– Заработаешь денег – купишь лучше. Для новой жизни.
Глава 19
Работа лицом
Работа лицом действительно оказалась несложной. Инга ела йогурты, изображала удовольствие, а её снимали в разных ракурсах. Инга общалась с фирмачами на английском языке, чем расположила их окончательно. Расстались, довольные друг другом. Ей заплатили 800 долларов и выдали три большие коробки йогуртов в ассортименте. Для продвижения товара в массы.
Йогурты пришлись по вкусу Бачурину – он обожал всё полезное для здоровья.
– Вот, наконец-то от тебя практическая польза! – шутил чемпион, подражая голосу мультипликационного кота Матроскина.
– Ага, как от коровы из Простоквашино! – соглашалась Инга.
Под Новый год Инга собралась в Рязань. Она позвонила родителям и коротко сообщила:
– Встречайте! Приезжаю!
– Инга! – обрадовалась мать. – А мы последние дни только о тебе и говорим! Давненько ты не звонила! Мы письмо послали – нет ответа. Решили сами узнать про твои дела. А тут, надо же, такой сюрприз!
Голос матери звенел, бился в трубке невыразимой радостью. Её чувства ощущались на расстоянии, и было даже странно осознавать, что есть на Земле люди, которые так счастливы слышать Ингу, и они ждут её появления, как дара судьбы.
Путь предстоял недолгий, ведь Рязань от Москвы недалеко. С йогуртами, плакатами и другими подарками Инга явилась в родной город. Слёзы, поцелуи. Вздохи, охи, объятия и много-много радости. Как в детстве.
– Соскучилась, – призналась Инга, очутившись в квартире родителей.
– Рассказывай, как ты? Как Мигель? – выспрашивала мать.
– Мигель… Наверно, неплохо. Мы разошлись, мама.
Мать охнула. Отец посуровел лицом.
– Во так новости! – растерянно воскликнула мать. – Так ты совсем к нам вернулась?
– Нет, я только на пару дней, – твёрдо сказала Инга. – Но теперь будем чаще видеться. Я в Москве работаю.
– А где ты там живёшь?
– Квартиру сняла. Вернее, комнату.
– У кого?
– Очень хороший человек.
– Мужчина? – догадалась мать.
Инга не успела ответить. Пришла старшая сестра Марьяна.
– Марьяша, Инга с Мигелем разошлась! – сходу выдала ей мать. – И уже живёт в Москве с каким-то мужчиной!
В её голосе звучала досада и непонимание.
– Ну, что же, она уже давно взрослая, – Марьяна выручила сестру. – Думаю, знает, что делает. Выглядит хорошо – значит, всё в порядке. Ну, здравствуй, Ига!
Это было её детское имя – Ига. Так когда-то её звали во дворе малыши.
Марьяна позвонила домой и осталась у родителей ночевать. Сёстрам хотелось пообщаться без помех. Устроились в бывшей девичьей комнате. Долго лежали без сна, разговаривали. Сестре Инга рассказала всё, что держала на сердце и в уме. Недавнее прошлое уже отделилось от неё, виделось издалека, словно сквозь тусклое стекло. Инга перебирала события собственной жизни, озвучивала свои ощущения. Марьяна слушала, изредка что-то уточняла. Спустя некоторое время послышались её всхлипы.
– Ты чего, Марьянка? – удивилась Инга.
– Ты прости меня, Инга, – сказала сестра. – Это я во всём виновата! Взбаламутила, вырвала тебя из привычной жизни, вывезла в Москву. Конкурс этот, замужество твоё скоропалительное! Мигель тогда кинулся, как коршун, вцепился в тебя мёртвой хваткой. Что делать-то было? Вот ведь как всё обернулось!
– Да я ни о чём не жалею! – ответила Инга. – Я много повидала и узнала. Интересно жила. Ну, не сложилось продолжение нашего безумного романа…
– Ничего, ты молодая ещё, всё у тебя сложится. Ты красивая у нас. Особенная. Кому счастье, как ни тебе!
– Я лишилась иллюзий по поводу собственной внешности. Красота – это испытание. Ею надо суметь распорядиться. Нельзя жить, как прекрасная, редкая кукла. Теперь я буду строить всё иначе!
