И пребых у него дний пятьнадесять. (19) Иного же от Апостол не видех, токмо Иакова брата Господня. Иаков назывался братом Господним, но не был родным Его братом. Он даже был не сын Иосифов, рожденный от первого брака, как предполагали иные, но сын Клеопы и двоюродный брат Господу, потому что матерью имел сестру Матери Господней.
(20) А яже пишу вам, се, пред Богом, яко не лгу.
(21) Потом же приидох в страны Сирския и Киликийския: (22) Бех же не знаем лицем церквам иудейским, яже о Христе, (23) точию же слышаще бяху, яко гоняй нас иногда, ныне благовествует веру, юже иногда разрушаше: (24) и славляху о мне Бога. Ибо, узнав о внезапной перемене, что волк делает свойственное пастырям, совершившееся со мною обратили для себя в повод к славословию Божию.
Глава 2
(1) Потом по четыренадесяти летех паки взыдох во Иерусалим с Варнавою, поем с собою и Тита. (2) Взыдох же по откровению. Павел и Варнава много времени провели в Антиохии и уловили весьма многих из язычников, повелевая им жить по закону Благодати. Но некоторые из защитников Закона, пришедши из Иудеи, покушались убедить уверовавших из язычников, чтобы возлюбили житие по Закону. Великие же проповедники истины, Варнава и Павел, отвергли предлагаемое ими учение. Пожелав уверить собрание верующих, что так угодно и великим апостолам, пошли они в Иудею, уведомили апостолов о сделанном ими и принесли Послания, ясно повелевавшие не возлагать на язычников ига законного, но огребатися от идоложертвенных и блуда и удавленины и крове (Деян. 15, 29). Сие, думаю, и рассказывает божественный Апостол. И предложих благовествование, еже проповедую во языцех, на едине же мнимым, да не како вотще теку, или текох. Сказал мнимым, то есть знаменитым; предложил же им на едине, потому что многие ревновали о Законе, как сказал божественный Иаков. Сие же: да не како вотще теку, или текох - сказал Апостол не в отношении себя, но в отношении других, то есть чтобы все узнали согласие проповеди и то, что проповедуемое мною угодно и другим.
(3) Но ни Тит, иже со мною, Еллин сый, нужден бысть обрезатися. Вот самое сильное доказательство, что, и по мнению апостолов, уверовавшим из язычников не должно хранить Закон. Ибо Титу, который был не обрезан и призван из эллинов, не предписали обрезаться, хотя и очень многие желали противного. Ибо сие говорит Апостол.
(4) За пришедшую же лжебратию, иже привнидоша соглядати свободы нашея, юже имамы о Христе Иисусе, да нас поработят. Союз же в составе речи излишен. Ибо смысл сих изречений таков: и Тита, хотя был эллин, не принуждали обрезаться ради прившедших лжебратий и т. д. Свободою же называет Апостол пребывание вне Закона.
(5) Имже ни к часу повинухомся в покорение, да истина благовестия пребудет в вас. Ибо и на краткое время не потерпели мы упорного их нрава, но предпочли всему истину Евангелия. Сие-то сказал Апостол о тех, которые по собственному расположению поработились Закону. Но поскольку, как, вероятно, и галаты говорили, что самые первые из апостолов хранят Закон, а божественный Апостол знал, что они вынуждены были делать это по снисхождению к уверовавшим из иуде ев и еще не твердым в вере, то, поставленный среди двух крайностей и, с одной стороны, признав всего более неуместным обвинять апостолов, а с другой, не желая обнаружить их намерение, чтобы не повредить тем Домостроительству, пролагает себе некоторый средний путь и принимает на себя такой вид, будто огорчается тем, что делается, и затрудняется сказать о том, и предоставляет все Божию определению.
(6) От мнящихся же быти что, якови некогда беша, ничтоже ми разнствует: лица Бог человеча не приемлет.
[(9) И познавше благодать, данную ми, Иаков и Кифа и Иоанн, мнимии столпи быти, десницы даша мне и Варнаве общения, да мы во языки, они же во обрезание.
(10) Точию нищих да помниши. Еже и потщахся сие истое сотворити… (14) Но егда видех, яко не право ходят во истине благовествования, рекох Петру пред всеми: аще ты Иудей сый, язычески, а не иудейски живеши, почто языки нудиши иудейски жителствовати?]
