Опять помолчали минуту; Мак-Грегор отчетливо слышал дыхание каждого из присутствующих. Он знал: все они ждут, чтобы он сказал, что немедленно отправится в Европу, отыщет и спасет деньги. Но к Мак-Грегору уже вернулась всегдашняя осторожность.
- А все-таки из какого источника эти деньги? - спросил он.
- Не думаешь ли, друг, что мы их уворовали? - суховато пошутил кази.
- Для революций и таким способом не раз добывались средства.
- И это бы тебя смутило все же?
Мак-Грегор пожал плечами:
- Нет. Но я не хотел бы, чтобы меня застигли врасплох неприятные вопросы.
- Кази! - крикнули за дверью. - Надо спешить. На той стороне плато из миномета бьют.
Кази торопливо раскрыл папку и вынул документ в сургучных треснутых печатях, соединенных зеленой тесьмой.
- Вот соглашение, заключенное между курдским Комитетом и бейрутской нефтедобывающей и горнорудной компанией "Леанко".
- О чем соглашение?
- О том, что компании "Леанко" будут причитаться три процента прибылей от всех естественных богатств на курдских землях в течение десяти лет с того момента, как богатства эти поступят в наше распоряжение.
- Но вы ведь еще даже не являетесь государством, кази. Вы еще совершенно не властны над своими природными ресурсами. Как же можно заключать такое соглашение?
- Мы нашли друзей, которые согласны дать нам деньги под залог нашего будущего.
Мак-Грегор пробежал глазами врученный ему документ, написанный тем замысловатым французским языком, на котором составляются в Ливане юридические бумаги.
- Кто управляет этой компанией? - спросил он. - Я и не слышал о такой.
- В правлении там - ливанский курд, сириец, швейцарец и проживающий во Франции армянин. Что до ливанского курда, то он перед тобой - Аббекр.
Тугощекий бесстрастный делец только моргнул воспаленными веками и слегка поклонился Мак-Грегору. Он еще не утратил своей гладковыбритости и один из всех тут не был ни закопчен, ни взъерошен.
- Прости мои слова, кази, - не удержался Мак-Грегор от упрека. - Но вот вы уже и вовлекли иностранную нефтяную компанию в свои планы борьбы за независимость.
- А ты возражаешь?
- Я знаю по опыту в Иране и всюду, что это чревато большой опасностью.
- Пусть так, - ответил кази, - но нам без оружия нельзя. А на его покупку нужны деньги. И если иностранные дельцы согласны сделать ставку на нашу конечную победу, то следует и нам самим пойти на риск.
- Кази! Торопиться надо!.. - опять крикнули со двора.
Затем обеспокоенно вошел Затко, сказал:
- По черной дороге идет бронеколонна.
Кази взглянул на Мак-Грегора. Помедлив, но сознавая, что раздумывать уже не о чем, Мак-Грегор сказал:
- Хорошо, кази. Задание принимаю. Но мне понадобится время и дополнительные сведения.
Кази поблагодарил его в простых словах по-французски, чтобы не пускаться в цветистые обороты, неизбежные в курдском или персидском.
- В Европу тебе ехать надо под каким-либо благовидным предлогом, - сказал он затем. - Найдется ли такой предлог?
- В ИННК мне задолжали шесть месяцев отпуска, - сказал Мак-Грегор. - А дети мои сейчас в Европе. К тому же и Кэти хочет, чтобы я туда уехал.
Послышался шум еще одного проходящего грузовика и зычный голос Затко: "Фары выключай!" Кази поднялся, подошел к Мак-Грегору, взял его худыми пальцами за руку, сжал.
- В другое время я бы тебя этим делом не отягощал. Но тут речь идет по сути о курдском будущем, а не просто о деньгах.
- Я понимаю…
- И прошу тебя, остерегайся. Помни об участи Манафа.
- Мне понадобятся дополнительные сведения, - повторил Мак-Грегор.
- Аббекр даст их тебе, будь спокоен. Но в Европе тебе придется руководствоваться собственным суждением. Ты должен будешь действовать там в одиночку, без всякой помощи от нас, ибо держать с нами связь будет, наверное, невозможно.
- Понимаю.
- Но мы облекаем тебя полномочиями и одобрим выбранный тобою образ действий.
