Свиток IV. Земляника под снегом
Красавица на портрете
Много лет тому назад жил в одной деревне чудак по имени Гомбэй. Исполнилось ему сорок лет, а он по-прежнему оставался холостым. Девушки только подсмеивались над его простотой.
Однажды пришла в его убогую лачугу красавица и говорит:
– Будь милостив, приюти меня под твоей крышей хоть на одну ночь.
Изумился Гомбэй, но охотно принял гостью. Сели они ужинать, а как поужинали, девушка просит снова:
– Вижу я, живешь ты один. И я одинока. Возьми меня в жены.
Обомлел от счастья Гомбэй.
С той самой поры пошло у него всё наперекосяк. Начнет, к примеру, плести соломенные сандалии, а сам с жены глаз не сводит. Плетет-плетет и не заметит, что вышли сандалии размером с корыто, обуть их нельзя. Станет мастерить соломенный плащ, а сам все на жену глядит. И выйдет у него плащ, как на великана, опять надеть нельзя.
Пойдет Гомбэй работать в поле – и тут у него работа не спорится. Ударит мотыгой раз, ударит другой – и бежит поглядеть на жену. Вскопает одну борозду – и скорей домой на жену любоваться. Наглядится на неё вдосталь и снова берётся за мотыгу.
Расстроилась красавица, что не идёт у Гомбэя дело. То и дело бегает он домой, чтобы на неё полюбоваться. Отправилась она в город и заказала художнику свой портрет.
Принесла она портрет в дом и говорит мужу:
– Смотри, как похоже я получилась. Повесь портрет возле поля на ветке шелковичного дерева и любуйся сколько душе угодно.
Так и сделал Гомбэй. И перестал он то и дело прибегать с поля домой. Взглянет на портрет, а лицо жены улыбается на нём, как живое. Налюбуется Гомбэй – и снова за мотыгу. Так до вечера и трудится.
Но вот однажды налетел сильный ветер, сорвал портрет с ветки и унес его в самые небеса. Расстроился Гомбэй, воротился домой и рассказал жене о своем горе.
Жена стала его утешать:
– Не печалься! Я велю художнику сделать другой портрет, еще лучше прежнего.
Долго портрет кружился в небе, как сухой листок, и, наконец, упал на землю в саду князя. Увидел князь красавицу на портрете и влюбился в неё с первого взгляда. Приказал он своим слугам:
– Разыщите красавицу с портрета! И приведите ко мне во дворец волей или неволей.
Стали княжеские слуги рыскать по соседним деревням и всем встречным портрет показывать:
– Не видали ли вы такой женщины?
Но никто не видел красавицы.
Наконец добрались слуги до дальнего селения, где жил Гомбэй.
Посмотрели на портрет крестьяне и сразу признали:
– Так эта жена нашего дурачка Гомбэя!
Пошли княжеские слуги к нему в лачугу. Смотрят, а там подле очага сидит красавица, точь-в-точь такая же, как на портрете.
– По княжескому повелению мы должны отвести во дворец эту женщину, – сказали слуги.
Начал их молить Гомбэй:
– Сжальтесь! Помилосердствуйте! Оставьте мою жену!
Но княжеские слуги не вняли мольбам бедного дурачка. Схватили его жену и силой потащили прочь из дома. Но жена успела шепнуть ему на прощание:
– Не отчаивайся! Как только наступит канун Нового года, приходи под вечер к княжескому замку продавать ветки новогодних сосен. Я найду случай с тобой повидаться.
Остался Гомбэй снова один и начал дни считать до встречи с женой.
Наконец наступил долгожданный канун Нового года. Взвалил Гомбэй себе на спину столько сосновых веток, сколько мог унести, и направился к замку. Прохаживался Гомбэй подле замковых ворот и покрикивал:
– Новогодние сосны! Новогодние сосны!
Ни разу не улыбнулась жена Гомбэя с тех пор, как попала в княжеский замок. Жалела о своей прежней жизни с Гомбеем. Хоть и глуповат он был, любил её по-настоящему.
Так грустила женщина в заточении. Пытались её развеселить княжеские шуты, танцоры, музыканты, но тщетно. Печаль не сходила с её лица.
