Едва я выпила бокал шампанского, зазвонил мобильный. Не отвечать на звонки я не могла – решалась судьба мопса Андрея, по паспорту Чилитифея Великого Воина. Так что пришлось покинуть праздничный стол. Но как распознать среди звонивших хороших и добрых людей, у каких мой Андрей будет счастлив? Как не напороться на перекупщиков, для которых важна только выручка, а не судьба собаки? Сам факт такого обилия звонков казался мне странным – неужели люди так обнищали, что каждая тысяча у них на счету? А эти перекупщики! Ради того, чтобы заработать, готовы проявлять настоящие таланты артиста и психолога. Один из них, притворившийся инвалидом, дрожащим голосом рассказывал мне, как всю жизнь мечтал о мопсе, но, получив тяжёлое ранение во время боевых действий в Луганске, был вынужден отказаться от этой мечты – теперь он не может самостоятельно гулять с собакой. Но зато живущие с ним в одном доме дочь и зять готовы принять Великого Воина в члены семьи, где ему будут обеспечены хороший уход и забота. В конце нашей продолжительной беседы "инвалид" уточнил возраст Андрея и, узнав, что мопсу не два месяца, как он почему-то решил, резко изменил свой заискивающий тон и послал меня идти лесом.
После ознакомления с письмами, присланными по электронной почте, я выбрала, наконец, семейную пару, основываясь на редко подводившем меня шестом чувстве. И действительно, выбор оказался удачным – молодые люди так неподдельно искренно восторгались обаянием Великого Воина, что и Андрей с первого взгляда проникся к ним симпатией. Он был умный пёс и поняв, что ему предоставляется возможность спокойно прожить дальнейшую жизнь без этих сводящих с ума ароматов течных сук, мопс сам пошёл к новым хозяевам.
Прошло два дня. Я переживала за Андрея, очень скучала по нему. Но меня успокоили сообщением о том, что Великий Воин чувствует себя прекрасно, что он является единственным питомцем в большом тёплом доме и имеет возможность гулять на участке столько, сколько ему хочется. Упоминание о большом доме меня несколько смутило – уж если люди имеют возможность приобрести и содержать дом стоимостью не менее десяти миллионов, то почему их так обрадовал символический размер суммы, которую я попросила за мопса? Неужели я отдала Андрея перекупщикам, сумевшим втереться в доверие?
Вскоре, как у автора детективов, у меня возникла версия. Она появилась во время телефонного разговора с сестрой, богатой бизнес леди из Нижнего Новгорода. После смерти любимого мужа Галя осталась одна в большом доме и жаловалась мне, как это невыносимо тяжело не иметь под боком близкого существа. Однако во время нашей последней беседы в голосе сестры не чувствовалось ноток уныния. Напротив, он звучал приветливо и даже радостно. Оказалось, что сестра купила взрослого мальчика мопса. Теперь проблемы, связанные с особенностями содержания этой породы составили главный предмет нашего общения. Галя прислала мне фотографию своего нового любимца, и он оказался как две капли воды похож на моего Андрея. Я не стала спрашивать, за сколько она купила собаку – и без вопросов было ясно, что такого необычайно симпатичного пса богатой бизнес леди предложили по самой высокой рыночной цене.
Продолжали донимать и менеджеры "Рашн Бьюти". Я кричала на Антона, который каждый вечер с радостным видом протягивал мне пачку писем. Я требовала, чтобы он не беспокоил меня и, вынув письма из ящика, сразу отправлял их в коробку для мусора. "А вдруг в одном из них что-нибудь интересное!" – c этими словами он распечатывал конверты, и из них разлетались во все стороны каталоги, срочные запросы денежной дотации и прочие бумаги. И среди этого вороха попадались предложения, на которых непроизвольно задерживался взгляд. Ну, как остаться равнодушной, увидев "Эксклюзивный подарок только для Вас?!" И какой подарок! Великолепное кольцо из золота с бриллиантами стоимостью 50 000 рублей, изготовленное в Италии. Мне же его предлагали совершенно бесплатно в благодарность за заказ по приложенному каталогу на сумму от 1099 рублей. Комитет дирекции каталога информировал меня о том, что справедливость, наконец, восторжествовала – принято единогласное решение выплатить мне, как одному из самых достойных, заслуженных и уважаемых клиентов, денежную дотацию в размере 1 000 000 рублей. В долларах это составляло сумму, в полтора раза превышающую обещанный Еленой гонорар, так что приходилось выискивать подвох, прежде чем выбросить в помойное ведро это заманчивое предложение.
Перевоз десяти собак в дом Кристины также отнял много сил и денежных средств. Но вот все сборы и приготовления позади, впереди меня ждёт Америка.
