Не только люди прославляют святых, но и Сам Бог дает иногда видимые подтверждения святости того или иного человека. Например, тела многих святых на протяжении столетий не подвергаются тлению. От мощей святых происходят исцеления, засвидетельствованные многими людьми.
Нецерковному человеку бывает трудно понять, зачем нужно молиться святым, когда есть Христос. Однако святые – не посредники между нами и Христом; скорее, они наши небесные друзья, способные услышать нас и помочь своей молитвой. Тот, кто не имеет друзей на небесах, не может правильно воспринять благоговейное почитание, которым окружены святые в Православной Церкви. Лишая верующих возможности непосредственного и живого общения со святыми, протестанты и сектанты оказываются оторванными от золотой цепи святости, восходящей к апостолам и Христу. Но христианская община вне этой цепи не может быть полноценной Церковью, потому что Церковь небесная, торжествующая, и Церковь земная, странствующая, связаны неразрывно. Оторвавшись от неба – от Божией Матери и святых, – Церковь превращается в земную организацию и перестает быть мистическим телом Христа, объединяющим живых и усопших, грешников и святых.
Иконы
В православной традиции икона не просто украшение храма или предмет богослужебного обихода: перед ней молятся, ее целуют, к ней относятся как к святыне.
Иконы существуют в Церкви с глубокой древности, однако в разные эпохи возникали течения против иконопочитания. В VII–VIII веках они вылились в иконоборческую ересь, появившуюся в Византии под влиянием ислама и осужденную VII Вселенским Собором. Во все времена главным у иконоборцев было обвинение в идолопоклонстве, а основным аргументом – ветхозаветный запрет на изображение невидимого Бога, становящееся, таким образом, плодом человеческой фантазии и ложью против Него.
Однако Новый Завет был откровением Бога, Который стал человеком, т. е. сделался видимым для людей. С той же настойчивостью, с какой Моисей говорит о том, что люди на Синае не видели Бога, апостолы подчеркивают, что они видели Его: "И мы видели славу Его, славу как Единородного от Отца" (Ин. 1: 14); "О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами , что рассматривали и что осязали наши руки – о Слове жизни" (1 Ин. 1: 1 ) . Христос, по словам апостола Иоанна, явил миру невидимого Бога, т. е. сделал Его видимым: "Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил" (Ин. 1: 18). Ветхозаветный запрет на изображения невидимого Бога, по мысли преподобного Иоанна Дамаскина, предуказывает возможность изображать Его, когда Он станет видимым: "Ясно, что тогда тебе нельзя было изображать невидимого Бога, а когда увидишь Бестелесного вочеловечившимся ради тебя, тогда будешь делать изображения Его человеческого вида. Когда Невидимый, облекшись в плоть, становится видимым, тогда изображай подобие Явившегося, все рисуй – и словом, и красками, и в книгах, и на досках".
Иконоборчество VIII века было продолжением тех христологических ересей, с которыми боролись Святые Отцы предшествующих Вселенских Соборов. И защита икон была защитой веры в воплощение Христа, так как иконоборчество было одной из форм отрицания реальности этого воплощения. Для православных икона – не идол, подменяющий собой невидимого Бога, но символ и знак Его присутствия в Церкви. Отцы VII Вселенского Собора, вслед за святителем Василием Великим, подчеркивали, что "честь, воздаваемая образу, восходит к Первообразу". Поклоняясь иконе, христиане поклоняются не доске с красками, а изображенным на ней Христу, Божией Матери, святым.
Существует множество чудотворных икон, с которыми связаны случаи исцелений или избавлений от военной опасности. В России особенным почитанием пользуются Владимирская, Казанская, Смоленская, Иверская, "Взыскание погибших", "Всех скорбящих Радость" и другие чудотворные иконы Божией Матери.
Крест
Особое значение имеет для Церкви крест – орудие смерти, сделавшееся орудием спасения. Святитель Василий Великий отождествляет "знамение Сына Человеческого", о котором упоминает Христос, говоря о Своем втором пришествии (Мф. 24: 30), с крестом, обращенным четырьмя концами к четырем краям Вселенной. Крест является символом Самого Христа и наделен чудодейственной силой. Православная Церковь верует, что в кресте присутствует энергия Христа, и потому христиане не только изображают крест и помещают в храмах наравне с иконами, они также носят крест на груди, осеняют себя крестным знамением, благословляют крестом друг друга.
Чудотворную, спасительную и целительную силу креста и крестного знамения Церковь знает по многовековому опыту. Крест – оружие против диавола.
