– В церковь, – громче повторил муж. – Скоро начнется служба. Отстою. Помолюсь.
– Саша, ты себя как чувствуешь? – Тамара с подозрением смотрела мужу в глаза. – Ничего не болит?
– Да не беспокойся ты, – с улыбкой ответил он. – Я пока в госпитале лежал, о многом передумал. Нельзя нам без Бога в сердце жить. Понимаешь? Не получится ничего. Сегодня вот что-то потянуло… Пойду помолюсь.
– Может, и мы с Наташкой с тобой?
– В следующий раз, – как бы извиняясь, пообещал Иванов. – Пока схожу сам. Не обижайся. Все-таки впервые… Мне очень нужно…
– Ну что ж, это правильно, если нужно, – согласилась Тамара. – Я пока схожу за дочкой в садик, и мы подождем тебя на улице. А ты попроси Бога и за нас с Наташкой.
– Обязательно попрошу, – пообещал Иванов с порога.
После госпиталя Иванов еще три дня не ходил на работу и не отвечал на звонки. Не хотел и не мог. На четвертый, вечером, к нему домой пришел Есин. Глядя на шефа, Иванов чувствовал, как ненавидит и презирает этого человека вместе со всем, что того окружает.
– Что делаем? – беззаботно поинтересовался Есин, разглядывая увешанную фотографиями жены и дочери стенку, пока Тамара готовила на кухне чай. Наташка играла тут же, в комнате, с куклами.
– На "больничном" сидим, – с плохо скрытым вызовом отозвался лежащий на диване в спортивном костюме подчиненный. Вставать перед Есиным он и не собирался.
– По какому случаю "больничный"?
– Водка несвежая попалась, – соврал первое, что пришло в голову, Иванов.
– Ты не думай, – словно оправдываясь, посмотрел на него Есин, – мне лично без разницы, по какой причине ты не выходишь на работу. Но босс интересуется, и начальник службы безопасности просит тебя зайти, как только ты появишься.
– Ладно, зайду, – нехотя пообещал Иванов.
– Значит, завтра мы тебя ждем? – с оптимизмом в голосе уточнил Есин.
Иванов поднялся, но ответить не успел, потому что Тома позвала всех на кухню.
На следующий день Иванов появился в своем рабочем кабинете выбритый и при галстуке. Глядя на красивую мебель и высокое "министерское" кресло, Иванов почувствовал, что эта новая должность в новом офисе радости ему совсем не приносит. Скорее, наоборот. Попросив секретаршу ни с кем его не соединять, Иванов опустился в кресло и попытался расслабиться.
Новая безбедная жизнь, к которой так стремился Иванов после увольнения из армии, не удавалась. Внутренне опустошенный, он просто сидел и ни о чем не думал. Он понимал, что сейчас нужно идти к Чугуну и разговаривать с ним, но встречаться с этим человеком не хотелось. Морально Иванов еще не был готов противостоять железному представителю службы безопасности. Шевелиться тоже не хотелось. Ничего не хотелось. Иванов мог бы просидеть в таком застывшем состоянии еще очень долго, но вошла секретарша и предупредила:
– Начальник службы безопасности второй раз звонит – интересуется, когда вы зайдете, Александр Николаевич. Что ответить?
– Скажи, что уже иду, – безразличным голосом, будто стенке, провещал Иванов и тяжело поднялся. Надо было входить в подготовленную роль.
Пройдя по пустынному, ярко освещенному коридору и открыв без стука белую финскую дверь с табличкой "Начальник СБ", Иванов увидел, что хозяин в кабинете один. В нос пахнуло дорогим мужским парфюмом.
– Разрешите? – уже войдя в образ хорошего подчиненного, по-военному бодро произнес Иванов.
– Заходи, – оторвал глаза от компьютера сидящий за столом гладко выбритый мужчина крепкого телосложения в строгом костюме при галстуке. Звук его уверенного низкого голоса напомнил Иванову, что именно этого лысого человека нужно опасаться больше всех. Он уже "давил" вошедшего своим присутствием и тяжелым взглядом. Казалось, что личность хозяина так заполняет весь кабинет от пола до потолка, что невозможно повернуться. "Действительно Чугун! – подумал Иванов. – Ладно, выдержим".