Округ Колумбия. Международный аэропорт Даллес.
В толпе встречающих я сразу узнала Елену. Стройная и элегантная она выглядела так, как я могла только мечтать. С годами я тоже не превратилась в старуху, но меня выдавали мои натруженные руки, изуродованные бесконечной уборкой. У Елены же руки были гладкие, холёные. Я напряглась, почувствовав разницу между нами, но она так искренне была мне рада, и так приветлива была её улыбка, что пробежавший между нами холодок отчуждения мгновенно растаял.
Минут через сорок таксист остановился возле красивого светлого дома. Внутри тоже было светло и уютно. И хотя я не очень разбираюсь в модных интерьерах, мне показалось, что сочетание антикварной и современной мебели подобрано с большим вкусом. И что самое главное, в пристройке располагались две бани – турецкая и финская и довольно большой плавательный бассейн. Большие окна моей комнаты высотой от пола до потолка выходили в сад. После того, как я распаковала чемодан и приняла душ, меня пригласили к обеду. Как ни странно, он состоял из моих самых любимых блюд, включая жареного гуся с гарниром из тушёной квашеной капусты. Аромат послеобеденного кофе привёл меня в состояние полной расслабленности. На какое-то время я даже забыла о том, зачем меня сюда пригласили. Но Елена сама напомнила мне об этом.
– Прошло две недели с того дня, как мы потеряли Сноу. Я хочу показать Вам его фотографии.
Я хотела сказать, что до сих пор не занималась розыском пропавших по фотографии, но промолчала. Сама виновата – не надо было так рекламировать свои способности в романе "Спасти синюю птицу!" Елена разложила передо мной несколько чудесных снимков, сделанных, в основном, в пору цветения. Вот Сноу лежит у куста пионов высотой с человеческий рост, вот Елена ведёт его на поводке по улице, до отказа наполненной молодёжью. А вот они в лесу, где, по её словам, потерялся Сноу.
– Зачем Вы меня обманываете?! – неожиданно для себя самой я произнесла эти оскорбительные слова.
– Обманываю? Это звучит, по меньшей мере, странно.
– Сноу никогда не убегал от Вас в лесу! Он находится в этом доме. Здесь есть подвал?
– Да, бетонированный. С хорошей звукоизоляцией.
– То есть Вы не могли услышать его лай. Мы можем осмотреть подвал?
– Да, конечно, – с трудом скрыв улыбку, Елена достала связку ключей.
Мы спустились по винтовой лестнице на цокольный этаж. Елена открыла ключом тяжёлую дверь, ведущую в подвал. Снизу донёсся радостный лай, и навстречу нам бросилась самоедская лайка. Сноу выглядел безумно счастливым от того, что видит хозяйку и её гостью. Высоко подпрыгнув, пёс лизнул меня в щёку и начал внимательно обнюхивать одежду, впитавшую в себя запахи девочек разных пород – борзой, акиты-ину и других. Я заметила миски с водой и сухим кормом. Мысль о том, что я стала жертвой аферы, куда более опасной, чем акции "Рашн Бьюти", как молния пронзила мой мозг.
– Не волнуйтесь, Вам ничего не грозит, – Елена опять улыбнулась. – Я готова немедленно прояснить ситуацию, если Вы согласитесь сопровождать меня на Арлингтонское национальное кладбище. Там захоронены президенты, политики, музыканты, артисты, участники войн и, как говорят у Вас в России, бойцы невидимого фронта. Но должна предупредить, что Вы должны быть готовы узнать вещи, которые могут Вас шокировать.
Фотография на памятнике, к которому подвела меня Елена, показалась мне знакомой… Где же я видела это красивые правильные черты?
– Нет, не может быть!
– Ты о чём?
– Этот Майкл Купер. Кто он?
– Сотрудник аналитического отдела ЦРУ, мой бывший начальник.
– Удивительное сходство с моим дядей Мишей! В 37 – ом он был расстрелян как польский шпион, но бабушка Анна до конца своих дней верила, что сын её жив. Его фотография стояла на тумбочке возле её кровати, и каждый вечер перед сном она брала её в руки и шептала: "Миша, Мишенька…" Перед смертью отец признался мне в том, что его брат не был расстрелян. Это была всего лишь легенда, объясняющая родственникам и знакомым причину исчезновения "врага народа", а в действительности кадрового советского разведчика Михаила Раевского. Под другим именем он был переброшен в США.