"Посему, хотя я сказал это, – говорит Апостол, – о других, худо пользующихся Законом, но огорчаюсь тем, что и собственные мои ученики терпят от сего вред". Ибо сие и выразил словами: (14) Почто языки нудиши иудейски жителствовати? "Твое это постановление, чтобы не Законом водились они в жизни, а дела твои противоречат тому, что уже написано". Великий Петр молчанием подтверждает сии Павловы слова, как бы так говоря уверовавшим из иуде ев и бывшим тогда с апостолами: "Справедливо укоряет меня Павел, невозможно и противоречить словам его". А что Петр, имея в виду пользу слушающих, остался доволен словами Павловыми, это явно для всякого. Итак, поскольку один укорял, а другой принимал это в молчании, то сим уготовлялось врачевство, полезное для уверовавших и из иудеев, и из язычников. Написал же сие божественный Апостол галатам, давая тем знать, что великие и первые апостолы по немощи иудеев дозволяли иногда хранить Закон, но не всегда так поступали. Говорит же Павел и все иное, что говорил он блаженному Петру, имея в виду пользу бывших там иудеев.
(15) Мы естеством Иудее, а не от язык грешницы,
(16) уведевше же, яко не оправдится человек от дел закона, но токмо верою Иисус Христовою, и мы во Христа
Иисуса веровахом, да оправдимся от веры Христовы, а не от дел закона. Сказано: естеством Иудее, таковы мы издревле от предков, так как ведем род свой от Авраама и хвалимся сим родом. Но поскольку узнали, что невозможно приобрести истинное оправдание житием подзаконным, то уверовали во Владыку Христа, пожиная оправдание от веры и ожидая обетованных благ.
Зане не оправдится от дел закона всяка плоть. Необходимому в Законе поучала сама природа; таковы заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не возводи на ближнего твоего свидетельства ложного, почитай отца твоего и матерь твою и другие подобные (Исх. 20, 12–17). Заповеди же о субботе (Исх. 20, 8–11), об обрезании (Лев. 12, 3), о прокаженном (Лев. 14), об изливающем семя (Лев. 15, 32), о жертвах, о кроп лениях (Лев. 7) принадлежали собственно Закону, ибо им не научала природа. Поэтому все сие называет апостол делами закона. Но хотя нарушение сих заповедей есть грех, однако же и хранение их не есть преуспеяние в совершенной правде. Ибо все сие служило указанием на нечто другое; впрочем, иудеям пригодно было на то время. И о сем-то божественный Апостол сказал: Зане не оправдится от дел закона всяка плоть. Потом из сказанного им умозаключает.
(17) Аще ли, ищуще оправдитися о Христе, обретохомся и сами грешницы, Христос убо греху ли служитель? Да не будет. А если признается преступлением то самое, что, оставив Закон, пришли мы ко Христу в надежде верою в Него приобрести оправдание, то вина сего падет на Самого Владыку Христа, потому что Он указал нам сей Новый Завет. Но да не будет того, чтобы отважились мы на эту хулу!
(18) Аще бо яже разорих, сия паки созидаю, преступника себе представляю. Апостол сказал это не о себе только, но и о всех апостолах, потому что и ими признано за благо, чтобы уверовавшие из язычников не хранили Закона. "Но явно, – говорит Апостол, – нарушаем признанное нами за благо, разоряя, что сами создали. Создали же мы язычников не на основании Закона, но на основании Христовом. Весьма премудро опроверг обвинение". Ибо, когда другие нехранение Закона называли преступлением, он преступлением назвал хранение Закона. Потом показывает сие в большей ясности.
(19) Аз бо законом закону умрох, да Богови жив буду. "Убежденный самим Законом, – говорит Апостол, – сделал я себя мертвым для Закона, потому что Закон предуказывал мне Христа; убежденный Законом, пришел я ко Христу, и для Закона я мертв, потому что не им уже управляюсь в жизни, но следую постановлениям Христовым". Христови сраспяхся. Ибо Ему спогребся я крещением.
(20) Живу же не ктому аз, но живет во мне Xристос. Отложил я прежнюю жизнь, перешел в жизнь иную, живу для Того, Кто облек меня жизнью.
А еже ныне живу во плоти, верою живу Сына Божия, возлюбившаго мене и предавшаго Себе по мне. И в этой смертной жизни преднаписую жизнь бессмертную и усматриваю ее верою. Для того принял за меня смерть Владыка Христос, чтобы мне уготовать бессмертную жизнь.
(21) Не отметаю благодати Божия. Ибо жительствующий по Закону бесчестит Благодать, как недостаточную для спасения.
Аще бо законом правда, убо Христос туне умре. Ибо излишня Владычняя смерть, если Закона достаточно для приобретения оправдания. Так пересказав им беседу свою с треблаженным Петром, обращается уже к ним и выражает сильное негодование.
