- Было дело. Только никакой здравомыслящий человек не станет отрицать, что уроки аварии пошли нам впрок. И потом, даже без случившегося на Три-Майл-Айленде вы и ваши люди уже выиграли битву против АЭС. А победили вы потому, что, организуя акции протеста, использовали всяческие юридические уловки, чтобы задержать разработки проектов и проведение испытаний. В результате стоимость АЭС возросла и любой проект в области ядерной энергетики стал настолько неопределенным, что большинство энергокомпаний просто не могут позволить себе и дальше заниматься этим бизнесом. Они все потеряют, если будут дожидаться решения по пять-десять лет, вкладывая десятки миллионов на предварительном этапе, а в результате получат от ворот поворот. - Ним замолчал, а потом добавил: - Поэтому на всех этапах планирования нам требуется альтернативный вариант, запасной выход. Таковым является уголь.
Лаура Бо Кармайкл ковырялась в своем салате.
- Уголь и загрязнение воздуха - две стороны одной медали, - сказала она. - Любая энергокомпания, желающая работать на угле, должна выбирать место размещения электростанции с максимальной осторожностью.
- Вот почему мы выбрали Тунипу.
- Против этого выбора есть экологические возражения.
- Интересно, какие же?
- Некоторые виды растений и животных встречаются исключительно в районе Тунипы. А то, что вы предлагаете, создаст для них угрозу.
- И одно из этих растений - мытник Furbish lousewort?
- Точно так.
Ним вздохнул. Слухи о Furbish lousewort, диком львином зеве, уже дошли до "ГСП энд Л". Одно время считалось, что этот редкий цветок вымер, но недавно были обнаружены новые его разновидности. Так, в штате Мэн экологисты, взявшие под защиту это растение, добились остановки уже строящейся гидроэлектростанции стоимостью шестьсот миллионов долларов.
- Вам, конечно, известно, что, по признанию ботаников, мытник не обладает никакой экологической ценностью, да и внешней привлекательностью не отличается, - проговорил Ним.
В ответ Лаура улыбнулась:
- Для публичных слушаний мы, вероятно, пригласим ботаника, который придерживается противоположного взгляда. Но есть ведь еще один из обитателей Тунипы, который заслуживает внимания, - это микродиподопс.
- А это что еще за чертовщина? - спросил Ним.
- Иногда ее называют сумчатая мышь.
- О Боже! - Накануне их встречи Ним пообещал самому себе сохранять хладнокровие, но теперь он почувствовал, что его решимость начала таять. - Значит, вы позволите какой-то мышке или мышкам пустить под откос проект, потребность в котором испытывают миллионы людей?
- Полагаю, - произнесла Лаура твердым голосом, - что и эту относительную пользу, которую извлекут люди из данного проекта, мы детально обсудим в ближайшие месяцы.
- Обсудим, черт возьми! Полагаю, у вас будут те же возражения, что и против геотермальной станции в Финкасле и гидроаккумулирующей электростанции в Дэвил-Гейте, наиболее чистых источников производства электроэнергии из всех известных человечеству и природе.
- Вы действительно не можете требовать от меня, чтобы я раскрыла вам все наши возражения. Но, заверяю вас, у нас найдутся убедительные контраргументы относительно обеих электростанций.
Проходившему мимо официанту Ним бросил:
- Еще порцию "Кровавой Мэри"! - И вопросительно показал на пустой бокал Лауры, но та только покачала головой.
- Позвольте спросить вас вот о чем. - Ним был раздосадован на самого себя, что не смог скрыть гнев минуту назад. И теперь старался контролировать свои интонации. - Будь вы на нашем месте, где бы вы разместили эти электростанции?
- Ну это уже не моя проблема, а ваша.
- Но не станете же вы, то есть клуб "Секвойя", возражать против всех наших проектов независимо от их территориальной привязки?
Лаура ничего не ответила, но губы ее напряглись.
