Субботник-плюс
XX век. Москва. Знаменитый первый субботник. Ленин с помощью трех красноармейцев несет на плече бревно. К нему подбегает корреспондент:
- Каждый субботник отнимает много сил. Что вы предпринимаете, чтобы решить эту проблему?
- Расслабьтесь, батенька! - дружелюбно советует Владимир Ильич, - я эту проблему уже решил!
Ленин снимает кепку, отирает лоб, подмигивает корреспонденту и достает из кармана "Сникерс".
Следующий кадр: Владимир Ильич в кремлевском кабинете. На столе стакан чая и все тот же "Сникерс". Перед Лениным - декрет "О ликвидации кулачества как класса". Владимир Ильич отпивает глоточек чая, откусывает кусочек "Сникерса" и ставит размашистую подпись.
Иисус, он здесь!
Москву уныло заносит снегом. Но, в принципе, это не страшно. Знаешь, в общем-то это нормально, это не самая большая твоя проблема!
У дверей "Метелицы" безрадостно топчет снег охранник автостоянки. В ботинках - кладбищенский холод. Пуленепробиваемый жилет не греет душу. Погода не то озверела, не то просто охамела, а управы никакой. Он поднимает глаза; видит сияние чьей-то улыбки и думает о том, как приятно было бы разнести эту рожу из огнемета.
- Привет! Знаешь, я хотел спросить у тебя одну вещь: ты что-нибудь слышал об Иисусе? Слышал? Тогда это просто классно! Нет, что ты, он не авторитет! Вернее, конечно, авторитет, но смотря для кого! Он… понимаешь, он, в общем-то, умер за нас.
- А кто его убрал? - охранник проявляет легкий интерес.
- Ха-ха-ха-ха-ха! - проповедник смеется тридцать секунд и смотрит на часы. Потом говорит серьезным тоном:
- Понимаешь, Иисус умер. Его распяли на кресте. Ему было больно! - страдальческая гримаса. - Очень больно! Ему в руки вбили гвозди! И в ноги тоже! Тебе когда-нибудь в руки вбивали гвозди?
- Ну… Бывали разборки, но не так же…
- Нет, парень, ты просто не понял! С Иисусом никто не устраивал разборок! Он умер за нас! Скажи пожалуйста: за тебя кто-нибудь когда-нибудь умирал?
- А кому за меня умирать? Я ж не подставляю никого…
- Иисуса тоже никто не подставлял! - проповедник радостно смотрит в глаза - Но, видишь ли, в чем дело: он захотел умереть, чтобы мы с тобой спаслись!
Проповедник убеждающе кивает головой и показывает охраннику большой и указательный пальцы, сложенные колечком:
- Смотри! Иисус хотел, чтобы у нас с тобой все было О’Кей, и здесь и там - палец тычет в небо, - представляешь?
Охранник взирает без признаков понимания.
Проповедник предпринимает новый бросок, но уже несколько торопливо:
- Все дело в том, что Иисус - это твое спасение. Тебя когда-нибудь кто-нибудь раньше спасал?
- Что-то грузишь ты не в тему…
- Отлично! Нет, это просто классно, что тебя спасли! Скажи пожалуйста, а тот, кто это сделал, потребовал от тебя благодарности?
- Не-а, на халяву попал, - абсолютно не укладываясь в схему, вдруг заявляет охранник.
- Как нет?
- Ну, это был АКМ, он не разговаривает.
На всякий случай проповедник сообщает:
- Просто я хочу, чтобы ты был в курсе: если тебя спасет Иисус, он не потребует за это ни цента благодарности. Подумай, где ты еще можешь найти такое спасение, которое не стоит ни цента?
Охранник отвечает зевком и похлопывает себя по кобуре.
Проповедник смотрит на часы:
- Короче, парень, ты хочешь спастись?
Охранник впервые реагирует со слабовыраженным чувством юмора:
- Вот включат мне счетчик - тогда подумаю.
Проповедник вспыхивает на прощание колгейтно-белыми зубами и энергично пожимает руку:
- Я очень рад, что мы с тобой познакомились! Если все-таки захочешь прийти к Иисусу, то вот тебе адрес.
