У одного фермера была великолепная корова, гордость его фермы, но внезапно она, казалось, заболела и перестала давать молоко, хотя каждое утро она выходила и терпеливо стояла под старым боярышником, как будто бы кто-то ее доил. Так что хозяин заметил время, и как только корова вышла и встала под боярышником, из ствола дерева появилась крошечная сморщенная старушка, подоила корову и затем снова ушла в дерево. После этого фермер тут же послал за знахарем, который изгнал из коровы злых духов и дал ей сильный отвар, после которого чары были разрушены, и корова стала здоровой и давала молоко, как прежде.
Феи также оказывают зловредное влияние, прокладывая через дом себе тропку, и все дети тогда начинают чахнуть, и на семью падает проклятие.
Фермер, который некогда потерял одного из сыновей из-за болезни сердца (для крестьян в этой болезни всегда есть что-то таинственное) и еще одного, который постепенно зачах, обратился к мудрой знахарке и спросил ее, что же можно сделать, поскольку жена его также стала слабой и хрупкой. Женщина сказала ему, что накануне 1 ноября феи провели тропку через его дом, и так ходят с тех пор взад-вперед, и все, на что они ни посмотрят, – обречено. Единственным средством было заложить старую дверь и построить новый вход. Так фермер и сделал, и когда ведьмы явились утром, как обычно, чтобы попросить воды, молока или еды, они не нашли двери и были вынуждены вернуться обратно. После этого заклятие с дома было снято, и все они жили счастливо, не боясь фей.
Страшная месть
Феи часто страшно мстят, если хотя бы немного проявить к ним неуважение или обидеть. Однажды они прокляли целую семью, потому что одну из фей не пустили в дом. Старший сын на некоторое время потерял зрение, и хотя он и прозрел снова, в глазах у него всегда было какое-то странное выражение, как будто вдали он видит что-то жуткое, что пугает его. И наконец, соседи стали бояться эту семью, ибо они приносили несчастье повсюду, куда бы ни шли, и ничему из того, к чему они прикасались, не было удачи.
Было там шесть детей – все они были сморщенными маленькими созданиями, с иссохшими старыми лицами и скрюченными пальцами. Все знали, что они – подменыши фей, и кузнец даже хотел положить их на наковальню, а знахарки говорили, что надо бы провести их через огонь; но участь их уже была предопределена судьбой – один за другим все они иссохли и умерли, и проклятие фей так и не было снято с этого злополучного дома, пока вся семья не легла в могилу.
Летнее солнцестояние. Огни и танцы Ваала
Это время года все еще празднуют в Ирландии, зажигая огни на каждом холме согласно древнему обычаю языческих времен, когда возжигали огни Ваала: они были частью ритуала поклонения солнцу, хотя теперь их зажигают уже в честь святого Иоанна Крестителя. Огромный костер все еще зажигают раз в год накануне Иванова дня, и все люди пляшут вокруг него, и каждый юноша берет из костра зажженную ветвь, чтобы принести ее домой – тогда весь дом ждет удача.
В древние времена священный огонь зажигали с величайшей торжественностью накануне дня летнего солнцестояния; и в ту ночь все люди из близлежащих областей бодрствовали на западном мысе Хоус, и в ту минуту, когда с этого места можно было видеть первую искру, о зажжении огня объявляли с дикими воплями и радостными криками, которые катились от деревни к деревне, где уже начинали гореть все местные костры, и вся Ирландия была окружена кольцом огня, что поднимался с каждого холма. Тогда вокруг каждого костра начинались танцы и песни, и дикие крики "Ура!" с безумным весельем наполняли воздух.
