Клим
Я уже ненавидел эту квартиру! Она теперь стояла между мной и Соней. Если Сонька все-таки въедет в бывшие владения Барановской, я… В общем, сделаю свое дело и уйду. Будет звать – порог не переступлю. И помогать дальше не стану. Это не квартира, а вход в преисподнюю, недаром она столько времени простояла пустая. Даже тот, кто убил ее хозяйку, не попытался завладеть ее нечистой собственностью.
Я даже начал мечтать о том, чтобы в банк, где Софья арендовала ячейку под свои миллионы, залезли грабители. И – прямиком в хранилище! И нет больше этих проклятых денег! Правду говорят, что шальные выигрыши в лотерею приносят одни несчастья. Я бы точно этого не хотел: оказаться таким вот "счастливчиком".
Передо мной был и другой пример: Колька Баранов. Ему на голову свалилось еще больше денег. Наследство-то огромное! В бумагах Барановской я нашел еще три сертификата собственника. Квартир у нее было до фига! И еще нашел ключ от банковской ячейки. Точнее, аж три ключа. Мне стало не по себе. Раньше я думал, что убивают в основном из-за денег. А тут четыре месяца, как человек пропал, а на его миллионы так никто и не покусился. Единственный наследник теперь пьет, как свинья. Нашел в сейфе несколько штук баксов, и больше его ничто не заботит.
Вообще с тех пор как я увяз по уши в этом расследовании, сильно поумнел. Вроде как прозрел. Нет, не в деньгах счастье, хоть это и банальность, расхожая фраза. Они нужны, когда есть на кого их тратить, есть, кого радовать. И когда есть голова на плечах. А дурак и с деньгами остается дураком. Алкаш алкашом, свинья свиньей, хам все равно остается хамом. Человек берет ровно столько, сколько ему нужно для удовлетворения своих потребностей. Алкаш больше чем на бухло все равно не возьмет, лишнее спустит либо раздаст без всякой для себя пользы. Лично мне обещанная Софьей премия нужна была для сестренок. У них выпускной, хочется устроить девчонкам праздник. А так, по большому счету, все у меня есть. Мамка с папкой, семья, своя комната и любимая девушка. Еще бы кто-нибудь в банк залез. Но пока эти деньги там лежат, я буду искать труп.
Я все гадал: куда она могла подеваться, эта Барановская? Ее посадили в машину и увезли. В этом я был уверен. И почему-то никто не хватился, ни любовник, ни подруги. Так ведь не бывает. Я терпеливо ждал, когда в полиции раскрутят любовника. И у нас будет труп. А там, получим справку о смерти, откроем наследство…
Но время шло, а мне никто не звонил. И Кольке не звонили, чтобы везти его на опознание. Выходит, трупа у них так и нет? И я не выдержал и пошел в полицию сам. С опером, который проводил розыскные мероприятия по делу об исчезновении Виталины Сергеевны Барановской, мы столкнулись в дверях его кабинета. Я пытался туда войти, а его хозяин, напротив, пытался выйти. Но я преградил ему путь. Если бы не это, он наверняка захотел бы нашей встречи избежать. Но мне везло.
– А, это ты, – кисло сказал он. – Что, есть какие-то новости?
– Вообще-то, я от вас ожидал новостей.
– Похвастаться нечем, – вздохнул он и сжалился: – Ладно, проходи.
И шагнул назад, в кабинет.
– Мы его нашли и допросили, – сказал опер, после того, как я уселся на неудобный стул. – Сергей Викторович Мамаев, бизнесмен. Он не отрицает, что состоял в интимных отношениях с Барановской. Но у Сергея Мамаева железное алиби. Из ресторана Сергей Викторович поехал к себе в офис, там его видели сотрудники.
– А если они врут? Хозяина выгораживают?
– Все сразу? – усмехнулся он. – Нет, Клим… э-э-э… – Опер мучительно пытался вспомнить мое отчество, но так и не вспомнил. – Мы все тщательно проверили. У Мамаева не было времени куда-нибудь заехать. Офис фирмы "Би-Арн", принадлежащей Сергею Викторовичу, находится в районе метро "Динамо", Мамаев появился там буквально через двадцать минут после того, как расстался со своей любовницей. Когда он припарковался на стоянке у офиса, в его машине никого не было. Никакой женщины. Это показал охранник.
