7
Сгустились тени, дело шло к ночи. Освободившись от объятий, запыхавшийся Фадул вскочил с кровати, боясь опоздать на встречу с Фаудом Караном в пивной Ромулу Сампайу, где его друг целыми днями растрачивал свою эрудицию, просвещая городскую элиту в священные часы аперитива и игры в триктрак. Пренебрегая своими профессиональными обязанностями, Зезинья осталась в постели:
- Уже опаздываешь, так ведь?
- Немного. Я должен спешить.
- Беги, не то невеста ждать не станет. Поторопись, пока она не нашла другого и не затащила в постель.
Странные слова, голос наглый и насмешливый. Удивленный, насторожившийся Фадул, заподозрив неладное, так и не натянул кальсоны.
- Невеста? Это что еще за история?
- Отрицать будешь? В Итабуне только об этом и говорят.
- О чем? Давай выкладывай все разом.
- Каждая собака знает, что ты договорился о женитьбе на Жуссе. И у тебя достанет смелости отрицать это?
Подтверждались его наихудшие подозрения: вдова вела себя странно, превращая намеченный визит - зыбкое начало любовной истории - в формальный брачный договор. "Жусса" - уменьшительное от "Жуссара"; Зезинья бросила ему в лицо это прозвище будто оскорбление, пощечину. Застыв с кальсонами в руках, он решил выяснить:
- Жусса?
- Жусса "Бедная я, бедная"! Только не говори, что не знаешь… Давеча Фауд Каран был здесь и сказал: "Знаешь, Зезинья, твой Фадул с ума сошел и решил жениться на вдове Халила Рабата". Я была в ужасе, я не поверила: "Не может быть, я не верю". Но он сказал, что все доподлинно так, что ты станешь новым королем… - Она замолчала.
- Говори уж прямо, выкладывай - король чего? - Он повысил голос, с горечью обнаружив, что стал объектом для сплетен и толков.
- Королем рогоносцев, как покойный Халил, добрый человек, который умер от слишком тяжелых рогов.
Этого Фадул не ожидал, он не был готов к внезапному открытию - ему будто обухом по голове дали. Он вытаращил глаза, разинул рот и сглотнул:
- А покойный был рогоносцем? Ты не врешь?
- Если ты мне не веришь, спроси у Фауда - уж он-то точно знает. Спроси у кого хочешь. В Итабуне любой знает, какая у Жуссары слава.
В затуманенных глазах Фадула стояла непорочная кабокла в глубоком трауре. В ушах кокетливый и стыдливый голос: "Со мной такое в первый раз, у меня не было ни одного мужчины, кроме мужа, но когда я вас увидела, жестокий вы человек, у меня недостало сил сопротивляться - что может честность против рока?" Клялась душой матери и раздвигала ноги, бесстыдная проститутка. Все в ней было хитростью, ложью, подлостью: сука, корова, шлюха, триста раз шлюха! Как он мог поверить, он, который так хвастался своей умудренностью? Он поверил и тщеславно надул щеки: Фадул Абдала, непобедимый соблазнитель. Дурак, он просто плясал под ее дудку. Он выругался по-арабски:
- Hala! Hala! Charmuta!
- Ты вроде и большой, да дурак. Видишь красивую женщину, богатство перед носом и не замечаешь больше ничего, даже пару рогов. - Зезинья посмотрела на турка, который стоял будто громом пораженный: - А может, тебе и не важно? Может, ты все понял, но закрыл глаза, чтобы не видеть? Так ведь говорят.
Голый, огромный и ошеломленный, в глотке будто застряла жаба-куруру. Charmuta! Akrut! Фадул сорвался с края кровати и спросил, пытаясь сдержать крик стыда и ярости:
- Да что же там говорят?
- Ну… Что ты женишься на магазине, а на остальное и не смотришь, что тебе не важно, какая у нее слава. Что за деньги ты душу продашь. Если ты думаешь, что Жусса изменится, то просто не знаешь, что такое женщина с огнем в заднице, который ни один мужчина погасить не может.
Подавленный, Фадул чувствовал себя на дне колодца, погребенным в дерьме, рогоносцем, akrut, на которого показывают пальцем. Он покачал огромной головой:
- Я не знал об этом, живу в глуши.
- Мне, конечно, все равно, и я не должна вмешиваться, мне с этого никакого толка. Была бы умная, молчала бы. Если ты женишься на ней, то станешь богачом, сорить деньгами будешь, сможешь дом мне построить, с панели вытащить. Фауд меня даже поздравил, сказал, что ты теперь станешь сказочно богатым… - Зезинья всхлипнула, не сдержавшись. - …Сказочно богатым, он именно так сказал, ты меня слушаешь?
