Выключая свет, она решила, что завтра начнет делать наброски лица Авроры - нужно почувствовать его форму и понять, какое выражение чаще всего появляется в глазах девочки.
Грания устроилась удобнее и закрыла глаза.
Кэтлин сидела за кухонным столом, сжимая в ладонях чашку с чаем. По звукам, доносившимся из соседней комнаты, она поняла: только что закончились десятичасовые новости. Она знала, что, дослушав прогноз погоды, Джон выключит телевизор, потом свет и выйдет в кухню, чтобы налить для себя на ночь стакан воды.
Кэтлин поднялась и, подойдя к задней двери, открыла ее и посмотрела в левую сторону. В особняке на вершине скалы свет не горел. Грания, должно быть, уже легла. Закрыв дверь, Кэтлин заперла ее на ключ и задвинула засов. Она слегка дрожала, и от мысли о том, где сегодня приходится ночевать ее дочери, ей стало не по себе. Кэтлин вернулась в кухню и увидела Джона, который набирал в стакан воду из-под крана.
- Я иду спать, дорогая. А ты? - Он посмотрел на жену и нежно улыбнулся.
Кэтлин тяжело вздохнула и потерла щеки руками.
- Ох, Джон, я места себе не нахожу.
Муж поставил стакан рядом с раковиной, подошел и обнял ее.
- Что случилось? На тебя это совсем не похоже. Расскажи мне, что тебя волнует.
- Грания... Она в том доме, совершенно одна. Я понимаю, ты скажешь, что это глупо, но... - Она подняла глаза на мужа. - Ты знаешь, какие чувства вызывает у меня та семья и как мы от нее настрадались.
- Да, знаю. - Джон нежно заправил прядь седеющих волос за ухо жены. - Но это было очень давно. Грания и эта девочка принадлежат к другому поколению.
- Мне, наверное, следует ей рассказать? - Кэтлин смотрела на мужа, умоляя его дать ответ.
Джон вздохнул:
- Даже не знаю, хорошая это мысль или нет. Но очевидно, что молчание расстраивает тебя. Если тебе станет легче, тогда следует ей все рассказать. Не думаю, что это как-то повлияет на ее решение. Мы с тобой прекрасно знаем: дети не отвечают за грехи родителей.
Кэтлин прижалась лицом к широкой груди мужа.
- Знаю, Джон, знаю... Но то, как они поступили с нашей семьей... - Она покачала головой. - Они практически уничтожили нас, Джон, не забывай об этом. - Она подняла глаза, в которых светился страх. - И я видела лицо Грании, когда она говорила об отце Авроры. Два поколения пострадали из-за Лайлов, и теперь, похоже, на моих глазах прошлое повторяется.
- Перестань, дорогая. Наша Грания из другого теста, она гораздо сильнее, - попытался успокоить жену Джон. - Ты не хуже меня знаешь, что нашу дочь невозможно заставить сделать что-то, если она этого не хочет.
- А если она решит, что он ей нужен?
- Тогда ты ничего не сможешь сделать. Грания уже не ребенок, она взрослая женщина. Неужели ты боишься самого худшего? Его нет в том доме, а она просто присматривает за девочкой, пока он в отъезде. Ничто не предвещает...
Кэтлин оттолкнула Джона и в отчаянии всплеснула руками:
- Нет, ты ошибаешься! Я видела это выражение ее глаз, и все из-за него! А как же Мэтт? Может, позвонить ему и попросить приехать?.. Она ведь не осознает, что происходит, и ничего не понимает.
- Кэтлин, успокойся, - вздохнул Джон. - Тебе не стоит вмешиваться в дела дочери. Она скрывает что-то о своих отношениях с Мэттом, и нам следует подождать, пока она сама все не расскажет. Возможно, тебе станет лучше, если ты поговоришь с ней о прошлом. Хуже не будет, а Грания поймет, почему ты так переживаешь из-за ее решения присматривать за девочкой.
Кэтлин подняла глаза на мужа:
- Ты так считаешь?
- Да. И тогда она сможет сама все решить. А сейчас я думаю, нам пора спать. Я ее отец и заверяю тебя: я не допущу, чтобы с ней случилось что-то плохое.