Как только услышала красавица голос Гомбэя, так и просияла радостной улыбкой.
Обрадовался князь.
– Если тебе так нравятся торговцы соснами, – воскликнул он, – то я сам прикинусь торговцем.
Вышел князь за ворота и предложил Гомбэю свой богатый наряд в обмен на его лохмотья. Согласился Гомбэй.
Случилось так, что лицом торговец и князь были похожи, словно родные братья.
Ходит князь вокруг замка да кричит:
– Новогодние со-осны! Новогодние со-осны!
А красавица тем временем приказала слугам:
– Впустите в ворота вашего господина и заприте их накрепко. Никому больше не отворяйте!
Вошел Гомбэй в замковые ворота, а навстречу ему жена бежит! Счастье их никакими словами не описать.
Ходил князь, ходил, кричал-кричал, ни одной сосны не продал. Надоело ему этим заниматься. К тому же он до костей продрог в бедных лохмотьях. Вернулся он к воротам. А они заперты наглухо. Начал он стучать изо всех сил:
– Впустите своего князя!
Стражники громко рассмеялись и ответили:
– Проваливай отсюда, полоумный бродяга, пока голову тебе не снесли. Наш князь давно вернулся в замок. И сейчас находится у себя в покоях с молодой женой.
Как ни уверял князь, как ни спорил – никто ему не поверил. Так и не впустили его в замок. Пришлось князю уйти прочь и всю оставшуюся жизнь по большим дорогам скитаться.
Гомбэй остался со своей красавицей женой в княжеском замке, и жили они долго и счастливо.
Земляника под снегом
Давно-давно жила в деревне вдова. И было у неё две дочери. Старшую, падчерицу, звали О-Тиё, а младшую, родную, – О-Хана.
Родная дочь вдовы ни в чём не нуждалась. Ходила она в нарядных кимоно, а падчерице доставались лишь лохмотья.
Родная дочь росла избалованной, делать по дому ничего не умела. Мать баловала её, а падчерицу постоянно тиранила. Вся тяжёлая и грязная работа доставалась бедняжке О-Тиё.
Вот как-то раз поссорилась вдова с соседкой. Та возмутилась:
– Не указывай мне, учи лучше свою родную дочь! Вон она как ленива и привередлива! Придёт время – к падчерице твоей любой жених посватается, а дочку твою никто не возьмёт.
Возненавидела мачеха свою падчерицу. Решила со свету её сжить.
Наконец, пришла холодная зима. Падчерица во дворе работает, а мачеха и О-Хана у очага греются, бездельничают.
Однажды разморилась О-Хана от лени, да от тепла, исходящего от очага, и говорит:
– Ох, как мне жарко стало! Сейчас бы съела чего-нибудь холодненького.
– Хочешь немного снежку? – Предложила мать.
– Снег невкусный! – Капризно заявила родная дочь. – А я хочу необычного лакомства!
Задумалась О-Хана и вдруг как хлопнет в ладоши:
– Земляники, хочу земляники! Красных, спелых ягод хочу!
– Да где же её зимой взять? – Удивилась мать.
Подняла О-Хана громкий плач. Не привыкла ленивица, чтобы матушка ей в чём-нибудь отказывала.
– Мама, дай земляники! Мама, дай земляники! – Надрывалась капризная О-Хана.
Не выдержала вдова и позвала свою падчерицу. А та как раз стирала бельё на дворе.
– О-Тиё! Поди-ка сюда! – позвала мачеха падчерицу.
Услыхав, что мачеха зовет её, О-Тиё обтёрла влажные руки о передник и – в дом.
– Эй ты, лентяйка, живо иди в лес и набери полную корзинку спелой земляники. А не наберёшь полной корзинки, домой и не возвращайся. Поняла? – приказала мачеха опешившей девушке и бросила к её ногам увесистую корзинку.
– Но, матушка, разве растёт земляника в середине зимы? – Попыталась возразить растерянная О-Тиё.
– А ты поищи её под снегом как следует! И помни: придёшь с пустыми руками – в дом не пущу.
Вытолкнула мачеха девочку за порог, вслед выбросила её корзинку и дверь крепко-накрепко заперла. Постояла О-Тиё на дворе, поплакала, взяла корзинку и пошла в горы.