Она замолчала, пытаясь сдержать слезы, и сказала срывающимся голосом:
- Если ты на ней женишься, то я тебя видеть больше не желаю. - Она разрыдалась.
Зезинья ду Бутиа уже не могла сдержать слезы, всхлипы, держаться твердо: она закрыла лицо руками и пустилась рыдать. Увидев, как на лице проститутки блестят слезы, услышав, как она всхлипывает из-за него, грустная и негодующая, потому что вообразила, будто он жених Жуссары, богатый и рогатый, Фадул снова воодушевился, отбросил досаду и стыд, приободрился, забыл про ярость и позор.
Добрый Бог маронитов вовремя пришел на помощь. Фадула уже мало интересовало, кто Жуссара на самом деле: честная вдова или самая бесстыжая и прославленная шлюха Итабуны, - он уже не думал жениться на ней. Имели значение только слезы Зезиньи, ее надрывный плач, ее горе, раздражение, грусть бедняжки - признаки любви.
- Так ты поэтому сама не своя? Не потому, что у тебя кто-то из родственников умер?
- Ты думаешь, я ничего не чувствую?
Спустившаяся ночь накрыла их черным плащом. В зале Шанду зажгла светильник.
8
- Искушение было, не спорю, - поведал Фадул, рассказывая Зезинье ду Бутиа о перипетиях этого недолгого дьявольского наваждения, в результате которого он едва не связал свою судьбу с Жуссарой Рамуш Рабат. Жусса "Бедная я, бедная!" получила бы мужа и уважение, а он - богатейший в Итабуне магазин тканей и титул царя благодушных рогоносцев - Фадула Добрейшего. Он вовремя ускользнул - спасибо доброму Богу маронитов, который, чтобы уберечь его, послал ему в помощь Зезинью, временно назначенную его ангелом-хранителем. В силу масштаба угрозы, проститутка не просто приходила к нему во сне, как это было в случае с Арузой, а явилась во плоти, чтобы спасти его от бесчестья.
Зезинья в подробностях рассказала о похождениях вдовы до и после того, как похоронила мужа и оплакала его рога. Она всех по именам назвала, везунчиков была тьма. Некоторых он знал и при желании мог легко удостовериться в правдивости этих сплетен, но сомнений уже не было.
Потом, в кабаре, Фауд Каран добавил еще подробностей, рассказал о забавных обстоятельствах, расширил список кавалеров. Кого только не было в бурной хронике кабоклы. Никто не смог бы обвинить Жуссару в предвзятости по отношению к мужчинам - любые штаны вместе со своим содержимым заслуживали ее внимания, и любого она тащила в постель при каждом удобном случае. Эрудит Фауд Каран сделал вывод: "Жуссара страдает от бешенства матки, друг Фадул, и помочь ей ничем нельзя". "Огонь в заднице, - подтвердила Зезинья, - и не родился еще тот мужчина, что его погасит".
Если любовная история барышни Арузы и бакалавра Эпитасиу ду Нашсименту являла собой материал для трогательного повествования, полного романтики и аромата приключений, как это и было описано, то роман о похождениях Жуссары требовал солидного фолианта, достойного пера Боккаччо, согласно авторитетному мнению Фауда Карана, чьим главным пороком было чтение, а за ним следовали женщины и игра. Это книга остроумная и пикантная - там были и легкие чувства, и грубое мошенничество, - полная интриг и обманов, в которой присутствовали также трогательные эпизоды, подобные попытке самоубийства студента Бебету Пассуша. Жуссара была вообще слаба на передок, но особую страсть испытывала к молоденьким мальчикам, она обожала отроков, и рядом с ней всегда был под рукой лукавый юный паж. "Kissimak", - выругался Фадул, вспомнив об этом проныре. Фауд разделил его негодование, подписавшись под его бранью. В свое время - а Фауду тоже довелось плавать среди этих рифов, - паж был рослым и дерзким, просто наглым мальчишкой. "Kissimak", - выругались они вместе.
Жуссара Рамуш Рабат - второстепенный персонаж в истории Большой Засады, где она оказалась мимоходом и задержалась всего на несколько часов. Сюда не влезет рассказ о ее бесчисленных приключениях в качестве свободной девушки, замужней женщины, вдовы в поисках нового мужа, который займется "Восточным домом" и садом из рогов, - ах бедная я, бедная! Жусса "Бедная я, бедная!", снедаемая бешенством матки, терзаемая огнем в заднице - для борьбы с этой напастью в ее распоряжении всегда был юный паж, - едва не стала доной Жуссарой Рамуш Абдала. Распрощаемся с ней раз и навсегда с сожалениями и тоской - ведь это роскошная женщина, просто катастрофа, как удачно выразился Мануэл да Лапа, который знал толк в кобылах и ослицах.