Крест охраняет человека всегда и везде, благословение Христа нисходит на всякое доброе дело, которое мы начинаем с крестного знамения и призывания имени Божьего. "Крест – хранитель всея Вселенныя, крест – красота Церкви, крест – царей держава, крест – верных утверждение, крест – ангелов слава и демонов язва", – поется на богослужении в честь креста Господня.
Таинства Церкви
Под таинствами в православной традиции понимаются священнодействия, в которых происходит встреча Бога с чело веком и наиболее полно, насколько возможно в земной жизни, осуществляется единение с Ним. В таинствах благодать Бога нисходит на нас и освящает все наше естество – и душу, и плоть, – приобщая к Божественному естеству, оживотворяя, обоготворяя и воссозидая в жизнь вечную. В таинствах мы получаем опыт неба и предвкушаем Царство Божие, к которому всецело приобщиться, т. е. войти в него и жить в нем, можно лишь после смерти.
В творениях Святых Отцов термин "таинство" употреблялся в разных значениях. "Таинствами" называли воплощение Христа, Его спасительное дело, Его рождение, смерть, Воскресение и другие события жизни, саму христианскую веру, учение, догматы, богослужение, молитву, церковные праздники, священные символы. Из числа священнодействий таинствами по преимуществу называли Крещение и Евхаристию.
В настоящее время в Православной Церкви принято считать таинствами Крещение, Евхаристию, Миропомазание, Покаяние, Священство, Брак и Елеосвящение; все остальные священнодействия от носят к числу обрядов. Следует, однако, иметь в виду, что учение о семи таинствах, содержащееся в учебниках по догматическому богословию, заимствовано из латинской схоластики. Оттуда же – различие между "таинствами" и "обрядами". Восточная святоотеческая мысль не интересовалась числом таинств и не ставила перед собой задачи подсчитывать их.
В каждом таинстве есть видимая сторона, включающая в себя само чинопоследование, т. е. слова и действия участников, "вещество" таинства (вода в Крещении, хлеб и вино в Евхаристии), а есть и невидимая, главная, сторона – духовное преображение и возрождение человека. Собственно "тайной" и является эта невидимая часть, остающаяся за пределами зрения и слуха, выше разума, вне чувственного восприятия. Но в таинстве преображается и воскресает вместе с душой и телесная оболочка человека: таинство – не только духовное, но и телесное приобщение к дарам Святого Духа. Человек входит в божественную тайну всем своим существом, он погружается в Бога и душой, и телом, потому что последнее тоже предназначено к спасению и обожению. В этом смысл погружения в воду (в Крещении), помазания миром (в Миропомазании), вкушения хлеба и вина (в Евхаристии). В будущем веке "вещество" таинства уже не нужно, и человек причащается не Тела и Крови Христа под видом хлеба и вина, но самого Христа непосредственно. На пасхальном богослужениии мы молимся: "Подавай нам истее (полнее, совершеннее) Тебе причащатися в невечернем дни Царствия Твоего". Тем самым мы исповедуем, что в небесном отечестве, in patria , мы чаем еще более полного, еще более тесного единения со Христом. Но пока мы in via , в странствии, на земле, мы нуждаемся в видимых знаках Божьего присутствия: поэтому приобщаемся к Божественному естеству через воду, насыщенную Богом, через хлеб и вино, напоенные Им.
Совершителем любого таинства является Сам Бог. Перед началом Литургии диакон говорит священнику: "Время сотворити Господеви" (Пс. 118: 126). По-русски это означает "время Господу действовать", т. е. пришел час, когда действовать будет сам Бог. Священник и диакон – лишь орудия Бога, и в момент преложения Святых Даров священник только молится, призывая Бога Отца: "И сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего, а еже в чаши сей честную Кровь Христа Твоего". В чине Крещения священник произносит "Крещается раб Божий…", подчеркивая, что не он сам, а Бог совершает таинство.
Крещение
Таинство Крещения является дверью в Церковь как Царство благодати, – с него начинается христианская жизнь. Крещение – грань, отделяющая членов тела Христова от прочих людей. В Крещении человек облекается во Христа, по словам апостола Павла, которые поются во время обхождения крещаемых вок руг купели: "Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся" (Гал. 3: 27: "Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись"). В Крещении человек умирает для греховной жизни и воскресает в новую духовную жизнь, о чем говорится в апостольском чтении, содержащемся в чинопоследовании таинства: "Все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились. Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни… Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскресши из мертвых, уже не умирает, смерть уже не имеет над ним власти… Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога" (Рим. 6: 3–11).