Зимой земляника не растёт, о том каждый ребёнок знает. Но разве мачехе можно это объяснить?
Поднялась О-Тиё в горы – кругом снег серебрится. Сосны белые стоят, словно великаны под шапками. Посмотрела девушка на снежное поле в отчаянии: где ж тут землянику найти?
Села О-Тиё в глубокий снег и начала его вокруг себя руками разгребать – искать землянику.
– Верно, мачеха решила избавиться от меня. – Решила девушка. – И нарочно в горы отправила землянику искать. Умру я здесь…
Встала девушка со снега и побрела, куда глядят. Идёт и плачет.
Наконец от усталости и холода упала она в сугроб. А тут и снег повалил, и превратилась О-Тиё в снежный холм. И вдруг слышит: окликнул её кто-то по имени.
С трудом приоткрыла она глаза. Видит: наклонился над ней старец с белой бородой.
– Скажи, О-Тиё, зачем ты пришла сюда в такой холод? – участливо спросил он.
– Мачеха послала меня, велела набрать спелой земляники, – ответила девушка, еле-еле шевеля губами.
– Да разве не знает она, что зимой земляника не растёт? Но не печалься, я тебе помогу. Идём со мной.
С трудом поднялась О-Тиё с земли. Стало ей вдруг тепло и радостно. Шагает старик по снегу легко, О-Тиё за ним бежит. И вот диво: только что снег кругом лежал, а теперь расстилается перед ней сухая тропинка.
– Вон там на поляне растёт спелая земляника, – махнул рукой старик. – Собери, сколько надо, и ступай домой.
Удивилась девушка его словам. Посмотрела, куда указал старик и глазам своим не верит – вся поляна ягодами усыпана.
– Ой, земляника! – радостно закричала О-Тиё.
И уже хотела поблагодарить старика за помощь, как он пропал – растворился среди горных сосен.
– Видно он не человек, а – хранитель здешних гор, – решила О-Тиё. – Спасибо тебе! – Крикнула она и поклонилась в пояс.
Набрала О-Тиё полную корзинку земляники и побежала домой.
– Как, ты нашла землянику?! – изумилась мачеха.
Думала она, что ненавистной падчерицы уже и в живых нет. Вся перекривилась от злобы. А тут О-Хана на корзинку с ягодами налетела и давай их уплетать за обе щёки.
– Хороши ягоды! Слаще мёда! – Приговаривала ленивая О-Хана.
– Ну-ка, ну-ка, и мне дай! – потребовала мачеха. И запустила руку в корзинку и давай есть землянику пригоршнями.
А падчерице ни одной ягодки не дали.
Тем временем пристроилась уставшая и замерзшая О-Тиё подле очага и уснула. Но недолго пришлось ей отдыхать.
Слышит, кто-то за плечо трясёт.
– О-Тиё, О-Тиё! Быстро просыпайся! – Кричит ей мачеха в самое ухо. – О-Хана не хочет больше красных ягод, хочет синих. Ступай живо в горы, собери синей земляники.
– Но, матушка, ведь уже вечер на дворе! А синей земляники не бывает! Не гони меня в горы, матушка. Я замёрзну! – Взмолилась несчастная падчерица.
– Как тебе не стыдно! Ты ведь старшая, должна заботиться о своей младшей сестрёнке. Нашла же ты красные ягоды, найдёшь и синие!
Вытолкала она падчерицу на мороз без всякой жалости и дверь за ней со стуком захлопнула.
Побрела О-Тиё в горы. Сумерки окутали лес, к тому же снегу много выпало.
Сделает один шаг О-Тиё – провалится по колени, сделает другой – провалится по пояс. Да и стемнело в лесу, что в двух шагах ничего не видно. И услыхала перепуганная на смерть девушка вой волков. Решила – смерть её пришла.
Побрела она по глубокому снегу к дереву и обняла его. И вдруг послышался знакомый голос старика:
– О-Тиё! Ну что, понравилась твоей матушке красная земляника? – ласково спросил он.
Полились из глаз девушки слезы ручьём.
– Матушка опять меня в горы послала. Велит принести синей земляники, а не то и домой меня не пустит.