– Садись. Кофе будешь? – без улыбки посмотрел на гостя Чугун.
– Нет, спасибо, я завтракал, – вежливо отказался Иванов. Ему хотелось поскорее уйти.
– А я, с твоего позволения, буду, – поднялся с места Чугун и прошел к автоматической кофеварке в дальнем углу кабинета. Готовя себе кофе, он, не оборачиваясь, продолжал разговор в таком тоне, будто они с Ивановым были давними хорошими друзьями: – Как твое здоровье, Саша?
– Оклемался уже, – Иванов с неприязнью смотрел на мощную широкую спину.
"Прощупывает, гад!" – мелькнула мысль.
– А что с тобой случилось?
– Нервы, – снова не соврал Иванов. – У меня же с чеченской контузия…
– Про контузию я знаю. А нервы – бывает, – повернулся Чугун с маленькой чашечкой кофе в больших, похожих на сосиски, пальцах. – И у меня бывает, что нервы сдают. Ты как выходишь из стресса?
– Машину вожу. Еду куда-нибудь далеко.
– А я стреляю…
Иванов ничего не ответил, наблюдая, как начальник службы безопасности аккуратно усаживается за стол, на его большие сильные жилистые руки, яркий галстук, и старался избегать прямого тяжелого взгляда.
– И я тебя понимаю, – упорно глядя собеседнику прямо в лицо, по-отечески тепло произнес хозяин кабинета. – Девчонку убил. Молодую. Безоружную. Жалко! Первый раз, чтобы так?
Иванов, вздрогнув, кинул взгляд на Чугуна и чуть не сорвался в крике "Это не я!..", но вовремя остановился, поняв, что это всего лишь проверка. Получалось, что теперь и он, Иванов, "повязан" кровью с сидящим напротив матерым убийцей!
Иванов опустил глаза и сжал кулаки, переживая подступивший мощный до тошноты приступ бешенства. "Помни о жене и дочке!" – мысленно твердил он себе, чувствуя, как приступ потихоньку отступает.
– Зачем? – тихо выдавил Иванов, вместив в этот вопрос все: зачем нужно было убивать, зачем им нужен он, зачем весь этот разговор и еще много зачем, зачем, зачем?..
И словно отвечая сразу на все его "зачем", начальник службы безопасности сказал:
– Идет война, Саня. Идет гражданская война. Самая хреновая из всех войн, что могут быть, потому что между своими. Война без правил. И не мы с тобой ее развязали. Но в стороне нам отсидеться теперь не удастся. А тут уже – кто кого…
– Война? – непонимающе посмотрел Иванов на мирно потягивающего кофе собеседника. – Я думаю то, что сейчас творится вокруг, называется по-другому.
– И как же? – Чугун с интересом взглянул на Иванова.
– Криминальная революция.
– Революция? – усмехнулся Чугун. – Нет, уважаемый господин Иванов, – война! Не понимаешь? Война за власть! Война за обладание ресурсами! Война за собственность! За Россию, в конце концов! Что это, если не новая гражданская? Полнейший передел государства! И на первые позиции в новом государстве выходят люди инициативные, смелые, умеющие рисковать. Не спорю, среди них много криминальных авторитетов. А кто еще сегодня может взять власть в свои руки? Коммунистическая партия, проворовавшаяся верхушка которой с потрохами продалась американцам? Интеллигенция, не желающая понимать суровую реальность, вечно сопливая, вечно плачущая по несбыточным благам? Или спившийся гегемон – этот вонючий, прозябающий в собственных отходах ленивый пролетарий, готовый за бутылку продать не только страну, но и мать родную? Нет, уважаемый! История – она повторяется в новом качестве. Идет война. А войны без жертв не бывает, Саня. Только теперь на проигравшей стороне не мы, а эти голозадые "красные", которых гордо кличут "народ"!
Иванов ничего не ответил и отвел взгляд. Неужели Чугун прав?
– Время такое, – продолжал начальник службы безопасности. – А в тяжелое время умные люди сплачиваются возле сильных личностей, возле тех, кто умеет руководить, извлекать из всего выгоду. Тем более – от войны. Война – это самое прибыльное дело, Александр! Впрочем, что я тебе объясняю, ты грамотный, сам воевал. Победителей не судят, как ты знаешь, а победителям достается все! Так ты с нами?