– А теперь попробуй сопоставить факты, – перебила меня Урсуляк. – Когда на твоей сестре Галине захотел жениться сын партийного куратора комитета государственной безопасности Нижегородской области, ему предъявили ультиматум – либо работа в органах, либо женитьба на дочери неблагонадёжного профессора. Почему брата советского разведчика считали неблагонадёжным? Вовсе не потому, как думала ты, что он отказался участвовать в игре по дезинформации ЦРУ в области достижений науки. Его взяли под колпак потому, что его родной брат был разоблачён и завербован американской разведкой. Если бы Анну не отправили в ссылку в Туркмению, если бы её не заставили выживать в нечеловеческих условиях, Миша даже под пытками не дал бы согласия на сотрудничество. Шестое чувство матери говорило, что сын жив и думает о ней. Майкл пытался оказать вашей семье материальную помощь через подставные лица, но этим навлёк на брата очередную порцию неприятностей. У Владимира развилась мания преследования. И это не позволило нам пригласить талантливого учёного для работы в одном из престижных американских университетов. Когда ему, наконец, разрешили выезжать в страны, входившие в социалистический лагерь, мы пытались предложить ему работу в столичных университетах этих стран, но Владимир принимал нас за провокаторов комитета. Как ты правильно догадалась, Майкл Купер не родственник тебе по крови, он брат твоего приёмного отца.
– Ты хочешь сказать, что моя версия об Аллене Даллесе не плод фантазии? Хотя, что я говорю?! Ты же ничего не знаешь.
– Мы в курсе большинства фантазий, которые хранятся в памяти твоего компьютера. Скажи, у тебя было ощущение того, что ты живёшь с чужими людьми?
– Если вдуматься, то было. Мне очень не хватало материнской любви, понимания и сочувствия. Когда я жила в Москве в общежитии, откладывала деньги на то, чтобы как можно чаще ездить к маме. Я стремилась к ней всей душой, но наталкивалась на стену отчуждения. Она любила меня, но совершенно равнодушно относилась к моим планам и увлечениям. Зная, что с самого детства я мечтаю о собачке, она категорически отказывалась подарить мне щенка – от собаки столько грязи в доме! А отец вообще относился ко мне с садистской жестокостью – в детстве избивал за малейшую провинность. И мне постоянно казалось, что где-то далеко, далеко живут люди, родственные мне по духу.
– Ты правильно мыслила. Я твоя родная сестра по крови и по духу. Но обстоятельства сложились так, что ты патриотка своей страны, а я работаю на вражескую разведку. Правда, лично меня никогда не интересовали ни место работы, ни социальное положение, ни религиозные убеждения объекта моих наблюдений. Для меня главным было, в какой мере он соблюдает заповеди божьи, и способен ли принимать близко к сердцу будущее нашей цивилизации, нашей планеты.
– В этом мы похожи.
– В своей истории "Мой отец враг России" ты очень близко подошла к истине. Да, наш биологический отец действительно высокопоставленный американец. Если бы я назвала тебе его имя, твоя история в один миг стала бы бестселлером, но я дала подписку о неразглашении. Я не знала имена тех людей, которые производили детей из пробирки с целью изучения законов наследственности. Так же как и ты, я дошла до соответствующих выводов только путём умозаключений на основе анализа некоторых фактов.
– Да, действительно, если бы, к примеру, Джордж Буш старший узнал, что ты считаешь его своим отцом, тебя бы поместили в психиатрическую клинику по соседству с "детьми" Джорджа Вашингтона и Авраама Линкольна.
– Возможно. У меня действительно были причины сойти с ума, когда я, ещё не будучи сотрудником ЦРУ, видела перед своим внутренним взором многие секреты спецслужб: разносторонний и многоуровневый характер их деятельности, специальные программы для влияния на людей творческих профессий, взаимные контакты разведок разных стран, игры политиков, скрывающих от граждан правду о терроризме и внеземных контактах. Меня взяли на работу только потому, что я понимала, что есть вещи, о которых нельзя говорить правду, иначе эта правда поломает всю структуру нашей цивилизации. И сейчас я не могу тебе всё рассказать – это значило бы раскрыть тайну некого сообщества. Это не мировое правительство миллиардеров. Это организация людей, стоящих над схваткой и озабоченных будущим всего человечества. Я скажу тебе только её название "Heart and Brain". Запомни его. Этим людям можно доверять.
– Теперь я понимаю, откуда у меня с самого детства была непреодолимая тяга к спасению собак. Американские гены. Помнишь, как во время Сочинской олимпиады один американец нашёл в подворотне бездомную ощенившуюся собаку и вывез роженицу с детьми в Соединённые Штаты. Кстати, я тоже имею представление о спецслужбах, но только из сериалов. Они в своём замкнутом мире проигрывают самые невероятные ситуации: свергают правительства, устанавливают марионеточные режимы, контролируют секретные научные исследования и всё, что связано с другими цивилизациями.
