Открытая тайна - Вэй У Вэй 9 стр.

46. Иллюзия просветления

Если у тебя есть базовое понимание, что первичная природа Будды - это природа всех чувствующих существ, тогда ты поймешь, что всякий, кто пола­гает, что некое действие может привести к "про­светлению", поворачивается к истине спиной: он думает, что есть "он", который может "просветлеть", в то время как "просветление" - это название со­стояния, в котором вообще нет обособленного инди­вида и которое присуще вообще всем чувствующим существам, это название того, чем они являются, но что недоступно понимаю тех, кто считает себя обособленными индивидами.

Вот почему только действие не-деяния, практи­ка не-практики, немотивированное ненамеренное функционирование может привести к этому пони­манию или пробуждению, и почему любое деяние, практика или намеренная стратегия - непреодо­лимый барьер к такому пробуждению.

Ошибка зависит от глубоко укоренившейся лож­ной веры в само существование индивидуального существа.

Это становится более очевидным, если сказать, что ни один феномен не может стать просветленным, поскольку просветление нефеноменально: это ноумен.

Нефеноменальное в чувствующем существе, описанное выше как "первичная природа Будды", не нуждается ни в каком "просветлении", поскольку это оно и есть.

Замечание: "Действие", требующее "усилия", подразуме­вает "намерение", которое есть волеизъявление - то есть функциональный аспект "я"-концепции. Нетрудно осо­знать, что такое "действие" не может привести к пробуж­дению от отождествления с "я"-концепцией!

"Пробуждение" - это пробуждение к неизменному просветленному состоянию.

"Немотивированное ненамеренное функционирова­ние", упомянутое во втором абзаце, как постоянный спо­соб "проживаемости", есть скорее результат пробуждения, а не ведущий к нему "метод" или "практика". Это также сам Путь, способ жизни в контексте Дао.

47. Говоря грамматически

С практической точки зрения одна из главных помех к пониманию послания наставников лежит просто в частях речи, используемых для передачи их учения. Говоря кратко, существительные используются там, где значение можно передать только глаголами.

Нельзя во всем винить современных перевод­чиков, хотя по большому счету ошибки возникают из-за недостатка понимания всех промежуточных звеньев. Будда говорил на магхади, а его учение было записано много лет спустя на пали и санскри­те. Очень немногие из наших авторитетов оставили письменные источники, и то, что после них оста­лось, прошло через множество рук, прежде чем по­пало к нам. Индийская махаяна вышла из Индии много веков назад, но до нас дошла после развития

и практики в Китае, а в китайском письме части речи практически отсутствуют. И вдобавок современные языки, особенно французский с его картезианской традицией, глубоко укоренены в объективных фор­мах, поэтому бывает трудно, а иногда невозможно, выразить мысль кроме как в чисто объективной ма­нере. Но суть послания наставников заключается именно в том, что объективируемое не является ис­тиной как таковое, и то, что мы есть, можно понять, только перестав "осознавать" таким образом.

Пока существительные используются для выра­жения какого-то учения, это учение будет иметь дело с объектами как таковыми, физическими или мен­тальными, но суть учения может быть передана только посредством глагольных форм и глаголов, поскольку учение имеет дело с функционированием, а не с чем-либо номинальным, которое функциониру­ет или приводит к функционированию, что является чистым умозаключением. Это относится к каждому аспекту учения. Например, Время и Пространство - это не "вещи": в образе существительных мы вос­принимаем их совершенно неправильно, поскольку они могут быть максимум прилагательными - в за­висимости от функционирования, использующего их как концепции. А "скандхи", или чувства, различ­ные концептуализированные виды или степени со­знания, являются функционированием и могут быть выражены только глаголами, или, в подчиненном положении, наречиями. Согласно учению, как объ­екты они не существуют.

И даже в этом случае выражение будет неточным, поскольку очевидно, что любая истина, включая саму истину, не может быть выражена, на нее мож­но только намекнуть или указать, потому что концептуально никакой истины не существует. Важный факт заключается в том, что использование суще­ствительных указывает в прямо противоположном направлении от того, что может стать указателем, и, тем самым, сводит на нет представление учения, делая из него бессмыслицу, а использование глаго­лов и отглагольных частей речи допускает предпо­ложение и указание настолько прямое, насколько это вообще возможно. При использовании существи­тельных непонимание неизбежно, и в лучшем случае читатели убедят себя, что уловили технически невоз­можное слияние противоречии в терминах, а при ис­пользовании глаголов необъектное постижение не­медленно становится возможным.