- Есть еще один фактор, который я упустил, - сказал Ним. - Это погода. Климатические изменения происходят во всем мире, негативно воздействуя на перспективы энергетики, особенно электроэнергии. Метеорологи утверждают, что надвигается двадцатилетие похолодания и засух в разных регионах. И то и другое мы уже пережили в середине семидесятых годов.
За их столиком воцарилось молчание, которое подчеркивалось различными ресторанными шорохами и гулом голосов, доносившихся от других столов. И тут Лаура Бо Кармайкл нарушила тишину:
- Мне хотелось бы выяснить вот что. Зачем вам понадобилась эта встреча?
- Чтобы призвать вас и в вашем лице клуб "Секвойя" шире взглянуть на проблематику и смягчить оппозиционный подход.
- Не кажется ли вам, что вам и мне видятся две разные картины?
- Но так не должно быть. Мы ведь живем в одном и том же мире. Однако позвольте мне вернуться к тому, с чего я начал. Если нам, то есть компании "Голден стейт пауэр энд лайт", во всем создавать помехи, то результат уже через десять лет, а то и раньше может быть только катастрофическим. Ежедневные отключения электроэнергии, причем затяжные, станут нормой. Для промышленности это будет иметь губительные последствия, включая массовую безработицу, возможно, до пятидесяти процентов. Города погрузятся в хаос. Лишь немногие понимают, в какой степени наша жизнь зависит от электричества, но все поймут это, когда дело дойдет до длительных массовых отключений. В сельском хозяйстве выход из строя ирригационных систем обернется недородом, что приведет к нехватке продовольствия. Неминуемо взлетят цены. Я говорю вам: люди лишатся денежных средств, на которые можно покупать продукты. Начнется голод похлеще, чем в Гражданскую войну. На этом фоне депрессия тридцатых годов покажется обычным пикником. Все это не плод воображения, Лаура. Никоим образом, только жесткие факты. Неужели вас и ваших единомышленников они не волнуют? - Ним с жадностью глотнул "Кровавой Мэри", которую принесли, пока он излагал свои аргументы.
- Ладно, - проговорила Лаура. Из ее голоса улетучились дружеские нотки, как в начале разговора. - Я тут сидела и долго вас выслушивала. Теперь моя очередь говорить, а вы будете слушать меня. - Она оттолкнула тарелку с недоеденным салатом. - Вы, Ним, и иже с вами в своих взглядах страдаете близорукостью. Мы, экологисты, включая клуб "Секвойя", смотрим в далекое будущее. И мы любыми средствами стараемся остановить трехсотлетнее разграбление этой земли.
- В некотором роде вам это уже удалось, - заметил Ним.
- Чепуха! Мы лишь в самом начале пути. Но даже то малое, чего мы достигли, будет перечеркнуто, если мы позволим обмануть себя, поверив таким вот прагматикам, как вы.
- Единственное, к чему я вас призываю, так это к умеренности.
- То, что вы именуете умеренностью, я считаю шагом назад. А такой шаг - это, по сути, предательство по отношению ко всему живому на Земле.
Теперь Ним даже не пытался скрыть своего раздражения.
- Как вы думаете, что произойдет со всем этим вашим "живым", если, как я уже изложил выше, электричества будет все меньше и меньше?
- Возможно, всем нам покажется неожиданным утверждение, что позитивного в нас больше, чем вы думаете, - спокойно парировала Лаура. - И, что еще важнее, императив продвижения по пути цивилизации - это отказ от безумного расточительства и растрачивания богатства; стремление к преодолению алчности и утверждению менее материалистического образа жизни, что было бы благом для всех нас. - Лаура замолчала, словно взвешивая свои слова, и затем продолжила: - Мы долго жили по принципу, что экспансия - это хорошо, что понятие "больше" - это всегда лучше, а количественность - это мощь. Людям заморочили мозги этой идеей, и они в нее уверовали. Поэтому они боготворят валовой национальный продукт - ВНП - и полную занятость, не замечая, что этот продукт, эта занятость губят нас и отравляют наше сознание. На месте того, что когда-то было Америкой Прекрасной, мы сотворили отвратительный и уродливый пустырь из бетона: когда-то чистый воздух мы отравили пеплом и кислотами, разрушая природную среду, делая ее враждебной человеку, животному и растительному миру. Прозрачные реки мы превратили в вонючие клоаки, замечательные озера - в мусорные свалки. А теперь вместе со всем остальным миром мы загрязняем моря химикатами и нефтью. Катастрофа приближается с каждым шагом. Сейчас такие, как вы, стали призывать всех к умеренности. Вот ваши аргументы: "В этот раз мы действительно отравим не много рыбы", "Мы погубим не всю растительность" или "Красота природы почти не пострадает".