Адрес, по которому ждет Иисус, закатан в прозрачный пластик. Охранник оценивает это и твердым пластиковым уголком начинает ковырять в зубах. Он полагает, что атака окончена…
- Привет! Меня зовут Владимир! А тебя? Олег? Это здорово! Это действительно здорово! Послушай, Олег, я хочу, чтобы ты посмотрел вот на эти фотографии!
По одной фотографии расплывается унылая толстуха, на другой кокетничает подтянутая фотомодель в красном бикини. Олег выходит из морозного оцепенения и тычет пальцем в пупок фотомодели:
- Во! Вот эта слева мне пойдет! Живьем покажешь?
Новый агитатор энергично кивает, но немного отодвигает фотоальбом:
- Видишь ли, все дело в том, что с тех пор, как эта женщина сбросила пятьдесят килограммов, она вошла в совет директоров компании "Гербачай" и сейчас живет и худеет в Лос-Анджелесе. Скажи, тебе хотелось бы так же похудеть? А поехать в Лос-Анджелес?
- В совет директоров? - охранник поковыривает зубы.
- Конечно! - по-детски радуется агитатор. - Знаешь, тебе нужно только стать дистрибьютором нашего продукта; а ты им станешь сразу, как только узнаешь, что это такое!
- В натуре?
Агитатор вдыхает полной грудью и становится на старт. Он распахивает другой альбом:
- Сначала я хочу тебе рассказать о китайских императорах. Как ты думаешь, они были умными людьми?
- Ну…
- Отлично, значит ты веришь в то, что они были умными людьми. Это классно, что ты это понимаешь! А как ты думаешь, они заботились о своем здоровье?
- Ну …
- Это просто замечательно, как ты все понимаешь! Знаешь, я думаю, ты быстро сделаешь свою карьеру в нашей компании! Ты правильно сказал - хлопок по плечу - китайские императоры очень заботились о своем здоровье, поэтому они придумали уникальные рецепты питания на основе трав, а потом передали эти рецепты президенту нашей компании. Я думаю, это действительно здорово, что теперь мы можем жить по рецепту китайских императоров!
Заметив, что соображаловка охранника мало-помалу глохнет на морозе, агитатор вовремя распахивает первый фотоальбом и тычет Олегу под самый нос женщину в бикини. Олег снова проявляет признаки интеллекта:
- О! Опять та самая!
- Конечно! И я думаю, ты сможешь легко с ней познакомиться! Сначала тебе надо стать дистрибьютором гербачая, потом супервайзером над другими дистрибьюторами, потом - менеджером группы супервайзеров, потом - генеральным директором московского офиса, и тогда ты приложишь еще совсем немного усилий и станешь членом совета директоров! И еще!!! Все это время ты не будешь есть ничего, кроме гербачая, ты похудеешь, ты пройдешь полный комплекс оздоровления, дела у тебя пойдут в гору, у тебя все будет О’Кей и на работе и с твоей девушкой, и это будет классно, вау!
Агитатор выбрасывает кулак вверх, как фанат на концерте.
Олег осмысливает, уставившись на истоптанный снег. Агитатор набирает обороты;
- Знаешь, просто многие люди думают, что гербачай - только еда, но это не так - агитатор подкрепляюще качает головой. - Скажи, пожалуйста, ты чем-нибудь болен?
- Да ты раньше сдохнешь, чем я заболею!
- Отлично! Дело в том, что если тебе правильно поставить диагноз и пить гербачай, то он вылечит тебя от этой болезни!
- А если неправильно поставить диагноз?
- Тогда он вылечит от другой болезни! (Сугубо доверительно) И понимаешь, на самом деле, для многих людей он является настоящим спасением.
- А Иисус?
- Что Иисус?
- Он тоже спасение?
Дистрибьютор начинает соображать:
- Ну, в общем, он тоже спасение, только не такое.
- Ваше почем?
- Сто пятьдесят долларов упаковка.
- А Иисус бесплатно!