- Я в этом не специалист, - сказал Мак-Грегор. - действовать могу лишь так, как действую в своей работе - кропотливо, шаг за шагом. Я геолог, а не дипломат. Не отдаете ли вы дело в неопытные руки?
- Ты разберешься, - успокоил его кази, прибавив негромко: - Аббекру доверяй. Все детали дела - у него, и он укажет тебе, с чего начать и как сноситься с нами. Он человек стоящий. Пусть тебя не смущает его сытое лицо. Он - курд. Он будет дожидаться тебя в Мехабаде. Ты знаешь там Хамида?
Мак-Грегор кивнул и, пожав руку кази, вышел на дорогу к Затко, звавшему его садиться в джип.
- Едем, не мешкая, за ханум, - сказал Затко, - а оттуда двинем в Мехабад.
Поместясь на переднем сиденье, Мак-Грегор в изнеможении уснул, прежде чем поднялись к Синджану. Проснулся он оттого, что Затко соскочил на землю в своих ковровых шлепанцах и закричал:
- Бадр! Бадр!
Ответа не последовало, деревенская пустая, тлеющая улица молчала.
- Куда они там провалились? - сказал Затко и сердито закричал опять: - Бадр!
Мак-Грегор вошел в каменную хибарку Дусы, ожидая найти там спящую Кэти. Но когда он зажег фонарь, то увидел, что койка пуста, а спальный мешок и рюкзак валяются на полу.
- Где же они? - тревожно спросил Мак-Грегор вошедшего Затко.
- Не знаю, - ответил Затко; они вышли, и по темной опустелой деревне, где еще стояла гарь пожарища, стало разноситься: - Бадр, куда ты к дьяволу девался?
К ногам Затко сунулась собака, с надеждой принюхиваясь. Он пинком отшвырнул ее прочь, и она убежала в темные проулки.
- Так что же тут произошло? Ясно, что дело неладно…
- Бадр, надо думать, уехал в джипе с минометами. Но вот насчет ханум не знаю, - отозвался Затко.
- Тогда надо искать по деревне, - сказал Мак-Грегор и снял фонарь с гвоздя, приглядываясь украдкой, со страхом, нет ли на койке или на полу кровавых пятен.
- Ради бога, не думай ничего такого, - сказал Затко.
- Позволь тебе напомнить, что в меня самого ночью стреляли.
- Это так, но…
- И притом, - продолжал мрачно Мак-Грегор, - курды славятся похищениями и убийствами.
- Гони от себя эти мысли, - сказал Затко. - Такого быть не может. Да я бы своими руками убил всякого, виновного в таком.
Но Мак-Грегор уловил в голосе Затко тревогу под стать его собственной. И, обходя в темноте деревню, зовя Кэти и слыша, как эхо отдается от белесо залитых луною гор, Мак-Грегор знал уже, что Кэти здесь нет.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Положив рюкзак в джип, они спустились в долину, к кази.
- Это какое-то недоразумение, - сказал кази. - Ни один курд не причинит ей зла. Прошу тебя, не тревожься.
- К сожалению, у меня нет твоей веры в способность курдов к самообузданию, - возразил Мак-Грегор. - Так что приходится тревожиться. Напрасно я оставил ее там.
Он знал, что курду оскорбительно слышать такие слова от чужестранца, но знал и то, что кази простит ему их, как простил ему Затко. Поговорив с курдами, сидевшими в грузовике, кази послал еще за людьми и, отведя в сторону, опросил их. Затем сказал Мак-Грегору:
- Мохамед говорит, она уехала с молодым Дубасханом.
- Кто он такой?
- Младший сын ильхана.
- Ты его знаешь, Затко? - спросил Мак-Грегор, садясь в джип.
- Еще бы. Дубае, по прозвищу Кукла. Коварством не уступит старому ильхану.
- А знаешь ты, где его искать сейчас? Куда ехать?
- Кази! - переадресовал Затко вопрос.
- Мохамед говорит, ее увезли, наверно, в селение Каста. Оно на землях ильхана - там их сторожевая застава.
- Но для чего им увозить ее?
- Не знаю, - признался кази удрученно. - Курды иногда творят глупости. Нежданные-негаданные глупости. Я думаю, Дубас повиновался приказу отца. Однако вам немедленно нужно ехать на поиски.