Многие из этих древних обычаев еще существуют, и огни все еще зажигают накануне Иванова дня на каждом холме в Ирландии. Когда огонь догорит и от него останутся только алые угли, юноши раздеваются до пояса и прыгают над пламенем и через него; они прыгают туда и обратно множество раз, и тот, кто осмелится перепрыгнуть через самое высокое пламя, считается победителем сил зла, и его приветствуют громкими рукоплесканиями. Когда огонь еще утихнет, через пламя прыгают юные девушки, и та, кому удастся благополучно перепрыгнуть туда-сюда три раза, определенно должна вскорости выйти замуж, быть счастливой в дальнейшей жизни и родить много детей. Затем замужние женщины проходят по краю горящих углей; и когда огонь уже почти совсем догорит и будет растоптан, по горячему пеплу проводят телят-годовиков и опаляют им хребет зажженной ореховой палочкой. Эти ореховые прутья потом держат в надежном месте: считается, что они обладают огромной силой для того, чтобы гнать скот к водопою и от него. Когда огонь начинает догорать, крики становятся все тише и начинаются песни и танцы; и тогда профессиональные сказители рассказывают истории о стране фей или о добрых старых давних временах, когда короли и князья Ирландии жили среди своего собственного народа и было достаточно пищи для еды и вина для питья для всех, кто приходил пировать в королевский дом.
Когда, наконец, толпа расходится, каждый несет домой факел из костра, и зажженному brone, который благополучно донесли до дому, не сломав и не уронив наземь, приписывается огромная сила. Среди юношей возникает множество споров по этому поводу, ибо тот, кто войдет в дом первым со священным огнем, принесет с собой удачу на весь год.
На первое воскресенье после Иванова дня был обычай, когда все молодые люди, выйдя из часовни, становились рядами, чтобы их нанимали на службу: девушки протягивали чистые руки, юноши держали орудия своего труда. Этот вечер заканчивался танцами и весельем, которое продолжалось до утра следующего дня, именовавшегося "скорбным понедельником", поскольку это был конец всех удовольствий и веселья.
Знахарка
Но во все это время феи не дремлют, ибо это самое время для танцев и веселья, когда все смертные – счастливее некуда, а король Финварра и его дружина не спускают с них глаз, чтобы увести прекраснейших девушек в свои волшебные жилища.
Там они держат их в течение семи лет, и в конце этого срока, когда девушки становились старыми и уродливыми, их отсылали назад, ибо ничто феи не ценят так, как юность и красоту. Однако они получали возмещение за то, что с ними обошлись таким образом: этих женщин учили всем тайнам фей и волшебным секретам, что заключены в растениях, и они обладали странной властью над болезнями. Поэтому эти женщины становились всесильны, и своими чарами, заклинаниями или зельями они могли убивать или спасать людей, как хотели.
Была на островах одна женщина, которую страшно боялись, но уважали все люди за ее знание трав, которые давали ей власть над всеми болезнями. Но она никогда не открывала тайну своей травы, и всегда собирала листья сама, ночью, и прятала их под карнизом дома. И если человек, который нес эту траву домой, ронял ее на землю, она теряла всю свою силу; и также, если люди упоминали о ней или показывали ее кому бы то ни было, она теряла все свои свойства. Использовать ее надо было втайне, одному, и тогда лечение могло быть завершено без ошибки.
Однажды некий человек, которому рассказали об этом, прибыл с Большой земли на лодке с двумя другими мужчинами, чтобы повидать ту знахарку, ибо из-за падения он захромал и не мог работать.
А женщина знала, что они прибудут, ибо она обладала знанием всех вещей с помощью силы гадания и училась у фей, и могла видеть и слышать, хотя никто ей ни о чем и не говорил. Так что она пошла и приготовила свою траву, сделала мазь, и сварила зелье, и приготовила все для того человека и его друзей.
Когда они появились, она уже стояла у дверей и воскликнула:
– Войдите! Это счастливый день и час; не бойтесь, ибо вы получите исцеление от той силы, что заключена во мне, и от той травы, что я дам вам.
Тогда человек поклонился ей и сказал:
– О, матушка, это как раз для меня.
