Их звали Один, Генир и Лодур. Некоторое время они жили в мире и согласии с Имиром и его детьми. Но только их дети множились, множились и дети Имира, и между ними возникла война. Древний великан был убит. Так огромен был Имир, что его кровь хлынула мощным потоком, в котором утонули все его сыновья, кроме Бергельмира. Когда полилась кровь, он вместе с женой находился в лодке, которую долго несло потоком, пока не прибило к месту, названному Йотунхеймом; от них пошел род великанов, и в том месте они жили.
Один, его братья и его сыновья взяли тело Имира – оно было огромно, ничего большего еще не существовало, – и бросили его в зияющий провал, заполнив тем самым огромную пропасть. Они выкопали из тела кости и сложили из них горы; они взяли зубы и сделали из них скалы; они взяли волосы и сделали из них траву и деревья; а из пустого черепа они сделали небо.
Один, его братья и его сыновья сделали даже больше этого. Они взяли искры и языки огня, которые вырывались из Муспелльсхейма, и сделали из них луну, солнце и все звезды, которые сейчас сияют в небе. Солнце и луну везли кони. Коней солнца звали Арвак и Альсвинн, что означает рано встающий и быстроногий. Когда Один осветил мир солнцем и луной, великаны, родившиеся от Бергельмира и его супруги, разгневались. Они нашли двух самых свирепых, сильных и быстроногих волков Йотунхейма и отправили их в погоню за солнцем и луной – Солем и Мани. С тех пор солнце и луну всегда преследуют волки из Йотунхейма – места, где живут великаны.
Затем Один, Генир и Лодур создали род человеческий. Первую пару людей звали Аск и Эмбла. Боги создали их из ясеня и ильма. Один дал им души и радость движения; Генир дал им чувства и ощущения, Лодур дал им тепло и цвет. Боги сделали мир для себя и мир для людей. Асгард назывался мир, который боги создали для себя, Мидгард назывался мир, который они предназначили для людей. А чтобы великаны не могли выбраться из Йотунхейма и уничтожить Мидгард, боги установили вокруг него забор, использовав бровь Имира. Из плоти Имира вышли карлики. Боги создали мир и для них, который назывался Свартальфахеймом. Он располагался под Мидгардом.
Одно дерево росло во всех мирах, а его корни находились в трех мирах. Дерево называлось Иггдрасиль. Один его корень был в Асгарде, один был в Йотунхейме и один – в Нифльхейме – мире мертвых. Корень, находившийся в Нифльхейме, был у колодца, в котором сидел ужасный дракон Нидхегг, который вечно грыз корни Мирового дерева, стараясь уничтожить его. Белка Рататоск бегала вверх-вниз по стволу, беспокоя и дракона, который грызет корень, и орла, сидящего на вершине. Она бежала вниз, чтобы рассказать дракону, что орел намеревается разорвать его на куски, а потом бежала вверх, чтобы поведать орлу о том, что дракон собирается его пожрать. Около корня дерева в Йотунхейме был колодец, который охранял Мимир Мудрый. Кто бы ни напился из этого колодца, узнавал множество полезных вещей. А у корня дерева в Асгарде был другой колодец. Его охраняли три сестры – норны, которых звали Урд, Верданди и Скульд – Прошлое, Настоящее и Будущее. Они брали воду из колодца и поливали Иггдрасиль, чтобы мировое дерево оставалось сильным и зеленым. Колодец называли колодцем Урда. По его воде плавали два лебедя, они пели, и обитатели Асгарда часто слышали эти дивные звуки.
