Даэтожебыли -: "Кентавры?!": разве я не прав? - Но он, обрадовавшись возможности отвлечься, подтвердил, что я вправе доверять своим собственным глазам: "Мы сейчас же спускаемся вниз. - Да, пожалуйста: простите?!"
"Доктор Филдинг - мистер Уайнер из "Каламазу геральд". - Взгляните-ка сюда, док, на эту бутылку: здесь джин. Вы не могли точно - но действительно точно, самым тщательным образом, используя все ваши возможности! - установить его состав? Ведь это же: …?"
Но доктор Филдинг, длинный, тощий и бледный субъект, между тем уже открыл пробку; понюхал; налил немного жидкости себе в ладонь и окунул в нее обложенный язык (с сосредоточенно закрытыми глазами: поэтому он не видел взволнованных сигналов своего директора; а произносил слова в привычно неразборчивой манере, перекатывал их через свой заплесневелый орган вкуса): "производное С2Н5ОН". - Он попробовал и задумался; все черты его лица напряглись;:лоб разгладился и сделался угрожающе огромным: "Aconitumdigitalisbelladonna", - очень быстро проговорил он и открыл глаза: - "И еще всякая всячина, - я приступаю к анализу: когда господину директору угодно получить результат?" Но тот лишь отмахнулся, с трудом сдерживая гнев: "Спасибоспасибо! - Э-завтра утром: прошу Вас!" /Голова этого белого шланга вдруг произвела угловатый поклон, его ноги сделали широкий шаг "на анализ"; когда дверь за автоматом захлопнулась, я выжал из себя убогую шутку и вполголоса повторил: "венерина колесница; наперстянка; красавка". Но он тоже успел прийти в себя: "Микроэлементы, - коротко произнес он. - При дистилляции их обнаружение очевидно. Кроме того, этот человек периодически страдает корсаковским психозом. Прошу Вас, идите за мной".
В каких-то коридорах, на белых лестницах: "Ну да, об этом мы, к сожалению, почти ничего не знаем; как далеко ушли русские! Ведь они используют в качестве полигона для опытов с гоминидами всю Европу, вплоть до Урала".
"Ну, то, что японцы & немцы исчезли с арены, для нас просто счастье!" - энергично возразил я: "Ведь без их участия в любой мировой войне как будто чего-то не хватало!"
Тут он повернулся ко мне, с воодушевлением кланяясь: "Я думаю точно так же! Нетнет: это последнее, э-сокращение-э, в конечном счете его следовало только приветствовать: разве оно не способствовало распространению здравого смысла во всем остальном мире?! То есть - я этого не знаю; я опираюсь на слухи, чего ученому не следовало бы делать, разумеется - говорят, что господа из Семипалатинска упорно настаивали на предпочтении форм, приспособленных к жизни в водной среде…" Вязанка его пальцев поднялась, как бы приветствуя, голова закачалась из стороны в сторону. - "Во всяком случае пока еще все там! В реке!: Мы еще много чего увидим!" - тут он прикрыл сверкающие глаза и нервно надавил на дужку очков.
"Ах да, самый простой вольер!": Мы стояли перед проволочной клеткой, своей шириной и высотой напоминавшей жилой блок в большом городе. Вокруг, в двух ярдах перед ней, - железный барьер. В растерянности я оперся об него локтями / и еще подпер голову руками: ощущение, как в зоопарке!/
Вольер: "Нет. Мы называем их "летающими масками": видите ли, здесь наличествуют некие постоянные типовые сообщества". / Разделяются на самцов и самок; среди первых около полудюжины "выражений лица"; среди последних их значительно больше. "Я уверен, что нам удастся посредством скрещивания варьировать и фиксировать эти качества по своему желанию - я имею в виду прическу, красоту женских особей и томуподобное: особенно голос! - верите ли, некоторые виды, если их держать в небольших клетушках, уже воспроизводят нечто вроде пения, да-а-а". И мы окинули взглядом далеко протянувшуюся ограду.
Деревья выращены заново?: "Нет. Пересажены; иначе пришлось бы ждать слишком долго". - И в основном гигантские кактусы цереусы? - "На это есть свои причины; давайте перейдем туда, в лабораторию, ВЫ не против?"
В лаборатории: Ах, Форминдаллс меня задери! - Лишь сейчас я получил истинное представление о метаморфозе!