И он рассказал ей, что был однажды в горах, поскользнулся и упал лицом вниз. Падение вроде было небольшое, но, когда он встал, нога у него перестала двигаться, хотя, казалось, ни одна кость не была сломана.
– Я знаю, как это случилось, – сказала женщина. – Ты наступил на волшебную траву, под которой отдыхали феи, и ты побеспокоил их и разрушил крышу их жилища, поэтому они разозлились, ударили тебя по ноге и со злобы сделали так, что ты стал хромым. Но моя сила больше, чем у них. Сделай, как я говорю тебе, и вскоре исцелишься.
И она дала ему мазь и бутыль зелья, и попросила его осторожно отвезти это домой, и использовать это молча и в одиночестве, и через три дня нога его исцелится.
Тогда человек предложил ей серебро, но она отказалась.
– Свое знание я не продаю, – сказала она, – я дарю его. И так сила и власть остаются со мной.
После этого мужчины ушли. Но через три дня от того человека пришла весточка о том, что он исцелился. И, кроме того, он послал знахарке прекрасный подарок, ибо от подарка никакого зла нет, хотя продавать священную силу и тайны знания за деньги может оказаться смертельным, ибо тогда дух исцеления, что обитал в этой женщине, бежал бы и больше не вернулся.
Брачные обряды
В старые времена в Ирландии считалось приличным и подобающим использовать силу, чтобы привести невесту к ее мужу. Ее сажали на быстрого коня перед женихом, в то время как вся ее родня пускалась в погоню с воплями и криками. Двенадцать девушек прислуживали невесте, и каждую сажали на коня за юношами, которые скакали за молодой парой. Когда невеста прибывала в свой будущий дом, на пороге ее встречала мать жениха, которая переламывала над ее головой овсяный хлеб как доброе предзнаменование благоденствия в будущем. В горах, там, где не могут проехать лошади, свадебные гости шествовали в процессии; юноши несли факелы из болотного дерева , чтобы освещать невесте путь через пропасти, ибо зимою горные ручьи быстры и пересекать их опасно.
Кельтские брачные обряды во многом напоминают древнегреческий ритуал. Один путешественник в Ирландии примерно пятьдесят лет назад – еще до того, как политика убила романтику и древние традиции в сердцах людей, описывает деревенский брачный праздник в диких пустошах Керри, где он случайно оказался.
Большое дерево боярышника, что стояло в середине поля близ ручья, все было увешано кусочками цветной материи; здесь и там среди ветвей стояли зажженные тростниковые свечи: несомненно, они символизировали новую, светлую жизнь, которая ждала впереди юную пару. Затем явилась процессия юношей: они медленно шествовали с флейтами и волынками, сделанными из камыша, а один постоянно с мощным ритмом ударял тростью по жестяной банке. Это был своего рода плектр. Другие с помощью пластинок сланца и косточек в их пальцах отбивали ритм на матер кротолистров – грубые попытки создавать музыку, которые встречаются у всех народов земли, даже у самых диких. Вслед им шел мальчик, который нес зажженный факел из болотного дерева. Очевидно, он был Гименеем, и знаком его было пламя любви. За ним шествовала молодая пара, держась за руки, над ними держали большой квадратный балдахин из черной ткани; конечно, это был символ тайны любви, окутанной и скрытой от любопытного света дня.
За парой следовали двое помощников, которые высоко над головой молодых несли решето полное муки – знак изобилия, что будет в их доме и признак удачи и того, что союз будет благословен детьми.
Дикий хор танцоров и певцов завершал процессию; хор, исполняющий эпиталамии, гротескные фигуры, возможно, традиционные фавны и сатиры, толпа нимф и вакханок, с диким смехом и криками размахивающих зелеными ветвями.
Затем процессия подходила к костру – очевидно, древнему алтарю, и, когда они обходили вокруг три раза, с брачующейся пары поднимали черное покрывало и они целовали друг друга перед всем народом; люди кричали и махали своими ветвями в знак одобрения.