– Зачем я вам? – чтобы не выдать своего душевного состояния, Иванов не стал поднимать взгляд от стола.
– Скажу лишь одно: ты нас интересуешь как летчик. – Потягивая кофе, Чугун вальяжно развалился в кресле.
– Лететь, что ли, куда-то надо? – искренне удивился Иванов, посмотрев на начальника службы безопасности.
– В свое время все узнаешь, – философски заметил Чугун и, поставив пустую чашечку на блюдце, навалился всем своим грузным телом на стол, положив на отполированную крышку большие руки и сцепив толстые пальцы в замок. – Есть по тебе кое-какие интересные мысли.
– Я списан с летной работы по состоянию здоровья, – напомнил Иванов.
– Но машину-то водить здоровье не мешает? – хитро улыбнулся Чугун.
– Машину вожу.
– А вертолет в воздух поднять сможешь? Или забыл, как это делается? – Чугун снова откинулся на спинку кресла, разглядывая собеседника.
– Не забыл. Это как научиться ездить на велосипеде – один раз и до смерти не забудешь! – усмехнулся Иванов.
– Вот и ответ на твой вопрос. А всякие врачебные бумажки нас не интересуют, – с удовлетворением улыбнулся Чугун. – Тем более что они покупаются.
– Где летать-то? – снова сделал попытку хоть что-то разузнать Иванов.
– Я же сказал: всему свое время! – недовольно отрезал Чугун. – А пока, Саня, поработай – заметь, на не самой плохой должности – на благо фирмы, зарекомендуй себя с положительной стороны. А там, глядишь, станешь самым богатым человеком из всех вертолетчиков! Это не шутка. – Чугун, хотя и улыбался, говорил серьезно. – Так ты с нами?
Иванов смотрел в холодные темные глаза сидящего напротив лысого человека и понимал, что сказать "нет" прямо сейчас означает смерть – возможно, уже сегодня. "Отказов он не принимает", – вспомнилась Иванову реплика, брошенная Батуриным, а тот знал Чугуна много лет.
– С вами, – тихо кивнул Иванов. – Только прошу, не заставляйте меня больше никого убивать.
– Ладно, – убрав с лица улыбку, неопределенно бросил Чугун. – Иди работай.
Иванов поднялся и направился к выходу из кабинета.
– А ты не видел, кто стрелял в нашего снайпера? – неожиданный вопрос, заданный в спину, застал Иванова врасплох. Хотя, казалось, спросил начальник службы безопасности так, между прочим. Иванов похолодел, но, повернувшись, спокойно выдержал тяжелый взгляд начальника службы безопасности и только пожал плечами:
– А кто, кроме наци?
– Ладно, – снова неопределенно произнес Чугун. – Но странно, пули ему в грудную клетку и голову вошли сбоку, со стороны наших позиций. – Начальник службы безопасности не отрывал от собеседника тяжелого взгляда. – А единственный автоматчик "наци" не добежал до позиции снайпера метров сто со стороны леса. Я сам видел, где он лежал.
– Не может быть, чтобы наши… – уверенно начал Иванов.
– Уже не разберешься, – перебил Чугун, не сводя с Иванова глаз, – мы своих закопали там же. Надеюсь, ты никому об этом не болтал?
– Нет, – Иванов глядел поверх головы начальника службы безопасности, стараясь не потерять контроль над собой.
– Ну иди… Работай.
Не прощаясь, Иванов вышел из кабинета, ощущая, как рубашка противно прилипла к спине, мокрой от холодного пота.
После этого случая два месяца Иванова никто не тревожил, и он с головой ушел в бюджетирование фирмы Валеры Есина, вынашивая планы мести. Периодически, встречая на территории компании знакомые по лесному расстрелу лица, Иванов очень жалел, что у него нет пистолета.
Прошли предновогодние праздники, и наступил новый, 1999 год. Сразу же после праздников шеф предупредил Иванова, чтобы тот готовился к командировке. Куда и на сколько, не сказал.