Немного успокоившись, Кэтлин слабо улыбнулась мужу:
- Спасибо, дорогой. Я знаю это.
Гранию разбудил громкий стук. Он села и потянулась к выключателю, пытаясь понять, не приснилось ли ей это. Часы на столике у кровати показывали пять минут четвертого. В доме стояла полная тишина, поэтому она выключила свет и снова улеглась в кровать, собираясь спать.
Легкое поскрипывание досок на лестничной площадке недалеко от спальни заставило ее снова сесть. Грания прислушалась и различила звук шагов, а потом скрип двери в коридоре. Выбравшись из кровати, она осторожно открыла дверь и выглянула из спальни. Дверь на другом конце площадки была приоткрыта, и из нее лился слабый свет. Грания направилась туда, у нее под ногами поскрипывали доски. Оказавшись у двери, Грания распахнула ее и увидела спальню, залитую лунным светом, проникавшим в комнату из двух французских окон, за которыми виднелся небольшой балкон с балюстрадой. В комнате было очень холодно, и она поняла, что окна открыты. Грания, встревожившись, направилась к ним. Сердце неистово колотилось в ее груди. Перешагнув порог, она оказалась на балконе.
Там стояла Аврора: похожая на призрак фигурка, освещенная лунным светом, руки вытянуты в сторону моря - именно в той позе Грания впервые увидела ее.
- Аврора, - шепотом позвала она.
Балюстрада, предохраняющая девочку от падения вниз с высоты двадцати футов, доходила ей только до бедер, и Грания заволновалась еще сильнее.
- Аврора, - еще раз осторожно произнесла она, но снова не было никакой реакции.
Повинуясь порыву, Грания потянулась и схватила Аврору за руку, однако девочка, словно не заметила этого.
- Дорогая, пожалуйста, пойдем в дом. Ты можешь разбиться! - Она чувствовала, что кожа девочки под тонкой ночной рубашкой стала ледяной.
Внезапно Аврора показала рукой на море:
- Она вон там... Ты ее видишь?
Грания проследила взглядом за рукой Авроры, и у нее вдруг перехватило дыхание. На самом обрыве, где она впервые встретила Аврору, стояла темная фигура, и ее силуэт был хорошо виден в лунном свете. Грания с трудом сглотнула, закрыла глаза и открыла вновь. Снова посмотрев в сторону обрыва, она ничего не увидела. Ее охватила паника, и она потянула Аврору за руку:
- Аврора! Скорей пойдем в дом!
Девочка повернулась к ней - ее лицо было белым, как лунный свет. Она молча улыбнулась Грании и пошла с ней в дом: сначала в спальню, а потом по коридору в комнату.
Чтобы согреть Аврору, Грания закутала ее в одеяла, прихватив еще одно, лежавшее в ногах. Девочка, не сказав больше ни слова, повернулась и закрыла глаза. Грания посидела рядом еще некоторое время, пока не убедилась, что у ее подопечной выровнялось дыхание, и она крепко спит. Потом, дрожа от холода и страха, она вернулась в свою спальню.
Лежа в кровати, Грания продолжала думать о призрачной фигуре на скалах.
Конечно... конечно, ей это привиделось. Она никогда не боялась неведомого и все время смеялась над матерью и ее богатым воображением, когда та говорила о загробном мире, в который верила.
Но сегодня... сегодня... на скалах...
Грания вздохнула: что за нелепые мысли, - и, закрыв глаза, постаралась уснуть.
7
На следующее утро Грания проснулась, когда через шторы пробивался слабый свет. Потянувшись, она повернулась и увидела, что уже больше восьми утра. Дома ее обычно будили брат и отец, которые шумно собирались на утреннюю дойку. Откинувшись на подушки, она вспомнила странное происшествие прошлой ночи и вздрогнула. Наверняка это была просто игра воображения. Вставая с кровати и одеваясь в утреннем свете, Грания с легкостью убедила себя, что именно так все и было.
Аврора уже сидела в кухне. Перед ней стояла миска с хлопьями. Когда Грания вошла, лицо девочки вытянулось, и она надула губы:
- А я собиралась принести тебе завтрак в постель.