– А если там был ее труп? Допустим, в багажнике.
– И это мы проверили. Машину Мамаева тщательно обыскали. Экспертиза опровергает наличие в багажнике следов крови, каких-либо подозрительных предметов и вообще, человеческой ДНК. Кроме ДНК самого хозяина.
– Он ее вымыл, машину!
– Как бы тщательно ее ни вымыли, что-то должно было остаться. В багажнике либо в салоне. И где бы Мамаев ее убил, Барановскую? Средь бела дня, на парковке?
– В сквер заехал!
– Тогда он потерял бы время. Мамаев точно назвал дату: двадцать пятое сентября. Этот день мы и будем считать теперь днем, когда Барановская исчезла.
– Хоть дату определили! – горько сказал я.
– Так-то оно так. – Опер вздохнул. – Сам Мамаев факт ссоры не подтверждает. Беседовали вполне мирно.
– Тогда почему она плакала?
– Мамаев приехал в тот день, чтобы расстаться со своей любовницей. Она расстроилась, вот и расплакалась.
– А почему тогда он в полицию не заявил, когда телефон Барановской перестал отвечать?
– Мамаев говорит, что они расстались, как он и планировал. Он и не звонил. Подумал, что брошенная им женщина обиделась и вычеркнула его из своей жизни. Обычное дело.
– Врет! Карине говорит, они помирились!
– Кто такая Карине?
– Официантка. Она их в тот день обслуживала.
– Официантка уехала на родину. В Армению. Допросить ее в данный момент не представляется возможным. – Опер тяжело вздохнул и с тоской посмотрел в окно. – Слушай, парень, мне домой до зарезу надо. Ты все узнал, что хотел?
– Нет. Что вы теперь будете делать?
– Искать, – туманно ответил он. – Мамаев показал, что когда они с Барановской вышли из ресторана, то попрощались и разошлись. Сергей Викторович сел в свою машину и уехал. А Барановская пошла домой.
– Гардеробщик Ваган говорит, она села в машину. Гардеробщик тоже уехал на родину?
– Гардеробщик не уехал, – спокойно сказал опер. – Он говорит, что не уверен. Она могла и в другую дверь зайти. В аптеку, например. Там аптека есть, в том же здании.
– А что говорит аптекарша?
– Сколько времени-то прошло? Говорит, не помнит эту даму. Мы показывали фото. Но и факт девушка не отрицает: да, могла зайти в аптеку.
– А если Барановская все-таки села в машину к своему любовнику? И он ее где-то высадил. Допустим, у метро. Она побрела в сквер, и… Там на нее напал маньяк!
– Ага. И растворил труп в ближайшем пруду, залив туда вагон серной кислоты. Тебе бы романы писать с такой фантазией, парень.
– А вам только бы отказ состряпать. Чудеса! Человек исчез среди бела дня, и никто ничего не помнит! Так не бывает!
– Бывает. Знаешь, сколько у нас "потеряшек"?
– Ее убили, – уверенно сказал я. – Опрашивайте родственников этого Мамаева.
– На каком основании?
– Почему они все молчат? Все семейство?
– Потому что она им никто. Понятно? Слушай, вали отсюда. Будут новости – позвоню. Твой клиент в квартиру въехал?
– Мой нет.
– Не понял?
– Я представляю интересы Софьи Степановны. Баранов интересует меня исключительно, как продавец. Пока он не вступил в права наследства, моя работа не выполнена. Может, вам взятку дать? – сообразил вдруг я.
– Пошел вон! – заорал он и вскочил. – Щенок! Начитались в Инете про коррупцию!
– А вы не коррупционер? Жаль. Лично я ничего не имею против коррупции. Мне так справки проще доставать. Дал на лапу – и порядок.
– Выметайся, умник!
И я вымелся. А что еще оставалось делать? Я уже понял, что придется самому побеседовать с Мамаевым.
– Я с тобой! – заявила Софья.
– Как-то все это странно. Карине уехала, гардеробщик дал противоречивые показания. А ну, зайдем к ним в ресторан!
Она явно обрадовалась, но я был резок:
– Заказывать ничего не буду. В гардеробе побеседуем. Или на крылечке.
