Но однажды ему все опротивело. Творчество? Какой смысл тратить на это жизнь? Сейчас он делал для себя открытие. Об этом никогда раньше не задумывался, не тратил время, но теперь… Он должен был ответить на этот вопрос. Что это? Что знают о нем те, которые устраивают долгие скучные концерты или спектакли, пытаются создавать мазню или лепнину. Все это прошлый век, прошлое тысячелетие. Даже этого они не могут понять. Сегодня достаточно несколько нот, слов – получается песня. Клип, на который приятно смотреть, слушать. А книги? Достаточно найти необычную новость, или придумать что-то новое, необычное, но главное – классное, записать в нескольких прикольных словах, разместить в сети – и получишь миллионы лайков. А как же классика!? – скажут эти особи. – Никак! Сегодня ее не будут читать, не смогут, просто не захотят. На нее не хватит времени, а главное, желания. Даже в школах – где по старинке еще пытаются навязать эти скучные трактаты – читать не будут, когда можно скачать новую игрушку и с интересом провести время. Нужно быть честным! А как же учеба? – спросят те. – А никак. В Интернете всегда можно найти краткий пересказ нетленок, за минуту прочитать их и сдать этот никчемный экзамен. Так сегодня делают все! Литература!? Жизнь идет быстрее – нет времени на пустые разглагольствования о войне, о мире. А слюнявые любовные истории, где тетки из-за легкой интрижки готовы прыгнуть на рельсы, подставляя свои шеи колесам поезда? Жизнь стала проще, гуманнее, толерантнее, черт возьми, – другие правила игры, другие нравы. Даже сопливые, сентиментальные девчонки не станут в наши дни западать на такие истории, и назовут все это отстоем. Творчество? Искусство? Прошлый век!
Он сделал открытие, он ответил на этот вопрос, и был абсолютно честен перед своей совестью, и знал, что совершенно прав! Теперь он понимал, что об искусстве знает все! Абсолютно все! Сам при желании мог бы за минуты создать шедевр, наваять что-нибудь в Фотошопе или написать прикол, а потом выложить его в сети и получить лайков больше, чем какой-то Моцарт, который, кстати, плохо закончил. Почил в братской могилке. А эти говорят – искусство! Что они знают о нем? По-хорошему, это иллюзия, миф, занятие для бездельников. Нормальный мужик должен заниматься настоящим делом, это женщина может вышивать крестиком, думая, что это искусство. Хотя, многие из них научились зарабатывать миллиарды, и чувствуют себя прекрасно!
Ответил на эти вопросы, но легче почему-то не стало. Наоборот, в душе разлилась, заполняя все его существо, дикая пустота, которая давила своей тяжестью. Как такое возможно – он не понимал. "Илья, а больше ничего нет", – зазвенели в ушах слова девушки. – Как у них все просто. Как можно поверить в такую нелепицу, и слепо за ней идти? Он даже завидовал этим особям – им было за что держаться. Но он на такое не способен. Он не сможет обманывать себя даже в такой ерунде. Проклятье!…
Однажды его тяжелые мысли отвлекли чьи-то слова. Снова эти двое. Снова они в его палате. Заботятся о нем!
– Это последние деньги, которые я смог заплатить за отель. Дал за неделю. Извини, – произнес Алексей, когда очередной консилиум был окончен.
– А что дальше? – вздрогнула Ольга. – У меня ничего не осталось. Все кончилось.
– Дома денег нет?
– Нет.
– Но они есть. Где-то же он их держит. У меня тоже сейчас много издержек, – сама понимаешь, – ответил Алексей. – Зарплаты плати, налоги… Плати, плати – одним, другим, третьим! Я сейчас выбрасываю деньги, которые должен мне твой муж. А он изволит отдыхать, – и оба уставились на обездвиженное тело Ильи.
– Знаешь что? – встрепенулся Алексей, – нужно вскрыть его сейф, поедем в офис, ты возьмешь паспорт, вызову человечка из МЧС, покажешь ему документ, доказывающий, что ты законная жена (так полагается), и дело с концом. Идет?
– Не знаю, – робко произнесла Ольга. – А что он потом скажет?
– Так! Тебе деньги нужны? Скажешь, что за его отель платила. Всегда нужно говорить правду, – и улыбнулся.
