверь послушно отворилась - запоры оказались загодя отжаты, и все такое. Щедро поименованные сидельцы цепочкой двинули за дверь, лишь пациент с растатуированной спиной так и остался валяться без движения.
- Эй, Режим, чего морфеишься? - Прикрикнул центровой недоросток на все еще растерянно вертящего в руках "Зиппо" Храпунова, - Шевели нетопырками!
Вышедший последним МакМак помешкал, якобы сомневаясь, не притворить ли за собой дверь, на самом деле давал глазам освоиться - тюремный коридор заливал, будто холодец вываренный протеин, призрачный свет. Маячивший у двери истый тюремщик, как Максим присмотрелся, не пребывал в гипнотическом трансе, здесь использовалось какое-то другое селенитное колдовство, на время - будем надеяться, превращавшее мученика в механического истукана, только и способного, что через равные промежутки времени орать: "В подземных "Крестах" все спокойно!".
Максим поймал косой взгляд недоросли, и решил за самое разумное считать наваждение еще одной проверкой, и всласть таращиться вокруг ошалевшим бараном. Дескать, любой первоходка понятия не имеет, какие порядки царят по ночам в казематах ИСАЯ, а подсаженный оперотделом идол тут же поморщится типа "сплошные штампы" и выдаст себя по маковку.
Только никакое это - с вертухаем - было не наваждение, все происходило наяву.
Разрезая тусклый свет черными мишенями, группа путешествовала коридором в сторону, противоположную выходу. Невнятные тени царапали ломанными щупальцами кирпичную кладку. Пресекающие днем любое несанкционированное движение паутиновые пологи отсутствовали напрочь. Сидельцы топали в следующем порядке - первым карл, за ним Максим, по бокам Финита и Майданный, остальные сзади нестройной гурьбой, сутулясь, сплевывая сквозь зубы по сторонам и засунув руки в карманы роб. И семафорами им были только редкие выкрики из сгущавшегося спереди и сзади сумрака:
- В подземных "Крестах" все спокойно!
- В подземных "Крестах" все спокойно!
- В подземных "Крестах" все спокойно!
Нет, зря Максим принял это за проверку, его спутники, кроме, понятно, карлика, тоже чувствовали себя далеко не в своей тарелке. Финита и Майданный жались к середине пути и без умысла часто чиркали Храпунова локтями. А те опричники, что мерили путь шагами сзади, то и дело наступали на пятки, боясь отстать.
- Скучно каноним, - заворчал, не оглядываясь Властелин Колец, - Финита, грянь песню!
И не посмевший ослушаться Иван жалобно затянул в темпе походного марша:
Опухшая со всех сторон
Лежит и не шевОлится
Моя жена, моя жена,
Моя жена - покойница.
Желтеет роза на окне,
В полях повысох мак.
Моя жена, моя жена,
Увы, совсем мертвяк…
- Елы-палы. Я в гробу пряники забыл, - зашептал кто-то из задних. - Мне маманя пряников медовых в передачку тиснула.
- Не боись. Никто не сожрет, - ответили столь же глухим шепотом.
- А что я ставить на кон буду? Мизинцы?
- Поставишь грамм двести крови, не убудет.
Шепот пресек следующий вертухайский вопль:
- В подземных "Крестах" все спокойно!
А безголосый Иван дребезжал дальше:
Наверно, мало света ей
(О розе я пою).
Ну а жену, ну а жену
Я все равно люблю!
- Это песня о том, - начал вполоборота объяснять карла Максиму, но заткнулся на полуслове, потому что они уже пришли.
Никаких сомнений, этот зал служил тюремной библиотекой. Только кто-то большой силы и не ленивый пораздвигал многоэтажные стеллажи, освободив в центре просторную площадку. И компания, в которой сюда прибыл Максим, оказалась здесь в столь поздний час не единственной.
* * *
- …Я знала, вы - романтик. Вас манит поиск затонувших сокровищ.
- Когда говорят: "Три миллиона евро ДЛЯ НАЧАЛА", трудно отказать прекрасной незнакомке.
- Всего три миллиона долларов. Я вам позвоню, - на этом звук из половинки синьорского черепа иссяк. Половинка прекратила мелко вибрировать и стала похожа на втянувшую лапки, прикидывающуюся дохлой насильно перевернутую черепаху.
Успевший прежде прокрутить эту запись с десяток раз вампир скучал, но из почтения к начальству старался делать это не слишком выпукло. Гребаха на портрете поскреб бороду и угрюмо вздохнул:
- Начальница ИСАЯ не обнаружит пропажу макаронника? Он ведь у нее под мощным колпаком…
- Сейчас в кровати гостиницы "Астория" дрыхнет дрыхнет одноразовый голем-дублер, у нас там древние дружественные контакты. - Пожал плечами Дэмиен, зная, что настоящий разговор с шефом только начинается.
- Ладно. Теперь докладывай соображения.
По физиономии Гребахи пытаться что-либо прочитать, например, доволен или не доволен он услышанным, было самое безнадежное дело.
