Женщина-лайнер
В любом городе одни люди всегда на виду, а другие живут себе потихоньку и никто их не замечает.
Спокон веку Норвалин Уиттл была полновата, что гасило мужской интерес к ней и лишало возможности стать мажореткой или чирлидером.
Сейчас, в тридцать семь лет, она вела бухгалтерию нескольких городских компаний, но благодаря интернету могла работать на дому. Родители оставили ей удобный домик в две комнаты и одну ванную, из которого она выходила лишь за продуктами или в аптеку. И это ее вполне устраивало. С нею жила собака Митци (нечистокровный йоркширский терьер) – прекрасная компаньонка, приученная делать свои дела на газетку.
И вот однажды, отправившись в магазин, Норвалин заметила, что при ходьбе переваливается с боку на бок, точно огромный океанский лайнер на волнах. Лишь теперь она осознала, какая она большая и толстая. Вот те на. А ведь правда: она с трудом влезала в туфли, уже давно не носила кольца и часы. Как же раньше-то ничего не замечала?
Беда в том, что прочие радости жизни она компенсировала в "Макдоналдсе", сметая двойные чизбургеры с картошкой фри. И диетическая кола, видимо, не уравнивала поглощенные калории. Обалдеть. Она даже не заметила, как стала носить просторные балахоны и обувь без задника. Норвалин всегда знала, что слегка полновата, однако нынче на осмотре доктор Холлинг ее известил, что стадию полноты она уже миновала. Весы, определяющие соотношение жира и мышечной массы, вынесли приговор: она переметнулась в категорию тучных и вот-вот перейдет в класс болезненного ожирения. Врач записал ее на прием к диетологу.
По дороге домой Норвалин кляла себя на чем свет стоит. С чего это она решила, что может объедаться, как подросток? Вот оно что. Не потрудилась задуматься. Последние двадцать два года сидела перед телевизором и трескала не закрывая рта, превратила свою жизнь в жвачное существование. И если теперь не пойти к диетологу, тот наябедничает доктору Холлингу.
Диетолог излучала жизнерадостную уверенность в успехе лечения. Внутри вас, сказала она, сидит худышка, которой не терпится вылезти наружу. Норвалин знала, что это не так. Внутри нее сидела толстуха, у которой не было сил даже шевельнуться. Да и зачем? Никто ее не любит. Единственный парень, в которого она была влюблена, женился на другой. Тогда – зачем? Ради себя, сказала себе Норвалин, но, по правде, ей хотелось лишь поесть вкусненького, поиграть с Митци и посмотреть телесериал.
– Дело тут не в силе воли, – пояснила диетолог. – У вас, мисс Уиттл, зависимость от еды. Вы пристрастились к углеводам, как наркоман – к героину. Единственный способ постепенно сбросить вес – категорически отказаться от сладкого и мучного.
Ну ладно. Предположим, она пройдет весь курс, потратит время и деньги, измучает себя всякими ограничениями – и что потом? Станет несчастным скелетом с обвисшей кожей. Если избавитесь от лишнего жира, сказала докторица, проживете на добрых десять лет дольше.
А на кой она такая жизнь – без хлеба и мороженого? – подумала Норвалин и, сделав выбор в пользу десерта, решила в клинике больше не появляться.
Прошло несколько лет. Пятничным утром Норвалин с большим трудом выбралась из машины, поочередно выпростав ноги, отдышалась и через парковку двинулась к аптеке. И тут вдруг из супермаркета донеслись крики и шум, люди вокруг попадали на землю. Кто-то завопил:
– Держите его! Держите!
Из стеклянных дверей магазина выскочил человек с пистолетом, за ним гнался охранник. Раздумывать было некогда. Норвалин скрестила руки и встала на пути беглеца. Человек с разгону в нее врезался и, выронив пистолет, упал. Норвалин тотчас на него уселась и так сидела до приезда полиции. Оказалось, не зря – злодей только что ограбил ювелирный салон.
Свидетели показали, что бандит извивался ужом, но выбраться на волю не смог. Сам преступник позже уверял, что задержавшая его баба весила фунтов шестьсот с лишком. Он, конечно, приврал, но понадобилась помощь трех пожарных и одного зеваки, чтобы поднять Норвалин на ноги.