В Асгарде было много залов. Главный из них назывался Гладсхейм и был построен из деревьев с золотыми листьями из рощи Гласир, здесь сидел великий Один и еще двенадцать богов, которые были ему равными; здесь же проходили празднества богов. На них Один, отец богов и людей, сидел сам, облаченный в синюю мантию и сияющий шлем, выполненный в форме орла. Он сидел на высоком троне, ничего не ел и только пил вино богов, а еду, которую он брал со стола, отдавал Гери и Фреки – волкам, которые сидели рядом с его троном. Еще был Вингольф – зал богинь, где сидела Фригг, супруга Одина, и другие богини. Еще был Хейдскьольф, крытый серебром: отсюда Один мог обозревать другие миры. Еще был Фенсалир, где Фригг пряла свои золотые нити; был Брейдаблик, где жил Бальдр со своей любимой супругой, юной Нанной. Еще был Бильскирнир, где жили Тор и его супруга Сиф. И был зал, где те, кто были героями среди людей, жили и устраивали пиршества, когда после смерти пришли к Одину; этот зал назывался Вальхалла.
Между Асгардом и Мидгардом протянулся мост Биврест, или Радуга. Это прочный и очень красивый мост. Он всегда залит красноватым свечением, которое дает пламя костра, горевшего всегда, чтобы по мосту не могли пройти великаны. Если по нему пройдут великаны, мост сломается, и начнется война, которая положит конец всему. Мост охраняет Хеймдалль. Он никогда не спит и может слышать, как на земле растет трава, а на спине барана – шерсть. Его зубы из чистого золота. И днем и ночью он может видеть на много миль вокруг. Его жилище зовется Химинбьорг, или святая гора. Однажды он достанет рог, спрятанный под корнями Иггдрасиля, и подует в него. Звук рога сообщит богам и героям, что великаны идут по мосту Биврест и великая битва между богами и великанами, которая положит конец всему, начнется.
Эзиры обосновались в Асгарде и не позволили великанам уничтожить Асгард и Мидгард. У них были и другие враги. На них напали ваны и уничтожили их троны. Один заключил мир с ванами. Он дал им заложников и взял заложников у них. Он отдал ванам Генира, а взял у них Ньерда. Тогда между эзирами и ванами установился мир; они объединились, чтобы вместе противостоять великанам.
СТРОИТЕЛЬСТВО СТЕНЫ
Прежде чем был заключен мир между ванами и эзирами, прежде чем троны богов были построены снова, перед богами предстало странное существо.
– Я знаю, что задумал Один, – сказал пришелец. – Он хочет создать сильный и прекрасный город богов. Я не могу строить прекрасные залы. Но я могу строить прочные стены, которые никому и никогда не удастся сломать. Позвольте мне построить стену вокруг Асгарда.
– Сколько тебе потребуется времени, чтобы построить стену вокруг Асгарда? – спросил Один, отец богов и людей.
– Только год, о Один, – ответствовал незнакомец.
Один понимал, что, если вокруг Асгарда будет возведена прочная стена, богам не придется прикладывать столько усилий, чтобы защитить Асгард от великанов. Он решил, что даже самая большая плата, которую потребует незнакомец, не будет слишком велика за это. Пришелец заверил, что за один год возведет вокруг Асгарда великую стену. И тогда Один поклялся, что боги даруют ему то, что он попросит, если строительство будет завершено в течение года, начиная с того дня.
Незнакомец ушел и вернулся утром. Он начал работу в первый день лета. Он не привел с собой ни одного помощника, кроме огромного коня. Боги решили, что конь будет таскать камни, которых потребуется очень много для строительства, но только конь делал намного больше. Он укладывал камни и скреплял их раствором. День и ночь, при ярком свете и во мраке конь не прекращал работу. И вскоре появилась стена, окружающая великолепные залы, построенные богами.
Строительство близилось к завершению, и боги стали спрашивать друг друга, какую награду потребует незнакомец.
Один пошел к строителю.
– Мы восхищены работой, которую ты и твой конь для нас делаете, – сказал он. – Теперь никто не сомневается, что постройка великой стены вокруг Асгарда будет завершена до первого летнего дня. Скажи мне, какую плату ты потребуешь? Мы должны ее приготовить.
Незнакомец на минуту отвлекся от работы.
– О Один, отец богов, в награду за свои труды я бы хотел получить солнце, луну и богиню Фрейю в жены.