Затем начинались приготовления к брачному ужину; на нем, однако, путешественник покинул их, положив немного денег на алтарь как благожелательное приношение для будущих супругов. На свадебном обеде всегда было полно еды и питья, танцы и праздник продолжались до следующего утра; и вся компания друзей стоя пела свадебную песню, в то время как невеста и жених оставались сидеть во главе стола. Припев одной из этих древних песен можно буквально перевести с ирландского так:
Еще не день, еще не день,
Еще не день, еще не утро,
Еще не день, еще не день,
Ибо так ярко сияет луна.
Другую брачную песню также часто исполняют по-ирландски, и каждый стих кончается такими строками:
Вот сладкая, чарующая музыка, и золотые арфы звучат,
И двенадцать прекрасных дев расстилают брачную постель
для невесты.
На брачном пиру муж дарил невесте прекрасное новое платье, кроме того, на нем ее отец выплачивал приданое перед всеми собравшимися гостями; и все пространство вокруг дома, когда приходила ночь, было освещено факелами, произносилось множество речей, пили ирландский самогон. На свадьбе тщательно избегали всяких конфликтов, ибо ссора могла быть сочтена самым несчастливым предзнаменованием. Дождливый день также считался очень несчастливым, потому что в таком случае невеста точно весь год будет плакать от горя. Однако яркий, теплый солнечный свет встречали ликованием, по старой пословице:
Счастлива невеста, на которую сияет солнце,
Но благословен мертвец, на которого льет дождь.
Мертвецы
Есть много странных суеверий относительно мертвецов. Люди, видимо, верят в их фактическое, хотя и невидимое присутствие и страшно боятся и трепещут перед их роковой и таинственной силой.
Если умирает человек с сомнительной репутацией, который слишком плох для рая и слишком хорош для ада, считается, что душу его посылают обратно на землю и что она обязана повиноваться приказам какого-нибудь человека, который попросит ее оставаться в определенном месте до дня Страшного суда или же до того, как найдется другая душа, которая согласится встретиться там с нею, и обе они, освободившись, смогут подняться на небеса.
Рассказывают об одном случае, который произошел в графстве Голуэй и имеет отношение к этому суеверию.
Один джентльмен, который был знатен и богат, но при этом вел вольную и рассеянную жизнь, стал возлюбленным хорошенькой девушки, дочери одного из его арендаторов. И девушка так была предана ему, что, может быть, в конце концов он и женился бы на ней, но внезапно на охоте он погиб, упав с коня.
Некоторое время спустя девушка, возвращаясь домой поздно вечером, на безлюдном месте в дороге встретила призрак своего возлюбленного. Выглядел он так же, как при жизни, но глаз у него не было. Девушка перекрестилась, и призрак исчез.
И снова ночью ей встретилось то же видение, и на третий раз; тогда призрак встал у нее на пути, так что она не могла пройти. Тут она заговорила и спросила во имя Господа и добрых ангелов, зачем он явился к ней; и он ответил, что не сможет упокоиться в своей могиле, пока не получит от нее какое-либо приказание, которому он будет обязан повиноваться.
– Тогда, – сказала девушка, – иди постой у врат небесных до Страшного суда и посмотри на блаженных умерших на их тронах, но войти туда ты не сможешь. Вот таково мое суждение над твоей душой.
На это призрак глубоко вздохнул и исчез, и больше его не видели. Но девушка от всей души молилась, чтобы ей скорее встретиться со своим возлюбленным у небесных врат, куда она послала его, чтобы оба они вместе могли войти в блаженную землю. И так оно и получилось. Ибо через год в тот же день ее отнесли в могилу на церковном дворе, но душа ее отправилась на встречу со своим возлюбленным, туда, где он ждал ее у врат небесных; и благодаря ее любви он был оправдан, и ему позволили войти в небесные врата еще до Страшного суда.
Считалось неуважением к умершим выбирать короткую дорогу, когда гроб несут на кладбище.