Жуков был сыном простого уральского шофера - однажды в городском нескучном саду Жуков-старший увидел двух гипсовых девушек - в городе, где все знали друг друга по имени - где был свой мясокомбинат - вокруг города росли в изобилии сладкие ягоды - отечественная и древнегреческая, обнявшись - на фоне мясокомбината - одна в купальном костюме, с натянутыми на пупок трусами - другая в тунике - дружно шли в ногу - он стоял перед ними в неизгладимом изумлении - он назвал первенца Аполлоном - первенец умер от дизентерии - родился новый мальчик - он и его Аполлоном - тот, словно шутя над отцом, снова умер, от заражения крови - тогда шофер, настояв на своем, родил третьего сына - фотографиями неосуществившихся младенцев были завешаны стены спальни - третий выжил и стал писателем Аполлоном Жуковым - но тут стали быстро вымирать жуковские родители - рос сиротой, поскольку шофер замерз на перевале, когда мальчику было четыре года - мать Жукова - Екатерина - тоже не долго мучилась - в детстве Жуков любил бросаться подушками-думочками - однажды думочка попала в мать - матери вскоре не стало - Аполлон бежал в Москву - первый год спал исключительно на полу - но не любил принимать решения - медлил - он пер и сомневался, как всякий интеллигент в первом поколении - фигура разомкнутая - он не был большим философом (поэтому боялся, что книга получится несколько глуповатой, ну это не страшно), однако догадывался, что крайности сходятся - это будет свирепый роман - таясь, мечтал Жуков - покруче любого авангардизма - там что: мелкая, локальная игра стилей - здесь другое - совсем крутое - смертоносное - я приеду к его жене после смерти Сисина - Сисин умер! - монолог жены - он был самый неверующий - он - нет - Ирма плачет - она все-таки любила Сисина - это поражает Жукова - такая мразь, а любимая - судорожные, неврастенические объятия - жена и Сисин: как протекала ваша постель? - постель почти не протекала - она извелась - она жаловалась Сисину на недостаток еголаски и спермы, поступающей в нее - в последнее время Сисин полюбил Америку - если бы у Америки была жопа, я бы ее выебал - Жуков скривился, вспомнив собственный случай - Жуков нервничал - неужели эта маленькая женщина с маленькими запросами - Ирма любила все маленькое - машины мориски - конфеты ириски - крохотные чашечки крепкого кофе - была жена великого Сисина - избранника Божьего? - его, в сущности, первой любовью - если не единственной - и кому какое дело, что они лаялись? что она стала желтой и сморщенной, как черепаха? - ее остановившийся взгляд пугал мужа, соседей, прохожих - насмотрелась видео - без нее Сисин не понял бы золотой серединымира - а там глядишь - воскресение - с вознесением - как поведет себя Сисин после смерти? - you are a fucking Russian cock sucker - shut up, you, cunt - только однажды американский брат так обозвал Сару, выйдя из себя - станешь еще более знаменитым, найдешь себе еще большую знаменитость - ревновала Сара - Сисин втайне от нее называл ее: - моя Сайра - в аэропорту Кеннеди бешеные негры загоняли русских в "Аэрофлот", как в газовую камеру - лететь в продавленных тесных креслах, трясясь и вибрируя, в отчизну - я заговорил с загонщиком по-английски, стремясь выделиться из обезумевшей толпы - помню его презрительный взгляд - потом, уже в Шереметьево, таможенники гоняли вьетнамцев, один из них хотел держаться с достоинством - я был тот же вьетнамец - все было непоправимо - иностранные газеты кричали о нем как о новом Фрейде - как о гении, остановившем процесс малодушной либерализации психоанализа - в лице того же Фромма - его слушали со смесью любопытства и брезгливости - был ли Сисин, как и Гитлер, некрофилом? - спрашивала Крокодил в своем остром некрологе - на подлете к Парижу группа казахов, выпив водки, принялась что есть силы раскачивать самолет Ту-154 - Сисин не вмешивался - никто не пострадал - самолет успешно сел со второй попытки - гуляя по залам музея д’Орсей, Сисин обратил внимание на маленькую боннаровскую женщину, лежащую таким образом, что на первом планеу нее была пизда - а в набросках Матисса? - в своей везучести он продвинулся настолько вперед, что вскоре впал, как в немилость, в полное одиночество - Рыжий Крокодил, напоследок определила Манька - мастерица прозвищ - Ирма тоже - все они мастерицы - Манька хвалилась интуицией, как секретным оружием - ночью звонила Сара - они с Сисиным проговорили с полчаса по-французски - хихикая - хохоча - это по делу - убежденно сказал Сисин Маньке - Манька надулась, ходила бешеная - ему сильно понравилось, что она задета за живое - она думала: на всю жизнь он ее полюбил - иногда ее лицо приобретало тяжелые очертания - от немецкого пива у него разросся живот: сутулый, с выпирающим животом он был тоже неадекватенсвоему образу и отвратителен - даже Бормотуха заметила: у тебя живот вырос - зачем ты это? - ведь ты для меня идеал! - все-таки Анджей ее потрогал - почему-то это предательство Анджея его сладко волновало - ему самому хотелось быть на его месте - включения были совершенно предсонные, необязательные (с точки зрения дневной нравственности разума), тревожные - звучали невозможные команды - залезть на дерево! - снизить цены на двадцать процентов! - как будто звонили по телефону, и он прислушивался к чужим разговорам - хватит! баста! - доносились обрывки голосов - гулял ветер - переутомился - он был противен самому себе - в конце концов, что такое Бог как не свободная, несвязанная энергия, она поистине может все сотворить, и мы, маленькие, нестойкие сгустки, молясь, мы заряжаемся этой энергией, в меру наших маленьких сил мы рисуем великие образы, и если ошибаемся коллективно, то не потому, что намеренно, а просто глупы, рассредоточены, отвлечены, малы и вялы, то есть все-таки малые сгустки - во всяком случае, как водится, все было переистолковано с той неизменной примесью тупости, которая свойственна - тем не менее положения Века Пиздыбыли незамысловаты, и нет ничего проще, чем прочесть книгу правильно, но даже это не удалось, так что же требовать от евангелистов! - нет, степень непонимания тоже может обрести свою формулу в зависимости и, насколько больше измерений существует в том, что познается - но все-таки можно о чем-то догадываться, копить энергию, главное, не наглеть, тут скромность, застенчивость, терпение, тихий голос - и не стоит постоянно отчаиваться, вообще постоянное отчаяние - дурной вкус - солнце послеполуденное, деревья весенние, одуванчики - не все так плохо - грузный, оплывший, перекуренный, с животом - но книгу поняли неверно - ее идея, как все удачное, основывалась на наблюдении - и если раньше собирательный образ художника бродил вокруг смысла, украшая его открытыми плечами, то сползание вниз, перенос центра Вселенной в хотяще-желанноелоно было не просто шалостью-дерзостью, это было спуском энергии - дойти до упора, до ручки - но терялось напряжение жизни - за одним покровом скрывался другой - складки не только скрывали, они сохраняли, тепло оставалось в складках - теперь острова в океане облеплены голыми немцами - желания соединились с возможностями - жижа людская - ВП - он определил век - тем самым случайно прославился - прошло немного времени - ему повсюду стала мерещиться она-она - она-онаего преследовала - щерилась - доставала - он стал ее побаиваться - она-онаразмножалась - двоилась - троилась - расползалась по миру - сгущалась - затекала в сознание - выворачивалась наизнанку - она-онапринимала национальные формы - диковинные окраски - дальновидные очертания - она-онамешала развитию его аскетического дара - требуя внимания к себе как к единственной, соборной героине - Сисин всерьез подумывал, чтобы дать ей бой - влюбиться илиоскопиться - в сущности, это сводилось к одному и тому же - но сколько раз Сисин от нее ни уезжал, он забывал Маньку напрочь до следующего раза - он только увеличивал накал слов, чтобы держать ее в порядке - подруги уважали Маню за это пристрастие, но говорили хором, что ничего не получится - он не думал о ней до тех пор, пока она не собралась уйти - сестрички - помню Сарину шейку в Вене - от ее шейки можно было разрыдаться - утром сбежала из дешевого номера - любительница горячих точек тянулась в Москву - не поработать ли год в Третьем Риме? - Сисин отговаривал - как всем молодым западным женщинам, ей жутко хотелось проехаться по Транссибу - Сисин не советовал - наконец, она переехала в beau quartier - она сидела в большой парижской квартире на ковре, подложив под себя большую пеструю подушку, расставив ноги, и ковырялась в фотоаппарате - во всяком случае - сказала Сара - война очень фотогенична - в ее ванной был целый лес карликовых деревьев - Сисину особенно нравился японский клен - половина из них была жива - из ванны, во время купания, был виден СанСюльпис - мыло пахло горьким миндалем - а что? - тряхнула светлыми волосами и посмотрела на Сисина - дирижируя себе пальцем, произнесла: - ухи - уши- терпеливо поправил Сисин - я тебя лублу - люблю, идиотка - поправил Сисин - люблю- голосом механической куклы сказала Сара и рассмеялась - цо ме! цо ме! мосла к! - возопил Сисин громким голосом - Сара терпеливо протерла его лоб тряпкой с уксусом - хватит со мной говорить по-русски, не выдержал он, ты теряешь свое Я - он знал, что потерей своего Я можно напугать любого западного человека, от студента до президента - плевать я хотела на свое Я! - Сисин влюбленно смотрел на нее - зачем ты уехала из Америки?
