* * *
Старик обслужил гостя и сплюнул на землю.
- Знаешь, старик, я, кажется, говорил тебе, что я фаталист. Я верю, что все предрешено. И поэтому для меня не существует категорий времени. Прошлое или будущее - какая разница? С чего начинается радуга? С левого или с правого края? Нет никакого "был" или "будет". Есть только вечное "сейчас". И в этом вечном "сейчас" ты мне больше не нужен. Я встретил женщину!
- Что?.. - прошамкал Дмитрий.
Тяжелый ботинок впечатался старику в челюсть. Дмитрию показалось, что его лицо будто сложилось внутрь: нос сломался, выскочили деревянные пеньки зубов. Старик повалился на спину и закричал, из глаз брызнули слезы.
Он умолял не убивать его, а в его голове бесновались мертвые боги. Они смеялись над ним, звали по имени и обещали ужасный прием. Они были громкими, и потому старик кричал еще громче и пытался их перекричать.
Он почувствовал жар где-то совсем рядом. Потом раздался треск. Забормотала стихия. Огонь! Мерзавец поджег его! Дерево, алтарь - оно же сгорит!
- Фенрир, тебе не впервой сражаться с мерзким слепым стариком! Взять его!
На ноге Дмитрия сомкнулись мощные челюсти. Старик закричал от боли. Ему удалось ударить собаку другой ногой. Пес отскочил, но бросился на жертву снова. Старик вопил и полз на животе прочь, собака кружила вокруг него и щелкала зубами. Жар нарастал. Убийца смеялся.
Еще несколько жестоких ударов обрушились на Дмитрия - Убийца пинал старика. Слепой полз наугад, пытаясь наудачу прикрыться от побоев.
Сильная рука рванула его за плечо, и старик перевернулся на спину. Пес вцепился ему в мошонку, Дмитрий заверещал.
- Плачь, старик! Плачь! - гость склонился над Дмитрием. Близко, лицом к лицу.
- Фенрир, закончи здесь.
Потом ударил старика лбом по голове. Темнота стала еще темнее.
Сквозь бормотание огня скрипнула входная дверь.
Пес вгрызался все сильнее. Старик уже не мог кричать, он только мелко скулил. Сверху свалилась горячая ветка. Это спугнуло пса, и он отпрыгнул в сторону.
Ветка обожгла заголившийся живот старика, но тот не почувствовал боли. Он вскочил на ноги и, подчиняясь иррациональной мысли, метнулся к дереву. Он знал его как свои пять пальцев. Каждый выступ, каждую веточку.
Не обращая внимания на боль, на огонь, на дым, старик полез вверх. Его ладони жгло, одежда занялась, но он полагался на свой удивительный слух. В несколько прыжков, на которые он и не поверил бы, что способен, он добрался до отверстия в крыше.
В лицо ему подул свежий ветерок. Перед внутренним взором мелькнула его далекая юность, когда он лазал по этому дереву, совсем, казалось, в другой жизни, когда он еще мог видеть.
Дмитрию показалось, что на мгновение он вновь обрел зрение: чтобы увидеть тех, кому он всю жизнь поклонялся. В сумеречных небесах пронеслись очертания гигантских зданий, от которых осталось только несколько стесанных колонн; в темных комнатах с мягкими стенами бесновались безумцы; стихи на забытых языках звучали в пространстве, где больше нет воздуха; в пульсирующих внутренностях гноились гадкие наросты; на руках, тянущихся к беззвездному небу, росли глаза, облепив плоть, как виноград лозу; из раскрытой раны выползал исполинский младенец; пять голых тел на зеленой траве; черный кот и два мальчика в дорожной пыли.
Ветка под ногой предательски треснула и сломалась.
Старик полетел вниз, чувствуя, что падает вверх. Избитое тело встретилось с землей. Шея с треском сломалась, как сухая ветка. Случилось главное событие в жизни Дмитрия - он умер.
* * *
Огонь пожирал здание лениво, как избалованный зверь. Он ползал по стенам и по крыше, вился вокруг сухого дерева, макушка которого возвышалась над зданием. Стояла удушающая жара - можно было подумать, что дом вспыхнул, подожженный яростными солнечными лучами.
- Пейл, - крикнула Снежана, - там же может быть тот старик!
Привлеченные криком и новым несчастьем, из соседних окон высунулись встревоженные лица соседей.
Пейл пнул ногой хлипкую входную дверь - та соскочила с нижней петли, повисла на верхней, а потом медленно, будто нехотя, упала на землю. Взвилась туча пыли.
Пейл обернулся к Снежане и крикнул:
- Там кто-то есть!
Снежана не успела ничего ответить - мужчина бросился в проем, показавшийся медсестре беззубой пастью чудовища. Из двери повалил дым, и Пейл затерялся внутри. Оттуда доносился только его кашель.