Тут засверкали глаза у старика недобрым блеском
– Пожалел я тебя, оттого и послал твоей мачехе красных ягод, а эта злодейка вон что придумала! Ну, хорошо же, я проучу её! Ступай за мной!
Старик пошёл вперёд большими шагами. Идёт – словно по воздуху летит. Девушка за ним едва поспевает.
Привёл старик О-Тиё на поляну, усеянную синей земляникой, словно огоньками в ночи.
Нарвала девушка ягод, полную корзинку. И помчалась домой со всех ног.
Не бежит она, а словно летит по воздуху. В два счёта добралась О-Тиё до дому. Постучала в дверь.
– Отвори, матушка, я нашла синюю землянику!
Дверь скрипнула и отворилась. Показалось перекошенное от злости лицо мачехи.
– Как? Нашла синюю землянику?! – ахнула мачеха. – Быть того не может!
Она уж думала, что падчерицу волки загрызли. А она взяла и вернулась живая, да ещё с полной корзиной синей земляники.
Вошла О-Тиё в дом. А её младшая сестра тотчас выхватила корзинку у неё из рук, и давай набивать рот синей земляникой.
– Ах, вкусно! Язык можно проглотить! Синяя земляника ещё слаще красной. Попробуй и ты, мама… – с полным ртом приговаривала она.
И тут мачеха накинулась на ягоды.
Но О-Тиё хотела предостеречь сестру с мачехой.
– Не ешьте эти ягоды! Разве бывает земляника синего цвета?
– Небось, наелась всласть синих ягод в лесу? – буркнула мачеха, набивая рот ягодами. – Дай и нам насладиться.
Ели-ели О-Хана с матерью ягоды, и тут видит О-Тиё – выросли у них острые длинные уши и хвосты из-под кимоно появились.
Снова попыталась О-Тиё остановить мачеху и сестру.
– Не ешьте ягоды! Не ешьте!
Захотела снова выругаться злобная мачеха – да как залает!
Обратились О-Хана и её мать в рыжих лисиц. Да с лаем умчались в горы. Осталась О-Тиё в доме одна.
Со временем вышла она замуж и жила счастливо. Родились у неё дети. Много собирали они в лесу красных, спелых ягод, но в зимнюю пору земляники под снегом никто больше не искал – ни красной, ни синей.
Персиковый мальчик
Давным-давно жили в домике над рекой старик со старухой. Старик ходил в лес за дровами, а старуха стирала на реке белье.
Однажды сидела старуха возле воды, белье полоскала. Вдруг видит: плывет по реке огромный персик, плывет, с боку на бок переворачивается.
"Ох, какой прекрасный персик! – подумала старуха. – Вот бы поймать его: хороший бы гостинец был старику!" И вот закачался персик на волнах, подплыл к самым ногам старухи и остановился. Обрадовалась старуха:
– Скорей отнесу его старику, съедим персик вместе.
Подобрала она персик, положила его в таз с бельем и пошла домой.
Наступил вечер. С вязанкой дров за спиною вернулся из лесу старик.
– Ну, старуха, как ты тут без меня?
– Ах, это ты, старик? Да все тебя ждала. Заходи скорее, у меня для тебя припасен гостинец.
– Посмотрим, посмотрим, что ты там приготовила!
Снял старик соломенные сандалии, вошел в дом. Тут старуха достала персик, большой да тяжелый…
– Ну-ка, посмотри!
– Хо-хо, вот это да!.. Где же ты купила такой чудесный персик?
– Не купила, а в реке поймала!
– В реке поймала?
С этими словами старик взял персик и принялся его разглядывать со всех сторон. И вдруг персик в руках старика с треском разломился на две половинки, и оттуда с громким плачем выпрыгнул красивый мальчик.
– Ох! – вскрикнули в испуге старик и старуха. – Что же это такое?
Но потом подумали: мы все время горевали, что у нас нет детей. Вот боги и послали нам этого мальчика!
Поднялась тут в доме суматоха: старик принялся воду греть, старуха пеленки готовить. Искупали они найденыша. Взяла старуха младенца на руки, а он как толкнет ее!
– Вот это крепыш!