Услышав эти дерзкие речи, Один разгневался. Он вернулся к другим богам, которые строили великолепные сверкающие золотом залы, и сообщил им требование незнакомца. Боги сказали: "Без солнца и луны мир зачахнет". А богини сказали: "Без Фрейи в Асгарде воцарится уныние".
Боги решили, что лучше оставить стену недостроенной, чем выполнить требования строителя. Но тут заговорил один из них. Это был Локи – божество только наполовину. Его отцом был великан. "Пусть незнакомец построит стену вокруг Асгарда, – сказал он, – а я найду способ заставить его отказаться от своих притязаний. Скажите ему, что стена должна быть готова до последнего камня к первому дню лета, если же в ней не окажется хотя бы одного камня, ему ничего не заплатят".
Боги пошли к незнакомцу и сказали ему, что, если последний камень не будет уложен в стену до наступления первого дня лета, он не получит ни солнце, ни луну, ни Фрейю. Теперь они знали, что строитель – один из великанов.
Великан и его конь стали работать еще быстрее, чем раньше. Ночью, когда великан спал, конь продолжал трудиться, перетаскивая камни и укладывая их в стену своими могучими передними ногами. Стена вокруг Асгадра день ото дня становилась все выше и выше.
Но великие боги не радовались, видя, как вокруг их прекрасных жилищ растет высокая стена. У них не было сомнений в том, что великан и его конь закончат работу до наступления первого дня лета и заберут солнце и луну, а также Фрейю, пришедшую к ним от ванов, которую любили все в Асгарде.
Только Локи сохранял безмятежное спокойствие. Он, как и раньше, говорил, что найдет способ помешать великану закончить работу вовремя и заставить отказаться от платы, которую ему обещал Один.
Осталось три дня до наступления лета. Стена был готова. Осталось только уложить каменный блок над воротами. Великан, прежде чем отправиться спать, велел коню притащить камень, чтобы он мог утром уложить его на место и завершить работу за два дня до наступления лета.
Была чудесная лунная ночь. Свадильфари – могучий конь великана – тащил огромный каменный блок. Ничего более тяжелого ему еще не приходилось перетаскивать. Неожиданно он увидел маленькую кобылу, скакавшую к нему. Конь никогда раньше не видел столь прекрасного создания и потому застыл на месте, глядя на чаровницу с удивлением и восторгом.
– Свадильфари, раб, – сказала кобылка и проскакала мимо.
Свадильфари оставил камень, который тащил к месту строительства, и окликнул маленькую лошадку. Она подошла.
– Почему ты назвала меня "Свадильфари, раб"? – полюбопытствовал конь.
– Потому что тебе приходится день и ночь трудиться на своего хозяина, – объяснила кобыла. – Он заставляет тебя работать без сна и отдыха и не позволяет наслаждаться жизнью. Вот и сейчас ты не осмелишься оставить свой тяжелый камень и поиграть со мной.
– Почему ты считаешь, что я не осмелюсь?
– Потому что я знаю это, – сказала кобыла и поскакала по залитому лунным светом лугу.
Правда заключалась в том, что Свадильфари действительно устал, работая день и ночь. Когда же он увидел, что маленькая кобылка быстро удаляется от него, то ощутил острое недовольство. Он оставил тяжелый камень на земле, немного потоптался в нерешительности, потом заметил призывный взгляд кобылы и устремился за ней.
Он не догнал прекрасную незнакомку. Очень уж легкой и быстроногой она была. Она скакала по зеленому лугу, залитому мягким лунным светом, иногда оборачиваясь и глядя на Свадильфари, который тяжело скакал за ней. Кобыла сбежала вниз по склону, и Свадильфари последовал за ней, наконец ощутив вкус свободы. Он наслаждался свежестью ветра, ароматом трав и цветов и предвкушением счастья. С первыми лучами солнца они оказались возле большой пещеры; кобылка вошла внутрь. Свадильфари за ней. Только здесь тяжелому коню удалось догнать быстроногую кобылку, и две лошади потрусили по пещере рядом. Кобылка рассказывала Свадильфари занимательные истории о гномах и эльфах.