Жуссара стала тем искушением, той приманкой, которым воспользовался дьявол, чтобы заставить Фадула отказаться от своей судьбы и заполучить его душу, принудив тем самым разорвать договор, который он заключил с Господом. "За красивую женщину и легкие деньги ты, Фадул Абдала, готов продать душу дьяволу!" Но он не продал. Добрый Бог маронитов был начеку и раскрыл козни нечистого через свою посланницу Зезинью ду Бутиа, проститутку.
Фадул удивился, что Зезинья столько знает о Жуссаре. В конце концов, как бы то ни было, речь шла о почтенной вдове уважаемого коммерсанта, состоятельной, изысканной и благородной - это сливки общества, что тут скажешь! В то время как Зезинья всем известно кто - падшая женщина. Но она говорила о Жуссе так, будто знала ее с младых ногтей.
- А то я не знаю! Жусса ведь из Лагарту, мы выросли вместе. В юности она убежала из дому, потом снова выплыла на поверхность здесь, в Итабуне, уже в качестве жены Халила, наставляя ему рога.
Случившееся оставило горечь, мучившую Турка, - кабокла воспользовалась им, одурачила и выставила на посмешище. Просто уклониться от предполагаемого брака и оставить ее с носом - это не могло удовлетворить его, ему нужно было полностью выразить свое презрение. В этот момент ему вспомнилось, как Корока спросила в тот вечер лжи и лести: "Ты заказывал проститутку из Итабуны, кум Фадул?"
Он рассказал Зезинье о пришедшей ему в голову удачной идее: отправить в дом вдовы посыльного, чтобы он отнес ей деньги, равные обычной плате, которую получает за свою работу проститутка. Это обидный жест - он очистит душу. Зезинья согласилась с планом, но указанную сумму посчитала слишком маленькой, недостойной того, кто славится своей щедростью с проститутками; и потом, Жуссара заслуживает большего. Кабокла не была обычной уличной проституткой. Ей повезло, она многого добилась, сейчас она принадлежит к сливкам общества - вдова, была замужем, влиятельная особа, ей прислуживали паж и горничная. Она даже доехала до Большой Засады. Сколько раз Фадул овладел ею в течение вечера? Может, ему не понравилось? Такая женщина, красавица из красавиц, да еще и огонь в заднице.
Чем меньше плата, тем глубже оскорбление и сильнее унижение, возразил Турок, но в конце концов сдался. Зезинья уперлась: она не хотела, чтобы его считали скупердяем, мелочным альфонсом - если уж платить, то по справедливости, а то и побольше. Фадул, поддавшись этим красноречивым аргументам, решил отослать вдвое больше того, что просили проститутки, приезжавшие из Итабуны, потому что Жуссара вдова и не занимается этим делом за деньги.
Он захотел позвать Вадеку, мальчишку-посыльного, выполнявшего мелкие поручения в борделе Шанду, чтобы тот лично отнес посылку и сказал: "Вот плата от кума Фадула". Зезинья, смеясь, выхватила деньги:
- Тратить деньги на Жуссу? Ты совсем с ума сошел?! Это то же самое, что просто выбросить их: она только посмеется и пустит их на чаевые пажу. Я распоряжусь ими лучше - мне надо семье помогать.
В отсутствие Фадула Абдалы Большую Засаду наводняют жагунсо под предводительством знаменитого Манезинью
1
Фадул столкнулся с дьявольскими искушениями, не только мечтая в часы бодрствования или мучаясь во сне. Чего там только не было: шлюхи и девственницы в течке, являвшиеся к нему в постель, чтобы предложить себя, богатая вдова - все эти предполагаемые невесты, магазины тканей, мебели, обещания скорого богатства, веселой жизни и прочие безумные фантазии. Жертва людской жестокости и жадности, он смело встретил иные испытания, способные сломить и обратить в бегство менее упорного человека. Прежде чем начать грести деньги лопатой, Фадул Абдала смыл свои грехи в Большой Засаде.
Раньше, будучи бродячим торговцем, он оставался по крайней мере хозяином своего времени - с легкостью мог задержаться в Ильеусе и в Итабуне, наслаждаясь жизнью. Поучительные беседы с Фаудом Караном и Алвару Фариа, горячие турниры в шашки и триктрак, соблазнительные и рискованные игры в покер и пиф-паф, кабаре - два в Ильеусе и одно в Итабуне, бордели со шлюхами, огни цивилизации. Изобилие для души и для тела - там Фадул забывал об окружавшей его нищете.
