Творец дал душе тело колесницею в жизнь. В душе пребывает жизненная сила тела и другая сила, созерцающая существующее, называемая разумною. Сила созерцательная приводится по произволению. Если разумная сила будет всегда бодрствовать, то занята созерцанием лучшего и духовного и наблюдает за движением тела, уцеломудривает и утишает его страсти. Если же душа, возлюбив леность, оставит созерцательную силу недеятельности, то телесные страсти, нашедши жизненную силу праздной и разделив ее между собою, так как никто ими не правит, увлекают душу к своим стремлениям и действиям. Посему телесные страсти в нас сильны, когда ум бездействен, благопокорны же, когда ум управляет и владеет телом. Тело подобно коню прекрасному, и сильному, нужному, но требует наездника и управителя, если в душе добродетель и нет зла и порока, то и тело не делает зла, а пребывает в доброделании, как управляемое добрым разумом.
Можно и дома сидя, скитаться помыслами вне и, находясь на рынке, но соблюдая трезвение, быть как бы в пустыне, обращаться только к себе самому и к Богу и не воспринимать чувствами тех мятежей, какие производятся в душе чувственными предметами, ибо собственное тело наше является как бы приютом, пристанищем для души, естественным монастырем, ум любомудрствует и прославляет Бога.
В Христовой Церкви люди из разных племен и стран в своих телах являют одну боголюбивую душу, одну святую волю, возобновляя благодатью первобытную доброту, чтобы у людей не было разделения, раздоров, войн и были люди подобно Ангелам. А Ангельское богатство – это невещественное стяжание и богатство разумения, и любви, и созерцания Бога. Любовь Божия связует горних, любовь Божия и земных связует воедино, ибо "во Христе, нова тварь" (2 Кор. 5, 17).
В Писании указываются три рода творения:
1) приведение из небытия в бытие;
2) изменение из худшего к лучшему (крещение – ибо кто во Христе, нова тварь);
3) воскресение из мертвых.
В речи живое слово влагает дух, познающий Бога. Но наше богопознание ограничено, ибо состоит в познании действий и свойств, а не Сущности Божества, в познании, что "едина вера, едино крещение" (Еф. 2, 11), един "Христос в славу Бога Отца" (Флп. 2, 11).
Символ веры должен быть общим, и это Никейский символ.
Тело Богочеловека сотворено Духом Святым ради нашего спасения сшедшего с небес. Все же тела по естеству неподвижны, движутся же душою – одни разумною, другие неразумною, а иные бесчувственною. Из душевных сил иная питательная и растительная, иная – воображательная и побуждательная, иная и разумная и мыслительная. Одной первой причастны растения, второй вместе с первой – бессловесные животные, третьей же – люди (вместе с двумя первыми силами). Первые две силы тленны, а третья, как дух, усматривается нетленною и бессмертною.
Все разумное и умное бытие разделено на Ангельское и человеческое естество.
Ангельское естество разделено на два главные нравственные союза и общества: на святое и проклятое – демонов. И весь род человеческий разделяется на два союза: на благочестивых и нечестивых.
Есть побуждения к любви:
1) божественное – желание добра;
2) естественное – детей к родителям;
3) по тщеславию – хвалимого к хвалящему;
4) по корысти – за подарки;
5) по чревоугодию и плотской похоти.
Между Богом и человеком стоят предметы вечные и умносозерцаемые.
Слово Божие, как солнце, освещает мир помыслов.
Добродетельное любомудрие порождает бесстрастие воли, а не естества.
Святой Григорий Богослов добродетель мысленной силы назвал благоразумием, ведением и мудростью; добродетель силы раздражительной – мужеством и терпением; а добродетель силы вожделевательной – любовью, целомудрием и воздержанием; правда же во всех силах троечастной души научает благообразию. Целый мир не равноценен душе.
В разуме познавательная способность души, в воле желательная, в сердце – чувствующая сила – стремление к радости, блаженству, благоговению, святости.
Сердце есть сокровенная храмина ума и первый плотской орган мыслительной силы. Св. Антоний Великий говорит: "Воля, которая действует в сердце человеческом, бывает трояка: первая – от диавола; вторая – от человека; третья – от Бога".
"Душа, – как пишет Евагрий монах, – есть субстанция живая, простая, бестелесная, невидимая для телесного зрения, также бессмертная и одаренная умом и разумом". Наша троечастная душа, внутренний человек, как умная сущность, есть боголепнейшее чудное подобие и образ Живоначальной Троицы и, по словам преподобного Симеона Нового Богослова, "лучше и выше всего мира". Тело первого человека Адама было сотворено Богом бессмертным, но после грехопадения смерть и зло вошли в мир. Но как отделение души от тела есть смерть тела, так отделение души от Бога есть смерть души. И у души есть смерть, хотя она по естеству и бессмертна, так что мертвецами называются те, которые, хотя еще живы телом, но мертвы душой. Хотя тело создано нетленным, но после греха уподобилось оно скотам несмысленным, гневу и похоти работное, так что теперь "в мысленной силе души рождаются и действуют помыслы; в раздражительной – зверские страсти, в вожделевательной – скотские похоти, в уме – мечтательные воображения, в рассудке – мнения".