Глава 3
(1) О несмысленнии Галате, кто вы прельстил есть не покоритися истине? Упрек соединен с похвалою. Ибо завидуют богатому, а не бедному, благоденствующим, а не злосчастным. Поэтому апостольское слово дает видеть прежнюю их ревность по благочестию; показывает же и отеческую любовь в Апостоле, потому что сетует о них как об утративших собранное богатство. "Какой завистливый и зложелательный демон, – говорит Апостол, – похитил досточудное ваше богатство?" Имже пред очима Христос преднаписан бысть, в вас распят. "Так [сильно прежде] вы уверовали, как будто видели самый крест Христов". Потом Апостол сравнивает между собою Закон и Благодать и приводит непререкаемые доказательства.
(2) Сие едино хощу уведети от вас, от дел ли закона Духа приясте, или от слуха веры? В то время сподобившиеся духовной благодати и различными языками говорили, и пророчествовали, и творили чудеса, чудесами подтверждая проповедь. Посему Апостол сказал здесь следующее: "Закон ли дал вам действенность Божественного Духа или одна вера в Господа?"
(3) Тако ли несмысленни? Наченше духом, ныне плотию скончаваете? Благодать назвал духом, а жизнь подзаконную – плотью, потому что излишествующее в Законе касалось тела; к телу относились и обрезание, и хранение субботы, и проказа, и кропления, и все тому подобное. Потом Апостол извлекает обвинение из понесенных ими страданий.
(4) Толика пострадасте туне? "Ибо понесены страдания не за Закон, но за Христа. Но, оставив Христа и возлюбив жизнь подзаконную, не имеете уже никакой пользы от страданий". Впрочем, указывая им благую надежду, Апостол присовокупил: Аще точию и туне. "Ибо если пожелаете пребывать в благодати, то восприимите награду за свои страдания". Потом яснее выражается о дарованиях.
(5) Подаяй убо вам Духа, и действуяй силы в вас, от дел ли закона или от слуха веры? Так показав плод веры, снова восхваляет их за сделанное прежде.
(6) Якоже Авраам верова Богу, и вменися ему в правду. О сем пространнее он написал в Послании к Римлянам (Рим. 4), а здесь вкратце дает знать, что Авраам оправдался верою и что питомцы веры называются сынами Авраама. Ибо сие и присовокупил.
(7) Разумейте убо, яко сущии от веры, сии суть сынове Авраамли. Говорит же, как именно делаются сынами.
(8) Предъувидевшее же писание, яко от веры оправдает языки Бог, прежде благовествова Аврааму: яко благословятся о тебе вси языцы. (9) Темже сущии от веры благословятся с верным Авраамом. Издавна и определил, и предвозвестил сие Бог. Ибо Аврааму обетовал благословение народов (Быт. 12, 3). Посему если желает кто сподобиться родства с Авраамом, то пусть подражает вере его. Так восхвалив веру и плоды ее показав в дарованиях Духа, свидетельством самого Закона доказав, что вера старше Закона, потому что Ветхий Завет повествует об Аврааме, Апостол сравнивает уже с верою Закон, показывая их различие.
(10) Елицы бо от дел закона суть, под клятвою суть. Откуда же явствует сие? Писано бо есть: проклят всяк, иже не пребудет во всех писанных в книзе законней, яко творити я (Втор. 27, 26; Иер. 11, 3). Закон повелевает исполнять все в нем предписанное и нарушающих что-либо подвергает проклятию (Втор. 27; 28).
(11) А яко в законе никто же оправдается от Бога, яве. Откуда яве? Яко праведный от веры жив будет (Авв. 2, 4). Пророческим свидетельством подтвердил Апостол слово свое.
(12) Закон же несть от веры, но сотворивый та человек жив будет в них. Закон не ищет веры, но требует деятельности [исполнения Закона] и хранящим его обещает жизнь.
(13) Христос ны искупил есть от клятвы законныя, быв по нас клятва. Апостол, показав, что Закон проклинает всех, не сохраняющих всего, в нем предписанного, показал также, что по Закону никто оправдаться не может. Посему показывает, что поскольку все находились под проклятием Закона, то Христос освободил нас от сего проклятия. Говорит же и как именно освободил.
Писано бо есть: проклят всяк висяй на древе (Втор. 21, 23). Поскольку все подпадали под проклятия Закона, то Сам [Христос] принял смерть, проклинаемую по Закону, чтобы всех людей освободить от проклятия и всем даровать обетованное благословение. Ибо сие присовокупляет Апостол.
(14) Да в языцех благословение Аврамле будет о Христе Иисусе, да обетование Духа приимем верою. Ибо благословение, обетованное народам через Авраама, дарует верующим благодать Духа. Так показав, что вера старше Закона, дает также знать, что Закон не может сделаться препятствием для Божественных обетований.