У бродячего торговца клиенты появляются без расписания, они только ждут звука трещотки, оповещающего о начале праздника - приходе коробейника. Но магазин - для начала просто лавочка, не больше - требовал постоянного присутствия владельца, чтобы обслуживать посетителей, собирать деньги и вообще заставлять себя уважать. Торговец, живущий в новом поселении, владелец единственного заведения для приезжих, не может позволить себе роскошь бродячего торговца - собрать товар, повернуться и убраться на все четыре стороны когда пожелает. Фадул начал жить в напряженном ритме. Уезжать из Большой Засады было неразумно и рискованно.
Он прекратил разъезжать, стараясь отсутствовать как можно реже. И даже так у него поначалу не было ни минуты покоя, когда он находился в Ильеусе или в Итабуне, - ровно столько времени, сколько необходимо, чтобы сделать все закупки и оплатить счета. Закупки - это искусство, искусство обмана и надувательства, платить - это наука сроков и процентов. Даже ночью, слишком короткой для разговоров, игры, кабаре и проституток, его продолжали мучить мысли о магазине, о пугающих зарослях. Во время его первого отсутствия кое-что уже случилось, и это могло повториться, несмотря на старания Короки и спасительную тень капитана Натариу да Фонсеки.
Три месяца Фадул безвылазно сидел в Большой Засаде, со времени праздничного прибытия первых товаров, привезенных с первым караваном, возвращавшимся из Такараша. Солидный и разнообразный груз: от сушеного мяса до холщовых и ситцевых штанов, от кашасы до льняных катушек, от муки до дроби для винтовок, - от такого разнообразия глаза ломило. Чтобы приобрести товар в таком количестве, он потратил все свои сбережения и еще остался должен. Настоящий магазин, наполовину бакалейная лавка, наполовину - галантерейная, пусть даже маленький, - это все равно не чемодан бродячего торговца.
Чтобы помочь ему разгрузить и расставить это великолепие, прибежали все мужчины и женщины - те немногие, что жили здесь или были проездом. Не больше двадцати человек, если пересчитать по головам, присутствовали в день торжественного открытия. Фадул, отпраздновав это событие полудюжиной петард и бесплатной кашасой, пущенной по кругу, сразу же начал торговлю.
Только когда запасы начали истощаться, он решил выделить два-три дня, чтобы пополнить их на рынках Ильеуса и Итабуны. У него уже появился опыт в том, что касалось закупок: он понял, какие товары быстрее расходятся, какое нужно количество, какие марки любят покупатели. Хорошо покупали вяленое мясо, кашасу и рападуру, но из дюжины холщовых штанов продалось только две пары, да и то по сниженной цене. Зато он продал все ситцевые штаны, а было бы больше - улетели бы и они.
Глубокой ночью, заперев дверь, чтобы никто его не увидел, при свете фонаря Фадул пересчитал кипу денег - это были мелкие банкноты, грязные, рваные, стиранные мылом. Он вытащил из загашника большой красный шейный платок и положил туда кредитки на манер наемных работников - он научился этой хитрости еще в бытность бродячим торговцем. Он завязал его на узел и подвязал шнурком в глубине правого кармана брюк. Что касается монет, то их было много, медных и никелевых. Фадул рассортировал их по достоинству, завернул каждую горку в бумагу и положил в кожаный мешочек, который подвязал к поясу под рубашкой. По тропинкам и большим дорогам окрест Змеиной реки из уст в уста полетела слава о богатстве Фадула Абдалы - о припрятанных деньгах, бриллиантовых перстнях, старинных золотых монетах. Некоторые даже говорили, будто видели фунты стерлингов, - сверкающие, они слепили глаза. Они даже представить себе не могли, что в платке и мешочке лежит весь капитал Турка, все его сбережения, все, чем он владел, помимо товаров, оставленных в магазине.
Обслужив утренних посетителей, он повесил на видном месте перед магазином объявление, тщательно выведенное большими буквами на крышке от обувной коробки: "Закрыто ввиду отсутствия хозяина". Заперев две двери магазина изнутри деревянными досками и на ключ вход со двора, он заткнул за пояс револьвер и за компанию с Зе Раймунду, который гнал с фазенды Аталайа многочисленное стадо, оправился в путь до Такараша - две с половиной лиги хода.
В гости к куме, некой Зелите, работавшей на станции, с ними поехала еще и Корока. Худющая, высохшая, она почти ничего не весила. Зе Раймунду пристроил ее между двумя мешками с какао на спине у Полной Луны, покладистой и сильной ослицы, ведущей стадо. На нагрудном ремне и на седле у ослицы позвякивали бубенчики. Корока ехала с таким надменным видом, будто была женой управляющего или любовницей фазендейру. Фадул, с торбой на плече, вовсю веселился, предчувствуя удовольствия, которые ждут его в Итабуне. И только в поезде, когда захотел очистить апельсин, он понял, что забыл в Большой Засаде свой знаменитый перочинный ножик.