Такие силы души, как ум, разум (рассудок), мнение (смысл), воображение и чувствование, называются душевными чувствами. Зрение же, обоняние, слух, вкус, осязание именуются телесными чувствами.
Имеются в душе четыре родовых добродетели: мужество, благоразумие, целомудрие, справедливость, от которых рождаются вера, надежда, любовь, молитва, смирение и многие другие душевные добродетели.
В человеке совесть есть естественный закон, просвещающий ум и показывающий ему, что добро и что зло. Образ Божий заложен в бессмертной и свободной душе, подобие – в добродетели, которые по естеству нам, страсти же привнесены.
Душа в естественном своем состоянии доходит до познания Божией премудрости от познания Божией премудрости: от познания Божией твари возносится она к Богу. Итак, образ Божий в невидимой душе разумей.
О душе же так рассуждает всякий из нас, с тех пор как начинает сознавать себя, чувствует, что он принадлежит двум мирам, живет двоякой жизнью, что, кроме тела, он имеет особое духовное начало, особую отличительную от тела сущность, которая управляет разнообразными телесными движениями, которая мыслит, познает чувствует, воспоминает, то есть имей душу как отдельное, самостоятельное, невидимое духовное существо, кроющееся под этой телесной, материальной оболочкой. Люди иногда, по-видимому, наслаждаются здоровьем, довольством, всей полной внешнего благополучия и, однако, испытывают мучительную скорбь, тревогу, недовольство собой и т. д. Примеров такого господства души над телом можно привести много.
Человек, как существо разумное, – рассуждает, понимает, избирает или не избирает, любит или ненавидит – это едино в одно и то же время и видит, и слышит, обоняет, и вкушает, и понимает, и знает, и говорит.
Бессмертие – удел души разумной по одному уже тому, что она не есть что-либо материальное, вещественное, составленное из частей, она духовна и потом проста, то есть не состоит из частей и не может, следовательно, подлежать разложению на составные элементы или тому, что мы обыкновенно соединяем с понятием смерти.
Тело тленно и маловременно, а душа Божественна и бессмертна, и будучи вдуновением Бога, соединена с телом для испытания и восхождения к богоподобию.
"Я признаю, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – двух человеков, одного видимого и другого, скрывающегося в видимом. У нас есть внутренний человек, что составляет наше совершенство – мы имеем в разумной душе, так что тело есть только орудие души человека, собственно же человеком является то, что составляет душу", как дыхание Бога.
"Душа имеет образ ангельский и зрак подобный внешнему человеку. Как телесных членов много и все называются одним человеком, так и у души много членов: ум, совесть, воля, помыслы осуждающие и оправдывающие; но душа одна, и это внутренний человек" (прп. Макарий Египетский).
Душа имеет возможность созерцать горнее, что невидимо телесными очами и что не во власти плоти.
"Поэтому троечастная разумная душа видится в двух действиях: 1) разумное – востекает к ангелам, Богу Первообразу; 2) страстное – в страданиях и отрадах при приобщении к естеству чувствительному, питательному, растительному, подлежит влияниям воздуха, холода и тепла и в пище имеет нужду, возникает алчба, жажда, печаль, болезнь.
Душа сострадает телу, а тело не сострадает душе.
Умное духовное состояние – душа и тело во всем подчинены духу, а ум покорился Богу и Его воле.
Дух человека содержит чувство Божества – совесть и тем неудовлетворенность. Когда человек в своем чине держится, то он живет духом, страхом Божиим водится: и совесть слушает, и горнего ищет.
А когда он поддается влечениям тела, то выходит из своего чина и то, чего хочет дух, думает достать среди тварей. Это ему не удается, и он томится и сокрушается. Дух тут, как пленник в узах, находится в услужении у варваров, страстей похотных. Сам он не удовлетворяется, и страсти делает неудовлетворенными, сообщая им безграничный размер.
Отчего все животные потребности у животных в своей мере, а у человека, когда он предается чувственности, чувственные потребности предела и меры не имеют? Эту безмерность сообщает им дух, попавший в плен к ним; а сею безмерностью чает затушить свою жажду бесконечного. И животные у нас отправления есть, и в самом их движении проявляется нечто, совсем животным не свойственное" (свт. Феофан Затворник).