Что ж, некоторым из нас слишком часто доводилось все это видеть, чтобы снова поверить таким сказкам. Поэтому мы посвятили себя спасению того, что еще осталось. Мы убеждены, что в этом мире есть вещи, более важные, чем ВНП и полная занятость, и одна из них - защита чистоты и красоты окружающего мира и бережное сохранение хотя бы части природных ресурсов для еще не родившихся поколений. Вот почему клуб "Секвойя" намерен бороться с проектом "Тунипа", и с вашей гидроаккумулирующей электростанцией в Дэвил-Гейте, и геотермальной в Финкасле. Более того, мы победим.
- Я согласен кое с чем из сказанного вами, - признался Ним. - И вы знаете это, потому что мы не раз обсуждали эти темы. Однако ваша ошибка в том, что, возомнив себя Иисусом, Мохаммедом и Буддой одновременно, вы набрасываетесь на любое мнение, отличное от вашего. Лаура, вы лишь частица маленькой группы, считающей или воображающей, будто она лучше всех знает, что кому нужно. Вам начхать на практические потребности общества и на всех нас. При этом вы ведете себя как избалованный ребенок. В конце концов вы всех нас подведете под монастырь.
- Мне кажется, нам не о чем больше говорить, - холодно бросила Лаура Бо Кармайкл. Подозвав официанта, она попросила, чтобы тот принес два отдельных счета.
Глава 13
Ардит Тэлбот прошла вместе с Нимом в гостиную.
- Я уж думала, ты никогда больше не позвонишь, - сказала она. - Решила, пройдет еще день-другой и я наберу твой номер.
- У нас появились новые проблемы, поэтому обо всем другом пришлось забыть, - объяснил ей Ним. - Думаю, ты знаешь, о чем идет речь.
Наступал вечер. Ним заехал к Ардит, как бы оправдываясь перед собой, "по пути домой". В этот день, испытывая тягостное впечатление от встречи с Лаурой Бо Кармайкл и упрекая себя за неспособность хоть в чем-то переубедить ее, он поддался внезапно нахлынувшему желанию позвонить Ардит. Как Ним и ожидал, она по-дружески тепло отреагировала на его звонок.
- Я чувствую себя одиноко, - призналась она, - и мне хотелось бы с тобой увидеться. Пожалуйста, заезжай ко мне после работы, выпьем немного.
Несколько минут спустя Ним уже был на месте. Ему сразу стало ясно, что выпивкой дело не ограничится. Она встретила его объятиями и поцелуями. Ним не больно-то противился возможному продолжению событий, но за выпивкой завязался разговор.
- Да, я в курсе того, что произошло, - сказала Ардит. - Неужели весь мир сошел с ума?
- Мне кажется, так было всегда. Только это острее воспринимается, когда затрагивает тебя самого.
Ним подумал, что сегодня Ардит явно в лучшей форме, чем в тот скорбный день примерно месяц назад, когда узнала о смерти Уолтера. На похоронах - тогда они виделись в последний раз - она запомнилась ему опустошенной и постаревшей. Между тем - и это бросалось в глаза - Ардит снова стала жизнерадостной и привлекательной женщиной. Ее лицо, руки и ноги, покрытые загаром, ладное тело под легким облегающим платьем из хлопка снова напомнили ему о возникшем тогда в них обоих желании. Когда-то, уже много лет назад, ему попалась на глаза книга "Похвальное слово старушкам". И хотя, кроме названия, он уже ничего больше не помнил, сейчас до него дошло то, что автор имел в виду.