– Да, жизнь простых людей и жизнь посвящённых протекает в параллельных мирах. И если хотя бы раз столкнёшься с некоторыми тайнами этого мира, станешь другим человеком.
– А кто наша мать?
– Немка русского происхождения. Одна из тех, чьи предки были приглашены в Россию Петром Первым для того, чтобы сделать её европейской державой.
– Как её имя?
– Валентина.
– Она жива?
– Да. И ты можешь с ней встретиться, если, конечно, готова.
– Когда?
– Можно прямо сейчас. Мама нас ждёт.
ИСТОРИЯ 6
МАМЫ ВСЯКИЕ НУЖНЫ
Через полчаса мы вошли в типичный американский дом с его светлым и практичным интерьером. Он понравился мне с первого взгляда – смешение стилей с яркими оазисами цветочных ваз в нишах, уютный холл для встречи посетителей. На диване сидела седая женщина с гладким лицом и большими голубыми глазами. Высокий лоб обрамляли слегка волнистые пряди разделённых прямым пробором волос. Я хотела броситься к её ногам, но она остановила меня жестом руки.
– Ты узнаёшь меня, дочь?
– Как я могу Вас узнать?
Das Wandern ist des Mullers Lust,
Das Wandern ist des Mullers Lust,
Das Wandern,
– приятным голосом пропела седая дама песню немецкого композитора Шуберта "В движенье мельник жизнь ведёт, в движенье".
Das muss ein schlechter Muller sein,
Dem niemals fiel das Wandern ein
Das Wandern, das Wandern
Das Wandern, das Wandern,
– подхватила я.
– Ну, чай, теперь узнала? – Валентина Зигфридовна?! Я потрясена. Вы были моей любимой учительницей. – Да, в Нижнем Новгороде я преподавала немецкий в школе с углублённым изучением иностранных языков, и ты была моей любимой ученицей. Возможно, я относилась к тебе необъективно, хотя тогда не знала, что ты моя дочь. А ты веришь, что такое могло быть?
– Я что-то чувствовала. Во время отдыха за границей я всегда сближалась с немецкими туристами. Нам было интересно друг с другом. Мы говорили часами на смеси немецкого и английского, и у нас были общие цели. К примеру, на Сицилии я и одна супружеская пара из Германии отправились на экскурсию "Неизвестная Сицилия" по местам проживания сицилийской мафии.
В тот период проводилась операция "Old Bridge" – совместная акция ФБР и итальянской полиции, в ходе которой предстояло взять под стражу более сотни представителей мафиозных кланов. Целью этой самой широкомасштабной за последние 20 лет акции было предотвращение возобновления и укрепления международных контактов сицилийской Коза Ностры. Под впечатлением увиденного я написала роман "Курьер из Сицилии".
– Его героиня туристка из России Вера попадает под прицел сицилийской мафии, пытающейся установить тайный контакт с крупным российским бизнесменом, – я читала все твои книги. – "Однако Сицилия стала родиной не только мафии. Этот зеленый, как рожковое дерево, белый, как соляные копи, желтый, как сера, золотистый, как мед, пурпурный, как лава, загадочный остров дал миру не мало выдающихся представителей рода человеческого, начиная с великого Архимеда из Сиракуз". На этом острове твоя героиня встретит любовь.
– Я тронута. Вы цитируете меня наизусть. Когда Вы уехали из России?
– В 86-ом. А твоя первая книга попала мне в руки во время отдыха в Хорватии. Ты, сияя от восторга, одаривала своим произведением соседей по отелю, пляжных знакомых. Когда мне стало известно, что я твоя мать, я по мере возможности отслеживала твою судьбу и даже пыталась помочь тебе начать собственное дело. Помнишь свою поездку в Волгоград?
– Да, конечно. Это трудно забыть.
– Живший в Волгограде сын твоего приёмного отца Глеб Раевский в начале перестройки сделал стремительную карьеру, став президентом коммерческого банка. Игрок до мозга костей, он всегда был готов окунуться в любую авантюру, которая могла потешить его тщеславие. Действуя с размахом, открыл десятки филиалов по всей стране, после чего его банк лопнул.
– Он говорил, что его подставили бандиты. Сначала подталкивали к тому, чтобы он по всей России открывал филиалы. У банка уже не было резервов, а они настаивали. Он не понимал, что им надо, но не подчиниться не мог. После того, как его банк сгорел в буквальном смысле этого слова, Глеба как человека с незапятнанной репутацией ввели в совет директоров одного из новых коммерческих банков, но через какое-то время его председатель сбежал с активами за границу. Глеб отсудил право на землю, где был его банк, и снова начал с нуля, то есть с простого ломбарда.
– Но дело его процветало, так что он надеялся в ближайшем будущем снова оказаться в списке миллионеров города Волгограда.