- Очень мило с твоей стороны, но я с удовольствием приготовлю его сама. - Грания налила воду в чайник и поставила на плиту. - Как тебе спалось? - осторожно поинтересовалась она.
- Отлично, спасибо, - ответила девочка. - А тебе?
- Неплохо, - солгала Грания. - Хочешь чая?
- Нет, спасибо. Я пью только молоко. - Аврора замерла с полной ложкой хлопьев. - Грания, иногда у меня бывают странные сны.
- Правда?
- Да... - Ложка все еще висела в воздухе. - Мне снится, что я вижу маму, стоящую на скалах.
Грания промолчала, продолжая заниматься чаем, и увидела, что Аврора наконец-то положила хлопья в рот и принялась задумчиво жевать. Она села за стол, и девочка посмотрела на нее:
- Но это ведь просто сон, да? Мама умерла и не может вернуться, потому что она на небесах. По крайней мере, так говорит папа.
- Да, - согласилась Грания и положила руку на худенькое плечо своей подопечной, стараясь ее успокоить. - Папа прав. Тот, кто оказывается на небесах, не может вернуться, как бы мы этого ни хотели.
В свою очередь, и Грания вдруг почувствовала боль утраты. Ее драгоценный крошечный малыш так и не получил возможности узнать, что такое жизнь, - он умер внутри ее, не сделав ни единого вдоха самостоятельно. Но это не значит, что она перестала мечтать, кем мог бы стать ее ребенок. Мечтать о жизни, которая была бы у него... или у нее. На глаза ей навернулись слезы, и она изо всех сил постаралась сдержать их.
- Но иногда я чувствую, что она здесь, - продолжала Аврора, - и мне кажется, что я вижу ее. Но когда я рассказываю об этом папе, он начинает злиться и отвозит меня к врачу. Так что я перестала говорить с ним об этом, - грустно добавила она.
- Иди ко мне. - Грания протянула руки к девочке и усадила ее к себе на колени. - Аврора, я не сомневаюсь, что мама любила тебя очень-очень сильно, как и ты ее. Даже если папа прав и люди не возвращаются с небес, нам все равно кажется, что они рядом: присматривают за нами и любят нас.
- И ты не считаешь, что это плохо? - Аврора серьезно смотрела на Гранию, ожидая, что та успокоит ее. - Не думаешь, что я сошла с ума?
- Нет, не думаю. - Грания погладила рыже-золотистые волосы девочки и накрутила одну прядь на палец. - А сейчас... - она поцеловала ее в лоб, - я думаю, что утром ты немного позанимаешься, ведь папе это было бы приятно, а я сделаю несколько набросков для твоей скульптуры, которую он мне заказал. И день мы проведем так, как захотим. Есть какие-нибудь предложения?
- Нет. - Аврора пожала плечами. - А у тебя?
- Думаю, мы могли бы съесть по сандвичу в Клонакилти, а потом пойти на пляж.
Аврора в восторге захлопала в ладоши:
- Да, отлично! Я обожаю пляж!
- Значит, договорились.
Сидя за столом, Аврора прилежно решала примеры, а потом отвечала на вопросы по географии. Грания быстро делала наброски с разных ракурсов, пока наконец не почувствовала пропорции тела девочки. Ближе к полудню, заваривая кофе, Грания поняла, чего ей не хватает.
- Аврора, у вас здесь есть радио или проигрыватель компакт-дисков? - поинтересовалась она. - Я люблю слушать музыку, когда работаю в студии.
- Мама не любила музыку, - сообщила девочка, не поднимая головы.
Грания удивилась, но не стала задавать лишних вопросов.
- А телевизор?
- У нас есть дома, в Лондоне. Я любила его смотреть.
- Знаешь, папа оставил мне немного денег. Может, мы купим телевизор? Как тебе такая идея?
Радость осветила лицо Авроры.
- Мне бы очень хотелось.
- Как думаешь, папа не будет возражать?
- Нет, в Лондоне он тоже смотрел телевизор.