Между тем ассистентка в халате привычно объясняла и демонстрировала: Здесь, в суккуленте - ("Смотреть надо против света!") - я увидел, присев на корточки, застывшее темное ядро. - "Да, совершенно верно". /Вот флюорограмма./ "А так они выглядят "in natura" (Хорошо сказано: in natura; она имела в виду: в "спирту"; профессиональное хладнокровие). - В длину и толщину с добрый огурец. Мертвенно-бледный - последствие жизни внутри растений. - И хороша ж, должно быть, была эта "внутренняя жизнь" у данного экземпляра, хуже, чем у червяка! - Темные пятна виднелись у него лишь у основания трахей. Бледное лицо эмбриона; глазные яблоки покрыты прозрачной кожей: мерзкий сосунок! / "Таким образом, эта форма в течение двух лет живет внутри масличных растений - единственных, которые способны предоставить им удовлетворительную среду обитания. - Как вы сказали? - Нет; растение отнюдь не погибает! Чаще всего в соответствующем месте образуется утолщение. Или же мешковидное новообразование: нет"./ - "Яй-ца?: Получаются так же, как и у насекомых, путем спаривания летающих форм. Они вводятся в ткань растения посредством мгновенно появляющегося и быстро исчезающего яйцеклада". (Где затем и начинается "соответствующее развитие".)
"Смотрите, здесь вы можете наблюдать комбинированный случай". И она подвела меня к другому стволу кактуса: к нему был привит здоровенный черенок (правда, рана уже почти сухая, желтоватого цвета, зарубцевавшаяся: словом, в порядке.) В углу у развилины неподвижно свисал светло-желтый кокон длиной в две пяди. - "Куколку можно умертвить посредством кипячения, а ткань подвергнуть текстильной обработке; одна куколка дает более полуфунта тонкой, очень прочной пряжи: вот, взгляните, мои бретельки сделаны из нее". Она невинно сдвинула с плеча рабочий халат, и я с отвращением посмотрел на широкую тесьму бюстгальтера. (О боже, под халатом у нее ничего больше не было! При такой-то жаре!) Ах, еще: ваши брюки, господин директор, они ведь тоже из этого материала". (И он, утвердительно кивая, похлопал себя бестрепетной рукой по ляжке.)
"Как долго живут эти" (я пересилил себя, покорился судьбе и воспользовался-таки проклятым термином, Ландграф мне этого не простит/, "эти "летающие маски"?" / Оказалось, что это зависит от обстоятельств; в данное время они трудились над продлением их жизни: "Пока от двух до трех месяцев. Я имею в виду: у нас, в неволе. Там, на воле, у них слишком много врагов: совы, несколько сохраненных нами видов мелких хищных птиц; но хуже всего эти проклятые пауки!"/ Их, пауков, здесь действительно терпеть не могли (и вполне заслуженно, как я могу судить по собственному опыту): пауки вылавливали личинок, пробуравливая ствол кактуса своим хоботком / это их обычное занятие /, и, углубляясь все дальше, если они чуяли добычу, вгрызались в тело личинки и жадно его высасывали. Куколок они тоже пожирали, а на летающих особей устраивали засады при помощи своих сетей. "Эти существа так глупы, или, лучше сказать: так неспособны к обучению и похотливы, что, хотя они и превосходно видят, все равно летят прямо на самцов, безразлично, раскинута между ними паутина или нет".-
"Значит, от этих never-never надо избавиться!" И они мрачно закивали головами: "Мы бы с удовольствием, если бы мы только знали такое волшебное средство. Но это не так-то просто: они живучи. Мы уже - как раз с помощью кентавров - добились очень хороших результатов и оттеснили этих тварей далеко на север. Но им, кажется, удалось хорошо приспособиться к условиям дремучих лесов суровой Канады: возникли новые виды, покрытые рыжим мехом, с очень твердыми хоботками, способными продолбить дерево и добраться до влагонесущих капилляров…" /Оба, в едином порыве, тяжело вздохнули/: "Для нас, во всяком случае, будет еще много-много работы".
И вышли через другую дверь: мы очутились перед обширным овалом спортплощадки. И тут, завороженный увиденным, я встал как вкопанный: батюшки, ну и темп! /Он тоже восторженно мотнул головой, сияя всем своим директорским лицом: "Так и хочется присоединиться к ним, а?!"/
Кентавры устроили настоящие скачки!!: Расставив все четыре ноги, они перемахнули через последний барьер, выйдя с нашей стороны на финишную прямую. Головы вытянуты вперед; в правой руке короткая плетка (которой они принялись вдруг нахлестывать собственный круп! Внезапно рыжий гигант, настоящий man of War, на внутренней дорожке сделал резкий рывок, словно его подтолкнула сзади чья-то исполинская рука: 10 ярдов, 20, 30!! -: (и кончиком своего рога он разорвал финишную ленту!))!