Софья сразу погрустнела. Я тоже. Ну вот, привычка к ресторанам у девушки уже появилась. Во вкус входит. Завтра по ювелирным бутикам побежит. Нет, надо поскорее завязывать с этим делом и расставаться. С миллионершей я все одно жить не смогу.
Ваган, увидев нас, отвел глаза.
– Вы нас не узнаете? – робко спросила Соня.
– Клиентам мы всегда рады. – Он фальшиво улыбнулся.
– Ваган, почему уехала Карине?
– Домой захотела. По родителям соскучилась, по маме-папе. Молодая еще.
– А когда она вернется?
– Может, весной. А может, и вовсе не вернется.
– Сергей здесь был? – в упор спросил я.
– Какой Сергей?
– Ладно темнить. Кавалер Виталины. Его вызвали в полицию, и он испугался. Пришел сюда и стал подкупать свидетелей.
– У нас тоже есть деньги, – вмешалась в разговор Софья и полезла в сумочку.
Ваган торопливо схватил ее за руку:
– Я вам ничего не говорил!
– Вот деньги. – Софья все-таки всучила ему пять тысяч.
Я чуть не взвыл. Пять тысяч! Да разве можно так деньгами швыряться?! Но потом подумал: какая разница, украдут у нее эти деньги, или Сонька их просто раздаст? Главное, чтобы они побыстрее закончились. Видимо, Сергей дал столько же, потому что Ваган заколебался. Потом все-таки сказал:
– Он купил Карине билет. И денег дал. Она и уехала.
– Но что она такого могла услышать?
– Этого я не знаю. – Ваган развел руками. – Шли бы вы отсюда, ребята. Нечистое это дело. Вам-то что до этой Виталины?
– Нам надо узнать, что именно с ней случилось, – упрямо заявила Сонька.
Я тяжело вздохнул. Видать, придется и мне идти до конца. Мы распрощались с Ваганом и вышли на крыльцо.
– Мамаев замешан в этом деле по уши, – заявил я. – Иначе зачем бы он стал подкупать свидетелей?
– А как же показания охранника на парковке? И сотрудников фирмы "Би-Арн"?
– Едем туда!
И мы поехали. На метро, разумеется. Я даже поворчал слегка:
– Могла бы уже и машиной разжиться, миллионерша хренова.
– У меня водительских прав нет. А у тебя есть?
– У меня есть желание их получить, но нет возможности. Хотя машина у нас в семье имеется, на ней батя ездит. Он ведь у меня водитель.
– И у меня! – отчего-то обрадовалась Сонька. – Твой на чем рулит?
– На маршрутке.
– А мой на автобусе. На рейсовом. Мы на нем за деньгами ездили, которые я в лотерею выиграла, а потом в банк. Прикольно было.
– Догадываюсь, – хмыкнул я.
Фирму "Би-Арн" мы пробили по Инету. Она действительно находилась в районе метро "Динамо". Оказалось, топать туда будь здоров! Но Сонька этому словно обрадовалась. Шла и улыбалась до ушей. Будто не труп ищет, а клад.
Мела колючая метель, небо было хмурым, а мы с Сонькой шли и улыбались. Она своим мыслям, я тому, что иду рядом с ней. У дверей "Би-Арна" я было забеспокоился. Как мы туда войдем-то? На каком основании? Но как выяснилось, беспокоился зря. Ничем таким особенным они не торговали, потому что охранник на входе был один и беспрепятственно пропустил нас внутрь. Здание было двухэтажное и приземистое, я бы даже сказал, разлапистое. Я заподозрил, что под офисы переделали бывшие склады, обычное для Москвы дело. Когда все цвело и пахло, и на эти офисные помещения тоже был самый настоящий бум, потому что все стремились разжиться собственным бизнесом. Потом рынок начал схлопываться, и только что отстроенные или заново отремонтированные здания быстро стали пустеть. Вот и здесь теперь царило запустение. Но "Би-Арн" еще держался на плаву, они занимали несколько офисов на втором этаже.
Охранника на входе не было, но в крохотной приемной сидела секретарша, молодая рыжая девчонка в джинсовом ультрамини, несмотря на то, что из двери сильно дуло, когда входили посетители. Но на девчонке были новые блестящие сапоги, кажись, такие называются ботфортами. Она сидела и любовалась ими, вытянув длинные ноги и не обращая внимания на сквозняк.