- Значит, мы купим телевизор в городе, перед тем как идти на пляж. И я попрошу моего брата Шейна прийти к нам попозже и установить его. Он отлично разбирается в технике.
- А можно съесть мороженое на пляже?
- Да, - улыбнулась Грания, - конечно.
Они купили телевизор, потом пообедали в Клонакилти, и Грания направила машину в сторону пляжа Инчидони - одной из достопримечательностей этих мест. Аврора кружилась и танцевала на пустынной полоске чистого белого песка, и ее движения были полны такой грации и изящества, что Грания не могла отвести взгляда. Удивительные способности этой маленькой девочки, которая ни разу в жизни не брала урока танцев, завораживали. Ее руки двигались, рисуя изящные линии и красивые фигуры, а ноги легко отрывались от песка в идеальном жете. Аврора подбежала к Грания и села рядом на песок. На щеках девочки играл здоровый румянец.
- Тебе ведь нравится танцевать? - поинтересовалась Грания.
- Да. - Положив руки за голову, Аврора наблюдала за плывущими по небу облаками. - Меня не учили правильно танцевать, но... - Она замялась.
- Что? - спросила Грания.
- Такое ощущение, что мое тело само знает, что делать. Когда я танцую, то забываю обо всем и чувствую себя счастливой! - Внезапно тень промелькнула на лице Авроры, и она вздохнула. - Хотела бы я, чтобы так было все время.
- Подумай и ответь мне: ты хотела бы учиться танцу? Я говорю о серьезных занятиях в балетной школе.
- Да, с удовольствием. Но когда папа однажды предложил это маме, она сказала "нет". Не знаю почему. - Аврора сморщила маленький вздернутый носик.
- Что ж, может, она сказала это, потому что считала тебя еще слишком маленькой, - осторожно заметила Грания. - Я уверена, она не стала бы возражать, если бы ты сейчас попробовала. А ты как думаешь?
Для Грании было крайне важно, чтобы девочка приняла решение самостоятельно. Она не хотела делать это за нее.
- Может быть... Но где я могла бы заниматься? - с сомнением поинтересовалась она.
- Каждую среду днем в Клонакилти проводят занятия в классе балета. Я знаю, поскольку сама туда ходила.
- Наверное, педагог - совсем старушка?
- Нет, дорогая, - рассмеялась Грания. - Как, впрочем, и я. Ну что? Попробуем завтра?
- Разве мне не нужны пуанты и все остальное, что обычно носят танцоры? - поинтересовалась Аврора.
- Ты говоришь о трико? - Грания задумалась. - Что ж, думаю, завтра ты позанимаешься, и, если тебе понравится и ты захочешь продолжить, мы снова поедем в Корк и купим все необходимое.
- А другие девочки не будут смеяться, если я приду в обычной одежде?
Классическая реакция застенчивой восьмилетней девочки.
- Думаю, как только ты начнешь танцевать, они сразу забудут, что на тебе надето.
- Хорошо, - неуверенно согласилась Аврора. - Но если мне не понравится, я не пойду туда больше?
- Конечно, нет, дорогая.
Ближе к вечеру пришел Шейн, чтобы помочь установить телевизор в гостиной. Аврора восторженно прыгала вокруг него, а потом слушала терпеливые объяснения, как переключать каналы с помощью пульта управления. Усадив девочку у телевизора, брат с сестрой вышли в кухню.
- Выпьешь что-нибудь? - спросила Грания. - Я решила побаловать себя и купила вина, когда ездила в город, - добавила она, открывая бутылку.
- Я бы выпил немного, хотя ты ведь знаешь, что я не большой любитель вина, - сказал Шейн, садясь и оглядываясь по сторонам. - Этому дому не помешал бы небольшой ремонт.
- Так и есть, ведь он пустовал последние четыре года. Возможно, если они здесь останутся, Александр решит привести все в порядок.
- Богом забытое место, - сказал Шейн и выпил вино в два глотка, словно это была пинта его любимого пива "Мерфис". - Мне кажется, остаться здесь только с малышкой - очень смело с твоей стороны. Я бы точно не смог. И мама не очень этому рада.