– А когда?
– Прямо сейчас. Чего тянуть?
– Да?
– Да, – твердо ответил Алексей, и они покинули палату.
Илья выскочил на улицу, но их и след простыл. Эти двое на его машине уже мчались в офис. А как доберется туда он? – недоумевал Илья. Он должен в этот момент быть там, должен видеть, как его будут грабить. Но как туда попасть? Со скоростью мысли! – вспомнил он. И той девчонки Юны рядом нет. Бежать за ней на Кутузовский проспект? Но она появится там только вечером, сейчас наверняка разгуливает по городу. Когда нужно – ее нет! – зло пробормотал он, растерянно стоя на улице, не зная, что ему делать. Придется на верхнем транспорте.
Через мгновение уже сидел на крыше троллейбуса, который медленно катил по своему маршруту. Торопиться троллейбусу было некуда. Торопился он. Потом автобус, потом еще один. Верхний транспорт, как точно сказано – думал он, перебираясь с одной крыши на другую. И как эти несчастные без личной машины добираются каждый день в этом городе до работы? – недоумевал он. – Сколько времени теряют!
Через пару часов оказался у места.
Когда ворвался в кабинет офиса, понял, что многое пропустил. Дверца сейфа была раскрыта, а Алексей расплачивался с молодым парнем, на спине куртки которого было написано – МЧС. Через мгновение тот исчез, и они бросились вынимать документы и прочие бумаги.
– Вот тебе и деньги! – воскликнул Алексей, доставая запечатанные пачки купюр.
– Но здесь всего… 300 тысяч! – в ужасе воскликнула Ольга, брезгливо пересчитывая такую мелочь.
– Ничего,… это немало, на первое время хватит.
– Ничего? А на второе? А как я буду жить? Еще платить за больницу. У меня масса своих обычных трат. Почему я должна менять образ жизни?… Алексей, мне деньги выдавал муж. Сейчас его дело у тебя …
– Так, крошка, не заводись, деньги есть, – сказал Алексей, вынимая из сейфа бумагу. – Вот выписка… Ага! Рублевый счет. У него в банке… Да у него больше 60 миллионов! Ты богата, милая!
– А как их оттуда снять? – и глаза у нее загорелись.
– Очень просто. Вот номер счета. Нужен пароль, и мы перебросим все это на твою сберкнижку. У тебя есть счет в банке?
– Конечно. Только на нем ничего не осталось.
– Нужен пароль.
– Где его взять?
– Обычно идиоты хранят его в этой же папке, – и Алексей начал рыться в бумагах. Через некоторое время воскликнул:
– Здесь его нет. Твой муж не идиот.
– Что делать?
– Значит, он хранит его в компьютере, – и включил ноутбук, стоящий на столе. Дальше наступила долгая пауза, во время которой девушка нервно ходила по комнате, а тот нажимал на клавиши, перебирая почту и прочие папки.
– Так! – наконец, воскликнул Алексей, – на это уйдет много времени, – вот электронный адрес банка, сейчас направим с мейла Ильи письмо о восстановлении пароля. Дело простое, скоро все получим.
Ответ пришел через несколько минут:
"Вам, уважаемый клиент, необходимо приехать к нам в центральный офис с паспортом, чтобы подтвердить намерение о восстановлении пароля".
– Бюрократы! – воскликнул Алексей и написал:
"Это простая формальность. Не тратьте понапрасну мое время. Просто пришлите информацию на этот адрес почты, который у вас заявлен в договоре. Жду".
– Сейчас зачешутся. Твой муж – клиент нешуточный, таких уважают.
Через мгновение был получен ответ следующего содержания:
"Уважаемый клиент, мы с радостью прислали бы пароль на вашу почту и не отнимали бы столько времени, если бы вы сами не оставили поручение: Информацию о доступе к вашему счету по электронным носителям не высылать, при подобной ситуации настаивать на личном визите. В точности его исполняем. С уважением, менеджер…"
– Да, твой муж точно не идиот, убеждаюсь в этом в который раз, – задумался Алексей.
– Что же делать?
– Не знаю. Будем думать. Пока не знаю. Искать пароль… Знаю одно – у тебя в кармане почти миллион долларов.