(15) Братие, по человеку глаголю, то есть руководствуюсь тем, что делается у людей. Обаче человеческаго предутвержденна завета никтоже отметает или приповелевает. Завещание, составленное кем-либо хорошо, с доброю целью, не позволяется извращать, и невозможно что-либо прибавить к нему. Потом от сего подобия Апостол переходит к своему предмету.
(16) Аврааму же речени быша обеты, и семени его. Не глаголет: и семенем, яко о мнозех, но яко о единем: и Семени твоему, иже есть Христос: (17) сие же глаголю, завета предутвержденнаго от Бога во Христа, бывый по летех четыриста и тридесятих закон не отметает, во еже разорити обетование. И ветхозаветное Писание называет обетование, бывшее Аврааму, заветом Божиим (Быт. 17). Посему невозможно, чтобы последовало в нем какое-либо или прибавление, или нарушение вследствие законоположения, бывшего по прошествии многого времени. Обетовал же Бог всяческих благословить народы семенем Аврамовым (Быт. 22, 18), а это Семя есть Сам Владыка Христос. Ибо Им обетование сие приведено в исполнение и народы приняли благословение. Все же прочие, даже достигшие самой высокой добродетели, Моисей, Самуил, Илия, – одним словом, все, ведущие род от Израиля по естеству, хотя и называются семенем Авраамовым, однако же не суть Семя, принесшее источник благословения народам. Ибо сие говорит божественный Апостол: не глаголет: и семенем, яко о мнозех, но яко о единем: и Семени твоему, иже есть Христос.
Следовательно, не потому, что и они ведут род от Авраама, именуются семенем Авраамовым, но потому, что Христос в собственном смысле имеет сие наименование, как единственный, имевший по обетованию даровать благословение народам. Бог сказал: благословятся о семени твоем вси языцы земнии (Быт. 22, 18). Но ни от кого другого не приняли народы сего благословения. Посему-то божественный Апостол доказывает, что обетование сильнее Закона, и говорит:
(18) Аще бо от закона наследие, не ктому от обетования: Аврааму же обетованием дарова Бог. Ибо Закон на подлежащих Закону налагал проклятие, устрашая их сею угрозою и желая тем привести к исполнению должного, обетование же предлагает народам благословение. Потом Апостол решает представляющееся возражение, а именно следующее: без нужды дан Закон, если обетование заключало в себе благословение. Посему объясняет потребность законоположения.
(19) Что убо закон? Должно читать сие как возражение галатов. "Тебе, – говорит Апостол, – желательно узнать, для чего дан Закон? Объясняю тебе это".
Преступлений ради приложися, дондеже приидет Семя, Емуже обетовася, вчинен Ангелы рукою ходатая. Закон дан, чтобы побудить к попечительности тот род, из которого должно было произойти по плоти это Семя; дан же при содействии Ангелов и при служении законодательству Моисея, потому что его Апостол назвал ходатаем. Об Ангелах же упомянул он и в Послании к Евреям и сказал так: аще бо глаголанное Ангелы слово (Евр. 2, 2). Ибо и Михаила поставил над ними Бог всяческих. И сему научил нас блаженный Даниил (Дан. 10, 21). Да и великому Моисею обещал Бог послать с ним к народу Ангела (Исх. 32, 34).
(20) Ходатай же единаго несть. Ибо был посредником между народом и Богом.
Бог же един есть – и давший Аврааму обетование, и постановивший Закон, и ныне показавший нам исполнение обетования. Ибо не иной Бог устраивал то, а иной – это.
(21) Закон ли убо противу обетованием Божиим? Да не будет. Аще бо дан бысть закон могий оживити, воистинну от закона бы была правда. Сие и устами Иезе кииля изрек Бог всяческих: И дах им заповеди не добры и оправдания, в нихже не будут живи (Иез. 20, 25), выражаясь так о том, что в Законе было излишнего, чего не предписывало самое естество, и разумея законы о жертвах, о прокаженных, об изливающих семя и о подобном тому. Ибо что в Законе необходимо, животворно, сие изрек также Бог устами того же пророка: и дах им, заповеди и оправдания, яже сотворит человек, и жив будет в них (Иез. 20, 11). Но поскольку, говорит Бог, нарушали они их, то дал им заповеди не добры и оправдания, в нихже не будут живи. Да и сии заповеди назвал не худыми, но недобрыми, вовсе неприличными совершенным. Так и грудное молоко достигшим совершенного возраста неприятно, а младенцам пригодно. То же и здесь сказал божественный Апостол: Аще бо дан бысть законмогий оживити, воистинну от закона бы была правда.
Ибо излишение украшения предписанные Законом заставляли дивиться Божественному храму.