Свадьба состоялась в конце августа. Дни стояли погожие и столы вынесли прямо на улицу. Председатель ради такого события выделил бычка и принародно пообещал помочь молодым со строительством нового дома. Двое суток не смолкала музыка и танцы. Гуляла вся деревня. Андрей весь светился от счастья и не отпускал от себя молодую жену ни на шаг. Анне, к ее же удивлению, это нравилось. Нравились его ласковые руки, слова, поцелуи.
Молодые решили поселиться с бабушкой Аней. Старушка не возражала, только посетовала:
- Тесно! Да и понравится ли вам со старухой жить.
Ответил Андрей:
- До весны поживем, а там, на этом же самом месте, новый дом построим!
Баба Аня испугалась:
- А я‑то куда?
Анна и Андрей обняли ее с двух сторон:
- С нами жить будешь! Мы тебя не оставим. Холить да лелеять будем.
Слово молодые держали крепко. Бабушка Аня дивилась, глядя, как они слаженно работают по дому и ворчала, что "ей и делать нечего". Андрей посмеивался и обнимая старушку за худенькие плечики, говорил:
- Отдыхай! За свою жизнь ты уже наработалась. Вот телевизор посмотри или к подругам сходи, проведай их.
Зимой он притащил трактором несколько пучков сосновых бревен и в свободное время начал рубить пятистенный сруб для будущего дома. Приходили его родители, помогали со строительством. Приезжали и родители Анны. Отец вместе с сыном рубил пазы, а Анна со свекровью ошкуривали бревна. Иногда выходила и бабушка Аня, чтобы набрать крупных щепок для маленькой печки. Работали весело, дружно и в конце января трехметровый сруб уже сверкал на зимнем солнышке янтарными бревнами. Осталось срубить несколько верхних венцов и три нижних - для терраски.
Анна забежала в дом попить, но не успела в сени зайти, как раздался страшный крик. Кричала мать Андрея, Мария Игнатьевна. Анна бросилась назад: возле самого сруба, на спине, лежал Андрей и не шевелился. Она кинулась к нему. Упав на колени, приподняла его непокрытую голову и растерянно поглядела на остолбеневшего свекра:
- Пап, что с ним? Что произошло?
Тот шумно вздохнул и ответил:
- На щепке поскользнулся, да видно о чурку головой. Аннушка, хоть живой он?
Анна наклонилась к губам Андрея и обрадовалась:
- Дышит!.. Он дышит!
И прижав к себе, заревела навзрыд. Андрей очнулся, поднял руку и погладил жену по мокрому лицу:
- Пошли домой, пообедаем.
Крик моментально стих. Анна и плача и смеясь целовала его лицо, не обращая ни на кого внимания. Помогла подняться и прижавшись к нему, повела в дом. Мария Игнатьевна и Иван Андреевич переглянулись и вошли следом за ними.
Ночью Анна тихо сказала Андрею:
- Ты был прав.
- В чем?
Она приподнялась на локте. Провела пальцем по его бровям, переносице, губам. Погладила ладонью скулы и ответила:
- Я люблю тебя!
Он тихонько рассмеялся и крепко прижав к себе, прошептал:
- Я знаю.
Лес неожиданно оборвался деревней. Демидовка со всех сторон была окружена лесным массивом. Подъехали к двум машинам, стоявшим в конце деревни. Не успели остановиться, как из–за них вышли четверо боевиков с автоматами наперевес. Двое так и остались там стоять, а еще двое подошли к ним. Один из них, еще издали, начал говорить:
- Здравствуйте, Анна Николаевна! Докладываю - пока все тихо. Жители предупреждены и на улицу после восьми вечера никто не выйдет. Кто это с вами?
Коренастый крепыш в камуфляже с любопытством разглядывал Павла. Второй грыз спичку и лишь скользнул взглядом по нему. Иноземцева представила ему своих ребят:
- Юра, Сережа, а те двое - Николай и Валентин. Ну, а это наш гость из области. Старший лейтенант милиции Светлов Павел Юрьевич.
После этих слов, грызший спичку высокий парень демонстративно сплюнул и повернулся к нему спиной, процедив сквозь зубы:
- Гость… Да все они одинаковы! Ненавижу!