48. Чей ум?

В следующий раз, когда кто-то будет говорить о "его" или "вашем" уме, давайте спросим, кто в принципе может обладать таким предметом! Хуанбо в девятом веке в Китае и Шри Рамана Махарши одиннадцатью столетиями спустя оба ответили одними и тем же словами, каждый на своем языке, посетителю, поль­зующемуся такими понятиями, - их слова, иронич­ные и полные юмора, были следующими: "А сколько у тебя умов?"

В пещере Дуньхуан был найден манускрипт не­которых высказываний Бодхидхармы, записанных его учениками. Одно из них звучит так: "Что такое ум Будды?", и ответ Бодхидхармы: "Это твой единст­венный ум. Когда ты постигаешь его субъективно, он может быть назван Таковостью. Когда ты постигаешь его неизменность, он может быть назван Дхармакай- ей. Это не вещь, поэтому он может быть назван Осво­бождением. Его действие неощутимо, не затронуто объектами, поэтому он может быть назван чистым Дао. Не будучи рожденным, он никогда не умрет, по­этому его можно назвать Нирваной". Это не "твой" ум, конечно же: "ты" - все, чем ты можешь быть, - являешься им.

Кем бы ни был Бодхидхарма-простым монахом шри-ланкийской школы или кем-то еще, где бы он ни жил, если жил вообще, разве приписываемые ему слова не раскрывают саму суть?

Замечание: Мы все непрерывно сталкиваемся с его объ­ективированным отражением в феноменальной жизни, но его необъективная природа - это у-нянь, которая не может быть объективирована как сознание.

49. В технических терминах - II

Кажущаяся загадка

Феномены как феномены не могут быть источником феноменов, и, тем не менее, поскольку они не могут быть чем-либо кроме как собственным ноуменом, в абсолютном смысле они неотделимы от своего ис­точника.

Поэтому как объекты мы можем быть лишь види­мостью, но как объекты мы не являемся субъектом нашей видимости. Тем не менее, поскольку как объ­екты мы не можем быть чем-либо кроме как собст­венным субъектом, в абсолютном смысле мы неот­делимы от своего субъекта.

Этот субъективный ноумен, однако, всегда транс- цендентен, лишен объективного существования и потому не может рассматриваться даже как "одно".

Вот почему феноменально, как говорится, "нас нет" - то есть мы лишь видимость, а ноуменально "нас нет" как объектов, поскольку ноуменально мы- субъект и, как таковой, не существуем как объекты.

Поэтому говорят, что мы "ни есть, ни нет", пото­му что никогда не могло быть никаких "нас", кроме как объективных видимостей, и что мы есть, - это отсутствие обеих концепций.

Как это становится просто и очевидно, когда вы­ражается в терминах, к которым мы привыкли!

Я есть - но нет никакого "я"

Пока мы верим, что мы - объект, идея "я" всегда будет присутствовать.

Но когда мы осознаем, что то, что мы есть, не мо­жет быть объектом, идея "я" неизбежно исчезает.

Потому что идея "я" сама является концептуаль­ным объектом, а ничто объектное не может быть тем, что мы есть.

Определение необъектных отношений

Нет ни объектного себя, ни объектного другого, есть лишь это взаимное отсутствие, которым мы ноуме­нально являемся.

Там, где нет концепции разделения, не может быть никакой эмоциональности. Нет и отношений, только целостность. И "целостность" сходна с "исцелением" и "непорочностью"32, и в ней есть чистая радость не­эмоциональное™ .

50. Говоря еще проще

Всякая воспринимаемая "вещь" - продукт ума. Как "вещи" мы являемся этим,

И как нечто отличное от "вещей" мы также являемся этим.

Каждое проявление, таким образом, - продукт ума.

Чем бы мы ни были в проявленном - это продукт ума.

Чем бы мы ни были в том, что отлично от проявленного, - это сам ум.

Поскольку ум проявляется лишь в проявленном, Сам он - непроявленное.

Это то, что мы есть, когда отличны от проявленного.

Таким образом, мы, чувствующие существа, есть сам ум проявляющийся,

И, объективно, ум, проявляющийся как "вещи". Ноумен, как определяет термин, есть ум. Феномен, как определяет термин, есть видимость.

В непроявленном мы ноумен,

В проявленном мы видимость (феномен).

Они не отделены, не более отделены, чем вещество и его форма.

Их различие в видимости, которая есть у одного и отсутствует у другого.

Почему так?

