* * *
- Левшин! Ты собираешься стать руководителем? - поинтересовался я у Витюшки. - Сам же говорил, что презираешь Ирку.
- Говорил… - недоуменно уставился на меня Лев-шин, - и сейчас говорю.
- А что ж ты тогда?
- Не прикидывайся дураком! Почему я должен от денег отказываться? Опущу Иришечку тысяч на… - заулыбался Витюшка, прикидывая в уме на сколько тысяч он раскрутит Ирку. - Да пошлю, родную, куда-нибудь подальше! - махнул беззаботно рукой, так и не назвав суммы.
- Парень, она же хочет купить себе мужа, как когда-то купили ее, и будет об него ноги вытирать!
- Ты просто завидуешь мне! - высокомерно воскликнул Витюшка. - Был бы на моем месте, вел себя точно так же!
Закулисный теперь жил с матерью, но это не помогало. Она не давала денег, и он бежал с раздутым синим лицом к Ирке. Закулисный тихо стучал в дверь и, когда она с презрительным видом ему открывала, стоял, сдерживая дрожь, и, заикаясь, говорил:
- Ир-pa… там-м… ничего не… о-осталось?…
- Для тебя ничего, - издевалась она над ним.
- Ир-pa… я… п-прошу… ну-у…
Один раз он упал в обморок перед дверью, когда она чересчур переусердствовала. Елена Дмитриевна пыталась совестить Ирку за то, что она дает ему деньги и поит водкой.
- Я не хочу, чтобы ваш сын зарезал меня, - зло бросила Ирка, - из-за каких-то двух паршивых червонцев или бутылки водки!
Похмелившись, Закулисный бросался на Ирку с кулаками, но она отработанным ударом наотмашь била ему туфелькой по голове, после чего он валился на пол. Ирка уходила на спектакль и оставляла рядом с ним бутылку водки. Приходила… Закулисный по-прежнему лежал без движений. Потом его уносили к матери.
Елена Дмитриевна все реже и реже стала бывать на спектаклях. Она уже подумывала уехать с Володей в Куралесинск, но как объяснить в филармонии, почему руководителя нет на гастролях; да от ежедневной выручки Закулисная не в силах была отказаться. Она ждала окончания гастролей, чтобы взяться за Володю и спасти семейное дело.
Ни на сцене, ни в гостинице, никто ни с кем старался не разговаривать. Рядовой состав "мойдодыровцев" полностью замкнулся в себе. Коля продолжал петь дифирамбы, покупать цветы и… подарил Ирке дорогие золотые сережки.
- Это мой подарок! - влюбленным голосом воскликнул он. - Отец прислал перевод… Ира! Я люблю тебя!
Ирка, принимая в номере цветы и сережки, вонзила в него насмешливый холодный взгляд.
- Я люблю тебя! - взмахнул Видов руками и упал перед ней на колени, прижимаясь лицом к ее ногам. - Ты сама знаешь, что я всегда мечтал о тебе!
Ирка смотрела на лежащего в двух метрах Закулисного и молчала.
- Коля, - сказала она наконец, отталкивая его коленкой. - Встань, ты не в театре, к тому же ты плохой актер, единственный зритель в этом зале тебе не верит. Давай лучше поговорим о деле. Ты прекрасно знаешь, что я замужем. Когда я стану свободной женщиной, тогда и только тогда мы решим этот вопрос.
- Но когда же? - вставая, попытался поцеловать ее Видов.
Ирка презрительно скривила губы, холодно отстраняясь от него.
- Это… - прошлась она по комнате, выгибая спину, медленно выговаривая слова. - Все…
Ирка вдруг томно упала на широкую кровать, черные длинные волосы рассыпались по небесному атласному покрывалу, и, потянувшись, она подняла с пола сигареты, закурила и с вызовом посмотрела на Видова. На ней были восточные, из тончайшей красной ткани шаровары и немыслимая распашонка с драконами на спине. Коля с волнением смотрел на ее голое гибкое тело. Ирка чуть выгибалась, усмехаясь, поглядывая на Видова, и лениво то сворачивалась в клубочек, то медленно, пуская тоненькую синюю струйку дыма в его сторону, распрямляла длиннющие ноги.