Несколько горожан подбежали к Снежане. Медсестра стояла и ломала руки на груди.
- Что случилось? Что происходит? - спросил кто-то.
- Пожар, не видишь, что ли, - ответил другой.
- Несите воду, - крикнул какой-то расторопный горожанин.
- Пейл, - шептала Снежана. - Пейл, почему ты такой?..
Вдруг собравшиеся - небольшая кучка людей - издали дружный вздох. В дверях горящего здания появился Пейл Арсин. Его надо было видеть! Он был весь грязный - как будто только что провалился в канаву. На обоих плечах он держал нечто бесформенное - легко было принять это за пару мешков или связок тряпья. Белый человек, утративший свою белизну, пошел к людям.
Он положил перед ними то, что спас от пожара. Собравшиеся снова ахнули: они поняли, что перед ними два тела - человека и животного.
- Еще один, - пронесся вздох.
Снежана бросилась Пейлу на шею и осыпала его грязное лицо поцелуями. Он обнял ее за талию, но выглядел отстраненно, как человек, глубоко погруженный в себя.
Пес вдруг отряхнулся и вскочил на ноги. Люди от неожиданности отпрянули. Пес сел и внимательно посмотрел по сторонам. Казалось, он совсем не напуган. На лицах появились улыбки - бодрый вид пса помог на секунду забыть о разыгравшейся трагедии.
Прибежали люди с водой и кое-как начали тушить пожар. Пейл и Снежана отошли в сторону. Пес увязался за ними.
К пожару стекались все больше народу. Кто-то пытался помочь и что-то сделать, кто-то просто стоял и смотрел, как догорает никому не нужный храм. Одна женщина принесла большую скатерть и накрыла тело мертвого прихожанина.
- Фенрир! Фенрир! - вдруг раздался громкий крик, и пес навострил уши. - Фенрир! Вот ты где! Что ты здесь делаешь?
Василь, музыкант, шел быстрым шагом, едва не переходя на бег.
- Пейл, почему, мать твою, когда происходит что-то ужасное, ты всегда тут как тут? - набросился он на Пейла. Василь не любил Пейла, и виной тому была, конечно же, Вера.
Пейл закатил глаза, предчувствуя сцену.
X. Молчание
- Что есть истина?
- Нам нужно поговорить, я так скучаю.
- Сколько мне осталось, доктор?
- Когда вернешь мне деньги?
- Что ж вы молчите? Кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович!
- Ты меня любишь?
- How much is the fish?
- Ты правда продюсер?
- Кто убил слона?
- Отчего так в России березы шумят?
- Что делать?
- Что такое осень?
- Эй, друг, ты жив?
- Ты говорила, тебе есть восемнадцать.
- Тебе не больно?
- Ты сказала, что выпила таблетку.
- Do you speak English?
- А если найду?
- Мне тебе больше нечего сказать.
- Кто виноват?
- Есть ли в этом смысл?
- А кто тогда создал бога?
- Волна или частица?
- А судьи кто?
- Ты мне больше не жена.
- Ты танцевал с дьяволом под желтой луной?
- Ты спишь?
- Взгляните на снимки. Это он?
- Как вы объясните приливы?
- …
- Ты зачем это сделал?
- Это смешно, да?
- Оно того стоило?
- Кто здесь?
- За что мне это все?
- Быть или не быть?
- Готов?
- И что ты теперь будешь делать?
- Пожалуйста…
- Что ты делаешь с моей женой?
- Нет!.
- Что в имени тебе моем?
- Доколе же ты, Катилина, будешь злоупотреблять нашим терпением?
- Не пересолено?
- Ты идиот?
- Ты кончила?
- Отец мой, пронеси эту чашу мимо меня.
* * *
- Посмотрите, во что вы превратили мой дом! - прокричал городовой, чтобы его услышали.
Руслан был человеком мягкотелым. Все свою жизнь он старался избегать конфликтов. И до недавних пор это ему отлично удавалось: в Приюте ровным счетом ничего не происходило. Но в последнее время события развивались так стремительно, что Руслан едва успевал за ними. Складывалось ощущение, что Приюту было отмерено определенное число горестей в определенный срок, и по какой-то причине они не случились в течение установленного времени и теперь происходили все разом, потому что срок подходил к концу.
У городового собралась удивительная компания. В камере, где недавно сидел Пейл Арсин, теперь ютились двое: бродяга Федор и кузнец Иван. Собаки Федора последовали за хозяином и теперь заполнили собой все помещение. Они тревожно сновали туда и сюда, время от времени падали на бока и карабкались друг по другу. Несколько собак все время норовили пробраться в камеру к своему хозяину. Самым маленьким это удавалось, и они протискивались к Федору и его сокамернику, радостно тявкали и терлись людям об ноги. Федор прогонял их: хотел, чтобы собаки были на свободе. Те смотрели на него непонимающими глазами, уходили, а потом возвращались вновь. Кузнец Иван сидел как громом пораженный и смотрел перед собой. Он не обращал на собак никакого внимания.