– Почти! – и она пренебрежительно бросила пачки с деньгами в свою сумочку.
– Что-нибудь придумаем…
– Ты когда сегодня будешь? – спросила она, собираясь уйти.
– Ох, не знаю. Будет встреча с партнерами, думаю допоздна. Потом завалюсь к себе.
– Ты не приедешь? – удивилась Ольга.
– Ну…
– Ну-ну, – и она быстро вышла из кабинета.
Илья посмотрел на пустой сейф и пробормотал: – Творчество? Вот оно творчество! За такое короткое время вскрыть этот ящик. А сколько я за него заплатил?! Вот искусство! Но пароль вам, ребята, не найти! – и вдруг услышал голос Алексея:
– Ничего, найдем. А нет, так сделаем все по-другому, доберемся до твоего счета – есть вариант. Поиграем, дружище. Еще как поиграем.
– Какой вариант, мерзавец?! – заорал Илья, но тот его не услышал.
Творчество? Искусство? Они отобрали фирму, увели клиентов, вскрыли сейф! Какое нужно еще творчество? Сыграть кому-нибудь на скрипочке, спеть песенку, прочитать стишок?! Кто придумал этот дьявольский план? Почему его не пускают назад? Что он должен сделать еще?
И вдруг дикая мысль мелькнула в голове:
Полюбить! "Полюбить… крохотное существо, в котором должны будут воплотиться твои мечты". Еще один бред.
И посмотрел на себя, лежащего на кровати. За окном уже стемнело. Он долго добирался до больницы, пока не оказался в ненавистной палате рядом с ненавистным телом.
Это ты крохотное существо?! Как тебя полюбить? – а тот лежал, не шелохнувшись.
И тут он понял, что ненавидит его, и себя беспомощного, и людей-нелюдей на крыше, в городе, в этом мире и в другом мире тоже. Это единственное чувство, на которое он был способен в этот миг.
Вдруг услышал из коридора дикий хохот, а потом топот шагов.
– Техничка! Пришла прибираться! Сумерки – ее любимое время. А чего смеется? Над кем? Над ним? Она все слышала?… А теперь молчит…
– Пришла, красавица? Чего затаилась? За мной? Может, мне тебя полюбить?! – неожиданно для себя заорал он.
– Глупый ты. Несуразный какой-то, убогий что ли? Нет, не за тобой. Хватает дел и без тебя, нужен ты мне, – и шаги потопали по коридору дальше.
– Почему? Почему я тебе не нужен? – закричал он в бешенстве, а слова тонули в тишине. – Эй! Стой, куда пошла? Я кому говорю!… Уродина! – это последнее, что пришло на ум.
– Это ты мне? – шаги в отдалении замерли и снова кромешная тишина.
Он высунулся из палаты и увидел неподалеку странную фигуру. Там стояла женщина. Или не женщина вовсе. Это была огромная тень, облаченная в длинную черную юбку, над которой виднелся большой коричневый платок, который закрывал всю спину. Что удивляло, ноги ее были облачены в кроссовки гигантского размера – величиной, наверное, с полметра. И были они белого цвета. Тетка была ростом метра четыре. Ее туловище уходило наверх, подпирая высокий потолок. Он в испуге шарахнулся назад в палату.
Но вот, опять ее голос:
– Я не поняла, ты что-то сейчас сказал?
Он промолчал.
– За слова нужно бы поотвечать. Смотри, чтобы однажды я не оказалась для тебя уродиной. Не многие об этом мечтают.
– Да пошла ты, – пробормотал он тихо себе под нос, но она не двигалась с места. Тетка все слышала, – понял он. И тут раздался отчаянный возглас:
– Уважаемая, простите его. Он сам не знает, что говорит!
– Ну-ну, – и тяжелые шаги начали удаляться.
Рядом появилась Юна, которая гневно на него смотрела.
– Не смей с ней так говорить. Она не виновата в твоих проблемах. Она просто делает свою работу. Делает ее хорошо. Сделай что-нибудь хорошо и ты. Хотя бы придумай.