Мак-Грегор сказал на прощанье кази, что увидится с Аббекром в Мехабаде. И пока подымались в гору, выезжали на дорогу к деревне, он бросал Затко вопрос за вопросом: "Далеко Каста?", "Сколько туда езды?.."
- Каста в восьми часах езды отсюда. Они опередили нас часа на два, если не больше. Но мы можем взять напрямик, турецкой стороной. Тогда мы их настигнем еще в пути.
Затко поставил в кузов канистру бензина, и они двинулись по ухабистой и грязной грунтовой дороге, идущей вдоль горной иранско-турецкой границы. Рассвет застал их медленно едущими в белом, удушливо-сыром горном тумане, картинно стелющемся по голым холмам.
- Развиднелось наконец! - крикнул Затко. - Теперь возьму напрямую с горы.
Свернув с дорожных выбоин, он послал машину под крутой мглистый уклон, срезая километровую петлю дороги. Спуск в долину сменился подъемом на противолежащий склон, но на полпути наверх два разрыва взметнули над головой у них скальные осколки, комья грязи. Дождем посыпалась сверху земля.
- Черт побери, это турецкий миномет ударил из речного русла! - крикнул Затко и затормозил.
- На чьей мы стороне границы?
- Мы сейчас в Турции, - ответил Затко. - Выигрываем этим несколько часов.
- Так езжай же.
- Нельзя. У реки там внизу на дороге турки и ждут нас.
- Тогда поворачивай назад. Не будем стоять зря.
- Выслушай меня. Назад так же опасно ехать, как и вперед. Нас и так и этак накрыть могут. И все равно, если взять теперь назад, то слишком много времени окажется потеряно - часов шесть.
- Так. И какой же ты предлагаешь выход? - спросил Мак-Грегор.
Из полушубка, из-под заднего сиденья, Затко вынул автомат, затем пошарил под ногами в ящике и достал магазин с патронами.
- Их там всего какая-нибудь дюжина солдат, - сказал он.
- Вдвоем дюжину солдат не атакуешь, - сказал Мак-Грегор.
- Солдатам ненавистна служба в наших горах. Если я устрою шум и половину их перепугаю, то остальные тоже убегут. - Затко обтер с пальцев ружейную смазку о кожух двигателя. - Ну, так как же? - спросил он Мак-Грегора.
- Здесь ведь Турция.
- Здесь Курдистан, - сказал Затко.
- А нельзя ли нам иначе как-нибудь?
- Послушай, хабиби. Я не хочу тебя огорчать, но молодой этой сволочи, Дубасу, нельзя доверять и нельзя терять время. Они могут неделями возить Кэти по горам, чтобы ты оставался здесь, гоняясь за ними. Старый хан ненавидит тебя и не хочет, чтобы ты ехал в Европу от Комитета Это наверняка он подослал убийц к Манафу. Так что нам надо с налету перехватить Дубаса.
- Хорошо. Едем.
Затко сел опять за руль.
- Толкани-ка сзади, - сказал он, - а потом вскочишь. Мы к туркам незаметно подберемся.
Подтолкнув джип, Мак-Грегор вскочил в него, и Затко лихо пустил машину свободным ходом. Подскакивая, неслись они бесшумно вниз по грунтовой дороге, и Мак-Грегор понял, что Затко уже рассчитал всю тактику налета. Но тут Затко снова включил двигатель.
- Они ведь услышат, - воскликнул Мак-Грегор удивленно.
- Теперь уже не успеют разобраться, в какой стороне тарахтит, - ответил Затко, на полной скорости съезжая в мелководную речку и беря руслом к излучине. Там он вывел машину из воды и заглушил мотор. Спрыгнул в своих намокших шлепанцах, лег за тремя большими валунами, и Мак-Грегор, залегший рядом, увидел всего в ста метрах от себя турецкий минометный расчет. Человек пять-шесть стоят спиной к ним, сгрудясь у миномета на песчаном голом месте, и глядят вверх на склоны - гадают, очевидно, откуда пришел шум мотора.
- Мы их без особого труда, - шепотом заверил Затко.