Софья тоже посмотрела на сапоги и хмыкнула. Я с тоской подумал: такие же хочет. А мне сапоги не понравились. Я почему-то подумал о мушкетерах. Еще и пряжка дурацкая сбоку.
– Вы к кому? – безразлично спросила секретарша, не отрывая взгляда от новеньких сапог.
– К Мамаеву.
– Сергей Викторович у себя. А по какому вопросу? – спохватилась она и наконец перевела взгляд на нас с Софьей.
– Мы хотели купить квартиру, – ляпнул я первое, что пришло в голову.
К нашему удивлению, это сработало.
– А-а-а… Проходите. – И рыжая вновь принялась разглядывать обновку, потеряв к посетителями всякий интерес.
Как я потом узнал, Мамаев действительно хотел продать тещину квартиру, чтобы съехаться. Альтернативные сделки всегда проблемные, это я по своему хоть и небольшому риелторскому опыту, знаю. Иной раз приходится выстраивать длиннющую цепочку. А сейчас в секторе недвижимости кризис. Переизбыток предложений. Долго же Сергею Викторовичу придется ждать разрешения своей проблемы. Секретарша подумала, что я представляю интересы шефа, который тоже обратился с этой своей проблемой в нашу фирму. Удивляться тут нечего, мы на рынке самые крупные и, соответственно, самые крутые. Нас с Софьей беспрепятственно пропустили в директорский кабинет. Мамаев сидел за столом и смотрел в свой новенький айфон. Как и секретаршу, обновка интересовала шефа гораздо больше, чем посетители. Поэтому мы с Софьей успели его, как следует разглядеть.
Я сразу подумал: старый. Лет сорока. Но представительный. Костюмчик ничего, и сидит, как надо. Короткая стрижка, мощная шея. Такой если двинет… Я невольно поежился. Софья деликатно кашлянула:
– Здрасте.
Мамаев оторвался от айфона и нелюбезно спросил:
– Вам чего?
Я невольно вздрогнул. Крутой мужик. Взгляд у него серьезный. Такие идут до конца. Трудно даже сказать, что такого особенного в этом взгляде? Обычные серые глаза, не большие, не маленькие, не сказать, что красивые. Хотя я не баба, чтобы оценивать красоту этих глаз. Но именно такой взгляд и бывает у людей, которым терять нечего. У отчаянных и бесстрашных. Или это он Барановскую грохнул, ее любовник, или…
– Будем молчать? – усмехнулся Мамаев. – Тогда убирайтесь.
– Я риелтор…
– А-а-а… – оживился он. – Тогда садитесь. – И кивнул на стул.
Села Софья, а я остался на ногах. Что-то мне подсказывало: беседа будет короткой.
– Есть что-нибудь? – спросил Мамаев. – Какие-то варианты?
– Варианты? – удивился я.
– Вы ведь по поводу размена? Я понимаю, что это большая проблема, разменять мою трешку и тещину двушку на что-нибудь стоящее, потому что я хочу такие же квартиры, но на одной лестничной клетке, но и вы учтите, что обе моих квартиры находятся в хороших районах…
Вот так я и узнал, что Мамаев хочет съехаться, а чуть позже узнал и причину.
– Извините, но я интересуюсь совсем другой квартирой.
Он очень удивился:
– А именно?
– Я пришел к вам по поводу Виталины Сергеевны Барановской. Двадцать пятого сентября прошлого года она исчезла, и, судя по всему, вы последний…
– Вы кто? – резко прервал меня он. – Ты и твоя девчонка? Уж точно не из полиции.
– Я же сказал: я риелтор, а она покупательница. Хочет купить квартиру Барановской, что невозможно из-за отсутствия хозяйки. Вот мы ее и ищем. Точнее, ее наследники… – Я сбился.
Он вдруг расхохотался.
– Ладно заливать. Вы хоть знаете, где она жила, Виталина-то?
– Я выиграла в лотерею! – выпалила Софья.
– Да ну? – прищурился Мамаев и окинул ее оценивающим взглядом. Моя Сонька до ушей залилась краской, а я здорово разозлился. Он не смеет так смотреть на мою девушку! – И большой выигрыш?