– Да идите вы все… А может, мне тебя полюбить?… Нет, лучше этого урода, который шляется за тобой. Опять притащился? И чего тебе нужно? Думаете, вы такие умные, все знаете, понимаете, вам уже тысячи лет? Эй, Змей Горыныч, тебе сколько тысячелетий? А огнем ты плеваться умеешь? А ты, красотка? Да ты знаешь, что будет с тобой, когда вырастешь? К нефтяному магнату она не захотела, понимаешь. Да с твоими убеждениями в подворотне только и родиться, жить, потом в этой же помойке тебя… Там же детей родишь, раздашь им скрипочки и дальше пойдешь любить себе, где и кончишь, когда никому будешь не нужна. Вот и вся твоя история.
– Эй, заткнись! – зарычал Ворчун.
– Что вы знаете о жизни? Как вы живете здесь, как будете влачить жалкое существование там с вашими представлениями? Еще советы дают, от кикиморы-технички спасают! Ну, спасибо вам!
– Мы хотим тебе помочь, – горячо воскликнула Юна.
– Помочь? По вашей логике я должен превратиться в инфантильного идиота, такого же, как и вы, чтобы туда вернуться. А я не могу этого сделать, не могу так деградировать, я нормальный человек.
– Нормальный? – зло захохотал Ворчун.
– Да, нормальный. А кто такие вы? Ничтожества. Вы ничего там не сможете. Что вы знаете о нас? О том, как мы живем, чего хотим? Что вы знаете о радостях жизни? Инфантильные младенцы!
– Это ты о нас? – все больше заводился Ворчун.
– Вы, как ночные бабочки, летите на свет, не зная, что вас ждет там, пока не опалите крылья.
– Мы не ночные бабочки, – тихо произнесла Юна.
– Вы рыхлое желе.
– Бабочки, говоришь? Желе? – Ворчун зло на него смотрел. – А тогда кто ты? Кто вы? Как называть вас?
– Мы и есть люди.
– Смешно. А хочешь, я покажу, как живут твои люди, – Ворчун неожиданно стал спокоен, даже улыбнулся.
– Ворчун не надо, – взмолилась Юна.
– Надо-надо.
– Я знаю, куда ты его поведешь.
– Ничего, пусть знает. Бабочки! Ха!
– Я сказала – ты не сделаешь этого! – закричала Юна и Ворчун на мгновение замер.
– Да кто ты такая, чтобы так разговаривать? – Илья был очень зол, – раскомандовалась, ты кем себя возомнила? Инфантильная девица должна молчать, когда разговаривают мужики. Поняла? Молчать и знать свое место. А еще лучше – иди-ка ты на свою крышу. Поздно уже, темно. И сделай так, чтобы я больше тебя не видел. Советы она дает! Помочь она хочет!
И повернулся к Ворчуну.
– Ты хотел мне что-то показать? Валяй.
Ему некуда было идти, и здесь оставаться больше не мог, не было смысла, а что делать – не знал…
17
– Только не подумай, что я хочу тебе помочь, ничтожество…
– Сам урод…
– Ничтожество! – повторил Ворчун. Они шли по вечернему городу, все дальше удаляясь от больницы. На мгновение Илья зачем-то обернулся и увидел хрупкий силуэт девушки. Она смотрела им вслед.
– И чего привязалась? – подумал он.
– Мне на тебя глубоко наплевать, – вещал Ворчун, – впрочем, как и тебе на тех, кто находится рядом.
– Зачем пошел?
– Ты нагло себя ведешь с девицей. Подло. Ты ее не стоишь. А захотел посмотреть на вас со стороны – сейчас увидишь. Так сказать, изнанку. Вот и скажешь потом – кто уроды.
– Ну-ну.
А вечер уже начинал сгущаться красками уходящего дня. На улицах загорались фонари, иллюминация, яркая реклама зазывала в открытые ресторанчики и кафе, которых здесь было множество.
Эх, зайти бы сейчас в один из них, – подумал Илья, – напиться до чертиков, а утром проснуться, и понять, что все это был только сон. Дурной сон.
Вдруг его внимание привлекло любопытное зрелище. На парковке два человека выскочили из своих авто и с громкой бранью набросились друг на друга.
Делят место, – понял Илья.
– Вот они твои люди! – захохотал Ворчун.
– Ну и что? Обычное дело.
– Обычное?