- она пожала плечами - тридцатилетняя - детей не будет - в своем родном Нью-Йорке она работала в журнале - где-то высоко над ней витал Фил с чертами дегенеративного величия - неужели он, в самом деле, собрал лучшую в мире коллекцию сталинских книг? - спросила она - по-моему, да - сказал Сисин - он собрался еще купить московское собрание подарков Сталину - Сара в восхищении захлопала в ладоши - американо-хорватско-еврейско-ирландско-польско-итальянская - давай его разоблачим! - не смей! - сказал Сисин - он жалел, что она не бережет свое тело - во всех саунах она первая - во всех морях - она уже позабыла, что у нее есть тело - нельзя так много раздеваться! - в Нью-Йорке она складывала вещи в чемодан - девальвация - считал Сисин - глядя в ее сладкую промежность - в ее хитрое, перемещающееся очко- его тем временем разрывали на части - вообще: - ни одного пронзительного впечатления - какие-то кусочки - Воркута прислушивается к себе под Чикаго - гостиница в Довилле была отвратительно дорогой, с видом - Сара любила почтовую роскошь - заехали в Шартр - два часа ночи - походили вокруг собора - я внушал ей что-то неясное, поскольку сам плохо знал, о соборе как смешении стилей - она неожиданно громко перднула - я замер от неожиданности - чуть нервно она сказала: ну и что дальше? - тогда я сказал о хвостиках- мне казалось, в ней просыпается четвертое измерение - наговорил кучу лишнего и не к месту - впрочем, это было уже в Париже, за последним ужином, когда Сисин предсказал ей пожизненное несчастье - ужин у нее в квартире - получерныйжрал все подряд, а его подруга обижалась, что бы он ни сказал - Сисин узнал свои собственные семейные радости - Сару несло - разговор шел о броненосцах, на которых ее брат охотится в Техасе - Сисин соблазнял получерногосвоей ладно скроенной историей - своим полусносным французским, который то улучшался, то ухудшался, в зависимости от обстоятельств - даже пересоблазнил - он вовремя понял, что выгодно быть из России - кончили в американском баре неподалеку от Опера - здесь был придуман в двадцатые годы коктейль "Блади Мэри" - сообщил получерный- принялись пить "Блади Мэри" с сельдереем - Сара ушла с подругой, чтобы не мешать, да и подальше от сплетни - получерныйстал звать его к себе домой на диванчик - перестарался - грозил все испортить - мог обидеть - едва увильнул - в Нормандии он показал на улицу Мориса Тореза - кто это? - в шутку спросил - Сара не знала - прилетела красивая - он позвонил приятелю из "Бостон глоб" - поужинали вместе в "Савойе" - приятель из бывших дворян - складно рассказал о русской деревне, об усадьбе прадеда - разбазарено, расхищено, предано - сочетая русскую достоверность с американской доступностью - Сара пришла в восторг от русского идиотизма - Россия лучше, чем Бразилия! - здесь все, ну, совсем все иначе! - он повел ее в Кремль - они ходили по храмам-холодильникам - их рассмешили доверчивые, неуклюжие иконостасы - Сисин чихал и сморкался - потом спохватился - где мойнимб? - где мойвенчик-бубенчик?! - потрогал в недоумении голову - Сара купила русскую шапку из кролика - она жила в небоскребе на Котельнической набережной - Россия напоминает мне мое детство - сказала Сара, глядя на розовую Москву-реку - он отвез ее на дачу - приближалось Рождество - они шли по заснеженным дорожкам - какая у тебя неудобная, продавленная кровать! - подмосковные люди глазели на Сару - на ее расписную нью-йоркскую шаль - она выпадала из местной жизни - борясь с отвращением, Сисин решил на ней жениться - вот только съезжу по Транссибирской магистрали! - Сисин отговаривал - скучно - ничего не видно - одни елки - плохо кормят - отравишься - они пошли в ресторан - подвыпившие сисинские дружки, бывшие конспираторы и совсем новые люди: мускулистые, муксусные парубки с серьгами в ушах - неотличимые от девушек, безгрудые, в тонких чулках телесного цвета, с сиреневой губной помадой - строили планы по созданию своегожурнала - Сара купила им две большие бутылки водки - дружки оценили Сару - они попытались говорить с ней по-английски - вошел Ломоносов - он собирался отбыть в Америку писать диссертацию - Сисин обнялся с Ломоносовым - я буду вашим американским корреспондентом! - дело несколько осложнялось тем, что Ломоносов недавно влюбился - возьми ее с собой - посоветовал Сисин - это чудо-девушка- сказал Ломоносов - я с ума схожу! - я заберу ее когда-нибудь с собой - Сисин не придал этому никакого значения: - у тебя каждаядевушка - чудо - Сисин чувствовал себя покровителем - это он помог Ломоносову поехать в Америку, связавшись с Валентином - Валентин ворчал: - вы что, Сисин, с намисотрудничать собрались? - но сделал - Ломоносову выдали паспорт - подожди, куда вы спешите, я покажу тебе чудо-девушку! ты увидишь! - где же она? - она в туалете - в другой раз - сказал Сисин - нам надо идти - Сара шла по заснеженной тропинке - я хочу остаться в России - мне тут нравится - у вас всё вверх ногами - вы такие дураки! - я решила не ехать по магистрали - я решила поехать на Кавказ - посмотреть войну - ты что, давно не видела трупы, которые разлагаются на солнце? - зачем тебе Кавказ? - хочется - Сисин пожал плечами - Сара, выйди за меня замуж - what? - Сара не верила - ты врешь, как все русские! - страна обманщиков - вечное логово лжи! - не вру - ну, тогда я быстро приеду - давай поженимся в православной церкви! я люблю попов в золотом! - я некрещеный - сказал Сисин - но, хочешь, давай! - я не буду уничтожать ни людей, ни зверей - я не буду обижать приблудных кошек, срущих в моем подъезде - я лучше буду с Сайрой - Сайра, я буду с тобой! - на следующий день она улетела - сначала она звонила - но связь была хреновая - она все удивлялась: - a very bad line - треск и хрюканье - потом позвонил приятель из "Бостон глоб" - ты ничего не знаешь о Саре? - знаю! - сказал благодушный жених - она на Кавказе - ее обыскались - сказал приятель - она пропала без вести - потом привезли ее тело - в тесном спецморге для иностранцев жутко воняло - воняли кафельные стены, столы, подоконники, двери, ручки дверей - вонял ухмыляющийся обслуживающий персонал - Сисин давился в носовой платок - почерневшие гниющие куски с оттопыренным пятнистым задом - анус с шишечками пророс слезоточивой орхидеей - в углу на полу был сложен, как puzzle , утопленник-негр - Сисин втянул воздух в свои большие волосатые ноздри - сладкий трупный запах все больше и больше будоражил его - голова кружилась - он забалдел - запах манил его, как детство, в которое ему уже не вернуться - запах щемил душу воспоминаниями о прошлых жизнях - стремительное вторжение крепкого и томного аромата напрягло его мужские соски - он погрузился в симфонию коморской ванили, сандала, кардамона, фенола и ладана из Сомали - кто-то сбросил ему с самолета охапку желтых цветов - ему понравилось - ему не хотелось уходить - ему хотелось, чтобы весь мир, от Анкориджа до Бомбея, пахнул так мощно, терпко, непоправимо, фимиамно - ухи- он крепко взял чернявого препаратора за лямку фартука: - тебя как звать? - зачем тебе? ну, Сергей - Серег, слышь? постой, продай мне ее ухо илимизинец - я тебе, бля, продам! - ну чего ты? мне ж на память! - строго сказал Сисин - охуел, что ли? она же американка! - Сисин назвал сумму - локон- лаконично сказал препаратор - ухо - не уступил Сисин - значит, так: не морочь мне голову! - сказал препаратор - ухо - Сисин показал новую сумму на пальцах - ой, бля, ну, ты мне надоел! - поморщился препаратор - Сисин ушел довольный, с ухом в тряпочке - Сарин оператор - англичанин-дурак - позвал его на Кутузовский посмотреть последнее танго Сары - он тоже влюбился в Сару - они все влюблялись в Сару и в конце ужина говорили: - Сара, мне хочется сказать тебе что-то важное- Сара деликатно уклонялась от объяснений - ей нужно было непременно узнать о правах человека - с этой целью она направилась в милицию - где встретилась с начальником местной милиции - человеком с совсем низким лбом - она сказала влюбленному в нее оператору, что она, либералка и пацифистка, должна улыбаться этой горилле ради того, чтобы получше узнать, как соблюдаются здесь права человека - а тот был многодетным кавказским чудовищем и больше ничем - последнее танго Сары - перед этим Клайв предложил Сисину выпить - Сисин выпил - они сидели, как двойники - влюбленные в одну Сару - хотя Сисин был влюблен дольше и успешнее лохматого Клайва - и все хотел каким-то образом это показать - ухо Сары горело у него в кармане - но он знал: ухо - не аргумент - Клайв включил телевизор - она танцевала с капитаном милиции - дело было в ресторане - или в гостях - Клайв, который снимал, сам не понимал, где находится - капитан ее подталкивал в комнату - она его подталкивала к людям - у нее было испуганное лицо - она делала оператору знаки - маленькие, милые европейские знаки - Клайв сказал, что к ее смерти это не имеет никакого отношения.