Таинство Крещения заповедано Самим Христом: "Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа" (Мф. 28: 19). Заповедь Христа включает в себя основные элементы чинопоследования таинства: предварительное научение ("оглашение"), без которого вера не будет сознательной, погружение в воду и формулу "во имя Отца и Сына и Святого Духа".
В первые четыре века христианства крестили по преимуществу взрослых, так как придавалось большое значение сознательному принятию таинства. Некоторые, зная, что в Крещении прощаются грехи, откладывали таинство до последних дней жизни. Впрочем, практика крещения младенцев также весьма древняя, – апостолы крестили целые семейства, в которых, несомненно, были дети. Карфагенский Собор в IV веке даже провозгласил анафему отвергающим необходимость крещения новорожденных и младенцев.
Что же касается веры как главного условия действенности таинства ("кто будет веровать и креститься, спасен будет, а кто не будет веровать, осужден будет" – Мк. 16: 16), то в случае Крещения младенцев исповедание веры произносят восприемники (родители), тем самым дающие обязательство воспитать детей в вере и сделать их Крещение сознательным. Младенец, принимающий таинство, не может логически осмыслить происходящее, однако его душа вполне способна воспринять благодать Святого Духа. Младенцам благодать Божия дается как бы в залог их будущей веры, как семя, которое бросают в землю. Однако для того, чтобы из семени выросло дерево и принесло плоды, требуются усилия и восприемников, и самого крещаемого по мере его возрастания.
В древней Церкви Крещение совершалось не ежедневно, как это практикуется сегодня, а лишь по большим праздникам, в особенности на Пасху. Этому событию предшествовали долгие месяцы (иногда и годы) оглашения, когда готовившиеся к таинству приходили в храм и слушали беседы епископа или священника, раскрывавших смысл христианской жизни. Огласительные беседы заканчивались на Страстной седмице. В Великую пятницу, как правило, совершалось отречение от сатаны и исповедание веры ("договор с Христом", по выражению святителя Иоанна Златоуста), а в Великую субботу после вечерней Литургии происходило само Крещение. До сих пор пасхальное богослужение Православной Церкви несет на себе следы первоначальной зависимости от чинопоследования Крещения: ночной крестный ход вокруг храма когда-то был шествием новокрещеных, в белых одеждах и с горящими свечами в руках, в церковь, где их встречало ликующее "Христос воскресе!".
Хотя продолжительное оглашение в наше время не практикуется, его необходимость, в особенности когда речь идет о взрослых, очевидна: прежде чем крестить, необходимо научить. Священник перед началом таинства проводит краткую беседу, изъясняя основные истины веры. В чине Крещения сохранились молитвы оглашения и изгнания диавола (экзорцизм), после которых происходят торжественное отречение крещаемого (или восприемника) от диавола и исповедание веры во Христа. Затем следуют освящение воды, помазание елеем и само троекратное погружение с произнесением слов "Крещается раб Божий (раба Божия)… во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святого Духа, аминь". Непосредственно за погружением в воду следует таинство Миропомазания, после которого совершается троекратное обхождение вокруг купели с пением "Елицы во Христа крестистеся". Завершается чин чтением Апостола и Евангелия, символическим пострижением волос и воцерковлением. Сразу же после Крещения или в ближайшие дни новокрещеный вне зависимости от возраста причащается Святых Тайн. В отличие от Католической Церкви, где Миропомазание (конфирмация) и первое причастие совершаются по достижении ребенком семи лет, Православная Церковь допускает детей к этим таинствам с самого раннего возраста, чтобы не лишать их живой, хотя и не вполне осознанной связи со Христом.
Таинство это совершается однажды в жизни. В Крещении человек получает освобождение от первородного греха и прощение всех своих грехов. Однако оно является лишь первой ступенью восхождения души к Богу, и если за ним не следуют обновление всей жизни, духовное перерождение, решительный отказ от дел "ветхого человека", то оно не приносит плода. Благодать Божия, получаемая в Крещении как залог, как семя, будет прорастать в человеке и многообразно проявляться на протяжении всей его жизни, если он стремится ко Христу, живет в Церкви и исполняет заповеди. Если же Крещение было только формальностью, данью традиции или моде и человек продолжает жить как язычник или неверующий, он лишается всех плодов таинства, отлучает себя от Христа и извергает себя из Церкви.