На следующий день после выхода на работу Иванова вызвали в главный офис. Директор по маркетингу отсутствовал, поэтому задание скучным монотонным голосом давал его сухопарый заместитель с тоскливым выражением на блеклом лице:
– Грузовые автомобили водить приходилось? – этот вопрос, заданный без всякого вступления, озадачил Иванова.
Подумав, он ответил:
– Водить приходилось. Правда, я в этом не профессионал. Хотя в правах имею все категории, кроме "Е".
– Отлично. Готовьтесь к командировке на неделю. Поедете в составе колонны старшим "КамАЗа" с грузом. – Худой заместитель, носивший большие очки в толстой черной оправе, очень смешно смотревшиеся на его продолговатом бледном лице, порылся в бумагах, разбросанных кучками по всему столу. – Вот, нашел! – безрадостно прогнусавил бледный очкарик. – Ваш командировочный!
– Куда? – поинтересовался Иванов, принимая из рук заместителя заполненный бланк с печатью и бегло пробежав текст глазами.
– В Ингушетию. – в кабинет без стука вошел Чугун. – Всего пойдут пять грузовых машин и с ними две легковые – с охраной. Старшим одного из грузовиков поедешь. В случае чего заменишь водителя.
– Что так далеко-то? – попытался отказаться Иванов. – У меня жена с маленьким ребенком. Ей в институт надо. А если я нескоро вернусь?
– Всем куда-нибудь надо, – философски отмел возражения начальник службы безопасности. – Вернешься быстро. Колонна пройдет пару дней туда и пару – назад. Сопровождение надежное. Документы все в порядке. Поведет колонну опытный боец. Ты его знаешь – Батурин Александр. Перед въездом в республику вас встретят. Твоя задача, Иванов, – сдать груз из своей машины по товарной накладной и на месте забрать обратный груз с оформленными документами. И всего-то. Водители – ребята проверенные, но контроль с твоей стороны должен быть. Чуть что не так – водителя в расход без разговоров. Будь готов сам сесть за руль. Старший колонны тебя как новичка в этих делах проинструктирует и подстрахует. Задача понятна?
– Понятна. – Услышав фамилию Батурина, Иванов непроизвольно сжал кулаки. На самом деле ничего не было понятно.
– Оружие у тебя есть?
– Нет, – с удивлением посмотрел на начальника службы безопасности Иванов. – А что там за груз?
– Продукты… Импортные, – поспешно ответил заместитель директора.
– Обычно на такие рейсы оружие выдают, – думая о своем, произнес начальник службы безопасности. – Насчет тебя, Иванов, я поинтересуюсь у генерального. Пока иди на склад – принимай груз. Пропуск оформлен, заберешь на проходной.
– Выезжать нужно сегодня в ночь, – уточнил заместитель директора по маркетингу. – Поэтому во второй половине дня у вас будет время на сборы.
– Сегодня?! – удивлению Иванова не было предела. – Как – сегодня?..
– Иди уже. Инструктаж – перед выходом колонны, – бросил Чугун и легко подтолкнул Иванова к выходу из кабинета.
По коридору они шли молча, пока Чугун, открыв одну из дверей, не скрылся за ней. Все это время Иванов, глядя в сторону, материл начальника службы безопасности последними словами. Но про себя.
Миновав проходную с охраной и войдя на огромный склад, похожий на ангар для хранения самолетов, Иванов обратил внимание на ровные ряды одинаковых картонных коробок, выстроенные вдоль высоких стеллажей. Коробки на вид были одного размера и имели однообразные клейма – с наклейками по бокам и в верхней части. На клеймах кое-где проступала плохо затертая надпись английскими буквами. "Гуманитарная помощь, – перевел Иванов и задумался. – Не та ли, о которой два месяца назад говорил оперативник Алексей из Москвы?".
Закончив к обеду погрузку своей машины, Иванов вернулся в кабинет заместителя директора.
– Что-то забыли? – удивленно поинтересовался из-за стола худой очкарик.
– Да, – ответил вошедший без стука Иванов. – Я не могу сегодня ехать. Найдите другого.
– Как это не можете? – еще больше бледнея, возмутился заместитель. – У меня написана ваша фамилия, и документы оформлены на вас, и лицензия на оружие. Что это значит – не могу?