- - Это… - тихо, как бы играя каждым словом, повторила она, - все… зависит… от тебя… Когда?
Видов обернулся и посмотрел на Закулисного, потом с волнением взглянул на Ирку. Она с вызовом смотрела на него горящими зелеными глазами. Коля вздрогнул и вновь со страхом покосился на Закулисного.
- Иди, Коленька, подумай, - мягко сказала Ирка. - Подумай и скажи мне, когда я стану свободной женщиной! Когда?
* * *
- Витюшка! - простонала Ирка, когда они остались одни на сцене. - Что же ты мне ничего не подаришь?
- Иришка! - тут же завопил Левшин, целуя ее в жаркие тонкие губы и небрежно прижимая к себе. Мой подарок весь уместится в твоей долговой яме. Давай я подарю тебе чистую тетрадь!
- Все равно отдашь долг, когда приедем, - дрожала она от страсти, впиваясь губами в его губы. Ты все-таки не умеешь вести себя с порядочными женщинами… подари мне хотя бы цветы. Сегодня дам тебе денег… - задыхалась Ирка.
- Я тебе сейчас подарю гораздо больше, - шептал Витюшка, раздевая ее. - Гораздо больше, чем цветы.
- Витюшка… - стонала Ирка. - Ну, не надо… за кого ты меня принимаешь? Сейчас могут зайти… привык со своими шлюхами… Ты меня любишь? - извивалась она под ним.
- Иришка, о чем ты говоришь! - зажимал он ее губы поцелуем.
- Ты мне еще ни разу не сказал, что ты меня любишь!
Она не могла расстаться с Левшиным ни днем ни ночью. Когда Видов за какой-то пустяк замахнулся на Левшина рукой, Ирка, как фурия, вцепилась ногтями в его лицо. У Коли шансов не было почти никаких.
Гoре ни на что не обращал внимания. Он выкуривал пачку за пачкой и неизвестно где бродил ночами. Один раз он пришел с разбитым лицом и распухшими кулаками. Разбудил глубокой ночью швейцара, ввалился к Ирке, и она, глядя на его страшный вид, не пискнув, заняла восемьсот рублей. Утром Горе вернул ей деньги.
Пухарчук боялся показываться Ирке на глаза, а когда волей-неволей натыкался на нее, весь дрожал от страха и начинал морщить носик.
- Чудовище! - со злостью бросала ему Ирка, возненавидя его раз и навсегда. - Иди сюда, - подводила она Женька к зеркалу, - и посмотри на себя! Какой же ты лилипут? Сколько мне еще придется выслушивать из-за тебя от учителей? Ты понимаешь, что позоришь мой удивительный "Мойдодыр"?
Я продолжал бегать на заделку, но уже ни огонька, ни хорошего настроения не было. Ирка кричала на меня, когда я вечером давал данные, грозила разогнать, если в зале будет мало зрителей, хотя сейчас я набивал уже далеко за пятьсот, - и вскоре отвесила мне первую пощечину. Даже Закулисный не позволял себе такого.
- Заступиться? - снисходительно спросил вечером Левшин. - Все равно никуда не уйдешь из филармонии. Кому мы нужны? Могу поговорить с Иркой.
Я вернул пощечину. На этот раз Витюшка меня не простил. Он просто с сожалением посмотрел мне в глаза и даже не закричал. Может, Витюшка хотел что-то сказать, но предпочел расстаться.
- Володя! - рыдала каждое утро Елена Дмитриевна.
- Сынок, ну давай поговорим.
Закулисный зарос, перестал умываться, волосы спутались, изо рта бил фонтан перегара. Он гнойными глазами таращился на мать и не мог выдавить из себя слово.