Потому что в проявлении ум разделяется на наблюдателя и наблюдаемое. Наблюдаемое - видимость,

Его наблюдатель - противоположность видимости,

Двойственные аспекты проявляющегося ума. Знание того, что наблюдаемое не существует Отдельно от наблюдателя,

Знание того, что наблюдатель не существует Отдельно от наблюдаемого,

Восстанавливает единство разделенного ума. Тогда нет другого и, следовательно, не может быть себя.

Тогда нет себя и, следовательно, не может быть другого.

Без протяженности в пространстве, без длительности во времени,

В целостном уме,

Нет существ, чтобы страдать, испытывать боль или удовольствие,

Ненавидеть или любить.

Исчез вместе с эго бич волеизъявления,

Ум как концепция отсутствует абсолютно, Чистая ноуменальность, некому ее осознать, Ничем не сдерживаемые и сияющие - это все, что мы есть.

51. Конец шлккии

Воспринимать моток веревки как змею - это иллюзия;

Перестать воспринимать змею - значит воспринимать моток веревки тем, чем он является.

Воспринимать моток веревки как моток веревки - все еще иллюзия.

Перестать воспринимать моток веревки

как моток веревки - значит воспринимать предполагаемый моток веревки, чем бы ни был предполагаемый моток веревки.

Чем бы ни был предполагаемый моток веревки, он свободен [пуст] от концепции мотка веревки,

Потому что пустота - это воспринимание самого воспринимания,

Поскольку воспринимающий восприятия змеи и восприятия веревки должен уйти со своими объектами, оставляя лишь воспринимание - то есть то, что есть, или таковость.

Тождественность

Пустота, которая есть ничто (не форма),

которое есть ноумен, который есть субъект, который есть я,

И множественность, которая есть видимость (форма), которая есть феномен, который есть объект, который есть другой.

Неотделимы и являются аспектами друг друга, взаимозависимыми противоположностями.

Обоюдно противоречивы как концепции разделенного ума, но в их источнике в целостном уме, предшествующем концептуальной двойственности, в отсутствие объективной интерпретации, -

Их тождественность абсолютна.

Мы должны увидеть и понять, что их объективная интерпретация как противоположностей - иллю­зия, а их абсолютная тождественность - конец ил­люзии, то есть пробуждение от иллюзии .

Когда становится ясно, что объект всегда, неиз­бежно является своим субъектом, - а чем еще он может быть? - что другой всегда должен быть собой, феномен - ноуменом, видимость - бесформенно­стью (своим необъектным источником), а множе­ственность - пустотой Абсолюта, эта тождествен­ность концептуальных противоположностей стано­вится очевидной.

Вот почему иллюзия и конец иллюзии (иногда называемые Неведением и Просветлением) - одно и то же, и если воспринимаются именно так, значит, воспринимает "просветленный" ум (целостный ум).

Учитывая вышесказанное, воспринимаемое есть воспринимающий, - и точка.

52. Давайте сделаем это

Без разделения на ноумен и феномен, достига­ется высшее сознание и создается правильное понимание среди чувствующих существ. Это называется методом опоры на феноменальные вещи для прояснения истины.

Фацзан, 643-712, из "Золотого Льва"

Фацзан был основателем школы хуаянъ, основанной на "Аватамсака-сутре", с философской точки зрения самой развитой формы буддизма и, возможно, за­вершающей учение школы вэйши, основанной зна­менитым монахом Сюаньцзаном (596-664), который совершил путешествие в Индию и с которым они вместе работали какое-то время. Обе школы сущест­вуют и по сей день. Школу хуаянъ иногда называют "Школой цветочной гирлянды" ( - гир­

лянда), называемой в Японии кэгон. Школа вэйши на­зывается "Школой чистого сознания" и, философски, "Школой только сознания".

Совет разумен, и источник его безупречен.

Без ноумена нет феномена, и нет ноумена без феномена.

Без объекта нет субъекта, и нет объекта без субъекта.

Вне "многих" нет отдельного "одного", и нет "многих" вне "одного".

Это аспект того же учения, но воистину он говорит сам за себя.

Когда мы достигаем просветления, иллюзор­ное становится реальным, и никакой другой реальности не остается.

Фацзан, "Хуаянъ хуань юань гуанъ"

("Созерцание возвращения к истоку цветочной гирлянды")

До Пробуждения "я-и-другие по-разному ощущаются, бытие-и-небытие по-разному воспринимаются"; по­сле Пробуждения "вещи и я одинаково забываются (исчезают), бытие и небытие видятся одним и тем же образом".

Тождественность бытия и небытия, себя и дру­гих, ведет к просветлению.