– У меня сегодня… дела… По семейным обстоятельствам… Извините… – решив больше не тратить время на объяснения и кинув на стол командировочное удостоверение, Иванов быстро вышел из кабинета, оставив его хозяина в полной растерянности.
– Ты куда меня сосватал, шкура?! – тряс Иванов за грудки Есина.
– Саня, успокойся! – трусливо улыбался тот. – Хорошие деньги!..
– Ты в кого меня превратил, сволочь? Чтобы Иванов убивал безоружных, а теперь еще обворовывал сирот! Тварь! – он изо всех сил толкнул Есина в его "министерское" кресло. Оно не устояло, и Есин по инерции свалился вместе с креслом на пол.
На шум в кабинет вбежала испуганная секретарша:
– Что случилось?..
– Ирина, закрой дверь с той стороны! – жестко проговорил Иванов.
– Валерий Петрович… – прикрывая ладошкой рот, запричитала секретарша, глядя на поднимающегося с пола начальника.
– Пошла вон! – зарычал на нее Иванов.
Девушка, вспыхнув, послушно исчезла за дверью.
– Значит так, Валера, – стараясь сохранять спокойствие, медленно заговорил Иванов, – сейчас ты мне даешь расчет. И больше я ни тебя, ни твою долбанную фирму знать не хочу!..
– Не все так просто, – используя стол как преграду для Иванова, заговорил Есин. – Ты стал членом нашей организации… Вход в нее рубль, а выход – два…
– Я тебя вместе с твоей организацией в одном месте видел!.. Ты понял?! – заорал Иванов. – Расчет мне прямо сейчас давай, сволочь!
– Зачем так кричать, – вежливо посетовал Есин, поднимая кресло с пола и не выпуская Иванова из поля зрения. – Сейчас придет бухгалтер и все посчитает. А ты пока пиши заявление. Там, у секретарши…
– Валера, ты меня знаешь, – закипая от злости, предупредил Иванов. – Если что не так, за мной не заржавеет. Поэтому отпускай меня, пока я не наделал шуму! И не косись на телефон. Сейчас тебе морду набью, и никто не поможет!
– Ладно-ладно, – согласно закивал головой Есин. – И правда, чего там считать? Месяц почти закончился. Я тебе выдам полную месячную зарплату.
Есин суетливо полез под стол, где у него стоял замаскированный под тумбочку, спрятанный от любопытных глаз сейф, и вытащил оттуда деньги. Отсчитав нужную сумму, он отложил тонкую пачку крупных купюр на дальний край стола:
– Забирай. Твои заработанные.
Иванов, пересчитав зарплату, вышел из кабинета, не попрощавшись. Закрывая дверь, Иванов услышал, что Есин набирает на телефонном аппарате номер. "Предсказуемая сволочь!" – ухмыльнулся Иванов и, поглядев на ничего не понимающую секретаршу, подмигнул ей:
– Ну что, Ирина, прощай! Не хворай.
До междугородного переговорного пункта Иванов дошел окольными путями, проверяя, не идет ли кто за ним? Он принял решение, и осторожность не казалась ему в этой ситуации лишней – Есин, скорее всего, уже сообщил Чугуну об инциденте. Сотовым телефоном Иванов решил не пользоваться, зная возможности службы безопасности фирмы по "прослушке".
Решение позвонить в Управление МВД тому самому оперативнику Алексею созрело у Иванова, когда он грузил в машину ящики с гуманитарной помощью. Теперь он был уверен, что именно о них, этих ящиках, и говорил Алексей как о пропавшем грузе.
На другом конце провода ответил незнакомый мужской голос. Иванову сообщили, что интересующий его офицер на задании, но просили оставить информацию. Иванов, подумав, продиктовал свой домашний номер телефона и сказал, что будет ждать звонка Алексея, и что информация предназначается только ему.
Потом Иванов пешком вернулся к офису фирмы, забрал оставленный на стоянке автомобиль и поехал домой.
В квартире его никто не встречал: Наташка была в садике, Тамара – в госпитале на работе. Иванов включил телевизор и улегся на диван. Надо было обдумать, где теперь искать новую работу.