Животные ворчали, урчали, повизгивали и клацали по полу когтями - стоял ужасный гвалт. Когда какая-нибудь из собак поднимала лапу, чтобы пометить угол или предмет мебели, Руслан замечал это и кидался в провинившуюся тем, что попадалось под руку. Он с самого начала не хотел пускать собак в помещение и отбивался как мог. Но собаки устроили под окном инфернальный хор. Когда нервы Руслана сдали и он открыл дверь, чтобы как следует обматерить их, собаки ворвались внутрь и едва не сбили его с ног.
- Федор, прикажи этим собакам убраться отсюда! Они же мне все засрут здесь!
Пейл Арсин от души хохотал, сидя на столе - он тоже был здесь и, казалось, получал удовольствие от происходящего. Рядом с ним пристроился Василь. Поначалу он был мрачнее тучи из-за недавней перепалки с Пейлом, но этот собачий штурм рассмешил его и он больше не мог сдержать улыбку.
Тут же, на разных поверхностях, не занятых собаками, расположились еще несколько мужчин - добровольные помощники Руслана.
В углу, на маленькой табуретке, сидел рыбак Данила и играл со щенком: водил ладонью из стороны в сторону, а щенок, открыв пасть, наполненную маленькими острыми зубками, бегал за его рукой и пытался прикусить.
- Я сейчас найду пистолет и перестреляю их к чертовой матери! Я клянусь! - бесновался Руслан.
Угроза ли городового достигла цели или сам Федор утомился от шума - бродяга засунул пальцы в рот и издал пронзительный свист. Все собаки замолкли, навострили уши и уставились на хозяина. Щенок, с которым возился Данила, только повел ухом, но не смог оторваться от игры.
- Полезный навык, - похвалил Пейл.
- Я не понимаю, почему вы веселитесь, - прошипел Руслан. - Плакать нужно, а не смеяться. В последние дни на нас пролился целый дождь из неприятностей.
- Нужно уметь сохранять позитивный настрой, - сказал Пейл.
- Не могу не согласиться, - сказал Василь.
- Вы веселитесь, потому что погибшие не были вашими близкими, - сказал Руслан. - Василь, ты думаешь больше о том, как бы красивее причесать челку. А ты, ты, - Руслан помедлил, подыскивая слова, - ты вообще не отсюда.
- Это не значит, что проблемы этих людей мне безразличны, - сказал Пейл. Взгляд его скользнул по покалеченной руке, и он поджал губы.
- Я позвал вас, потому что Федор, - Руслан кивнул в сторону бродяги, - мне кое-что рассказал. И мне кажется, он говорил про вас.
Пейл сложил руки на груди. Василь нахмурился. Помощники Руслана подобрались.
- Когда с семьей Ивана случилось несчастье, - Руслан быстро посмотрел в сторону кузнеца, но тот продолжал безучастно всматриваться в пространство, - Анатоль сказал: ищи собаку, может, это выведет тебя к убийце. Мы с ним были не в лучших отношениях, и я до сих пор не понимаю, почему он не мог сказать прямо. Все время выпендривался! Теперь его уже ни о чем не расспросишь - он куда-то подевался. Он говорил, что собирается уехать из города, но это кажется мне безумием. С тех пор его никто не видел. Я подозреваю, он знал, кто стоит за этими ужасными убийствами, и этот кто-то добрался до него.
- Вы были у него дома? - спросил Василь.
- Да, там пусто, - сказал Руслан. - Никого. И очень хорошо прибрано. Как будто он убрался перед уходом. Пыль вытерли даже с верхних полок. Что подозрительно, учитывая его положение.
- Следы борьбы? - спросил Пейл.
- Ничего. Будто он просто взял и испарился, - проскрипел Руслан. - Но черт с ним! Где бы он ни был и что бы с ним ни случилось, у нас сейчас и так проблем по горло. Вот найдет его Данила на берегу реки, тогда и будем разбираться.
- Цинично, - сказал Пейл. Будто в поддержку одна из собак тихонько завыла.
Руслан отмахнулся и продолжил:
- Я не сразу подумал о Федоре и его собаках. Он так примелькался, что я уже просто его не замечаю. Но когда вдруг вспомнил, решил проверить - других зацепок все равно нет. Ты мне тогда любезно помог, Пейл, я тебе очень признателен. - Пейл криво усмехнулся. - Я несколько раз пытался заговорить с Федором, только он малый неразговорчивый. Но у Сереги маленький ребенок, и он лучше знает, как общаться с…
Руслан помахал рукой, глядя на своего помощника и, по-видимому, ожидая, что тот закончит фразу за него.