- Она дала это ясно понять. - Грания налила брату еще немного вина. - Мама никогда не относилась к тем, кто скрывает истинные чувства, правда? Ты не знаешь, почему она так настроена против этого дома и этой семьи?
- Понятия не имею. - Шейн снова залпом выпил вино. - Но думаю, это связано с очень далеким прошлым. Не переживай, Грания, не ты одна страдаешь от маминых причуд. В прошлом году я недолго встречался с девушкой, мать которой училась в одном классе с нашей. У мамы остались о ней плохие воспоминания, и она превратила мою жизнь в ад. Вот такая история. - Шейн улыбнулся. - Хорошо, что я не собирался строить с ней серьезные отношения. Тем не менее, наша мама многое чувствует сердцем, ты же знаешь.
- Да, - вздохнула Грания, - знаю. Хотя иногда трудно понять, насколько оправданы ее чувства.
- Я знаю, что вчера она говорила с отцом о тебе, так что завтра, возможно, нагрянет в гости. А сейчас мне пора идти, мама накроет стол к чаю. Она ведь очень не любит, когда мы опаздываем. - Шейн поднялся и махнул рукой в сторону Лвроры. - А вот эта малышка - просто прелесть, и, думаю, ей нужна мать и немного любви. Если тебе понадобится что-нибудь, пока ты будешь здесь, звони мне на мобильный. Маме не нужно знать, что я заходил к тебе. В одном я не сомневаюсь, - добавил он, целуя Гранию в щеку, - она никогда не изменится. Пока, увидимся!
Вечером, перед тем как лечь в постель, Грания прошла по коридору к двери, за которой была комната с балконом, где она увидела Аврору прошлой ночью. Включив свет, она уловила в воздухе легкий запах духов. Взгляд Грания устремился к элегантному трюмо, на котором были разложены всякие вещицы. Грания подошла и взяла в руки красивую щетку для волос с ручкой из слоновой кости, с обратной стороны которой были выгравированы инициалы "ЛЛ". Перевернув ее, она заметила длинный рыже-золотистый полос, все еще закрученный между зубцами. Грания вздрогнула - вещи, оставшиеся от людей, которых уже нет, всегда казались ей странными и вызывали беспокойство.
Отвернувшись от трюмо, она увидела кровать с белым кружевным покрывалом и красиво расставленными подушками, словно ожидавшую, что ее бывшая хозяйка снова ляжет спать. Взглянув на большой гардероб красного дерева,
Грания не смогла удержаться и повернула ключ в дверце. Как она и предполагала, одежда Лили по-прежнему висела там, и от вещей исходил сильный запах тех же духов, который она уловила в комнате.
- Ты умерла... Уходи... - произнесла Грания громко, словно пыталась доказать что-то самой себе.
Она вышла из комнаты и, вынув ключ из двери, заперла ее снаружи. Вернувшись к себе, она спрятала его в ящик у изголовья. Уже в постели Грания задумалась, правильно ли было, учитывая состояние Авроры, оставлять комнату ее погибшей матери в неприкосновенном виде. Теперь это помещение было неким подобием святилища, манящим и внушающим мысль, что Лили до сих пор жива.
- Бедняжка, - сонно прошептала Грания. И подумала, что хотя ее мать чересчур драматизирует Лайлов, теперь и она не сомневается: сам дом и его обитатели - странные люди.
Грания, внезапно проснувшись, увидела, что свет у кровати по-прежнему горит. Услышав шаги за дверью, она на цыпочках подошла и открыла ее. Девочка в конце коридора пыталась повернуть ручку двери в комнату матери.
Грания включила свет на лестничной площадке и подошла к своей подопечной.
- Аврора, - мягко сказала она и осторожно положила руку ей на плечо, - это я, Грания.
Девочка повернулась к ней - ее лицо выражало беспокойство и растерянность.
- Дорогая, это опять твои сны, возвращайся в постель! - Грания попыталась увести Аврору от запертой двери, но та увернулась и, снова взявшись за ручку, принялась крутить ее еще с большим отчаянием. - Аврора, это сон! Просыпайся! - повторила Грания.
- Почему она не открывается? Мама зовет меня, я должна идти к ней. Почему я не могу войти?