– Как?
– В Испании я жила в праздности, но сама была никем. А теперь я работаю. Мужчина, которого я когда-нибудь полюблю, должен меня уважать, как личность.
– Как тебе работается? Клиенты не пристают?
– Нет, у нас всё чинно, благородно!
– Не на кого глаз положить?
– Есть один посетитель, на которого мне смотреть приятно, – призналась Инга.
– Опять иностранец?
– Нет. Наш. Но мы даже ни разу не разговаривали. Я и не знаю, как его зовут. Я только иностранцев обслуживаю. Он для меня таинственный незнакомец, – Инга открылась сестре и сама удивилась. Ведь она впервые призналась самой себе в этом маленьком женском интересе.
– Вот и хорошо! – откликнулась Марьяна.
– Что хорошо? – не поняла Инга.
– Что ты чувствуешь, живёшь, мужчин замечаешь. Не очерствела душой – значит, всё наладится.
– Пока мне трудно представить рядом другого мужчину, не Мигеля, – сказала Инга. – А Мигель уже далеко…
– Скучаешь по нему? Жалеешь, что разбежались?
– Немного скучаю. Но не жалею. Так было надо, – твердо сказала Инга.
– Скажи, а может, всё вернуть на свои места? Помириться с Мигелем?
– Нет, уже нет.
– Так вы не просто поссорились?
– Да, мы официально развелись. Его фамилия осталась мне на память.
– Вот послушай! Когда я ждала рождения второй дочери, то тоже не могла представить, что появится какой-то другой ребенок, – призналась сестра. – Всё казалось, что родится точно такая же девчонка, что и первая. А выродилась ведь совсем другая! И у тебя появится другой мужчина, утешит тебя, поймёт. Пожалеет, оценит.
– Думаешь? Так бывает?
– Уверена.
Сёстры много переговорили. Заснули поздно, далеко за полночь.
Днём Инга прошлась по городу, всматриваясь в его облик внимательно, с пристрастием. В Рязани есть куда сходить, и есть, что посмотреть. Но всё же это провинциальный городок. А ветры перестройки потрепали его основательно. Да и вообще, Россия большая, а Москва одна. Но стоит отъехать от Москвы, и очень скоро начинается будто бы другая страна. Провинциальная, шероховатая, угловатая. Пятиэтажные дома хрущевских времен, уже врастающие в землю. Громадные коробки производственных предприятий с мёртвыми окнами. Что тут делать? Как жить? Как себя применить? В Москве непросто, но там движение, там возможности.
В Москву Инга вернулась в хорошем настроении, воодушевлённая, словно живительной воды напилась. В небольших городах другая энергетика, иные взаимосвязи. Людей меньше, но они ближе друг другу. Инга окунулась в атмосферу детства, юности. Родные люди напитали её своей любовью, и ей стало намного легче.
Рязань – город маленький, испанская Таррагона ещё меньше. Москва по сравнению с ними – просто огромная Вселенная с множеством орбит! Столица уже завертела Ингу, втянула в свой круговорот. Работа стала для неё окном в удивительный мир. Инга открывала неведомые пласты бытия, и её разбирало любопытство первопроходца. Она не знала, что её ожидает завтра, послезавтра, через месяц, год. Было немного страшно, но интересно.
Через месяц ей сделали ещё одно предложение – сняться в рекламе майонеза.
– Мы оденем вам нарядный передничек, – пояснял ей менеджер рекламного агентства. – Даже, пожалуй, и косыночку подвяжем. Или кокошник? Нет, косынку демократичнее, естественнее. Косу заплетем. И вы предстанете такой милой молодой хозяюшкой, которая сдабривает салаты майонезом! На телерекламу у заказчиков денег нет. Проект малобюджетный. Так что будем размещать печатные модули в женских журналах. Согласны?
– Майонез, так майонез! – усмехнулась Инга. Она бралась за всякую работу, которую могла исполнить.
Вслед за майонезом последовали кукурузные хлопья. Развивающейся компании-производителю требовалась яркая, привлекательная упаковка для хрустящей продукции. Вскоре улыбающееся лицо Инги появилось на картонных коробках с хлопьями.