Охранник издевательски ухмыляется.
Дистрибьютор торопливо обдумывает, чем бы возразить, потом просто сует охраннику бумажку с адресом и делает энергичную улыбку:
- В общем, если ты все-таки захочешь прийти к гербачаю, то вот адрес. Знаешь, я был действительно рад с тобой познакомиться!
Агитатор исчезает в метели.
Охранник пытается поковырять приглашением в зубах, но картон оказывается мягким.
Олег недоволен. Он пытается ногтем выцарапать то, что засело в кариесной дырке, и вдруг видит перед собой такую сверкающую белизну, которая, если верить, бывает только от употребления стирального порошка "Омо" или "туалетного утенка". Но оказывается, что перед ним просто-напросто улыбка фирмы "Колгейт".
- Добрый день! Одну минуту вашего внимания! Мы проводим небольшой социологический опрос. Скажите, пожалуйста, как вы расцениваете состояние окружающей среды?
- Ну… Хреново.
- Замечательно! А как вы расцениваете в целом здоровье общества?
- В целом? - тяжело соображает охранник. - В целом - СПИД.
- Отлично! - человек опроса по-фанатски взмахивает кулаком и делает пометку, что в целом - СПИД.
Охранник смотрит с хмурым интересом, не понимая, чему человек радуется.
- Скажите, пожалуйста, а сами вы считаете себя частью общества? Или, скорее, окружающей среды?
- Ну че тебе надо-то?! - страдальчески взвывает охранник, которого окружающая среда только что обдала ледяным порывом ветра. Он принимается отчаянно топтаться на месте.
У человека опроса синеют губы, но тем не менее он старается счастливо улыбаться.
- Я хочу, чтобы ты знал, что сейчас, когда все больны, тебе не обойтись без экологически-чистой косметики фирмы "Нью-Вошь".
Ветер взвивается с новой силой. Агитатор отчаянно обхватывает себя руками и выдавливает:
- Знаешь, просто все дело в том, чтобы ты понял, в чем действительно твое спасение на данный момент…
- Иисус, - огрызается уже просвещенный охранник, - Иисус и Гербачай, а с вошью можешь отвалить, даже если она экологически чистая.
- Как ты думаешь, - человек опроса шевелит отмороженными губами, инки Огненной Земли были умные люди?
- Да поумнее тебя, наверно!
- Отлично! Ты знаешь, инки Огненной Земли действительно понимали, что им нужно…
Будучи не в состоянии долее работать на морозе, агитатор леденеет в счастливой улыбке.
Охранник входит в положение и похлопывает агитатора по плечу:
- Ладно, хорош! Давай свой адрес, я уже понял, в чем действительно мое спасение.
Агитатор послушно кивает и скрюченными от холода пальцами протягивает адрес.
- На случай, если ты все-таки захочешь…
- Я понял! - Охранник делает фанатский жест рукой. - Знаешь, это действительно классно, что вы существуете и что вы поможете мне решить мои проблемы!
Человек опроса часто кивает и радостно светится сквозь пургу нежно-фиолетовым цветом. Охранник берет карточку и, найдя, что она достаточно твердая, с радостью доковыривает зуб.
- Извините пожалуйста, разрешите задать вам один вопрос!
Охранник неторопливо оборачивается. Нет, новый агитатор - совсем никуда! Никакой напористости, зато интеллигентская гнильца так и прет наружу.
- Скажите, пожалуйста, как вы относитесь к Иисусу Христу?
- У меня даже адрес есть.
- Дело в том, - агитатор вздрагивает от холода всем телом и проникновенно улыбается, показывая глазами на небо, - дело в том, что Иисус, он здесь!
Из ресторана в это время выходит посетитель и направляется к своей машине модели "Бронетанковый джип". Открывает и проносит ногу внутрь салона. В этот момент охранник наклоняется к его уху:
- Слушай, мужик, тебе цирк в дорогу не нужен?
Хозяин машины размышляет с занесенной ногой:
- Цирк? Никулинский?
- Нет, местный. Но со спецэффектами.