Когда суматоха улеглась и грабителя, закованного в наручники, увезли, полицейский, допрашивавший Норвалин, вгляделся в нее и вдруг удивленно спросил:
– Вы – Норвалин Уиттл? А меня не помните? Мы вместе учились в школе. Я Билли… Билли Макмайкл…
Норвалин зарделась до оттенка лилового. Она его помнила. Это был тот самый парень, в которого некогда она влюбилась.
В тот же день Кэти Колверт взяла у нее интервью, которое под заголовком "Местная жительница задерживает грабителя" поместила на первой странице.
Норвалин не стала говорить, что все получилось случайно. Просто она не могла встать. Кто-то из зевак снял ее на телефон и разместил видео в "Ютубе". Конечно, посыпались насмешливые комментарии (в основном от подростков), но многих ее храбрость впечатлила.
– Пусть погоня не для нее, – говорили люди, – зато уж она остановит – будьте покойны!
В знак признательности супермаркет вручил ей подарочный стодолларовый сертификат, действительный во всех его отделах и закусочных. Мэр наградил ее медалью "За гражданское мужество", а шериф Ральф Чилдресс назначил своим почетным заместителем и выдал полицейскую бляху. По такому случаю в магазине "Наряд от Росс за бесценок" Норвалин купила просторное черное платье и парадные туфли без задника, но со стразами.
На церемонию награждения Билли привез ее в своей полицейской машине, а затем подбросил домой.
– Может, как-нибудь вместе поужинаем? – на прощанье спросил он.
Билли женился на красивой однокласснице, но семейная жизнь не задалась. Он развелся и последние три года жил в паршивом многоквартирном доме на городской окраине.
Сперва были совместные ужины, раз-другой в неделю, а потом Билли остался ночевать. Норвалин была так счастлива, что всего за год без всяких усилий вернулась в категорию полноватых. Что очень радовало Билли. Он вдруг понял, что вообще-то любит женщин в теле. В тот год Норвалин воспользовалась подарочным сертификатом – в ювелирном салоне купила обручальное кольцо для Билли.
Бывает, долго-долго мучаешься, а потом, когда меньше всего этого ожидаешь, судьба вдруг делает удивительный пируэт. Ведь Норвалин шла в аптеку за мазью от экземы, а вон чего получилось. И уж кто-кто, но она-то никак не рассчитывала на счастливый конец.
Норма на волосок от гибели
2012
Кэти Колверт удивилась, в аптеке встретив Норму на костылях:
– Господи, что случилось?
– Ногу сломала.
– Как же так?
– Я делала покупки в торговом центре. Мэкки сносил все майки, а в цокольном этаже была распродажа белья. Ну вот, пошла я к эскалатору, и тут вдруг зазвонил мой мобильник. На ходу я полезла в сумочку и, видимо, зазевалась, потому что шагнула мимо первой ступеньки. Опомниться не успела, как уже кубарем лечу вниз, подол на голове, и рядом никого, чтоб меня подхватить.
– Ой, надо же!
– Успела только подумать, что сейчас вот докувыркаюсь до низу и там эскалатор защемит мое платье, а следом зажует и меня. Лечу я, значит, и ору: "Выключите его! Выключите его!" Слава богу, в последнюю минуту какой-то смекалистый продавец из ювелирного отдела подскочил к тумблеру, иначе меня разодрало бы в клочья. Лежу я такая, ноги выше головы, вся скособочилась, шевельнуться не могу. И тут надо мной возникает моя старая школьная подруга Кэти Гилмор, которую я не видела лет двенадцать. Норма, говорит, ты, что ли? Она самая, говорю. А чего, спрашивает, ты тут разлеглась? Я, говорю, упала с эскалатора и, похоже, застряла. Звони в 911. Сию, говорит, секунду, дорогая. Тут уже и толпа собралась, а я в разодранном платье. Шум-гам-тарарам. Неделю провалялась в больнице. Знаешь, что самое обидное? Звонок, которой меня чуть не убил, был каким-то оповещением. Это мне робот звонил, представляешь?