– Конечно. На всех мест не хватает, нужно уметь работать локтями.
А эти двое уже кинулись к своим автомобилям, один вытащил из салона монтировку, другой не поленился открыть капот, и в руках у него оказалась бейсбольная бита.
– Обычное? – продолжал веселиться Ворчун. – Такие предметы у них всегда наготове?
– Что тут такого? Нормальные дела.
– Нормальные? А если учесть, что один, стремясь сюда попасть, хотел быть звездочетом, а другой архитектором – вполне нормальные. Обычные!
Потом раздался грохот. Бита разбила стекло автомобиля, а противник, не желая оставаться в долгу, отбросив монтировку, достал перочинный нож и воткнул его в шину обидчика. И глядя на этих двоих, на мгновение показалось, что квадратные метры на парковке были для них смыслом жизни.
– Ну и что? Ты это мне хотел показать?
– Не только.
– Да, кто ты такой? – заводился Илья. – Что ты можешь знать такого, чего не видел я?
– Ты не знаешь ничего.
– Да, я объездил полмира, стрелял тигра в африканской саванне, жирафа, завалил слона, его бивень висит в моей гостиной дома, можешь проверить, гулял по Амазонии, где крокодилов больше, чем людей, нырял с акулами…
Илья уже хотел отвернуться и шагать дальше, вдруг обомлел, глядя на двух мужчин, которые сцепились в крепкой схватке, уже валяясь на земле, отвешивая друг другу тумаки. От них отделились две тени – точные их копии, которые отошли в сторонку. Потом они обнялись и уселись на маленьком заборчике, который ограждал стоянку. Сидели и холодно, привычно смотрели на драчунов. Илья ничего не понимал, но спрашивать не стал. Скоро конфликт был исчерпан, двое мужчин встали с земли, отряхиваясь и выкрикивая на прощанье бранные слова. Их копии тоже поднялись, на прощанье пожали друг другу руки и исчезли. Они вернулись в свои тела.
– Вот она изнанка! – проворчал Ворчун.
– Что?
– Ты не знаешь про свой мир абсолютно ничего. Главное, откуда на него посмотреть.
– Куда ты меня ведешь? – наконец не выдержал Илья. Они уже долго молча шагали по улицам города.
– Пожалуй, начнем отсюда. Пройдем-ка в эту квартирку, – и исчез за стеной первого этажа. Илья последовал за ним. Оказался на кухне, где сидели трое мужчин. Сидели, видимо, долго – на столе была разложена нехитрая закуска, а под ним разбросаны пустые бутылки.
– Смотри, – воскликнул Ворчун.
– И что? Люди отдыхают.
– Люди? Ты прав, это твои люди. Смотри внимательно.
Один в этот миг, проливая, старался наполнить прозрачной жидкостью стаканы товарищей, другой сидел, покачиваясь, пытаясь петь, третий спал, положив голову на руки. Первый его толкнул, тот ненадолго очнулся, с закрытыми глазами донес рюмку до рта, опрокинул ее, и снова повалился в глубокий сон. И вдруг Илья заметил, как от этой троицы начали отделяться тени – их копии. Выглядели они отчетливыми, как им и полагалось в этом призрачном мире. Были они такими же, как Ворчун и он сам.
– Здорово, мужики, – произнес Ворчун.
– Ща! – поднял палец один из них. Он был копией того, который пытался петь.
Что удивляло. Из этих троих двое не спали. Они сидели за столом, кивали головами, издавали нечленораздельные звуки, но бодрствовали. А их души почему-то отделились и существовали самостоятельно.
– Хорошо сидим! – воскликнул Ворчун.
– Ща! – повторил один из них, и вдруг запел. Пел протяжно, заунывно, а остальные подхватили эту мелодию.
И снова Илья подивился тому, что люди могут терять себя, находясь в таком состоянии. Они, словно, теряли душу, разум, волю, которая отделялась и пела где-то рядом со своим, немножко пьяным, телом. Потом эти трое обнялись и начали танцевать. Илье показалось, что теперь это были не три существа, а одно единое целое, которое слилось в нетрезвом, безудержном танце.
– Понял? – услышал он голос Ворчуна.
– Ну и что? Мужики отдыхают.