В один из дней Татьяна явилась с большими пакетами.
– Слушай, захожу в универсам, а там коробки стоят с твоей физиономией – целая полка! Я не удержалась, взяла! – рассмеялась Таня, выкладывая покупки.
– Похрустим на досуге! – бодро провозгласил Бачурин. – Можно и молочком залить. Вкусно и полезно.
Он взял упаковку в руки и стал придирчиво рассматривать.
– Нет, в жизни ты другая, – заключил он. – Но всё равно хорошо.
– Там у меня такая улыбка глупая, словно вкуснее этих хлопьев я больше ничего не ела, – смутилась Инга. – Почему мне предлагают рекламировать только продукты питания?
– А ты что хотела – стиральный порошок или обойный клей? – весело съязвила Татьяна.
– Например, духи или косметику, – мечтательно вздохнула Инга.
– Какие у нас духи? Какая косметика? Так, ерунда. Ладно, что продукты питания приличные выпускают, – резко сказала Татьяна.
– Ладно, Таня, дай Инге помечтать, – заступился Сергей.
– Пусть мечтает, я не возражаю. Но и чувство реальности тоже нельзя терять. Что стоишь, фотомодель? Не звезди, займись делом. Убирай мясо в холодильник. Я салат буду резать. А ты… – она вдруг расхохоталась и добавила. – Сдобришь его майонезом! Как в рекламе!
– Таня! Это с вашей лёгкой руки я мельтешу лицом, – шутливо напомнила Инга. – Мои портреты теперь можно найти в любом мусорном ящике.
– Ты работаешь лицом, – наставительно поправила Татьяна. – Работаешь в рекламе. Понятно, люди упаковку выбрасывают. Не на стенку же им вешать эти фантики! Разве что маньяк какой-нибудь станет собирать твои весёлые картинки!
– А помнишь, как раньше девчонки фантики собирали? – напомнил Сергей.
– Тогда и фантики были другие, и девчонки, и страна, – отмахнулась Татьяна.
– Я с майонезом салат не хочу, хоть Инга его и рекламирует. Он жирный, там консерванты, – капризно заявил Бачурин.
– Тебе мы заправим оливковым маслом, – согласилась Татьяна.
– Я сам! Ты не сможешь, как надо!
– Серёжа!
– Таня!
Они заспорили, а Инга смотрела на них и улыбалась.
– Чего уставилась? Чего улыбаешься? – заметила Татьяна. – Глупо выглядим? Ну, не тебе же одной…
– Да нет же! Я просто подумала, что вы оба – для меня, как семья. Я вам так благодарна!
– Ага, хороша семейка! Бывший упёртый велогонщик, бывшая балерина, и официантка, которая по совместительству фотомодель! – усмехнулась Татьяна.
– А чем плохо? – не понял Сергей.
– Господи, Серёжа! Всё хорошо, сядь и ешь уже! – прикрикнула Татьяна.
Глава 20
Жгучий глоток экзотики
Продуктовая эпопея не завершилась только кукурузными хлопьями. Инге предложили стать лицом шоколадной марки. Рекламный проект был расписан на три года вперёд. Он включал в себя немало необычных мероприятий. Для Инги оговаривались особые условия.
Прочитав текст договора, Инга сухо сказала:
– Я должна подумать.
Никто не ожидал, что непрофессиональная модель начнёт капризничать.
– Вас что-то не устраивает? – нервно спросил её коммерческий директор шоколадной фабрики. – Мне вас рекомендовали, как серьёзного человека!
– Вот именно поэтому я должна подумать, – твёрдо заявила Инга.
– Сколько вам нужно времени на раздумья? – деликатно поинтересовался ведущий менеджер рекламного агентства. От поведения Инги зависела его работа, его доходы, его реноме.
– Хотя бы пару дней, – ответила Инга.
Срочный "семейный" совет собрали на кухне. Обсуждали условия, которые Инга должна была либо принять, либо отклонить. Татьяна вслух зачитывала текст договора, делая паузы после каждого пункта.