Когда человек испытывает стыд и жалость, то есть стыдится желаний и поступков его материальной природы, то он познает на деле действительность духовного сверхматериального существа человека, ибо влечения плоти отталкиваются нами, как чуждые.
Итак, человек обладает духом, которого истинная жизнь есть в Боге.
Душа вездесуща в теле, как Бог в мире.
Есть красота телесная, есть красота души. Одно от природы, другое от произволения. Красота души! Целомудрие, скромность, милосердие, любовь, дружелюбие, страх Божий, правда.
У животных вся добродетель состоит в хорошем состоянии тела, а у человека – благородстве души. Душа для тела, что возница для колесницы, или кормчий для корабля, или музыкант для инструмента.
Не тело виновно в наших пороках, но душа.
Душа, скрытая в теле, через тело и в теле обнаруживает свои действия. Что око в теле, то ум в душе. В человеке от сущности его ума исходят его энергии – помышления, размышления, мнения. Наш ум, имея образ Божий, стремится к ведению благости Святой Троицы, что есть Ум, Слово и Дух.
Об умной сущности человеческой – Бессмертной душе, сказал Бог: "Сотворим по образу Нашему и подобию" (Быт. 1, 26).
В чем же состоит в нас образ Божий?
Бог по природе Своей есть чистейший Дух, не облеченный никаким телом и не причастный никакой вещественности. Итак, образ Божий можно полагать не в теле человека, а в его невещественной душе.
Бог, как Дух, имеет и существенные свойства Духа – ум, свободу-и по Самой природе Своей бессмертен, потому, в частности, можно полагать образ Божий в уме человека, в его свободной воле, неразрушимости его духа и бессмертии.
Бог, чистейший Дух, есть един по Существу, но троичен в Лицах: и в этом отношении некоторый слабый образ Божий можем находить, вслед за учителями Церкви, в единичности нашей души при тройственности ее существенных сил, как бы кто ни назвал их: памятью, разумом и волею; или умом, словом и духом; или умом, волею и чувством. "Как Бог в трех Лицах, – рассуждает свт. Димитрий Ростовский, – так и душа человеческая в трех силах – ума, слова и духа. И как слово от ума и дух от ума, так Сын и Дух Святой от Отца. Как ум без слова и духа быть не может, так Отец без Сына и Духа Святого не был никогда и быть не может. И как ум, слово и дух три силы душевные разные, а душа едина, а не три души: так Отец, Сын и Святой Дух – три Лица Божия, а не три Бога, но един Бог" (Прав. Догм. Бог. митр. Макарий, т. 1,с. 455).
В чем же состоит жизнь ума? Можно ответить словами св. Симеона Нового Богослова: "Бог людей поместил среди вещественного, дабы мы твердою верою и соблюдением заповедей очистили невещественный ум и в вещественном узрели тот невещестенный Свет, Который есть Бог".
Ум человека подобен Первому и Вечному Уму и имеет свою сущность и свои действия.
Божество Божие непостижимо, а умопостигаемы Его мудрость, сила, благость, то есть Его энергии.
Грех навел проклятие на все великолепие космоса и вошел туда, где должна была царствовать благодать. От грехопадения Адамова до Пятидесятницы обожающая благодать отступила и, хотя пророки и праведники были орудиями благости, но только Сын Божий дарует нам спасение и обожение. Грех есть изобретение тварной воли. Смерть Христа на Кресте – суд над миром. Человечеству нужно было освятиться человечеством Божества, преодолев мучителя и разрешив трагедию человеческой свободы, исцеляя волю. В душе, сознании и свободе каждого есть внутренняя возможность самостоятельно относиться к Богу и стать добровольным союзником и соучастником Его. Если мир и человек в нем несовершен, то мир лишь орудие, средство для царства целей, и человек должен избрать безусловное добро и соединить свою волю с волей Божией.
Мышление человека способно производить широчайшие обобщения и отвлечения от фактов и явлений действительности. Люди имеют то или иное мировоззрение. Они имеют понятие о Боге, о сотворении вселенной и т. д.
"У меня есть идея абсолютного о добре, о нравственном законе, но это не от конечного – это печать и воздействие Абсолютного на мой разум" (Свт. Григорий Богослов).
Человек призван Богочеловеком идти по пути Сказавшего о Себе Самом: "Аз есмь Путь и Истина и Живот" (Ин. 14, 6), – и он должен творчески, и разумно, и свободно созидать в области нравственной, духовной, интеллектуальной, эстетической, помня, что он как существо, предназначенное быть богопричастным, даст ответ перед Богом за свое бытие.
Дух Святой послан во имя Сына Божия, и, чтобы принять Его, нужно носить имя Сына, быть членом его Тела Церкви Христовой.