Он действовал не торопясь. Вернулся к джипу, вручил Мак-Грегору старую армейскую винтовку английской системы и сказал:
- Я пущу на них машину и встану, подъехав вплотную. И тут же мы оба начнем палить и делать шум. Стрельба под ноги шума не даст. А вот по скалам палить - рикошеты пойдут, эхо, шум большой. Солдаты не любят, когда пули рикошетят, летят непонятно откуда. Мы их, ошарашенных, только пугнем слегка и проедем с ходу в переполохе.
Положив автомат на колени, Затко вывел машину наверх из речного ложа; когда джип, выкатив из-за поворота, оказался на полном виду, солдаты все еще смотрели в другую сторону. Затко подъехал почти вплотную. Солдаты обернулись; Затко, остановив машину, открыл стрельбу поверх голов. От скал полетели осколки, выстрелы громом отдались по долине. Мак-Грегор неуклюже налил из винтовки по скалам, по реке и глядел, как разбегаются солдаты.
- Вояки! - загремел Затко презрительно. - Вояки.
Он обдуманно и аккуратно прошелся джипом по огневой позиции, по канистрам с бензином и прочему инвентарю, расшвыривая его в стороны, а затем рванул на дорогу и вверх по склону, произведя примерно тот переполох, какой и рассчитывал произвести.
Но одно не было им взято в расчет - турецкий джип с четырьмя солдатами, спускавшийся по той же дороге, по какой они подымались сейчас. Оба джипа едва не сшиблись нос в нос, встретясь на некрутом изгибе. Мимо промелькнули удивленные турецкие лица, и Мак-Грегор заметил на коленях у переднего солдата пистолет-пулемет.
- На автомат! - крикнул Затко. - И бей их почем зря. Если нас теперь догонят, то не станут и допрашивать, а срежут очередью.
Машина с ревом начала брать крутой, разъезженный подъем. Мак-Грегор оглянулся и увидел позади турецкий джип. Явно более ходкий и новый, чем машина Затко, он шел уже за ними вверх по склону, по извивам дороги.
- Берегись! - невольно вскрикнул Мак-Грегор, когда передний солдат открыл по ним огонь.
- Стреляй в них! - гаркнул Затко.
Новый поворот - и снова виден стал и застрочил по ним турок. Мак-Грегор глядел оцепенело.
- Да стреляй же! - рявкнул опять Затко. - Не хватало мне солдатской пули в зад или турецкой петли на шею.
Мак-Грегор поднял автомат и, забыв, что при стрельбе из него надо занижать прицел, навел туда, куда и метил, - на передние колеса. Нажал спусковой крючок. Стремительная очередь, толчки отдачи - от неожиданности палец Мак-Грегора застыл на нажатом крючке. Но ствол повело вверх, и пули хлестнули не по шинам, а по ветровому стеклу. Мак-Грегор увидел, как водитель и сидевший рядом солдат отвалились назад на сиденье, точно ударом опрокинутые. Турецкий джип врезался в приподнятую каменную бровку и слетел с дороги.
- Влепил ты им? Влепил? - кричал Затко, кося назад глазом.
- Я в водителя попал, - ответил Мак-Грегор.
- Вот за это люблю! - одобрил Затко со смехом. Уже они перевалили через гребень и стали углубляться в просторную, сулившую укрытие долину, а Затко все повторял свое зычное "люблю".
Он гнал машину без роздыха, пока опасность не осталась позади за чертой границы; и, когда к полудню они достигли селения Каста, Затко клятвенно заверил, что поспели вовремя. Поставив джип поперек грунтовой дороги, зигзагами уходящей вверх по теснине, они стали ждать появления снизу машин.
- Не тревожься. Увидишь Кэти живую и здоровую, - сказал Затко.
Мак-Грегор промолчал, и Затко понял, что не одно это гнетет его.
- Не повезло нам. Не по плану вышло, хабиби. Вина тут не твоя…
- Глупо вышло, - сказал Мак-Грегор.
- Ты же воевал, - сказал ободряюще Затко. - Был награжден английскими орденами, крестами боевыми. Зачем расстраиваться из-за одного-двух турок?
- Затем, что я теперь не воюю, - сердито возразил Мак-Грегор. - Нельзя было кровь проливать.
- Вина лежит на мне, - сказал Затко. - Но лучше нам сейчас подумать об ильхане и об его сынке. Знаешь, почему мы прозвали Дубаса Куклой? Потому что в нем нет ни совести, ни страха, все равно как в англичанине.