Сразу же ушел к машинам. Анна повернулась к Павлу:
- Не обижайтесь. Горин прошел Афганистан. Вернулся - ни царапинки! С друзьями встречу отметили. Милиция его сцапала на пути домой. Якобы за попытку сопротивления избили… Зверски избили! Самим пришлось "скорую" вызывать. Перестарались блюстители порядка! Ребра сломали, переносицу, почки задели. Три месяца парень в больнице пролежал! Вот так…
Светлов внимательно слушал, тихо спросил:
- А что же Коломенцев?
Анна усмехнулась зло:
- А ничего! Врач со "скорой" подтверждал, что Горина он нашел в милиции избитым, со свежими ранами, а Валерий Евгеньевич сказал, что они его по дороге подобрали в таком виде. Юру никто даже слушать не стал. Так и прошло.
Парень, которого Иноземцева назвала Сергеем, вымолвил:
- Юрка даже с теми ребятами, что к нам из милиции перешли, почти не разговаривает. Здрасьте–досвиданья и все…
Светлов помрачнел и крепко задумался. Снова подошел Горин, за ним шли и остальные:
- Анна Николаевна, мы тут план с ребятами придумали, как Мансура остановить малыми жертвами.
Иноземцева сразу же заинтересовалась:
- Ну–ка, ну–ка! Выкладывайте!
Павел подошел ближе, прислушался. Боевики покосились на него и замолчали. Анна усмехнулась:
- Давайте–ка побыстрее! Нечего коситься друг на друга.
Юрий заговорил:
- Мансур ведь не знает, что нам известно о его планах, так?
- Так!
- Так вот. Тут не далеко болото проходит, а по нему как раз вот эта дорога идет. И слева и справа глубокие канавы с водой. Мы проверили сегодня. Если на дороге заложить заряд…
Анна резко перебила:
- Я не собираюсь их всех уничтожать!
Горин терпеливо объяснил:
- И не надо! Мы взорвем его перед машиной, метрах в десяти–пятнадцати. А второй заряд разместим метрах в ста пятидесяти от первого и рванем, когда их машины в этот отрезок въедут. Ну как? Объезд по лесу исключен и до деревни далеко! Если даже стрельба будет, пули в деревню не залетят. Их деревья задержат.
Вмешался Светлов:
- План не плох, но если они не сдадутся сразу. Тогда что? Перестреляете? Это ночью–то?
Горин неприязненно взглянул на него:
- А у тебя что, встречный план есть? С чего это ты нам помогать решил?
- Не хочу кровопролития напрасного. В ваших арсеналах есть гранаты со слезоточивым газом и противогазы?
Горин сразу же "ухватил" идею:
- Гранаты есть и противогазы, думаю, что найдем.
- Тогда так! Машины останавливаются, бросаем гранаты. Сразу с двух концов колонны, выжидаем пару минут и в противогазах вперед! Им будет не до стрельбы.
Юрий взглянул на него очень внимательно:
- А ты не дурак, хоть и мент! Давай знакомиться - Юрий!
И протянул руку. Светлов, сжав ему ладонь, ответил:
- Павел.
Остальные молча смотрели на них. Горин опомнился:
- А вы, что скажете, Анна Николаевна?
Павел отметил про себя - с Иноземцевой ребята обращаются очень уважительно, признавая ее главной беспрекословно. Анна кивнула головой:
- Согласна! Молодцы, ребята! Кто пойдет ставить заряды? Тол я привезла.
Крикнула отошедшим в сторону двум парням:
- Валя, Сергей! Берите мою машину и в город! Привезете слезоточивые гранаты и противогазы. В школе есть, я знаю. Сторожа школьного, хоть из–под земли достаньте, а противогазы чтоб к ночи были! Гранаты заберете в моем гараже, там увидите. Держите!
Бросила им ключи от "Джипа". Один из парней поймал их на лету:
- Сделаем, Анна Николаевна!
- Сумку осторожно поставьте на обочину и куртки бросьте рядом.
Ребята кивнули в ответ и ушли. Светлов подошел к Иноземцевой:
- Можно, я сам поставлю заряды?
Анна опешила от такого предложения и не знала, что ответить. Спас ее Горин:
- Вместе пойдем.