- Со спецэффектами - давай!
- Тогда подожди садиться - установим сначала.
Хозяин машины послушно выносит ногу обратно на холод и освобождает плацдарм для установки цирка. Охранник широким жестом предлагает новому дистрибьютору занять место в машине. Тот ныряет в салон, не раздумывая. Хозяин джипа в замешательстве пытается открыть рот, но быстрее его открывает мгновенно отогревшийся агитатор:
- Дело в том, что Иисус…
Машина кинематографично взрывается.
Охранник хлопает по плечу владельца горящих обломков и показывает стволом автомата на небо:
- Иисус, он там! Хочешь к Иисусу?
Хозяин покойного джипа в ужасе мотает головой. Охранник добродушно поясняет:
- А чувак хотел. Пусть порадуется!
Проверка на герметичность
Боевик
- Уважаемые пассажиры! Наша (хи-хи) с трудом управляемая машина, совершающая рейс Москва - Адлер, находится на высоте трех тысяч метров над уровнем моря. Если у вас еще не кружится голова от высоты, пусть она закружится от качества нашего обслуживания!
В салон выходят стюардессы, покачивая бедрами на уровне глаз уважаемых пассажиров. На недосягаемо высоком уровне цен мимо проносятся горячительные напитки. В знак протеста пассажиры открывают бумажные пакеты и начинают со знанием дела туда тошнить. Один из пассажиров встает и с видом человека, грядущего в заслуженную нирвану, отправляется к туалетам в носовой части.
Микрофон откашливается и сообщает приятным, хотя и чуть прокуренным баритоном:
- Уважаемые пассажиры! Говорит командир авиалайнера. Если у кого-то будет желание забить козла или расписать пульку, то милости просим! Нашим лайнером уже управляет автопилот.
Человек, направлявшийся в нирвану, то бишь к унитазу, в раздумий останавливается в носовой части, достает некое огнестрельное оружие и устало, но внятно произносит:
- Так, спокойно, без лишних движений! Самолет летит в Стамбул.
Пассажиры незамедлительно начинают реагировать. Слышны выкрики;
- Водитель, откройте двери! Пусть мужчина сойдет, не мешает движению!
- Таки в Москве не достать билетов на Стамбул?
- А в Анталию завернуть нельзя?
- Молодой человек, вам заложницы не нужны? Безропотные!
Дамы приглушенно обсуждают размеры огнестрельного оружия.
От недостатка животного страха у пассажиров террорист слегка звереет. Он ловит пробегающую мимо стюардессу и утыкает ей в живот автомат. Та недовольно отряхивает блузку:
- После вас никаким "Тайдом" не отстираешь, а ведь я - лицо компании, мне всегда надо быть на высоте.
- Когда мы начнем поворачивать на Стамбул?
- На какой Стамбул? Вы смеетесь? До Стамбула штурман отыграться успеет.
Террорист демонстративно устанавливает на своем оружии оптический прицел и громко спрашивает, кто из пассажиров успел застраховаться. Пассажиры ахают и наводят на террориста видеокамеры.
- Мужчина, не стойте в проходе! Вы шли в туалет - так и идите в туалет, а другие кушать хотят!
Это стюардессы начинают разносить обед. Одна из них силой опускает террориста в свободное кресло, раскрывает перед ним столик и швыряет на него горячую упаковку.
Террорист разъярен не меньше, чем приведение, в которое не верят. Поскольку встать из-за столика он не может, боясь опрокинуть на себя дымящийся обед, то выпускает короткую очередь по стюардессам. У одной из них пуля, пройдя под юбкой и не разорвав колготок "Сан Пелигрино", оцарапывает бедро. Стюардесса сразу с готовностью падает.
В самолете появляется профессионально свирепый омоновец. Он перешагивает через стюардессу, ковыряет дубинкой рану и констатирует:
- Имуществу компании нанесен ущерб. Гражданин, пройдемте!