- Володя! - кричала ему Елена Дмитриевна. - Опомнись! Что ты с собой делаешь? Что ты делаешь со мной? Давай съездим к врачу, вот закончатся гастроли
- и ты снова станешь нормальным. Отвечай, Володя! Ты хочешь, чтобы все было хорошо?
Закулисный начинал трястись еще сильнее, он не понимал, о чем говорила мать, только одно желание мучило его…
- Володя! - ударила она его по щеке. - Ты меня слышишь? Ты умрешь, если не бросишь пить! Что будет с нашим "Мойдодыром"? Что будет с нашим удивительным "Мойдодыром"? Эта гадина… она хочет прибрать его себе! Ты меня слышишь, Володя? Вспомни о своем отце! Эта сволочь хочет забрать наш "Мойдодыр"!
- Дай… - выдавил, стуча зубами, Закулисный, и по его телу пробежала судорога. - Дай…
Елена Дмитриевна бросилась к двери и заперла ее на ключ.
- Ты больше не выйдешь отсюда! - закричала она. - Не пущу!
Маленькая фигурка с короткими кривыми ножками, со сбившейся копной пепельных волос прижалась к двери, и на лице появилась решимость бороться до конца.
- Во имя отца! Во имя своей матери! - восклицала она со слезами на глазах. - Подумай о "Мойдодыре", неужели ты хочешь, чтобы эта дрянь украла наш театр?! Володя, опомнись, что ты делаешь?!
- Дай… - прохрипел Закулисный, дрожащими руками рванув холодильник. - Дай! - затрясся он всем телом, словно слепой, вытянув руки вперед, шатаясь и мелкими шажками приближаясь к матери. - Дай!
- Не пущу! Не ходи к ней! - завизжала Елена Дмитриевна. - Ты умрешь, болван! Что будет с нашим "Мойдодыром"?
- Дай! - отталкивая мать, схватился за дверь.
- Не пущу! - застонала она. - Не пущу-у! Закулисный судорожно схватился за ключ и выпал в
коридор.
- Мой "Мойдодыр"… - закричала ему вдогонку Елена Дмитриевна, - отдать этой… - задыхалась она, - мой театр…
* * *
- Ир-pa! Ир-ра! - трясся Закулисный у двери, пиная ее ногой. Но Ирка уже уехала на спектакль, так и не дождавшись супруга. Закулисный, как лунатик, спустился с лестницы, поймал такси и вывалился из него возле Дворца культуры.
Ирка расплатилась с водителем и, не обращая внимания на развалившегося на асфальте Закулисного, снова села за кассу. Рядом с ней сидел Видов, еще не потерявший надежду на взаимность.
- Ира, ну ты пойми, - проникновенно вдалбливал он ей, когда они бывали одни. - Это же Левшин! Он пропьет весь "Мойдодыр"! Это будет второй Закулисный! Думаешь, он любит тебя? У него только кабаки да шлюхи на уме… Сама знаешь это лучше меня. Я разведусь ради тебя с женой.
- Коля, - с серьезным видом издевалась над ним Ирка. - У тебя же семья, двое детей, как я могу разбить твое счастье, ведь я женщина, я так хорошо понимаю твою жену, ты такой верный муж… о чем ты говоришь? А Витюшка свободный человек, может быть, скоро… я стану свободной женщиной.
- А если все изменится?
- Не изменится! - бросила она злой взгляд на лежащего перед Дворцом культуры Закулисного и перевела его на Видова. - Ты помнишь наш разговор?
- Помню…
- Что-то я не вижу, чтобы ты его помнил, а гастроли заканчиваются.
- Ира, неужели ты вправду думаешь…
- Я ничего не думаю! - отрезала Ирка. - Я хочу, чтобы ты больше не возвращался к разговору о своих чувствах.
* * *
Закулисный очнулся, дополз до стола, за которым сидели Ирка и Коля. Вцепившись в стол, кое-как поднялся. Его страшная алкогольная маска разлагалась на спектры и оттенки. Видова чуть не вырвало.
- Что надо? - с усмешкой бросив взгляд на скорчившегося Видова, спросила Ирка мужа.