Вперед, мы бросились к человеку с секундомером!: Тот также был восхищен: "Миля за одну тридцать одну и четырнадцать сотых! И это всего лишь на тренировке: как вы думаете, какое время они выдадут тогда на спортивном празднике?" /"Н-да-а: взять финишную ленточку рогом, а не грудью, таким трюком не так-то легко овладеть. Так можно выиграть самое малое три сотых секунды!"/ Но к упряжке, для рысистых бегов, их никак нельзя было приучить: "Кентавры не ходят в упряжке!" - заявил один их вожак: люблю я таких гордых кентиков! - (И ездить на себе они тоже позволяли только тем, кого очень любили или уважали: that’s me!)
Когда мы продолжили свой путь: "О, соревнования у нас проходят часто и в хорошем составе. - В беге у нас, разумеется, шансов никаких; тут мы соревнуемся раздельно. По прыжкам в длину тоже". /Ну а в чем же вы соревнуетесь?: "Ну-у-э: например, в толкании ядра; здесь всегда неясно, кто выиграет. При одном условии, конечно, только с места! Потому что ведь если кентавр пустит в ход - как бы мала ни была площадка для толчка - силу своих четырех ног: все пропало!" (Стало быть, только всякие упражнения, связанные с метанием: копье, диск, камень.)
"Или вот здесь": и на этот раз мне пришлось подпереть голову уже двумя руками: тренировались футбольные команды лиги Б! / (Сначала надо привыкнуть к этому множеству ног……….)/ Кентавр с ассирийской бородой как раз перехватил мяч на грудь: тот послушно скользнул по груди вниз. Игрок молниеносно опустил на него свое копыто - что за зрелище! - : и отыграл его далеко вперед (где нападающий его команды тотчас же принял его своим правым задним копытом (sic!) - но его перехватил человек не менее семи футов ростом - защитник команды противника, - отбил головой своему вратарю (который заключил мяч в свои отеческие объятия; ловко увернулся от хотевшего его корректно удержать пегого кентавра; и ударом послал мяч на другую половину поля:!)).
"Да, но разве здесь не следует учитывать вот такой именно момент: что они делают рывок значительно быстрее?" Но он только махнул рукой: "Это легко компенсируется вот по какой причине: вратарь их команды менее ловок!" (и, задумчиво): "Команда кентавров с вратарем-человеком: она должна была бы - теоретически - быть непобедимой! Парни бьют одиннадцатиметровый?!: Недавно от такого удара у одного из наших вратарей лопнула кожа на груди!"/(Минутку; вот еще: "Ну а при ударе головой?: тут рог помогает!": "Мячам при этом, конечно, здорово достается".).
"Когда?" (спортивный праздник): "Ах, к тому времени вас уже здесь не будет. Через 14 дней. Только никому не говорите".
"Призы?" -: "Разные. - Чаще всего такие, которые идут на пользу всему роду победителя: новенькое алюминиевое ведро; три стальных наконечника для копья: тем самым мы прививаем им не только отличные физические качества, но одновременно и духовные: быстроту реакций; решительность; боевой дух - это очень помогает нам впоследствии, например в борьбе с пауками: Итакдалееитакдалее". (Человек предполагает, а Форминдаллс располагает).
Вечер, прозрачный, как голубое стекло с золотой каемкой: кентавры обменялись со своим противником сердечным рукопожатием (а затем они прошли через ворота и вернулись в свою зону). "Но, разумеется: лишь восемь". (Он имел в виду соединительные туннели под зоной гоминидов; связывавшие обе половины США, от Масатлана до форта Черчилл. Перелететь их можно было только на очень большой высоте, более 10 миль; виной тому опять же панический страх).
И внимал бравому молодому солдату -:? -: "Да, да.: Ваш багаж только что прибыл с почтовой ракетой. Я прикажу отнести его в вашу комнату". И вслед за тем гостеприимно гудящий голос хозяина (это вполне могло загладить первое неприятное впечатление; надо отдать ему должное!): "Ах нет, вам необходимо прилечь на пару часов! Отдохнуть. Самолет на Юрику отправится только завтра утром, не раньше половины четвертого. Но сначала надо как следует поесть: Прошу!"