- Уолтер всегда считал, - сказала Ардит, - что все происходящее в мире - войны, бомбардировки, загрязнение окружающей среды и все прочее, - это лишь необходимая составная часть природного баланса. Он когда-нибудь говорил с тобой об этом?
Ним только покачал головой. Хотя он поддерживал дружеские отношения с покойным главным инженером, их разговоры обычно касались чисто практических, реже - философских вопросов.
- Как правило, Уолтер держал такие мысли при себе, - сказала Ардит. - Хотя со мной он иногда ими делился. Он любил повторять: "Люди считают, что человек властен над настоящим и будущим, на самом деле это не так". И еще: "Свобода воли - это заблуждение; развратный характер человека - всего лишь еще один инструмент поддержания баланса природы". Уолтер считал, что даже войны и заболевания имеют свое предназначение в природе - сдерживать рост населения в разумных пределах. Однажды он сказал: "Люди как лемминги, которые сначала чрезмерно размножаются, а потом забираются на скалы, чтобы совершить самоубийство. Между ними одно отличие - люди проделывают это более изощренно".
Ним был поражен. Хотя Ардит и не удалось воспроизвести шотландский говор Уолтера Тэлбота, он реально предстал перед Нимом как живой, глубокомысленный и в меру циничный человек. Странным показалось и то, что Уолтер так откровенничал с Ардит, в которой Ним никогда не видел крупного мыслителя. Или ничего удивительного в этом нет? А может быть, размышлял Ним, до его сознания дошли какие-то глубинные тайны брака, всегда остававшиеся для него скрытыми за семью печатями.
Интересно, как Лаура Бо Кармайкл отреагировала бы на убеждение Уолтера в том, что загрязнение окружающей среды является необходимым элементом природного равновесия и крохотным винтиком в никем не познанном глобальном замысле. Вспоминая свои собственные недавние духовные терзания, он спросил Ардит:
- Ставил ли Уолтер равновесие в природе на одну доску с Богом?
- Нет, он всегда полагал, что это чересчур просто, слишком уж элементарное истолкование. Он говорил, что Бог - творение человеческое, соломинка, за которую ухватились скудоумные создания, страшащиеся тьмы… - Вдруг голос у Ардит сел, и Ним увидел, как по ее щекам покатились слезы. Она смахнула их. - Вечером я особенно скучаю по Уолтеру. Ведь в это время мы обычно вели всякие беседы.
На мгновение между ними возникла какая-то неловкость. Затем Ардит твердым голосом сказала:
- Все, нельзя раскисать.
Она придвинулась к Ниму, и он ощутил уже знакомый аромат духов. Ардит выдавила из себя какое-то подобие улыбки.
- Мне кажется, весь этот разговор о природе утомил меня.
Потом, когда они потянулись друг к другу, она едва слышно проговорила:
- Люби меня, Ним! Ты нужен мне больше, чем когда-либо.
Он крепко сжал ее в своих объятиях, и они стали страстно целоваться. Губы Ардит были влажными и податливыми. Она стонала от удовольствия, когда оба руками изучали друг друга, вспоминая, как все это было в прошлый раз. Распалившись от нахлынувшей страсти, он прошептал ей:
- Не так быстро! Подожди!
- Можно пройти в спальню. Так будет лучше.
Он чувствовал, как она трепещет.
Обнявшись, они поднялись по лестнице. В доме царила тишина, слышался только звук их шагов. Спальня Ардит находилась в конце короткого коридора, дверь была распахнута. Ним заметил, что с кровати были сняты одеяло и покрывало. Значит, Ардит все уже подготовила. Он вспомнил из давнего разговора, что у Ардит и Уолтера были раздельные спальни. И хотя сейчас их уже не сдерживали никакие препятствия, как месяц назад, он обрадовался, что они не окажутся в постели Уолтера. Он помог Ардит снять тесно обтягивающее платье, которое ему так нравилось, и быстро сбросил с себя одежду. Они вместе опустились на кровать, мягкую и прохладную.
- Ты была права, - довольно пробормотал он. - Здесь лучше.