Контракт заключался на три года. Ежемесячное вознаграждение – три тысячи долларов. В течение срока действия контракта Инга не должна работать в других местах и рекламировать другие товары, даже непищевые продукты. Её лицо предполагалось использовать на плакатах, журнальных вкладках, в видеоклипах и прочих телевизионных проектах. Её обязывали принять участие в телешоу "Приключения на Карибах". По окончании шоу ежемесячное денежное вознаграждение увеличивалось до пяти тысяч долларов.
– И где же тут подвох? – сказал Сергей. – Я не уловил.
– Вот ведь жизнь! Везде подвоха ждём! – усмехнулась Татьяна. – Да как будто всё нормально. Контракт как контракт.
– Подписывать? – с волнением в голосе спросила Инга.
– А что это за шоу такое? – задумчиво вставил Бачурин. – "Приключения на Карибах"? Впервые слышу.
– Какой-то рекламный проект, – предположила Татьяна. – Снимут в студии короткометражный фильм, типа телеспектакля. Клип про шоколадку "Баунти" помнишь? Что-нибудь подобное изобразят, с Ингой в главной роли. Ну, не повезут же её на настоящие Карибские острова, чтобы там снимать рекламный ролик! Тогда их шоколад станет золотым! Ты вообрази затраты! Это же целая съёмочная группа должна лететь! Вместе с оборудованием.
– Откуда мне знать? Тебе видней, – ответил Сергей. – Я в этом деле ничего не понимаю.
– Если я подпишу контракт, мне придётся увольняться из ресторана, – заметила Инга. – Что скажет Лев Давидович?
– Ну, не таскать же тебе подносы всю жизнь! – воскликнула Татьяна. – Лёва и сам это понимает. Найдёт другую умницу-красавицу. Объявит конкурс на вакантную должность.
– Значит, подписывать?
– Надо внеси пункт о чести и достоинстве! – немного подумав, деловито заявила Татьяна. – Так пусть и запишут, что ты обязуешься исполнять договор, если не будет посягательств на твою честь и достоинство. Или так. Ты имеешь право отказаться от участия в тех акциях, которые задевают твою честь и достоинство.
– А что ты имеешь в виду? – удивился Бачурин.
– А всё! – пояснила Татьяна. – Всё, что Инге может показаться сомнительным и унизительным.
– Голова! – восхитился Сергей и поцеловал Татьяну. – Умна ты, Танька!
– Кому, как ни мне, знать о том, что телевизионщики обожают снимать интимные места красивых девушек крупным планом. Показал сиськи-задницы и нижнее белье, и рейтинг программе обеспечен! – прокомментировала Татьяна свой совет.
– Да, об этом я не подумала, – сказала Инга. – Хорошо, я подпишу этот контракт с дополнениями! Вскоре я смогу снять квартиру и съехать от вас, Сергей Николаевич!
– Ну, доболтались! – разочарованно воскликнул Сергей. – Здравствуйте, приехали!
– Не вечно же мне жить у вас.
– Ты думаешь, что это такие большие деньги – три тысячи баксов? – насмешливо сказала Татьяна. – За квартиру сразу тысяча в месяц. Хозяева обычно просят за полгода вперед. Это шесть штук. За поиск хорошей квартиры риэлтерам две-три тысячи. Да-да, у них такой тариф! А потом в квартире обжиться, что-то прикупить, обновить. Да ты ещё получи эти деньги! А то уже – съеду! Разбежалась.
– Ну, простите! – виновато взмолилась Инга. – Погорячилась сдуру!
– То-то! – возгласила Татьяна. – Не спеши с громкими заявлениями. А если уж так не терпится потратиться, так плати Серёге за комнату. У него сейчас с работой одни проблемы, а с деньгами напряг.
– Я и не знала! – устыдилась Инга. – Он ведь ничего не говорил.
– Я сказала, этого достаточно, – заметила Татьяна. – А от него не дождёшься.
Реклама шоколада получилась оригинальной и привлекательной. С Ингой работал замечательный художник, и он удивительно обыграл её внешность. После обработки фотоснимков на компьютере распущенные волосы Инги преобразились в струи расплавленного шоколада. Сладкая податливая масса будто бы стекала вниз, очерчивая женственные контуры фигуры.