В удивлении переглянулись старик со старухой. Чудесный достался им сын! И так как родился он из персика, назвали они его Момотаро, Персиковый мальчик.
Стали старик и старуха бережно растить мальчика. Оба души в нём не чаяли, рос Момотаро не по дням, а по часам. Другим детям за ним было не угнаться. Вскоре стал он таким богатырем, что не было в целой округе никого, кто мог бы померяться с ним силой. Но сердце у Момотаро было доброе, старика и старуху почитал он, как своих родителей.
Минуло Момотаро пятнадцать лет. К этому времени во всей Японии не было человека сильнее его. И захотелось Момотаро отправиться куда-нибудь в другую страну испытать свою богатырскую силу.
Тут как раз объявился в их краях один купец. Объездил он весь мир, побывал на разных островах и в далеких заморских землях и много рассказывал интересного. Рассказывал он и про остров Онигасима, что стоит далеко за морем, на самом краю земли. Плыть туда нужно много лет. А живут там черти в неприступном железном замке, сторожат они несметные богатства, что награбили в разных странах.
Услышал Момотаро про остров чертей и потерял покой: решил он до него добраться. Приходит Момотаро домой и говорит старику:
– Отпусти меня, отец!
Испугался старик:
– Куда же ты собрался?
– Хочу походом идти на остров Онигасима, – отвечает Момотаро. – Хочу чертей разогнать!
– Ну что ж, ступай! Дело это достойное.
Старуха тоже согласилась и добавила:
– Дорога будет дальняя, в пути, пожалуй, есть захочется. Ну, ничего, мы тебе наготовим припасов.
Вытащили тут старик со старухой большую ступку на середину двора. Старик взялся за пест, старуха принесла зерно, и начали они толочь просо для лепешек. Удались лепешки на славу. А к тому времени и Момотаро свои сборы закончил. Облачился он в плащ, что носят в походе воины, пристегнул к поясу меч, а с другого боку подвесил мешок с просяными лепешками. Потом взял в руки боевой веер с персиками и благоговейно склонил голову.
– Прощай, отец, прощай, мать!
– Задай чертям хорошенько! – сказал ему на прощанье старик.
– Будь осторожен, береги себя! – напутствовала его старуха.
– Ну что ты, не беспокойся! Ведь у меня лепёшки, каких во всей Японии не сыскать, – ответил Момотаро и весело отправился в путь.
А старик и старуха вышли за ворота и долго смотрели ему вслед, пока он не скрылся вдали.
Долго ли, коротко шёл Момотаро, пришел он на высокую гору. Вдруг из густой травы с лаем выскочила большая собака. Оглянулся Момотаро – собака поклонилась ему почтительно и спрашивает человеческим голосом:
– Момотаро, куда это ты путь держишь?
– Иду походом на остров Онигасима.
– А что это у тебя в мешке?
– Просяные лепешки, каких во всей Японии не сыскать.
– Дай одну, с тобой пойду.
– Ладно, пойдем! Вот тебе лепешка!
Съела собака лепешку и пошла следом за Момотаро.
Спустились они с горы, прошли немного и очутились в лесу. Вдруг откуда ни возьмись с громким криком соскочила с дерева обезьяна.
Оглянулся Момотаро – обезьяна поклонилась ему почтительно и спрашивает человечьим голосом:
– Момотаро, куда ты путь держишь?
– Иду походом на остров Онигасима.
– А что у тебя в мешке?
– Просяные лепешки, каких во всей Японии не сыскать.
– Дай одну, с тобой пойду.
– Ладно, пойдем! Вот тебе лепешка!
Съела обезьяна лепешку и тоже пошла следом за Момотаро.
Спустились они с горы, прошли лес и вышли в широкое поле. Вдруг откуда ни возьмись с неба фазан летит.
Оглянулся Момотаро – фазан сел перед ним, поклонился почтительно и спрашивает человеческим голосом:
– Момотаро, куда это ты путь держишь?
– Иду походом на остров Онигасима.
– А что у тебя в мешке?
– Просяные лепешки, каких во всей Японии не сыскать.
– Дай одну, с тобой пойду.
– Ладно, пойдем! Вот тебе лепешка!
Склевал фазан лепешку и полетел следом за Момотаро.