Прошу: общий зал для приема пищи: трапеза проходила во вполне патриархальном духе, он восседал в окружении ассистентов и джи-ай. Мог благосклонно помахать кому-нибудь за другим столом. Или рассмеяться угодливо-безобидной шутке: в моих владениях шутки должны вознаграждаться! / (Кстати, чем нас сегодня кормят? Надеюсь, это не гремучая змея в соусе из болиголова, как в прошлый раз; и не окорок бешеной собаки, нашпигованный скорпионами)/ Но нет: еда была очень хорошая. Простая; сытная; много мяса: стоило лишь ткнуть наугад вилкой, чтобы подцепить очередную котлету. (И официантки из ВАК, в новеньких одеяниях из ткани цвета матового стекла, отливающей перламутром, с будто сотканными из легких радуг руками, улыбались без устали: давайте веселиться, через сто лет будет поздно!)
"А вот ваша комната!": он собственноручно распахнул передо мной (покрытую снаружи белым лаком) дверь; и бодро шагнул следом за мной (словно сознающий свою ответственность хозяин гостиницы, который привык с помощью вскрытия удостоверяться в том, что его уважаемые гости ни в чем не терпят нужды. - "Right. -: Well").
"Я приказал положить в ваш багаж плед - впрочем, очень простенький из, mask-linen"" (и при этом самым непринужденным образом проверяет мои вещи, каково?! Но в такой поездке мне придется, очевидно, еще один раз испытать такое). (И хотя ужас охватил меня от такого презента, я все же приветливо оскалил зубы; пересилил себя, так что он, кажется, остался доволен). "Для знатока тут вся ценность не в работе, а в материале. - Вот взгляните:": С сияющей улыбкой он подал мне обеими руками увесистый том ин-фолио:! Желтовато-рыжая полоска его козлиной бородки горделиво задралась кверху (и я вынужден был противу желания признаться себе, что вид его был не столь уж непривлекателен, в сочетании со скрученными лохматыми бровями и железной проволокой редких волос), когда он пустился в объяснения: "Мы привлекаем к этой работе самых разнообразных рисовальщиков; настоящих художников. И таким образом получаем - очень небольшим тиражом; специально для избранных гостей, подписанные и пронумерованные экземпляры, конечно - вот такие цветные литографии: все полученные до сих пор сколько-нибудь стабильные виды масок! К ним прилагаются также выполненные большим форматом фотографии некоторых особо интересных, но, к сожалению, не обретших стабильности экземпляров:".
Я вежливо перевернул несколько листов -: -: они и впрямь были выполнены рукой мастера. Очень четко и выразительно. Несомненное портретное сходство. / "Ахда; одно только добавление: такой портрет имеет сходство с несколькими тысячами особей", - уточнил он; удовлетворенно скрестив на груди руки.
(И среди них удивительные лица, стоит в том признаться: маска угрюмого мизантропа Тимона; мрачные морщины лба; горестно искривленные губы, проседь волос. /Главным образом, разумеется, - я вовсе не собираюсь отрекаться от своего пола! - я разглядывал самок!):
"Нефертити?!": "Да. Специально созданный вид", - подтвердил он: "К сожалению, получилась омброфобная форма; невозможно держать в комнатах"./(Невозможно "держать в комнатах"?: ну и нервы у них в самом деле! Или, вернее: они абсолютно бесчувственны. /Он посмотрел на меня - будто кошка, "подстерегающая мышь", так мне казалось; впрочем, может быть, мне это почудилось? - : "Какая же из них вам нравится больше всего?")
Мне пришлось снова уткнуться носом в этот проклятый альбом - (лучше всего представить себе, будто это "Gallery of American Beauties". В будущем может пригодиться).
"Гм-м-м-м": Какая-то толстощекая, с сомкнутыми в язвительной улыбке губами и отталкивающе круглящимся лбом ("Наша "Джоконда": удачно получилось, абсолютное сходство, вы не находите?!") - Да; к сожалению. Такую мне можно было бы навязать, еще когда я был мальчишкой, да и то бы ничего не вышло! (Надеюсь, эти молодчики не вывели копии еще и других картин: какой фантазией надо для этого обладать!!).)./ А, может быть, я и не прав: речь как-никак идет об идеале красоты, признанном многими людьми, и в соответствии с ним планомерно совершествовали данный вид в нужном направлении! Это же можно сказать и о Нефертити. - Значит, и такие штуки, как все под луной, имеют по меньшей мере две стороны. Хотя ни одна из них мне не нравится!).
(Ах, все это неважно; только бы покончить с этой сценой. Когда этот гусь уйдет, и я смогу завалиться в койку): "Вот эта. Пожалуй". (Она была поразительно похожа на шумерскую царицу Шуб-ад, которая некоторое время возбуждала меня, когда я был школьником. - И это была действительно она: надеюсь, теперь он остался доволен.!)