Они прошли через пещеру и оказались в роще. Кобылка принялась так мило играть с могучим конем, что он совсем позабыл о времени и необходимости работать. А тем временем великан проснулся и стал разыскивать своего помощника.
Рано утром он пришел к стене, собираясь уложить последний камень над воротами и закончить работу. Но камня на месте не оказалось. Он позвал Свадильфари, но коня нигде не оказалось. Великан отправился на поиски. Он искал повсюду, даже в стране великанов, но Свадильфари нигде не было.
Наступил первый день лета. Боги пришли и увидели, что строительство стены не закончено. Над воротами нет последнего камня. Они сказали друг другу, что, если камень не появится до вечера, они будут считать себя свободными от обязательств. Часы летнего дня пролетели быстро, но великан так и не установил последний камень над воротами. Вечером он явился к богам.
– Твоя работа не закончена, – сказал ему Один. – Ты заставил нас заключить с тобой невыгодную сделку, но теперь мы не считаем необходимым выполнять условия соглашения. Ты не получишь ни луну, ни солнце, ни Фрейю в жены.
– Я построил эту стену, – сказал великан, – я же ее и сломаю. – С этими словами он вышел из ворот и пошел прочь от Асгарда.
Вернулся Локи. Он рассказал богам, как превратился в симпатичную кобылку и лишил великана его единственного помощника. Боги воцарились в своих великолепных залах, окруженных прочной стеной, и возрадовались, что никакой враг им теперь не страшен. Только Тор не радовался – Тор, сын Одина, хранитель клятв. Он разгневался, узнав, что великан был обманут. Один тоже не радовался. Он знал, что теперь великаны станут вечными врагами богов и однажды они выступят против эзиров в великой битве.
МИМИР
Один отправился к Мимиру, чтобы испить глоток воды из колодца мудрости, который охранял Мимир. Он хорошо знал, какую цену запросит Мимир за глоток воды из его колодца – он потребует правый глаз Одина. Это была страшная цена, и отец богов и людей был очень встревожен.
Лишиться правого глаза! Вечно видеть мир только одним глазом! Один уже готов был повернуть обратно в Асгард, отказавшись от своей идеи.
Но, повернув голову на юг, он взглянул в сторону Муспелльсхейма и увидел Сурта с огненным мечом. Он знал, что это ужасное создание однажды объединится с великанами в войне против богов. Он повернул голову на север и увидел страну тьмы и страха – Нифльхейм. Один знал, что мир находится между Суртом, который уничтожит его огнем, и Нифльхеймом, из которого придет то, что вернет мир к тьме и небытию. Он, старший из богов, должен приобрести достаточно мудрости, чтобы помочь спасти мир.
Смирившись с неизбежностью потери и боли, Один направился к колодцу Мимира. Он находился под корнями Иггдрасиля, росшего в Йотунхейме. Там сидел Мимир, страж колодца мудрости, его взор был устремлен в темные глубины. Мимир, пивший воду из колодца каждый день, знал, кто предстал перед ним.
– Приветствую тебя, Один, старший из богов! – молвил он.
Один почтительно ответил на приветствие Мимира, мудрейшего из всех, и сказал:
– Я хочу испить воды из твоего колодца, Мимир.
– За это надо заплатить, – ответствовал мудрейший. – Всем, кто приходил до тебя, цена казалась неприемлемой. Заплатишь ли ее ты, старший из богов?
– Меня не остановит цена, которую придется заплатить, Мимир, – сказал отец богов и людей.
– Тогда пей, – согласился Мимир. Он взял рог, лежащий в корнях Иггдрасиля, наполнил его водой из колодца и передал Одину.