Когда он полностью овладел ею, она подалась вперед и вскрикнула от наслаждения. Через несколько минут, приходя в себя от испытанного удовольствия, они еще какое-то время лежали рядом друг с другом. И Ниму припомнилась брошенная кем-то фраза о том, что половой акт опустошает и угнетает некоторых мужчин, вызывая удивление: мол, зачем терпеть все предшествующие ему неудобства. С Нимом же все было по-другому - он, как всегда, ощущал в себе легкость и обновленность. Ардит произнесла с теплотой в голосе:
- Ты такой милый и нежный. Может, останешься на всю ночь?
В ответ Ним покачала головой:
- Как-нибудь в другой раз.
- Наверное, мне не надо было задавать этот вопрос. - Ардит провела пальцем по его лицу, по линии губ. - Обещаю, не буду к тебе приставать, Ним. И не стану тебя тормошить. Просто появляйся здесь, когда сможешь.
Ним обещал заглядывать к ней, хотя не понимал, как это возможно при такой загруженности работой и всяких сложностях, которых с каждым днем только прибавлялось.
Когда они уже одевались, Ардит сказала:
- Я тут просматривала бумаги Уолтера и хочу кое-что тебе передать! Эти бумаги он принес домой из офиса. Их надо вернуть.
- Разумеется, я их заберу, - согласился Ним.
Ардит провела Нима в кабинет Уолтера. Документы были сложены в трех картонных коробках. Это были разные служебные отчеты и письма по профилю работы Уолтера. Ним раскрыл две из них и, пока Ардит готовила кофе на кухне, перелистал бумаги. От кофе он отказался.
Многие бумаги уже устарели и никакой ценности не представляли. В одной из папок были копии доклада Уолтера касательно краж электроэнергии. В свое время этот доклад привлек к себе пристальное внимание деловых людей, в том числе за пределами компании "ГСП энд Л". В результате за Уолтером утвердилось престижное звание эксперта. Однажды на Востоке даже проходил судебный процесс, в рамках которого он выступал как эксперт-свидетель. В качестве доказательства фигурировала часть его доклада. Впоследствии это дело, а вместе с ним и доклад, оказалось на рассмотрении судов более высокой инстанции.
Ним запамятовал, чем кончилась эта история, впрочем, сейчас это уже не имело никакого значения.
Ним пробежал глазами другие письма, потом сложил их в папки и закрыл коробки. Затем он вынес их в холл, чтобы не забыть захватить с собой в машину.
Глава 14
Земля под ногами дрожала. Оглушительный рев, как при одновременном взлете нескольких реактивных самолетов, сотрясал тишину. Широкая струя пара рвалась в небо. Словно спасаясь от нагрянувшего бедствия, группа людей на возвышении инстинктивно зажала уши руками. Некоторыми из них овладел страх.
Тереза ван Бэрен, вытащив на мгновение беруши, кричала, чтобы группа вернулась в автобус, который и привез их сюда. Однако никто не мог разобрать ее слова, хотя их смысл всем был ясен. Около двадцати мужчин и женщин бросились к припаркованному рядом автобусу с кондиционером и плотно закрывающимися дверями. Здесь оглушительный рев пара уже не казался таким устрашающим.
- Боже праведный! - возмущался кто-то из группы. - Это что еще за шуточки! Если бы я здесь оглох, то подал бы в суд на эту чертову компанию.
Тереза ван Бэрен спросила:
- Что вы сказали?
- Я сказал, что если бы я оглох…
- Я поняла, - прервала его Тереза. - До меня это дошло с первого раза. Просто хотела убедиться, что вы не оглохли.
Кое-кто рассмеялся.
- Клянусь вам, - проговорила, обращаясь к группе журналистов, директор по связям с общественностью компании "ГСП энд Л", - я и понятия не имела, что нас здесь ожидает. Но теперь-то ясно, нам просто повезло. Ребята, вам выпало счастье увидеть запуск новой геотермальной станции. - Она произнесла эти слова с таким энтузиазмом, словно ей посчастливилось открыть новую нефтяную скважину в Техасе.