– Боже мой, ты и впрямь могла убиться! Вспомни, что случилось с несчастной Ханной Мари.
– Да я только о том и думала, пока летела. Неужто, думаю, и меня ждет такой же конец?
Что произошло
Газетный заголовок извещал:
НАША СЛАВНАЯ ГОРОЖАНКА УБИЛАСЬ ДО СМЕРТИ
Утром экономка пришла на работу и под лестницей увидела Ханну Мари. Следователь сказал, что смерть наступила мгновенно. Весть о несчастье облетела город, и все опечалились. А потом разъярились, узнав, что в тот день Майкл Винсент был в Нью-Йорке по своим частым так называемым делам.
– Вообрази, Мэкки, – сказала Норма, – всю ночь глухая бедняжка одна в огромном доме, а он где-то там веселится, хотя живет за ее счет. Не понимаю, как таких земля носит.
Неужели ты меня слышишь?
Учитывая возраст и здоровье Ирен Гуднайт, все полагали, что она станет следующим новоселом "Тихих лугов". И удивились, когда к ним прибыла Ханна Мари Свенсен.
И вот тогда-то Люсиль Бимер столкнулась с неслыханной проблемой: как общаться с глухонемой?
Она все же заговорила с Ханной Мари, но ответа, конечно, не получила.
– Боже мой, какой ужас, – сказала Люсиль. – Я не смогу ей объяснить, где она очутилась.
– Даже не знаю, чем тебе помочь, – расстроилась Вербена. – Говори мы хоть до второго пришествия, она ничего не услышит. Худо дело, худо. А так хотелось бы расспросить ее, что она думает о своем никчемном муженьке-кобеле. Ведь все эти годы он ей изменял с каждой смазливой девкой.
И тут вдруг женский голос произнес:
– Кажется, я слышу.
– Это вы сказали, Ханна Мари? – удивилась Люсиль.
– Да, наверное. Я свой голос слышу?
Изумленная Люсиль воскликнула:
– Свой, свой, чей же еще?
– Я говорю словами?
– Ну да.
– И верно их произношу?
– Идеально.
– Не слишком ли громко я говорю? Самой не определить.
– Ничуть, у вас приятный голос, – заверила Люсиль. – Ну и чудеса… Вот уж родители-то ваши обрадуются. Беатрис! Андер! Поздоровайтесь с дочкой!
Первой откликнулась Беатрис:
– Милая, это я, твоя мама. Неужели ты меня слышишь?
– Да, мамочка, слышу!
– А это я, родная, твой папа.
– Папа! Невероятно!
Вербена Уилер не стерпела и что есть мочи гаркнула:
– Боже мой! Здесь Ханна Мари! Она слышит и говорит!
Неописуемая минута. Беатрис и Андер впервые говорили с дочерью, и та впервые их слышала.
Элнер немного выждала и присоединилась к беседе:
– Здравствуй, дорогуша. Это я, твоя большая старая тетя Элнер.
– Ой, как я рада услышать твой голос! – сказала Ханна Мари. – Спасибо огромное, что всегда была так добра ко мне.
– Не за что, милая. К тебе-то как же не быть доброй?
– Ханна Мари, я – твоя двоюродная бабушка Катрина Нордстрём. Знаешь, я тебя очень хорошо понимаю. К концу жизни я совершенно ослепла, а здесь опять прозрела.
И тут уж всем захотелось поговорить с Ханной Мари, дабы соучаствовать в чуде.
Весь день Ханна Мари беседовала с родными и друзьями. К шести вечера старик Хендерсен проворчал:
– Господи, ну и балаболка! Замолчит она когда-нибудь или нет?
Сестры Гуднайт выступили с особым приветствием: на закате они исполнили песню "Над радугой", разложив ее на три голоса.
– Ой, спасибо вам большое, – сказала Ханна Мари. – Так вот, значит, какая она, музыка. Мне всегда хотелось узнать, что она такое. Оказывается, это красота и утешение. Вы поете просто чудесно.
Бёрди Свенсен, ее двоюродная бабушка, тотчас окликнула Элнер:
– Я тебя умоляю, не вздумай запеть. Пусть бедняжка хоть немного побудет в иллюзии.