Се Линъюнъ, также известный как Се Юнцзя, 385-433, "Разговоры об Основах"

Здесь Се Юнцзя приводит и обсуждает слова вели­кого Даошэна (360-434), основателя чанъ-цзун в Ки­тае примерно за три поколения до Бодхидхармы. Даошэн с группой монахов, среди которых наибо­лее известны Сэнчжао (374-414), чья "Книга Чжао" была переведена Вальтером Либенталем и который, как и Даошэн, был учеником Кумарадживы, и Се Юнцзя (385-433), разработали учение, впоследствии получившее известность как чань (в Японии-дзэн).

Они придали ему такое совершенство простоты вы­ражения, что никто из последующих наставников не смог с ними в этом сравняться.

Следует отметить, что учение подчеркивает с самого начала, что весь вопрос в воспринима­ли - либо целостным умом пробужденного, либо посредством разделенного ума отождествленного. Это опять есть Видение Бодхисаттвы, выражаемое в чем-то еще. Вещи, факты, объекты, выраженные как существительные, просто не существуют, все является функционированием, и на истину можно указать (насколько это вообще возможно), лишь ис­пользуя глагольные формы речи для описания того, что обычно переводится нами как существительные, например бессмысленная "мудрость" и множество других вводящих в заблуждение терминов.

"Здесь мы находим соединение даосских и буд­дийских концепций. То, что мы называем "воз­даянием", рождается в деятельности ума. Наша цель, таким образом, - реагировать на внеш­ние ситуации без вмешательства ума, по­скольку это позволяет сохранять физическую активность, однако исключает ментальную деятельность. Это путь для преодоления цик­ла перерождений, поскольку тогда наши дейст­вия не влекут никакого воздаяния".

Это спонтанное реагирование без намеренных дейст­вий.

Выше приведен комментарий Фэн Юланя на "Объ­яснение воздаяния" Хуйюаня (334-416, основателя "Школы Чистой Земли"), содержащего учение уте­рянного труда Даошэна по этому вопросу. Под "воз­даянием" имелось в виду то же, что сейчас называют "кармой".

Даосские вкрапления в китайский буддизм очень ценны. Насколько мне известно, на Западе никогда не было ни человека Дао, раскрывшего это учение на европейском языке, ни переводчика, обладающе­го полным пониманием, поэтому о так называемом "даосизме" написано больше бреда, чем о любой дру­гой "религии" на земле.

Однако оно абсолютно в своей величайшей про­стоте и, на мой взгляд, не уступает в сути ни одному из последующих учений. Даосизм можно назвать ре­лигией вне религии и основой того, что может быть названо истиной в любом метафизическом учении. Его сохранность в высших сферах буддизма, от кото­рого он неотделим, - по-прежнему самая доступная форма даосизма и самый важный элемент буддизма.

В приведенной выше цитате можно оспорить сло­во "цель". Лучше было бы сказать: "Наше понимание, таким образом, должно реагировать на внешние си­туации без вмешательства".

Замечание: В двух вышеприведенных цитатах я оставил сбивающее с толку слово "просветление". Поскольку, одна­ко, это безвременная природа всех воспринимающих существ, его нельзя достичь, нельзя привести к нему или до­биться его каким-либо иным способом, но переводчики будут использовать этот термин, несмотря на бесконеч­ные напоминания великих наставников о его истинном значении. Фраза в каждом случае должна быть "достичь или привести, к Пробуждению", или "пробуждению к про­светлению".

Обобщение Фэн Юланем учения чань заслуживает внимания, поскольку его познания всеобъемлющи, он превосходит всех ныне существующих китайских философов и обладает выдающимся метафизиче­ским видением.

Указав, что существуют различные интерпрета­ции понятия "у", переводимого как "небытие", одно из которых подразумевает отсутствие, а другое - со­знание, из которого возникает все, он предполагает, что Сэнчжао принял первое значение, а Даошэн - второе, что впоследствии привело к двум течени­ям, выраженным как "не ум, не Будда" (или "ни ум, ни Будда") и "быть умом, быть Буддой" (или "и ум, и Будда"). Я, однако, указывал, что оба течения оди­наковы, и, надеюсь, достаточно объяснил, почему они должны быть одинаковы в видении бодхисаттвы. (стр. 91)

Затем он заканчивает так: "Все чаньцы, однако, независимо от выбранного течения, выделяют пять главных пунктов :

1. Высшая Истина, или Первый Принцип, невы­разима.

2. Духовное развитие нельзя развить.