Юрий внимательно наблюдал, как Павел копал ямки для взрывчатки, как подсоединял шнуры, как тянул их к деревьям, а потом подключал "адскую машинку". Не выдержал и спросил:
- Где это ты так наловчился?
Светлов усмехнулся:
- Там же, где и ты. В Афгане.
Горин молча хлопнул его по плечу:
- Ну, все вроде. Пошли.
Мансуров появился в полночь на трех машинах. Все получилось так, как задумали. Когда грохнули взрывы, кавказцы повыскакивали из машин и тут к ним прилетели слезоточивые гранаты. Они не успели сделать ни одного выстрела. Ревущих в три ручья, чихающих азербайджанцев уложили вниз лицом на землю, отобрав оружие и ножи. Четырнадцать пленников оказалось в руках Иноземцевой и ее боевиков, но Мансурову удалось скрыться. Один из его банды хмуро рассказал:
- Я видел, когда сзади произошел взрыв, Ашот Мансуров выскочил из машины и прыгнул в канаву с водой. Он бросил нас.
Гоняться по ночному лесу за ним не хотелось и Анна махнула рукой:
- Ладно, пусть бежит. Его люди у меня и злы на него.
Быстро закидали ямы от взрывов землей, утрамбовывая кольями и несколько раз проехались по ним на машинах. Машины кавказцев подогнали в деревню. Привели туда же и пленников. Довольные парни Анны перебирали трофейное оружие, удивляясь изобилию стволов. К ней подошел Светлов:
- Анна Николаевна, а с этими, - он повел рукой в сторону мансуровцев, - что будете делать? В камеры отправите?
- Нет. Я тут кое–что другое придумала: завтра утром мы их в соседний район доставим. Сначала в Копейково, откуда они к нам заявились, а потом в районный центр. Надо узнать об их "подвигах". Не виновных ни в чем отпустим с миром, пусть уезжают. А виноватых пусть сам народ судит.
- Но это же беззаконие!
Она внимательно взглянула на него:
- Скажите, лейтенант, вы давно юридическое закончили и опером работаете?
- Семь лет. А оперуполномоченным второй год. До этого в юридической консультации работал. А что?
- Не знаю, как в области, а по районам милиция насквозь прогнила. За взятку они невиновных сажают, дела фальсифицируют, а с виновными дорогие коньяки хлещут! Идите–ка спать, Павел Юрьевич! Вот ключи от машины. Откиньте сиденье и спите. Завтра денек тяжелый будет.
- А вы?
- Пока дела не закончу…
Павел отправился спать, раздумывая по дороге над словами Иноземцевой. Вспомнился Горин с его ненавистью к милиции и ребята, которые всего несколько минут назад рисковали жизнью. Уже забираясь в машину, он мысленно поклялся себе разобраться во всем. Накинул куртку на плечи и почти сразу уснул.
Анна подошла к боевикам Мансурова и принялась внимательно рассматривать каждого. Трое были ей знакомы. Прямо ночью она отправила их под охраной в милицию, приказав охранникам не возвращаться. Остальных загнали в пустующее колхозное овощехранилище. Иноземцева проверила расставленные посты на случай повторного нападения и тоже отправилась спать. Светлов спал, поджав ноги и накинув куртку на лицо от комаров. Анна осторожно опустила сиденье рядом и тоже легла, но сон долго не приходил…
Ей было плохо уже несколько дней. Тошнота подкатывала к горлу от малейшего запаха. Анна пыталась сготовить обед, поминутно наклоняясь над ведром. Андрей был на работе, а бабушка Аня сидела перед телевизором и что–то вязала. Анна не выдержала и вышла к ней, пожаловалась от дверей:
- Бабуль, мне плохо. Сготовь обед, а то Андрей скоро придет…
Бабушка Аня встала и внимательно посмотрев на внучку ушла в кухню. Анна легла на диван и тошнота вроде бы утихла. Незаметно она заснула. Разбудил ее радостный смех Андрея. Открыла глаза. Муж в распахнутом ватнике и шапке плясал посреди комнаты, притопывая валенками так, что посуда в горке звенела. Анна села и обиженно сказала:
- Мне плохо, а ты пляшешь.