Террорист начинает нервно есть, не снимая с обеда фольги. Омоновец пытается отобрать у него упаковку, но террорист плачет, давится и стреляет во все стороны. Стюардессы морщатся. Они подозревают, что у террориста уже началось непроизвольное мочеиспускание: ведь он так и не успел дойти до туалета.
Вдруг с кресла в хвостовой части поднимается невысокий щуплый человек с профессионально незапоминающейся внешностью и неторопливо идет к театру боевых действий. Обстановка там уже успела накалиться: террорист намертво пристегнулся к креслу, и никто не вправе его отстегивать, потому что самолет вошел в зону высокой турбулентности. Омоновец тужится, пытаясь оторвать от пола не только террориста, но и кресло.
Щуплый человек становится напротив террориста и пристально на него смотрит. Взгляд его прожигает, как сигарета, упавшая на ковер и ставшая причиной пожара. Террористу становится не по себе, и он уже готов вернуть компании съеденный обед.
- Сегодня - первое апреля, - говорит щуплый человек, - но не советую шутить… с налоговой полицией. Предъявите вашу декларацию!
Террорист успевает поднять обе руки и в обмороке сползает с кресла. В салоне не слышно ни одного облегченного вздоха: каждый думает, что следующим будет он.
Радуется один омоновец. Он поднимает оружие террориста и от избытка чувств палит в воздух, как советский солдат на развалинах Рейхстага.
Налоговый инспектор проверяет у террориста пульс и спокойно констатирует:
- Налоги платить будет!
Салон болезненно вздыхает.
Инспектор гневно оборачивается на вздохи и видит, что за спиной уже выросла целая очередь заискивающих улыбок.
- Скажите, пожалуйста, мы не учились с Вами вместе на бухгалтерских курсах?
- Ой, мужчина, это не Вы с такой беленькой собачкой у гастронома гуляете? Я помню хозяин, прям как Вы, такой интеллигентный…
- Слюшай, ара! Ты в сухумском обезьяннике не биваль? В третьей вольере? Не биваль? А я тебя помню, слюшай! Как живой!
- Мужик! Мы не с тобой в девяносто шестом срок мотали? Ну да, в Лефортово! Ты еще под амнистию попал…
Налоговый инспектор тепло улыбается.
- Помнит ведь, гад!
В салон выходят довольный командир авиалайнера и проигравшийся штурман и усаживаются в свободных креслах, чтобы не мешать автопилоту. Командир открывает роман Достоевского "Игрок" и углубляется в чтение. Штурман открывает роман Достоевского "Идиот".
Налоговый инспектор видит это и мертвяще ухмыляется. Смакуя каждый шаг, он подходит к пилоту и каменеет над ним, как статуя Командора. Пилот недовольно отрывается от Федора Михайловича:
- Мужчина, к туалетам и стюардессам - дальше по коридору.
Инспектор убийственно легким движением извлекает из кармана удостоверение и вывешивает перед пилотским носом. Апокалиптическим голосом он оповещает:
- Вы не продекларировали доходы от частного извоза. И, кстати, не получили на него лицензию.
Начинается всеобщее смятение чувств: пилот лихорадочно клянется, что никого он частным образом не извозил, разве что Брюс Уиллис какой-нибудь за крыло уцепился; пассажиры бунтарски шепчутся, что, мол, какая дикость: на западе последний дикарь в амазонской сельве и то на такие вопросы отвечает с адвокатом. Налоговый инспектор вносит в дискуссию свою изюминку:
- Кстати о дикарях: уж они-то декларируют каждый снятый скальп. Это считается почетным.
Наступает минута молчания. В тишине откуда-то из багажного отделения виновато выпрыгивает существо внеземного происхождения и смущенно опускает верхушку скафандра. Командир авиалайнера поспешно оправдывается:
- Это не частный извоз, а международная солидарность!
Ближе подходит почуявший свой гешефт омоновец.
- У него, небось, и прописки нет, и регистрации…
Внеземное существо мучительно ощущает отсутствие между пальцами зеленой хрустящей бумажки.
Налоговый инспектор окидывает существо наметанным взглядом и пожимает омоновцу руку:
- С уловом тебя!
- Взаимно!