- Как и предсказывал аналитический отдел, - бодренько затараторил футбольный фанат, - Матиевна заглотила крючок и увлеклась нашим метрополитеновским големом настолько, что вступила в контакт с Богдухановым кандидатом на пост губернатора и недвусмысленно предложила альянс. Последнее подтверждается донесением нашего информатора по кличке Беовульф. У кандидата Владимира Костромина она потребовала содействия в проекте, которым по нашей легенде интересуется синьор. Возросшая активность начальницы ИСАЯ в охоте на русалок подтверждается донесением агента по кличке Дольник. Уже на данном этапе начальница ИСАЯ скомпрометировала себя по следующим пунктам. Эй - не распознала сущность голема, что свидетельствует о профнепригодности. Би - полезла в политику, что сотрудникам ИСАЯ на любых должностях категорически запрещено. При этом, пусть и по неведению, но вступила в косвенное сотрудничество с записными врагами ИСАЯ. Си - стала использовать служебное положение в личных корыстных целях. При донесении этих фактов до ее непосредственного начальства вероятность исключения дамы из рядов ИСАЯ по оценке нашего аналитического отдела равняется двадцати семи процентам. При попытке вербовки начальницы ИСАЯ путем ознакомления ее с компроматом вероятность согласия равняется девятнадцати процентам, опять же по прогнозу нашего аналитического отдела, страдающего излишней осторожностью. Я бы дал двадцать пять.
- Ты плохо слышать стал? - заворчал Чучин. - Я тебе не хвастаться, а докладывать соображения приказал.
Кроволюбивый фанат не смутился:
- Прогноз развития ситуации следующий. Матиевна будет продолжать отлов русалок и брачные танцы вокруг синьора - сто процентов. Богдуханов кандидат в ближайший день повысит рейтинг настолько, что превратится в реального претендента на губернаторское кресло. Это не обрадует более серьезных игроков, и они примут контрмеры. Их реакция заставит Богдухана делать телодвижения, в которых он слаб - воевать с криминалом и ныне рулящей, не желающей отступать властью. Данные действия отвлекут внимание общественности и сил правопорядка, включая ИСАЯ, на девяносто восемь процентов. И провести нам операцию "Балтийская катаракта" никто не успеет помешать.
- Добро. Отправляй бойцов захватить танкер. Пора. И, кстати, как себя ведет Богдухан?
- С потерей бунтарем Злаков мы ожидали большей активности, но этого не произошло. Очевидно, он надеется взять власть в городе и без них, что косвенно подтверждается донесением нашего агента по кличке Колумбиец. Возможно, в последний момент Богдухан сам попробует завербовать Матиевну. Вероятность успеха по обоим пунктам не превышает пятнадцати процентов.
- Я спросил не то, на что он рассчитывает, а как себя ведет.
- Изображает всяческую вассальную лояльность к вам. До сих пор при подчиненных продолжает муссировать версию, будто после успеха на выборах положит город к вашим стопам.
- Я никогда не считал его дураком, - вздохнуло изображение на портрете. - А что с его подметным письмом?
- Как и предполагал Богдухан, Матиевна письму подчинилась без экспертизы. Он поставил на женскую логику, дескать, женщина легко верит всему, что ей на руку, и выиграл, хотя вероятность успеха у наших аналитиков вызывала веские сомнения.
- Его письмо продублировало выполнение той же задачи, что и появление нашего голема-итальянца на горизонте Матиевны. Бессмысленная трата сил, - презрительно фыркнул Гребаха.
- Позвольте вам возразить, шеф, не только. Его фальшивка, возможно, самый лучший ход. Ведь задача была не столько ввести Матиевну в заблуждение, сколько внести в ИСАЯ разлад, чтоб понизить боеспособность угодников. И сейчас мы на шахматной доске имеем деморализованных русалочьими сафари угодников и выделившуюся в самостоятельную фигуру боевую единицу по имени Максим Максимович Храпунов.
- Тот самый?
- Тот самый, из бывших. И с этой боевой самостоятельной единицей все больше приходится считаться.
- Где он сейчас?
- По донесению агента Нарцисс Храпунов, изменив лицо, проник в подземные "Кресты". В ближайшие два-три часа встретится с Богдуханом.
- Наш прогноз?
- Богдухан его завербует с вероятностью девяносто два процента.
- Перспективный прогноз?
- Как только перевербованный Храпунов выбьется в ферзи, Богдухан предпримет попытку поставить нам мат с жертвой ферзя. Это его единственный реальный шанс победить.
Гребаха посопел секунд двадцать и принял решение:
- Мне кажется, фигура Храпунов на доске - лишняя. Я не боюсь, но предпочитаю проявить осторожность. Эту фигуру следует уже сейчас убрать с доски, не стесняясь разлегендировать кого-нибудь из наших инкубов.
- Бу сделано, - коротко кивнул фанат-вампир, надеясь, что на сегодня распоряжений больше не снизойдет.
- Я тобой доволен, и отныне не сержусь, что ты увел Злаки у Богдухана преждевременно… Ладно, прибери здесь, - неопределенно взмахнул дланью Гребаха Чучин.
Штурмбан осторожно взял отсеченную половинку, приложил на место и принялся аккуратно пальцами замазывать шов, будто работал с глиной. Болтающийся на перевязи меч путался в ногах. Итальянец зашевелился, будто ему щекотно. А изображение на портрете застыло, словно вода в луже при скоропостижно ударившем морозе. Нет, и борода, и брови, и прочие черты шефа остались, но как бы лишились одухотворенности.
Зато ожил портрет в другом месте. Может, в соседнем зале "Старшей Эдды", может, где-нибудь на неизвестной даже штурмбан-вампиру явочной квартире, например, в далеком Сиднее. И не важно, написан этот портрет темперой или маслом, акварелью или тушью, решен в реалистической манере или в подражание Пикассо, любителю двухмерности Гребахе такие мелочи пофиг.