Затко привстал. Внизу на дороге показался мини-автобус марки "фольксваген", и Затко включил двигатель джипа, держа его на холостых оборотах.
- Пусть они повыскакивают из машины первые, - сказал он. - А ты не выходи из джипа, что бы ни началось.
Автомат лежал у Затко наготове на коленях. Забрызганный грязью "фольксваген" стал, взревывая, подниматься в гору. Водитель сердито засигналил. Машина Затко стояла, перегородив дорогу, а Затко сидел за рулем и ругался в ответ во все горло. Маленький "фольксваген" остановился в полушаге от джипа, из автобуса с винтовками в руках выскочили четверо курдов в расшитых куртках и широких шароварах. Вглядевшись, они со смехом воскликнули:
- Да это же Затко! Он самый!
- Где ханум? - сурово спросил Затко.
- Да где ей у нас быть, - отвечали они. - В заднице, что ли?
Выйдя из машины, Мак-Грегор заглянул в "фольксваген". Кэти там не было. Но ярдах в пятидесяти ниже по дороге остановился американской марки лимузин, весь покрытый грязью; из передней дверцы кто-то вышел и, обходя лужи, направился к затору. Это был молоденький красивый курд, одетый богато и красочно - "по-европейски", как любят наряжаться повидавшие свет курдские богачи. Он был в щегольских сапожках, в гусарской куртке на мерлушке, в белой "байроновской" рубашке с открытым воротом. Он шагал развинченно, с ивовым хлыстиком в руке.
- Это Дубас, - сказал Затко.
Дубас не скрыл удивления при виде Затко.
- Ну, Затко! Ну, павлиний хвост, - с усмешкой сказал он. - Что ты тут делаешь в своем джипе - на въезде в наши владения?
- Где ханум, Дубас? - ответил вопросом Затко.
- Ханум цела и невредима, - сказал Дубас, взглядывая на Мак-Грегора, но как бы не видя его.
- Где она? - спросил Мак-Грегор.
- Вы - муж ее? - осведомился Дубас на чистом французском языке.
- Где она? - повторил Мак-Грегор.
- Не надо паники, - сказал Дубае. - Прошу к моей машине. Я угощу вас коньяком. У вас совершенно больной вид.
Мак-Грегор знал и сам, что он грязен, небрит, изнурен, опален, запачкан ружейной смазкой. И болен.
- Лучше будет, если вы скажете, где моя жена, - произнес он, приготовляясь к столкновению, хоть и не зная еще, какую форму оно примет.
- Разумеется. Но я надеюсь, вы не слишком прислушивались ко всему, что Затко мог наговорить вам на меня и на мой род, - с добродушным видом сказал Дубае. - Затко склонен к преувеличениям. У Затко курдский язычок, все на свете чернящий.
В былые годы, знал Мак-Грегор, Затко всадил бы в Дубаса пулю за такие слова, но Затко нынешний, в ковровых шлепанцах, ограничился тем, что обругал его "форфар бармиш" - это звучит по-курдски в достаточной мере принижающе и оскорбительно.
Дубае посмеялся своими темными, пристальными, безбоязненными глазами, не сводя их с Мак-Грегора.
- Вы в самом деле думаете, что я силой увез мадам? - спросил он деланно удивленным тоном.
- Силой или нет, но поступок это глупый и опасный, - ответил Мак-Грегор.
- Но ведь я спас вашу жену от гнусных лап солдатни. Персы были всего уже в нескольких милях от Синджана…
- Где она? - перебил его Затко.
- Она в безопасности, у моего отца.
- А где отец?
- Что, ушла душа в пятки! - торжествующе сказал Дубас.
Взяв из джипа винтовку, Мак-Грегор сказал Затко:
- Я спущусь к той машине. Если Кэти там, я вернусь с ней вместе. Если же ее там нет, то мы захватим этого парня с собой.
- Я провожу вас, - сказал Дубас.
- Нет, остановил его Затко. - Ты стой, где стоишь.
Мак-Грегор спустился к лимузину. Грязь залепила его окна, остался только небольшой чистый участок ветрового стекла. Сзади до Мак-Грегора доносились спорящие голоса Затко и Дубаса. Остановившись в нескольких шагах от лимузина, он позвал:
- Кэти, ты здесь?