– На квартиру Барановской хватит! – отрезал я.
– Вот что, сопляки. – Он встал. – Выметайтесь-ка отсюда.
Он был выше меня почти на голову. И костюмчик недаром сидел на Мамаеве так ладно. Я понял, почему Барановская с ее миллионами на него запала. Кажись, это называется харизма. И ее у меня самого уж точно нет. Но здесь сидит моя девушка, и мне наплевать, даже если у этого мужика разряд по всем в мире единоборствам!
– Вы обязаны ответить на наши вопросы! Именно после встречи с вами Барановская исчезла! – выпалил я, не трогаясь с места.
– Вот как? Обязан? – прищурился он. – А, по-моему, я давно никому ничем не обязан. Это мое жизненное кредо, понял, щенок?
– Я не щенок!
Он не стал тратить понапрасну слова, чтобы доказать это, просто подошел и взял меня за шкирку. Хмыкнул:
– Риелтор.
И тут красная от смущения (или возмущения) Сонька вскочила:
– А ну отпустите его! Живо!
– Ишь ты какая! – удивленно сказал Мамаев и разжал руку. – Ну, отпустил.
Я снова почувствовал пол под ногами и постарался на них удержаться.
– Зачем вы подкупили свидетелей? – Сонька сжала кулачки и топнула ногой.
– Ух, сердитая у тебя девчонка. – Мамаев с усмешкой, сверху вниз, посмотрел на меня. – Так и будешь всю жизнь за юбку прятаться, а, риелтор?
Я не выдержал и боднул его головой в грудь. А чего он выпендривается? Он чуть покачнулся, но с таким же успехом я мог бы бодать фонарный столб. Через мгновение я уже летел в коридор, а за моей спиной отчаянно кричала Сонька:
– Не трогай его! Отпусти! Урод!
Уродом он уж точно не был, но ненавидела она его в этот момент вполне натурально.
– Вы ее убили! – закричал я, приземляясь на пятую точку. – Вы убили свою любовницу!
В коридор посыпались удивленные сотрудники. И тут… Да он испугался! Этот "Мистер Иду До Конца" в момент сдулся и подавленно сказал:
– Парень, ты чего такое говоришь?
– И я это докажу! Да-да! Докажу!
– Это какие-то психи, – сказал Мамаев высыпавшим в коридор сотрудникам. – Впервые их вижу.
– А вы охрану позовите, Сергей Викторович.
– Да я и сам справлюсь.
Он впрочем, не трогался с места. И смотрел на меня с опаской. Побить я его не мог, но моральную победу одержал. В убийстве Барановской он был замешан по уши. Из-за его плеча выпорхнула Сонька. Как она умудрилась просочиться между мощным Мамаевым и его далеко не хлипкой дверью, ума не приложу, но моя группа поддержки не подкачала и тоже оказалась в коридоре.
– Чего уставились?! – рявкнула на обитателей "Би-Арна" Сонька. – А то вы не знали, что у вашего шефа была любовница! Вы все его покрываете! И будете за это отвечать!
– Сергей Викторович, о чем это она? – Сотрудники Мамаева начали переглядываться.
– Я же говорю: психи. – Он наконец пришел в себя. – А ну, пошли отсюда!
– В полиции поговорим! – Сонька задрала острый носик и шагнула к выходу. Я поднялся с пола и отряхнул джинсы.
– Пинкертоны, мать твою, – выругался Мамаев. – Заняться нечем нашей молодежи. Шли бы на завод.
– Чего ж ты-то не идешь? – огрызнулся я. Не люблю, когда меня учат жизни такие вот холеные. К моему удивлению, он ничуть не обиделся. Сказал:
– Я свое отпахал. На производстве.
– И я отпахал!
– Ишь ты. Давай, топай. Риелтор. – Он издевательски хмыкнул.
– Увидимся еще.
И я вслед за Сонькой двинулся к выходу. Не удержавшись, я как следует, хлопнул дверью. Сказал:
– Вот гад!
– Конкретный гад, – поддакнула моя девушка. Я очень обрадовался: мамаевская харизма на нее не подействовала.
Мы уже спускались по ступенькам, когда услышали:
– Погодите!