– Я постараюсь сдержаться, – усмехнулась Элнер. – Дам ей пару дней обвыкнуться.
Перед сном Руби шепнула соседке:
– Зря ты, Вербена, сказала, что муж изменяет Ханне Мари.
– Кто ж знал, что теперь она слышит? Может, все-таки не расслышала?
На другой день, когда все немного успокоилось, Люсиль Бимер спросила, что именно случилось с Ханной Мари.
– Я очнулась и вдруг стала слышать звуки. Сначала я даже не поняла, в чем дело.
– Нет, я о том, что привело вас на "Тихие луга".
– Ах, это. Честно говоря, я не знаю. Видимо, что-то произошло, иначе я бы здесь не оказалась.
– Конечно.
– Да уж. Я сама гадаю, что случилось. В тот день Майкл уехал, и последнее, что я помню, – я встала с кровати и пошла в кухню… А потом – ничего…
– Ну хорошо, не волнуйтесь. Мы все узнаем. Какой-нибудь новенький нам обо всем расскажет. А сейчас все вам ужасно рады.
– И я рада, мисс Бимер. К сожалению, последнее время жизнь моя была не особо радостной.
– Ты слышала, Руби? – прошептала Вербена. – Она сказала: муж уехал. Может быть, ей известно больше, чем мы думаем.
Дело закрыто
Будь у Лестера Шингла усы, он бы их подкрутил. Ирен Гуднайт, последняя из подозреваемых в его убийстве, только что прибыла на "Тихие луга", и наконец-то Лестер мог устроить судный день. Наутро громовым голосом он возвестил:
– Говорит Лестер Шингл! Я знаю, что убийца – кто-то из вас четверых. Думали, все шито-крыто? Ну уж нет!
Что правда, то правда: в разное время эти женщины грозились его прикончить.
Все они прекрасно знали, что Лестер – злостный соглядатай. Ада и Бесс Гуднайт обещали его пристрелить, если поймают возле своего дома. Ирен сулила освежевать живьем. Самая страшная угроза исходила от Тотт Вутен и заключала в себе применение ножниц.
Первой опомнилась Ада:
– Чего ты буровишь-то?
– Вы отлично поняли, о чем я. Я говорю про мое убийство.
– Чего?
– В апреле 1952-го на парковке боулинг-клуба кто-то из вас хладнокровно меня убил, швырнув шар мне в голову. И я собираюсь выяснить, кто именно это сделал.
Тотт ушам своим не поверила:
– Ты спятил, что ли? Никто не кидался в тебя шаром, дубина! Ты поскользнулся и шандарахнулся башкой о машину Милдред Оглби. Надо ж такое выдумать! Эй, Билли!
– Ау?
– Это я, Тотт Вутен.
– Привет, левша, как делишки?
– Чудненько… Слушай, тут к тебе вопрос. Ты помнишь, как Лестер звезданулся башкой о машину? Потом ты еще "скорую" вызвал.
– Да, а что?
– Этот кретин считает, что ему разнесли кумпол шаром.
– Что? Полный бред. Я же помню: он разбил фару и погнул крыло.
В разговор вступила миссис Оглби, хозяйка "бьюика" 1946 года выпуска:
– Все верно, Лестер. Кстати, ремонт мне стоил кучу денег.
– Видал? – спросила Тотт. – Так что я не вру.
Лестер долго молчал.
– Вот зараза, – наконец сказал он. – Все эти годы я думал, что меня убили… И теперь даже как-то огорчительно.
– Ну если это тебя утешит, знай: попадись ты мне тем вечером, я бы тебя грохнула, – вмешалась Ирен Гуднайт.
– Что ж, спасибо, ведь я был неподалеку. Нет, все-таки очень досадно. Я-то себя считал жертвой преступления, а тут просто несчастный случай.
– Говорят, случайностей не бывает, Лестер, – сказала Бесс.
– Так или иначе все получают по заслугам, – добавила Вербена.
– Да, наверное… Но коль я не жертва, я, выходит, ноль без палочки… Обидно.