Один взял рог обеими руками, приник к нему и стал пить. И пока он пил, ему открылось будущее. Он увидел все беды и горести, которые обрушатся на богов и на людей. Но он также видел, почему все они должны произойти и как их вынести, чтобы боги и люди сохранили при этом честь и благородство. Видел он и силу, которая однажды – и этот день, увы, наступит очень не скоро – уничтожит зло, которое приносит в мир беды, горести и отчаяние.
Допив воду из гигантского рога, данного ему Мимиром, Один поднес руку к лицу и вырвал правый глаз. Боль была ужасной, но он не застонал. Он склонил голову и прикрыл лицо плащом. Мимир взял глаз и бросил его в воду. Глаз Одина медленно опустился на дно колодца мудрости. Он сверкал из-под воды, чтобы все, пришедшие к колодцу, знали о цене, уплаченной старшим из богов за мудрость. Мимир набрал воду в сосуд, который был тем глазом. Он полил из него корни Иггдрасиля.
БАЛЬДР
В Асгарде было два места, которые сулили силу и радость для эзиров и для ванов. Одним из них был сад, где росли яблоки, которые собирала Идун, – яблоки, дававшие молодость тем, кто их ел; другое – обитель мира, где в зале, названном Брейдаблик, жил Бальдр.
В обители мира никогда не совершались преступления, не проливалась кровь, не звучала ложь. Удовлетворение владело умами обитателей Асгарда, когда они думали об этом месте. Живший в Брейдаблике Бальдр был красив. Он был так красив, что все белые цветы на земле были названы его именем. Он был так счастлив, что все птицы на земле пели его имя. Он был так мудр и справедлив, что его суждения никогда не подвергались сомнению.
Но даже в обитель Бальдра явился предвестник несчастья. Бальдру приснился сон. Во сне он увидел царицу Хель, которая была наполовину живой женщиной, наполовину мертвым телом. Во сне Хель пришла в Асгард и сказала: "Один из эзиров должен жить со мной в моем царстве под землей". Когда Бальдр поведал богам о своем сне, наступило молчание. А Один и Фригг, отец и мать Бальдра, переглянулись, и страх закрался в их сердца.
Один поднялся на сторожевую башню. Он ждал, когда вернутся Хугин и Мунин, вороны, которые летали по мирам и приносили новости обо всех происшествиях. И вот они прилетели. Опустившись на его плечи, они поведали, что в царстве Хель уже расстелена кровать и приготовлен стул для одного из богов.
Услышав это, Один сел на Слейпнира, своего восьминогого коня, и поскакал вниз, в царство мертвых. Три дня и три ночи длилось путешествие. Однажды одна из собак Хельхейма отвязалась, залаяла и бросилась по следу Слейпнира. Весь день и всю ночь Гарм, так звали пса, преследовал коня и всадника; Один чувствовал запах крови, стекавшей с его чудовищных челюстей.
Наконец, Один прибыл туда, где, укрытые саванами, лежали мертвые. Один спешился и громко позвал одного из мертвых встать и поговорить с ним. Он призывал мертвого пророка. И, назвав имя, он прочитал руну, имевшую силу прерывать сон мертвых.
Раздался стон, и под саванами кто-то зашевелился. Тогда Один крикнул:
– Встань же, пророчица Вельва!
Шевеление стало более заметным, и наконец над саванами поднялись голова и плечи.
– Кто зовет Вельву? Дожди поливали мою плоть, а ветры не давали покоя костям так долго, что живым и не снилось. Ни один живой голос не имеет права пробуждать меня от сна мертвых.
– Это зовет тебя Вегтам, привыкший к пути. Для кого приготовлены кровать и стул в жилище Хель?
– Для Бальдра, сына Одина, приготовлена кровать, сварен мед и оставлен свободным стул. А теперь позволь мне вернуться ко сну, я так долго его ждала.
– Подожди, мудрая женщина! Скажи, кто станет убийцей Бальдра? Кто отнимет жизнь у сына Одина? Ответь же, пророчица Вельва!
– Слепой Ход станет убийцей Бальдра, это он отнимет жизнь у сына Одина. Но я больше не хочу говорить. Мне нужен покой.