– А зачем вам модель? – поинтересовалась Инга. – Вы могли просто нарисовать то, что задумали.
– Нет, без живых глаз не обойтись. Мне требуется натура, как основа. Нужна чувственность, душа, тепло, – пояснил дизайнер, хитро улыбаясь. – У вас интересное лицо. Национальность не читается. Гражданка мира, жительница Вселенной. Хороший типаж для портретной рекламы.
Инга живая смотрела на Ингу шоколадную. Ей нравилась рекламная девушка: она была грациозная, манкая, соблазнительная, сладострастная, загадочная. Инга вспомнила портрет, который писался в Испании. Добрый художник Луис изобразил женщину-совершенство, женщину-мечту. Но тот портрет остался в Таррагоне, он был собственностью Мигеля. Что с ним сделал Мигель? Продал, убрал с глаз долой или оставил на прежнем месте?
Новое изображение тиражировали, чтобы привлечь покупателей шоколада. Так Инга продолжала работу лицом.
Татьяна ошиблась. Инге пришлось ехать на самые настоящие острова в Карибском море. Ведущий телеканал осуществлял смелый приключенческий суперпроект, а шоколадная фабрика являлась одним из спонсоров. Инга стала участницей экспедиции, как рекламное лицо. Её внедрили вне конкурса, без предварительной подготовки.
Телевизионщики держали в строгой секретности весь задуманный сюжет и драматургию действа. Они опасались, что вездесущие журналюги поднимут шумиху, и пропадёт интрига, не случится сенсация. Именно потому информация о предстоящих испытаниях выдавалась скупо. За неделю до отъезда вкололи под лопатку прививку от жёлтой лихорадки и посоветовали, какие вещи взять с собой. В Москве только заканчивался февраль, а их перебрасывали в лето. Точное место назначения так и не сообщили.
Добирались на самолётах почти двадцать часов с четырьмя пересадками. Долгая дорога вымотала всех. В конце концов, измученные и бледные, выгрузились в экзотической островной деревушке.
Жаркий летний полдень вызвал всеобщий восторг. Ультрамариновое море и высокие пальмы ошеломили, горячий воздух вывел из оцепенения.
– Вы на территории государства Панама! С приездом! – приветствовал всех резвый паренёк из команды телевизионщиков. – Сейчас мы разместимся в отеле, отдохнем, подкрепимся, обсудим предстоящую игру, обговорим правила, а завтра тронемся в путь. Нам осталось переплыть к месту расположения. Это займёт немного времени.
Молодой парень явно наслаждался той властью, которая вдруг свалилась на него. Он напоминал надсмотрщика.
После короткого отдыха и обеда собрались на инструктаж. Высокий молодцеватый мужчина средних лет управлял собранием:
– Меня зовут Анатолий. Я возглавляю режиссерскую группу и являюсь представителем продюсеров. Мы находимся в провинции Панамы, называемой Бокас Дель Торо. Это архипелаг в Карибском бассейне, входящий в систему Малых Антильских островов. Среди них есть необитаемые. Вы будете обживать один из них в течение сорока дней. Немного истории. Когда-то, около пяти тысяч лет назад здесь жили мирные индейцы – племена сибонеи и араваки. Они кочевали с острова на остров, занимались земледелием, рыболовством, выращивали табак, маис. Их истребили кровожадные индейцы карибы. У карибов был обычай – поедать своих врагов. Да-да, карибы были людоедами!
Анатолий сделал многозначительную паузу и обвёл всех изучающим взором. Участники игры притихли. Все недоумевали и ждали пояснений. Одна Инга начала догадываться, к чему он клонит.
– Вам тоже предстоит "поедать" тех игроков, которые будут мешаться на пути к вашей победе. Конечно, не в прямом смысле. Эти люди будут выводиться из игры на совете племени. Итак, мы сейчас поделим вас на два племени. Тот, кто останется на острове до конца, выдержит все испытания, получит приз – три миллиона рублей.
– И что для этого нужно делать? – раздался голос.