"Верующему должно переменится в уме своем и собрать в Боге все помыслы, в чем действительно и заключается все служение Богу. Все благоугождение и Служение зависит от помышлений. Стоит Господь и рассматривает твой ум, помышления и движения мыслей, смотрит, как ищешь Его, от всей ли души" (прп. Макарий Египетский).
За благочестивую жизнь человек получает благодать – дар Божий, это тот дух, который вдохнул Бог при творении человека в персть земную и что возвратил нам Сын Божий. У благочестивых возникающий страх Божий препобеждает естественный материализм, естественный эгоизм и атеизм и открывает величие Абсолютного Добра. Открывается высокое богочеловеческое дело искания бессмертия и нетления для себя и для всех у Бога как Подателя благ. Тогда познается, что само Добро есть и благо, и блаженство. Христа должно осознать не только как начало Добра, но Он и как полнота Добра, и сознательно и свободно определить христианское отношение ко всем сторонам человеческой жизни. Безусловное начало нравственности, как начало Божественное, определяет условное отношение ко всем сословным и человеческим формам с их содержанием. Поскольку есть разумная целесообразность во вселенной, то целесообразной должна быть и та часть, которая составляет человеческие отношения, то есть нравственность.
Ощущая в себе Божественную действительность, мы сознаем, что сами соединяемся с этой Высшей действительностью в чувстве благоговения, и преданности, и искания совершенствования, то есть полноты Добра, или единства добра и блага, блаженства в Боге. Тогда Абсолютная Полнота Бытия, как идея, в человеческой воле сознается как идеал и норма, оправдывающие Добро.
Бог и душа человеческая могут утвердить Царствие Божие, и оно могло бы быть с появлением Адама, а почему оно так долго создается! Идет исторический процесс, этот долгий и трудный переход от зверочеловечества к богочеловечеству. Процесс же состоит в том, чтобы хранить пределы вечные – священные нормы нравственности.
Веруя в добро, в его объективное самостоятельное значение в мире, я верую в нравственный порядок, в Промысл, в Бога. Итак, добро не субъективная иллюзия, а выражение разума Высшего Начала, Его воли. Человек стремится к правде, к добру и, естественно, прежде всего желает его осуществления в собственной жизни. Каждая достигнутая ступень нравственного возрастания указывает на новую, еще высшую. Человеку хочется видеть торжество добра и в жизни других людей.
Стремление к счастью, блаженству заложено в человека Богом, поэтому упокоение находит человек только в Боге. По очищении ума, сердца и тела от страстей весь человек может стать духовным. Но чтобы стать духовным, нужно естество преобразить в дух. Для этого душа и соединяется с телом, и посылается в мир на испытание. Грех, как великое зловоние, сделал душу нашу мертвой, а нас мертвецами. Грех лишил человека благодати, умертвил душу и тело и привел к неведению Бога. И мы молимся: "Отче наш… не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого".
На время искушения светлые Ангелы отступают от человека и наблюдают над движением разума, воли и сердца.
Поэтому отцы и говорят, что "есть блуд, телом совершаемый, и есть блуд (нечистой) души, с сатаною общающейся", то есть находящейся в противоестественном плотском состоянии. Поступающие же по естеству называются, по Апостолу, в рассуждении св. Ефрема Сирина, людьми душевными. Поэтому, по учению прп. Исаака Сирина, "полезнее позаботиться о том, чтобы падшее в душе от страстей восстановить возбуждением помышлений своих к Божественному, нежели воскрешать мертвых".
Отцы поучают, что когда затворишь "все двери души своей, то есть чувства, то раздражительную силу души направляй на внутреннюю брань против внешнего нашего человека, то есть на грех, на самого себя, а также и на диавола, как сказано: "Гневайтеся и не согрешайте" (Пс. 4, 5), (на брата же своего нет причин на гнев); силу же желательную всегда устремляй к Богу и добродетели; а мысленную силу поставь госпожею, чтобы владычественный ум с мудростью и благоразумием господствовал над обеими силами души и телом, ибо "силен обуздати и все тело" (Пак. 3, 2). Все доброе и злое силами раздражительной, желательной и мысленной совершаются и в душе, и в теле.
У добродетельной души от собрания ума в сердце приходит внимание, от собранности воли – бодренность, и собрание чувств порождает трезвение.
Когда же приблизится время воскреснуть "духовному человеку", тогда приходит мир от помыслов, радость, бодрствование, ведение брани, и душа отображается в благообразии, красоте и правде первозданного творения, и бывает уже она, по словам св. Антония Великого, "вся добродетель", и может ум ее "сделаться прозорливым и видеть более и далее демонов, имея в себе дающего откровения Господа".