В осоловелых глазах алкоголика не было ни искры сознания, он не понимал вопроса. Закулисный лишь шевелил разбухшими черными потрескавшимися губами и еще сильнее схватился за стол, чтобы не упасть.
- Дай… - наконец прохрипел он.
- Чего? - скривила Ирка губы.
- Дай…
- Скажи чего, тогда получишь.
Закулисный тряс толовой, сосуды вздувались от напряжения на лбу, висках. Сине-зеленое лицо покрылось крупными капельками пота. Он не понимал.
- Чего тебе дать? Ну!
- Дай… - из последних сил прохрипел Закулисный. Видов с ужасом смотрел на Ирку. Он чувствовал, знал, что и она знает и чувствует, что сейчас должно произойти.
- Ну, так чего тебе дать? - уставила Ирка свои ледяные зеленые с малахитовыми прожилками глаза в его застывшие угасающие зрачки. - Скажи, ответь, ненаглядный! Ну же?!
Закулисный жалко задергал в разные стороны головой.
- Ну-у?! - завизжала Ирка. - Ну-у!
- А-а!!! - вырвался протяжный чудовищный крик из глотки Закулисного и тут же сорвался на хрип.
Он закинул неестественно голову назад, с губ брызнула кровавая пена… Закулисный словно хотел взлететь, приподнялся на цыпочки и дрожал всем телом.
- Ну-у же-е!!! - пронзительно визжала Ирка, с ожесточением дергая себя за волосы.
Она бросила на Видова жуткий взгляд и, вонзившись зеленью глаз в Закулисного, простонала, схватив себя за горло:
- Ну…
Коля быстро оглянулся, вскочил и бросился к Закулисному в тот момент, когда он, подпрыгнув вверх, выгнул невероятно шею в бок, начал стремительно падать на спину.
Видов плечом резко ударил его в грудь, и Закулисный, изменив направление падения, рухнул затылком на чугунную урну, стоявшую у входа. Он забился в агонии, из проломленной головы вытекала черно-бурая кровь. Ирка с Колей, не отрываясь, смотрели, как лужица разрасталась, разрасталась, и еле слышный хрип дергающегося Закулисного наводил на них ужас. Кровь хлынула из горла и к краскам на лице Закулисного добавилась ярко-черная краска смерти. Видов тяжело поднял глаза на Ирку.
- Ты теперь свободная женщина, - еле слышно произнес он.
Ирка вздрогнула и испуганным взглядом окинула пустое фойе Дворца культуры.
- Я люблю тебя, - страшным голосом сказал Видов. Закулисный еще не затих, кровь огромной лужей все растекалась и растекалась, подбираясь к их ногам.
- Что ты сделал… - прошептала Ирка.
- Что мы сделали, - поправил ее глухо Коля. - Ты этого хотела.
Закулисный затих. Кровь в горле остановилась, и безумные глаза алкоголика уставились на них. Неожиданно показался Левшин.
- Чего орете?! - прокричал он, но тут же замолк, увидев труп Закулисного.
- Не видишь, что ли?! - сощурила на него сухие зеленые глаза Ирка.
- Володь! - бросился к нему Левшин. - Ты чего, Володь?
Он схватился за его голову и посмотрел на свои вымазанные в крови руки:
- Как же, - заплакал он. - А может, жив? - бросился Витюшка к телефону.
Ирка с Колей быстро переглянулись. Левшин вызвал "скорую".
Появился Горе. Он подошел к Закулисному и долго смотрел на него. Лишь огромные и сжатые кулаки выдавали в нем волнение. Петя пощупал пульс и долго мутными глазами смотрел перед собой.
- Сволочи, - сквозь зубы процедил он. - Все здесь сволочи.
Прибежал Пухарчук, который закричал и забился в Петиных ручищах в истерике.