- … с бабасями, - сказал Серега, покраснев.
- Баба… что? Что это вообще за слово такое? - сказал Василь.
- Так мой сын называет других детей. И собак. Да вообще он так все называет, - пояснил Серега, еще сильнее заливаясь краской. - Бабася.
Федор, услышав это слово, засиял, разулыбался и захлопал в ладоши. Собаки подскочили и все разом заголосили.
- Опять! - взвился Руслан. - Серега, скажи, чтобы эта бабася заткнула своих бабась.
Сереге не пришлось ничего говорить: Федор все понял сам, помрачнел и снова свистнул. Собаки послушно притихли.
- Так вот, этот бабася, - Руслан улыбнулся Федору, но не получил ответную улыбку, - рассказал нам, что недавно к нему пришли двое мужчин и забрали у него собаку. Рыжую - совсем как ту, что недавно нашли на пожаре.
Василь вскочил с места и сказал:
- Пф-ф! И ради этой ерунды ты меня позвал?
- Василь, - сказал Пейл, - обвинение серьезнее, чем тебе кажется. Наш доблестный городовой хочет сказать, что мы с тобой на пару убили всех этих людей. И еще доброго доктора, который был с нами в сговоре. Так ведь, Руслан?
Руслан натянуто улыбнулся и пожал плечами:
- Вы мне скажите.
Пейл устало провел здоровой рукой по лицу.
- Руслан, я давно уже хотел сказать это. Не тебе, а всему городу. Но сейчас ты здесь власть, и потому сойдет и так. - Пейл поднял голову и посмотрел прямо в глаза городовому. Тот держался сколько мог, но отвел взгляд. - Я очень благодарен Приюту за то, что в нем нашлось для меня место. Добрые люди помогли мне не умереть с голоду и приютили в первые дни, когда я только пришел сюда. Одолжили мне инструменты, чтобы я мог построить свой дом. И с тех пор я старался стать частью Приюта. Я помогал всем. Сколько всего я переделал за так, за спасибо? Тебе, - Пейл кивнул в сторону Сереги, - я переложил крышу. Ты помнишь? Разве я что-то попросил взамен? Разве ты мне что-то заплатил? - Сереге снова пришлось краснеть. - Но мне и не нужны деньги. Тем более, сегодня у них нет никакой ценности. Я хотел добиться одного: чтобы вы приняли меня таким, какой я есть. С моим цветом кожи, с моим цветом волос. Но я всегда был белой вороной. И когда случилось несчастье, та ужасная история с Лилей, к кому вы пришли в первую очередь? Ко мне. Все решили, что во всем виноват чужак. И мой цвет кожи оказался для вас важнее моих дел. И сейчас происходит то же самое, Руслан. Ты зашел на второй круг: мы как будто снова перенеслись в тот день, когда Григорий стоял напротив меня с пистолетом, а ты поддакивал ему.
Руслан зло посмотрел на Пейла, открыл было рот, но ничего не сказал.
- Прежде чем выдвигать обвинения, хорошенько все обдумай, - сказал Пейл. - Я устал от твоего непрофессионализма. Ты думал, что "городовой" - это просто престижный титул. С ним ты заслуживаешь уважение, хотя можешь из себя не представлять ровным счетом ничего. Как у аристократов в старые времена с их важными частицами - "де" или "ван". И до недавнего времени так и было, потому что в Приюте не было преступлений. Но потом вдруг оказалось, что ваш город сгнил изнутри, и проблемы посыпались на вас как из рога изобилия. И теперь ответственность на тебе, а ты мечешься по округе и не знаешь, что делать. И снова во всем виноват Пейл Арсин. Потому что он не такой, как все. Потому что он белый.
Все присутствовавшие избегали взгляда Пейла и понуро смотрели в пол. Казалось, даже собаки уловили общее настроение и выглядели виновато.
Пейл поднял изуродованную руку и потряс у себя перед лицом.
- Вот цена, которую я заплатил, чтобы жить в вашем городе. Что еще я должен сделать?
Руслан некоторое время молчал.
- Пейл, я ни в чем тебя не обвиняю, - городовой примирительно поднял руки. - Ты прав. Я не был готов ко всему этому. Просто… Я должен расследовать эти убийства, и я…
- У тебя отлично получается! - перебил Пейл. - Ты уже казнил одного преступника, только вот преступления продолжились. И теперь ты пытаешься найти нового козла отпущения. Пожалуйста! Перевешай хоть всех жителей этого города, если, конечно, они не повесят тебя раньше, но со мной у тебя ничего не получится.