Как выяснилось, беднягу Лестера никто не убивал. Но это вовсе не означало, что в городе не произошло убийство…
Рыжеволосая
Вербена Уилер уже довольно давно пополнила покойницкие ряды, но всегда была при деле. Вот и нынче она разглядывала женщину, склонившуюся над могилой Ханны Мари Свенсен.
– Эй, Руби, – шепнула Вербена. – Ты не знаешь эту рыжую?
Руби оглядела женщину в плаще и тоже шепотом ответила:
– Без понятия. Она не здешняя… По крайней мере, я ее не знаю. Может, какая-нибудь одноклассница по школе для глухих?
Незнакомка пробыла на кладбище долго, но лишь стояла и смотрела на могилу.
– Прости… Прости меня, – наконец проговорила она и ушла.
Вербена уже просто сгорала от любопытства.
– Ханна Мари, – окликнула она.
– Да?
– Это я, Вербена. Мы тут с Руби говорим, какая красивая гостья тебя навестила.
– Да, очень красивая.
Кумушки ждали какого-нибудь продолжения, но его не последовало.
За пару дней Вербена вся извелась и, не утерпев, в лоб спросила Ханну Мари, кто это к ней приходил.
– Если б я знала, – сказала Ханна Мари. – Ни малейшего представления. Раньше я ее никогда не видела.
– Понятно. Но она и впрямь красивая.
Все это очень странно, думала Вербена. Пусть Ханна Мари не знакома с этой женщиной, но та-то явно ее знает. Она так долго пробыла. И выглядела совершенно убитой горем. А кто ж так горюет по незнакомому человеку? Бессмыслица какая-то. Чужие могилы никто не навещает. Вот разве что она ошиблась… да нет, такое невозможно. На могиле большое надгробие, на котором крупными буквами написано имя. Рыжая не могла его не увидеть.
Другой вариант: Ханна Мари знает свою гостью, но не признается. В любом случае тут что-то подозрительное. И за что рыжая просила прощения? Вербена твердо решила докопаться до истины. Она любила хороший детектив и была горячей поклонницей телесериала "Она написала убийство" с Анджелой Лэнсбери в главной роли.
К несчастью, в городе произошло убийство, только жертва об этом не знала. Да и не могла знать. Она была глухая. И не слышала, как сзади к ней подкрались. Не поняла, что ее столкнули. Полиция не распознала убийство. Взлома не было. Исполнитель заказа получил ключ от входной двери. Никто не видел, как он вошел и как покинул дом.
Подслушанное за ужином
2013
Порой люди не подозревают, что кто-то слушает их приватную беседу Например, в тот вечер, когда за ужином судья обсуждал с женой завещание Ханны Мари, кухарка миссис Грейс оставила дверь в столовую чуть приоткрытой. Прежде она служила у четы Свенсенов, и ее очень интересовало, что скажет судья.
Проверка подлинности завещания заняла какое-то время, но в результате судья его утвердил. Когда последнюю волю усопшей огласили, народ оторопел. Просто невероятно, что Ханна Мари вычеркнула из завещания всех своих родных и благотворительных подопечных. На нее это совсем не похоже. Но по бумаге все отходило ее мужу. А за последнюю четверть века капиталы компании приблизились к тридцати шести миллионам. Даже Лаверна Торникрофт, жена судьи, засомневалась:
– Говори что хочешь, Сэм, но тут дело нечисто. Завещать ему компанию? Ага, держи карман.
– Что тут скажешь, Лаверна? – Судья покачал головой. – Я обязан следовать букве закона и санкционировать передачу имущества.
– Да не верю я, что она все оставила ему.
– По завещанию – оставила. Ханна Мари была глухая, но не слепая. Читать и писать она умела. Раз так написано – все законно. – Судья аккуратно намазал булочку маслом. – Но будь я на его месте, отныне я бы очень осторожно переходил улицу.
Завещание всех страшно огорчило. Никто не понимал, почему Ханна Мари так поступила.
После уплаты налогов Майкл Винсент стал официальным хозяином фермы и с ходу уволил всех, кто был тесно связан с семьей Свенсен. Первым вылетел Альберт Олсен, кузен Ханны Мари, почти тридцать лет служивший управляющим.
Альберт был раздавлен.