- Значит, так, - не разжимая губ, сказала Ирка, глядя на Петю. - Заткнись, если хочешь остаться в "Мойдодыре". Правдолюб нашелся. Хорошо, что этот, - кивнула она на Закулисного, - еще не зарезал кого-нибудь из нас. Теперь уже ничего не поделаешь.
Приехали врачи и милиция. Позвонили Елене Дмитриевне. Спектакли были отменены. Труп Закулисного забрали.
В тот же вечер убитую горем Елену Дмитриевну последней осталась утешать Ирка. Когда все разошлись, они долго сидели молча.
- Я знала, что ты его убьешь, - наконец тихо и печально произнесла Елена Дмитриевна.
- Это вы его убили! - закусила губы, чтобы не закричать, Ирка. - Он до меня еще начал пить.
- Как ты смеешь говорить такое матери! - поправила Елена Дмитриевна маленькими ручками прическу и, не поднимая глаз, прошептала: - Я его предупреждала, я знала, чем все закончится… - и, посмотрев Ирке в глаза, добавила с ненавистью: - Я тебя никогда не любила!
- Вы же знали, что я вас тоже никогда не любила и его… за что такого ублюдка можно любить? - открыто и насмешливо усмехнулась Ирка.
- Не сметь! - вскричала Елена Дмитриевна. - Не сметь в день смерти говорить такое матери!
- А чего мне бояться, - поднялась Ирка, плавно выгибая спину. - Его уже нет, и если б он не упал на урну, то кого-нибудь из нас… - провела она ладонью по горлу, - а скорее всего вас. Так что молите Бога…
- Дрянь! - заголосила Елена Дмитриевна. - Какая же ты дрянь!
- Молчать! - выкрикнула пронзительно Ирка. - Хватит паясничать! Я вам не верю, давайте лучше поговорим о деле. Думаю, вам тоже надо поскорее решить этот вопрос!
Елена Дмитриевна испуганно замолчала, глядя на страшное и решительное лицо Ирки.
- Сколько вы хотите за свой удивительный "Мойдодыр"? - хрипло спросила Ирка.
- Какая ты дрянь… - прошептала трагично Елена Дмитриевна, - прижав ладошки к лицу. - И это в день смерти своего мужа и моего сына. Тебя Володя вытащил из грязи, кем ты была, вспомни?
- Все, мамочка! - игриво улыбнулась Ирка, послав ей воздушный поцелуй. - Все! Завтра вами будут заниматься КРУшники.
Она, медленно переставляя длинные ноги, мурлыкая веселенькую песенку, направилась к двери.
- Ты не посмеешь! - вскочила Елена Дмитриевна кидаясь на нее сзади.
- Прочь! - отшвырнула ее от себя Ирка. - Так будем разговаривать о деле, или вы хотите встретить старость там, где вам и положено?
- Сколько? - пронзительно вскрикнула Елена Дмитриевна, не поднимаясь с пола.
* * *
Ирка властвовала беспощадно. Левшин был в недоумении: его не пускали в спальню. Елена Дмитриевна уехала, ни с кем не попрощавшись. Витюшка со мной не разговаривал, он не простил пощечину. В перерывах между гастролями Ирка съездила в Москву и в клинике подобрала девочку. Вскоре девочка должна была приехать и Женьку предстояло ввести ее в роль. Коля продолжал дарить Ирке цветы, но та оставалась равнодушной к его ухаживаниям. Она делала выбор и не спешила.
Мы уже полмесяца отработали в Курске. Я по-прежнему пахал администратором - и с каждым днем выдыхался все больше и больше. Одному Витюшке было все до фени.
Пухарчука Ирка угнетала по любому поводу. Горе заступался, но это мало помогало. Тогда он поднял Ирку над головой и молча бросил на реквизит, который разлетелся под ней в разные стороны.
- Можешь считать себя уволенным! - задрав голову, прошипела она. - Мне психи не нужны!
- Ир, ты же сама не права! - закричал Витюшка. - Чего ты к Женьку прицепилась?
- Еще слово - уволю! - прорычала Ирка, с трудом поднимаясь с пола. - Поедешь вслед за ним!