Миропомазание
Установление таинства Миропомазания восходит к апостольским временам. В первоначальной Церкви каждый новокрещеный получал благословение и дар Святого Духа через возложение рук апостола или епископа. В Деяниях говорится о том, что Петр и Иоанн возложили руки на самарян, чтобы они приняли Святого Духа, "ибо Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса" (Деян. 8: 16). Сошествие Святого Духа сопровождалось иногда видимыми и ощутимыми проявлениями благодати: люди начинали говорить на незнакомых языках, пророчествовать, совершать чудеса, как это случилось с апостолами в праздник Пятидесятницы.
Возложение рук являлось продолжением Пятидесятницы, так как сообщало дары Святого Духа. Впоследствии личная встреча каждого новокрещеного с епископом стала невозможна по причине увеличения числа христиан, и рукоположение было заменено Миропомазанием. В Православной Церкви Миропомазание совершает священник, однако само миро (благовонное масло), состоящее из различных элементов, варит епископ. В современной практике правом приготовления мира обладает только глава автокефальной Церкви (патриарх, митрополит). В Москве, например, Патриарх Московский и всея Руси совершает чин мироварения один раз в несколько лет и затем раздает освященное миро на приходы. Таким образом, благословение патриарха получает каждый, кто становится членом Церкви.
В апостольских посланиях дар Святого Духа иногда называется "помазанием" (см. 1 Ин. 2: 20, 2 Кор. 1: 21). В Ветхом Завете через помазание совершалось поставление человека на царство и на священническое служение. В Новом же Завете нет деления на "посвященных" и "прочих": в Царстве Христа все являются "царями и священниками" (Апок. 1: 6), "родом избранным", "людьми, взятыми в удел" (1 Петр. 2: 9), а потому помазание совершается над каждым христианином.
Через Миропомазание человек получает "печать дара Духа Святаго". Об этом даре Христос говорил ученикам на Тайной Вечери: "…Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины" (Ин. 14: 16–17); и "Лучше для вас, чтобы Я пошел; ибо, если Я не пойду, Утешитель не приидет к вам; а если пойду, то пошлю Его к вам" (Ин. 16: 7). Крестная смерть Христа сделала возможным дарование нам Святого Духа. Во Христе мы становимся царями, священниками и христами (помазанниками), получая не ветхозаветное священство Аарона, или царство Саула, или помазание Давида, но новозаветное священство и царство Самого Христа. Через Миропомазание мы становимся сынами Божьими, потому что Святой Дух есть "дар усыновления" ("сыноположения дарование", как читается в Литургии святителя Василия Великого).
Так же как и благодать Крещения, дар Святого Духа должен быть не просто пассивно воспринят, но активно усвоен . В этом смысле преподобный Серафим Саровский говорил, что цель жизни христианина – "стяжание Святого Духа". Божественный Дух получен нами в залог, но Его предстоит стяжать, т. е. приобрести, войти в обладание им. Святой Дух в нас должен принести плод. "Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание… Если мы живем духом, то по духу и поступать должны", – говорит апостол Павел (Гал. 5: 22, 25). Все таинства имеют смысл и являются спасительными только в том случае, если жизнь христианина соответствует полученному дару.
Евхаристия
"Таинством таинств" Православной Церкви является святая Евхаристия. Она – сердцевина Церкви, ее основа, фундамент, без которого немыслимо существование Церкви.
Таинство Евхаристии было совершено Христом на Тайной Вечери, о которой рассказывают все четыре евангелиста, а кроме того, апостол Павел: "Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть новый завет в Моей Крови, сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание. Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете" (1 Кор. 11: 23–26).
Тайная Вечеря, совершенная Христом вместе с учениками, по внешнему ритуалу являлась древнееврейской пасхальной вечерей, на которую в Израиле собиралась семья для вкушения жертвенного агнца. Однако в Тайной Вечери участвовали не родственники Христа по плоти, а члены той семьи, которая потом вырастет в Церковь. Вместо же агнца был Он Сам, приносящий Себя в жертву для спасения людей (1 Петр. 1: 19–20). Во время Вечери Христос претворил хлеб и вино в Свое Тело и Кровь, причастив учеников и заповедав им совершать это таинство в Его воспоминание. И после Его крестной смерти и Воскресения ученики собирались в первый день недели – так называемый "день солнца", когда воскрес Христос, – для "преломления хлеба".
Первоначально Евхаристия была трапезой, сопровождавшейся чтением Писания, пением псалмов, проповедью и молитвой, иногда она продолжалась всю ночь. Постепенно, по мере роста христианских общин Евхаристия трансформировалась из вечери-ужина в богослужение.