Вместо ответа он подхватил ее на руки и поцеловал:
- Родная моя, я так счастлив! У нас будет ребенок! Ну разве это не здорово!
Анна удивилась:
- Откуда?
Вмешалась бабушка:
- Да я уже две недели за тобой наблюдаю. Беременная ты, вот что! И тошнота эта оттуда!
Анна ошеломленно глядела то на мужа, то на бабушку. В поликлинике бабушкин диагноз подтвердился. Всю дорогу домой Андрей говорил о будущем сыне, Анна над ним смеялась.
С этого дня даже корову муж стал доить сам. Анна пробовала протестовать, но он лишь смеялся в ответ:
- Глупая, ты же теперь и о нашем сыне должна подумать. Отдыхай! Он должен родиться крепким и здоровым.
Она возмущалась:
- Почему сын? А вдруг дочка?
- И дочка не плохо! Но я знаю - это будет сын!
В конце лета Анна действительно родила сына. Андрей от радости ходил, как пьяный. Родители Анны и Андрея на радостях отмечали рождение внука целую неделю. Мальчика назвали Ванюшкой. Свекор, прямо в роддоме поклонился Анне в ноги, сказав:
- Уважила старика! Вовек не забуду!
Забрав жену и сына из больницы, Андрей весь погрузился в отцовство. Он вставал к ребенку по ночам, когда тот просыпался, а Анне говорил:
- Спи! Тебе надо, а то еще молоко пропадет.
Сидеть с Ванюшкой было кому: бабушка Аня души не чаяла в правнуке, родители Андрея просили дать им понянчить внучонка, а родители Анны стали чаще приезжать в деревню только для того, чтобы подержать карапуза на руках. Уже через месяц Анна вышла на работу в клуб. Ванюшку для кормления ей приносили прямо в библиотеку. Андрей, даже после рождения сына, не изменил своего отношения к ней. Он не скупился на ласки и похвалу, был очень внимателен. В деревне просто диву давались, видя такое отношение к жене. Бабы просто обзавидовались Анне. Она по–прежнему принимала заказы на шитье. Летом из города приехала младшая сестренка, помогала ей пришивать пуговицы, наметывала швы, сидела иногда с Ванюшкой.
Скопив денег, Иноземцевы купили старенькую легковушку. Анна сдала экзамены на права и теперь по утрам возила в город молоко, сметану, творог, масло. Каждый день заезжала к своим родителям и оставляла часть продуктов им, остальное продавала. Постепенно появились первые клиенты. Весной она договорилась с городской пенсионеркой и та стала торговать на рынке зеленью, ранними огурцами и помидорами из теплицы Иноземцевых.
Вместе с родителями мужа поставили еще один скотный двор, расширили теплицу. Через свинокомплекс Анна достала породных поросят и теперь у нее была своя свиноматка. Андрей посмеивался над ее хозяйской хваткой, но никогда не возражал. Он постоянно что–то придумывал, чтобы облегчить тяжелый труд.
Прошло четыре года. Бабушка Аня по–прежнему жила с ними и хвасталась подругам своим житьем. Она молилась за молодых каждый вечер и благодарила Бога за свою жизнь. Хозяйство Иноземцевых сильно разрослось, но они не кичились богатством и гости не были редкостью в их доме. Иногда приезжали сослуживцы Андрея, часто заходили его деревенские друзья. Анна всех встречала с улыбкой. Она так и работала в библиотеке: принимала заказы на шитье в той же кладовке. Дома для этого у нее была своя комната. Шила она все - от наволочек до свадебного платья. К ней шли со всех окрестных деревень, забыв про городскую службу быта. Ванюшка любил копаться в лоскутках рядом, но чаще бывал у бабушек и дедушек. Он рос очень подвижным и умным, никогда не капризничал, а если падал, то не плакал, только прикусывал нижнюю губку. Анна ходила беременная и Андрей снова "уволил" ее от домашних дел. Она удивлялась, как он всюду успевал.
Был конец ноября, Анна ходила на шестом месяце беременности. Землю уже укрыл снег, было холодно. К вечеру подморозило и ступеньки обледенели. Она заперла клуб, шагнула вперед и, поскользнувшись, полетела с крутого крыльца вниз. Истекая кровью, в полубессознательном состоянии она поползла к дороге. На ее счастье с работы возвращались деревенские мужики. Они на руках занесли Анну в ближайший дом, сбегали за фельдшером и вызвали "скорую". В бессознательном состоянии ее увезли в райцентр. И только потом Колька Игнатьев сообщил Андрею о жене. Бабушка Аня заплакала, упав на колени перед иконами. Побледневший Андрей трясущимися руками завел машину, съездил предупредил родителей и уехал в город.
За жизнь Анны врачи боролись двое суток. Ребенка она потеряла, но и сама была на волосок от смерти. Все эти дни и ночи почерневший от горя Андрей не уходил из больницы, умоляя врачей спасти его Анну. Он не спал и не ел. Родители Анны уговаривали его сходить отдохнуть, но он наотрез отказался. Главврач предложил ему поспать на кушетке в коридоре. Он лег, но заснуть не мог. В конце концов его пропустили к Анне. Она лежала на кровати вся белая и худая, с "провалившимися" глазами, укрытая простыней до подбородка. К каждой ее руке была подсоединена капельница. Андрей упал на колени перед кроватью и в голос зарыдал:
- Не покидай меня! Аннушка! Не оставляй нас!
Никто не мог бы объяснить, что произошло. Веки Анны вздрогнули, глаза не открылись, но по щеке прокатилась слезинка. С этого дня Анна пошла на поправку. Целую неделю Андрей сидел у ее кровати. Он был ее нянькой и ее сиделкой. Врачи не старались его выгнать, так как чувствовали, что это невозможно. Когда ей стало лучше, она тихо заплакала и сказала:
- У меня больше не будет детей. Я слышала, как врачи разговаривали об этом.
Андрей, сдерживая слезы, ответил:
- Ничего! У нас ведь есть с тобой сын. Главное, что ты жива. А без тебя мне жизнь ни к чему…
Павел проснулся первым от солнечного луча, упавшего ему на глаза. Повернулся на бок и совсем рядом увидел лицо Иноземцевой. Женщина спала, но даже во сне она выглядела уставшей и печальной. Светлов осторожно выбрался из машины и огляделся. Солнце еще только взошло. Обильная роса лежала на траве, окружающих деревьях и кустах. Павел поежился от утреннего холодка, мысленно пожалев, что не захватил куртку из машины. Но не хотелось будить спавшую женщину. Он засунул руки в карманы брюк и плотно прижав локти к бокам, пошел к окраине деревни. Но не успел пройти и ста метров, как из–за толстущего ствола сосны показался Горин с автоматом в руках:
- Ты куда?
Павел остановился:
- Да так…. Решил пройтись.
- А Анна Николаевна?
- Спит в машине. Хочу спросить тебя кое о чем.
Горин встал рядом:
- Давай.
- Почему она так ненавидит Мансурова?
Юрий искоса взглянул на него, достал сигареты и протянул Светлову. Павел вытащил одну и вернул пачку. Оба закурили и Горин наконец ответил:
- А ты не понял? Мансур жизнь ей разрушил, всю ее семью уничтожил. Даже одиннадцатилетнего сына не пощадил. По его вине отец Анны Николаевны в инвалидной коляске, а мать перенесла два инфаркта. Он вынудил ее прятать родителей и сестер с семьями. Даже мы не все знаем, где они находятся.
Оба долго молчали. Светлов бросил окурок на землю и старательно раздавил его носком туфли. Потом снова спросил:
- Как так получилось, что вы с ней?
Горин усмехнулся:
- Хочешь сказать - "под бабьим командованием"?
Павел шутки не принял:
- Да нет. Просто хочу понять, почему вы пошли с ней?
Юрий в упор, с нескрываемой злостью, посмотрел на него:
- По одному мы ноль без палочки! Против всей этой организованной черной шушеры. Иноземцева нас объединила и надо сказать, командир она отличный! Не знаю, как тебе объяснить. Ты же мент и смотришь с другой колокольни. Но у многих из нас свои счеты к кавказцам.
- Но не все же они плохие! Помнишь, в Афгане? Ведь были среди нас и таджики, и азербайджанцы, и узбеки с казахами…
Юрий тяжело взглянул на Светлова: