Вдруг взметнулись грозные волны, и из зарослей тростника в лодку прыгнул огромный карп. Рыбак оторопел от удивления. Тем временем карп выплюнул изо рта нечто, очертаниями похожее на ребенка, и исчез. Найскэ едва живой добрался до дому, обо всём рассказал жене. И решили они, что завелась в доме нечистая сила.
Отправился рыбак посоветоваться со здешним мудрецом. Выслушал старец рассказ рыбака и сказал:
– Карп, которого ты выловил в речке несколько лет назад и приручил – нечистая сила. Он – та самая красавица, которая явилась к твоей жене. Слыхал я о подобной истории много лет назад. Только закончилась она печально. Карп с отметиной на чешуе в облике красавицы погубил одного молодого рыбака. Отпусти карпа обратно в реку. На том твои неприятности закончатся.
Поспешил рыбак домой. Подхватил бочку и потащил её к речке. Карп вёл себя беспокойно, словно не хотел покидать Найскэ. Однако рыбак выпустил карпа в реку. Тот махнул хвостом и был таков. Знать другого рыбака найдёт.
Пора цветения
Стоял теплый весенний вечер. Туманная луна заливала окрестности густым серебром. Молодой самурай, живший на берегу реки, возвращался домой после гулянки с друзьями. В гостях он угостился на славу, и жизнь казалась ему прекрасной.
Время близилось к полуночи. Самурай еще не обзавелся семьей, дома его никто не ждал, спешить нужды не было. Он брел не торопясь, разглядывая встречных прохожих. Особенно обращал внимание на женщин, шествовавших в сопровождении слуг с зажженными фонарями в руках.
У храма самурай разминулся с юной красавицей, которую сопровождала старуха-мать. Юноша, замедлив шаг, залюбовался белевшим во мраке девичьим профилем.
В это время года отцветала вишня-сакура. Вишня роняла лепестки, и они реяли в воздухе, нежно касаясь прохожих.
Самурай остановился в задумчивости. Его бурная фантазия снова и снова рисовала юную красавицу…
Наконец он продолжил свой путь и стал спускаться с холма, но вдруг заметил стоявшего возле дерева человека. В ветвях сакуры, густо усыпанных цветами, застыла подернутая дымкой луна. Лепестки беззвучным дождем осыпались на тёмную фигуру.
Снедаемый любопытством, юноша подошел поближе. Тень двинулась ему навстречу. То была прелестная юная девушка, одетая в тёмное кимоно. Шёлковая ткань мерцала, переливалась в лунном сиянье.
"Не иначе как сбилась с дороги", – решил самурай.
– Что изволит искать госпожа? – вежливо спросил он.
– Сказывали, что у холма живет моя тётушка. Надумала разыскать её. Но тетушки не оказалось на месте, куда переехала – не ведомо никому… Вот и пришлось мне возвращаться обратно. И я заблудилась… – печально ответила незнакомка.
– Хм, незадача… – протянул самурай. – Откуда же вы пожаловали сюда?
– Я живу в южной части города. Была у меня только матушка, но и она умерла… Одна я осталась, оттого и отправилась к тетушке. Она – сестра моему отцу.
Девушка казалась очень печальной, и было видно, что она рассчитывает на сочувствие. Самурай ощутил легкий аромат душистого масла, исходивший от её волос.
– Час уже поздний… – заметил он.
– Да… Одиноких женщин в такой час на постоялый двор не пускают. Что же мне делать?.. Не соблаговолите ли вы дать мне приют – на одну только ночь? Я могу лечь прямо на полу подле очага… – робея, промолвила девушка.
Самурай также подумал дать приют красавице. Однако он одинок и подобный поступок может вызвать кривотолки.
Он заколебался.
– Вас что-то смущает? – Опечалилась незнакомка. – Не откажите в моей просьбе, молю вас!
– Видишь ли, я еще холост, – признался самурай.
Девушка зарделась, но в её чёрных глазах вспыхнула радость. Оба умолкли. С ветвей сакуры посыпались лепестки.
Наконец самурай повёл девушку вниз по склону.
В заросшей густою травой лощине струилась речушка, через которую был перекинут дощатый мостик. Самурай и девушка миновали его и вскоре добрались до дома.
В доме самурая было темным-темно. Оставив гостью у порога, он ощупью отворил дверь и зажёг фонарь.
Они уселись лицом к лицу подле горящего светильника.
– Никогда не забуду вашего благодеяния! – промолвила девушка и залилась слезами.
Самурай почувствовал жалость.
– Не стоит благодарить! – сказал он и вышел в соседнюю комнату, чтобы согреть чаю.
Тотчас же за его спиной возникла девушка.
– Позвольте мне, – попросила она и принялась разжигать огонь в очаге.
Когда чай был готов, самурай с девушкой снова уселись перед светильником.
– Вы одиноки… – начала разговор девушка. – Наверняка вам сложно вести домашнее хозяйство. Дозвольте же мне заботиться о вас! Я – сирота. И мне не на кого положиться. Я не стану для вас обузой. Молю, дозвольте пожить здесь хотя бы несколько дней…
Самураю понравилась девушка, и ему не хотелось её отпускать.
– Можешь остаться здесь до тех пор, пока не устроишь свою судьбу, – сказал он.
– Значит, вы вняли моим мольбам? Какое счастье! – воскликнула незнакомка.
Лицо её прояснилось, глаза засияли. Самурай смотрел на девушку с восхищением.
* * *
Когда самурай проснулся, уже занимался день. Он потихоньку поднялся, стараясь не потревожить девушку. Красавица спала. Ресницы ее были плотно сомкнуты, бледное лицо дышало безмятежностью.
Юноша вышел во двор через кухню, умылся и снова тихонько приотворил дверь.
Самурай промыл рис, разжег очаг и поставил котелок на огонь. Девушка по-прежнему спала. С лица самурая не сходила улыбка.
Но вот поспел рис, а гостья не пробуждалась. Самурай подошёл к её ложу. Лицо девушки было покрыто смертельной бледностью. Самурай испугался и попытался разбудить её. В этот момент с тела девушки соскользнуло одеяло. И самурай с ужасом увидел, что тела попросту нет – на подушке лежит одна голова.
Самурай бросился прочь из дома, зовя на помощь соседей. К дому сбежались люди, и самурай поведал им о ночной встрече с красавицей. И о том, что от неё осталась лишь одна голова.
Наконец в дом самурая прибыл начальник здешней стражи. Он тотчас опознал голову – она принадлежала казнённой преступнице. Её схватили ещё зимой. Однако девушка молила отложить её казнь до цветения сакуры.
Накануне преступнице отрубили голову у подножья холма, как раз под той самой сакурой, где и увидел её самурай.
Самурай повстречал её неуспокоенный дух…
Белые цветы на красном стебле
Давно это было. В горах Нисияма жила одна вдова с тремя ребятишками…
Случилось это весной. Как-то раз затеяли родственники вдовы, жившие за горой, печь рисовые лепешки и попросили ее помочь. Женщина встала пораньше и отправилась в путь, оставив дома одних ребятишек.
Старшей дочке было тринадцать лет, среднему сыну – восемь, а самой младшенькой – пять. Уходя из дому, мать наказала:
– Принесу вам подарочек – рисовый лепёшек! Только ведите себя хорошенько!
– Матушка, – отвечала ей старшая дочь. – Слыхала я, что в горах живёт страшная ведьма. Коли задержишься дотемна, лучше уж заночуй в гостях.
– Хорошо. Если уж я задержусь, переночую у родственников. Но постараюсь всё– таки воротиться до вечера.
Мать приласкала сына и младшую дочку.
– Слушайтесь во всем сестрицу, а я вам лепешечек принесу, полакомитесь вволю.
Целый день вдова усердно трудилась, пекла лепёшки, и не заметила, как прошло время. Когда собралась она домой, солнце уже угасло. Как только ни уговаривали её родные – отправилась женщина домой, и гостинец детям припасла.
Лунный свет пробивался сквозь облака. Через горы, где и днём-то не часто встретишь живую душу, вела чуть приметная извилистая тропинка. Женщина, чтобы не сбиться с пути, решила пойти по своим же следам – примятой утром листве.
Не успела она и ста шагов пройти, как след вдруг исчез. Женщина очутилась в густой чащобе, усыпанной желтыми листьями. Сердце у неё забилось от страха.
Женщина бросилась назад, однако совсем заплутала. Навстречу ей показалась какая-то тень.
Сердце у женщины ушло в пятки. Тень была уже совсем рядом.
Но тут женщина разглядела во тьме старушонку: румяное лицо её приветливо улыбалось.
– Что ты тут делаешь? – спросила она.
– Сбилась с дороги, – ответила женщина, – и решила вернуться назад.
– Пойдем со мной, – предложила старушка. – Я знаю эти места. Куда тебе надобно?
– Мой дом за горой, – отвечала вдова.
– Тогда идём вместе! Мне тоже туда.
– Вот спасибо, – обрадовалась вдова. – А я уж не знала что делать.
– Тут я пройду и с закрытыми глазами. Не отставай!
Старуха пошла впереди, вдова поспешила следом.
Теперь, когда страхи исчезли, женщина вдруг почувствовала, что продрогла до костей.
– Куда это ты ходила? – Спросила, шагая впереди, старуха.
– К родным, помогала печь рисовые лепёшки. Говорили мне, что ночью в горах страшно. Да не послушалась я – торопилась гостинец отнести ребятишкам, – отозвалась вдова.
– Так у тебя есть лепёшки? Прости меня, старую, с утра во рту маковой росинки не было. Дай мне одну лепешечку!..
Лепешки у женщины были завязаны в узелке, а узелок висел на плече. Женщина не могла отказать старухе – сняла узелок, развязала его и достала лепёшку.
– Вот возьми… – протянула вдова лепёшку старухе. – Трое у меня ребятишек, и маловато лепешечек, но с вами поделюсь.
– Вот спасибо, – прошамкала старушонка и вновь зашагала вперед, жуя на ходу лепешку. Спустя некоторое время она обернулась:
– Дай мне еще лепешечку. В животе совсем пусто, уж ты прости меня, старую.
Женщина негодовала: наглая старушка! Но из уважения к её старости достала из узелка ещё две лепёшки.
– Остальные я отнесу ребятишкам, так что больше дать не могу, не обессудь. – Решительно сказала она.
Старуха ласково улыбнулась и пошла дальше. Но вскоре снова остановилась:
– Доченька, уж прости меня, старую, есть больно хочется. Ноженьки не идут…
Вдова не выдержала и резко ответила:
– И не проси, бабушка! Детишкам лепёшки несу, ждут не дождутся они… Целый день голодные сидели – меня дожидались.
– Не дашь лепешку, так не пойду вперед! Ноги меня не держат, есть хочется. Дай одну!
Старуха прижала руки к груди. Лицо ее вдруг странно переменилось: теперь, в лунном свете, оно казалось зловещим и безобразным. Женщина безропотно протянула ей две лепешки.
– Всё, больше не дам!..
Старуха засунула в рот угощенье и зашагала вперед.
Женщина попыталась прикинуть, сколько лепешек ещё осталось в узелке. Увы!.. – оставалось всего лишь по две на каждого ребёнка.
От злости женщина зашагала быстрее. Но вот старуха снова остановилась и оглянулась.
– Ох, как есть хочется! Ноженьки не несут, дай-ка ещё одну лепёшку!
– Не могу я, бабушка! Говорю же, детишкам я обещала, ждут они! Старшей тринадцать лет, сыночку восемь, а самой младшенькой пять. Целый день одни дома сидят, ждут, когда мама вернется. Пожалей ты хоть их!
Невольно женщина заглянула старухе в лицо – и обомлела: глаза старухи сверкали жутким блеском, кроваво-красные губы стянулись в узкую щель.
Женщина так и ахнула. Ведьма! От страха у вдовы отнялись ноги, и ей вдруг захотелось одним махом перенестись через проклятую гору.
– Послушай, бабушка. Здесь шесть лепешек. Возьми половину, только пойдем поскорей!
Вдова подала старухе три лепёшки. Старуха с жадностью захрустела ими, прошла несколько шагов и снова остановилась. Глаза её горели злобой.
– А ну-ка, дочка, дай мне ещё одну!..
Женщина, опасаясь ведьмы, достала из узелка и подала старухе последние лепёшки.
– Бабушка, ешь, да пойдем! – Взмолилась она.
Старуха прошла два-три шага и обернулась.
– Ещё одну!
– Нет больше лепёшек, все ты съела! – Сказала вдова.
– Дай лепёшек! Я есть хочу! – Возопила ведьма.
Рот у старухи растянулся от уха до уха. Она накинулась на вдову. Та отбивалась от ведьмы из всех сил. Наконец, ведьма схватила израненную вдову и бросила в темницу в своём горном логове.
Когда наступил вечер, дети сгрудились у дверей и стали смотреть на гору. Солнце садилось, и вершина растворилась во мраке.
Дети вернулись в дом и уселись вокруг очага. Младшие дети с нетерпением ожидали мать. Но та всё не возвращались.
– Матушка боится ведьмы. Сегодня она заночует в гостях, а вернется завтра утром. Давайте ложиться спать. – Сказала старшая девочка.
Дети заперли дверь и улеглись у очага, накрывшись тёплыми одеялами.
Поздней ночью в дверь постучали. Старшая дочь открыла глаза.
– Кто там? Кто там стучит?
– Это я, я… – послышалось из-за двери.
"Матушка вернулась", – подумала девочка. Однако тут же ей вспомнилось, что обещала мать. Вряд ли она решится пойти через гору в такой поздний час, испугается ведьмы…
– Матушка, это ты? – спросила дочь, вся обратившись в слух.
– Я… Я… Открой же, открой… Мне холодно… – раздался голос из-за двери.
Девочка поднялась и уж собиралась открыть дверь, как её охватили сомнения: "Нет, матушка как-то не так говорит!"
Глядя на засов, девочка снова переспросила:
– Матушка, это и вправду ты?
– Я, я! Заждались меня? Вот я и поспешила вернуться…
– Но ведь ты обещала остаться, если стемнеет!
– Обещать-то я обещала, да уж очень беспокоилась о вас. Вот и вернулась. Ну, открой же скорей!
"Нет, как-то странно говорит нынче матушка", – насторожилась девочка.
– Да ты ли это, матушка?
– Что ж ты, не слышишь? Открой дверь – увидишь. Ну, отвори! – Снова раздался голос из-за двери.
"И вправду надо взглянуть", – подумала девочка и взялась за скобу, но испугалась: а что если это не матушка, а какой-нибудь оборотень?
– Дай я к тебе прикоснусь, – сказала она. – Тогда сразу пойму, матушка ты или нет.
Девочка просунула руку сквозь щель в двери.
– Что же, потрогай. Вот я!
Девочка невольно отдернула руку: пальцы ее коснулись заскорузлой и грубой кожи.
– Это не матушкина рука! У неё не такие грубые руки!
– Нынче я целый день месила тесто, не успела умыться, вот кожа и загрубела. Помою – и будет как прежде. Да погоди, я сейчас!
Женщина отошла от двери, но скоро вернулась:
– Вот, потрогай теперь.
Девочка снова просунула в дырку руку. Рука была мягкая, как у матушки.
– Моя ли это рука?
– Твоя, матушка.
Девочка отворила дверь. Мать вошла в дом и окинула взглядом спавших у очага малышей. Девочка подошла поближе, настороженно вглядываясь в матушкино лицо. В полумраке не разобрать, но вроде похоже на матушку…
– Гостинец принесла вам, рисовые лепешки. Только съедим их утром, когда все проснутся. Я пойду с сестрицей в дальнюю комнату, а ты ложись с братцем здесь.
Девочка так и сделала: легла рядом с братом, а мать ушла с младшей сестрой в дальнюю комнату. Но девочке не спалось. Она всё гадала, отчего так странно ведет себя матушка.
Девочке стало страшно за сестру. Она потихоньку поднялась и подкралась к освещенной светильником перегородке. Заглянула в дырочку в бумаге, да так и ахнула: в комнате сидела ведьма! Глаза у нее сверкали красным огнём. Она разинула свой огромный рот и уже было собралась съесть спящую маленькую девочку, как вдруг передумала.
– Сыта я нынче… – прошептала она. – Рисовых лепёшек наелась… Вот выведу всех троих под видом матушки в горы… А там уж похрущу вашими косточками.
Девочка от испуга отпрянула. "Если ведьма заметит, конец!" – решила она, потихоньку прокралась назад к очагу и легла. Разбудив брата, прошептала ему на ухо:
– Это ведьма обернулась нашей матушкой. Надо бежать! Сделаем так: я притворюсь, что мне надобно по нужде, и убегу. А ты выжди немного, и ускользни из дома потихоньку…
Девочка притворилась, что только проснулась, громко зевнула, покашляла и направилась к двери. Брат сделал так, как его научила сестра. Но только он встал, ведьма вышла из-за перегородки и спросила:
– Куда это ты собрался?
– Нету сил терпеть, матушка.
– Подожди, сестрица еще не вернулась. – Матушкиным голосом сказала ведьма.
– Но я не могу!
– Ну, ступай. Да возвращайся же поживее! И сестрицу с собой приведи!
Брат, дрожа от страха, направился к двери. Переступив порог, он, не чуя под собой ног, помчался прочь.
Девочка чуть поодаль поджидала брата. Взявшись за руки, дети бросились бежать, куда глаза глядят. И вдруг сзади послышался жуткий вопль. Брат с сестрой оглянулись: в предрассветных сумерках на дороге показалась ведьма. Перепуганные дети с диким криком побежали дальше.
– Всё равно я вас поймаю! И съем всех вместе! – Вопила ведьма.
Дорога привела беглецов в поле, усыпанное белыми как снег цветами. Но вот дорога кончилась – она обрывалась отвесной скалой. Далеко-далеко внизу лежала долина.
Ведьма уже настигала беглецов. Пути к отступлению не было. И тут дети увидели старое раскидистое дерево. Больше бежать было некуда, и дети решили на него взобраться. Ведьма полезла следом. Дети добрались уже до самой вершины. Оставалось или взлететь, или угодить ведьме в пасть.
– Великие боги, если вы есть, помоги нам! – взмолились брат и сестра.
И вдруг прямо с небес спустилась длинная цепь. Дети ухватились за цепь и взмыли в воздух.
Увидела это ведьма и завизжала:
– Пусть и мне спустится цепь! Не выпущу девчонку с мальчишкой!
В тот же миг с небес спустилась ещё одна цепь. Ухватилась за неё ведьма, но цепь порвалась, и она рухнула вниз. Кровь забрызгала стебли цветов, но не запачкала белых как снег лепестков.
Вот оттого и стала гречиха красной…
Часть 4
Предания о нечистой силе, оборотнях и ведьмах
Свиток I. Бирюзовый паук
Предание об охотнике
История первая
Возле высокого горного пика берет начало бурная река Хэикава.
В предгорной деревне Хатая жил известный охотник по имени Нуэ. Его так и называли Нуэ из Хатая.
Как-то раз пришлось Нуэ заночевать в горах. Как принято в таких случаях у охотников, он разложил сеть вокруг того места, где решил устроиться на ночлег, чтобы уберечься от нечистой силы.
Посреди ночи Нуэ внезапно проснулся, почуяв что-то неладное. Все вокруг было спокойно. И лишь возле тлеющего костра Нуэ увидел какую-то маленькую букашку, которая ползла прямо к нему. Щелчком он отогнал ее прочь. Букашка отлетела в сторону, повалилась на спину, но затем вновь поползла к Нуэ.
– Ой, приятель. Да ты, кажется, вырос! – Удивился Нуэ. Потому что букашка уже превратилась в жука.
Жук упорно приближался к Нуэ. Стало охотнику не по себе, он подхватил жука двумя пальцами и бросил его подальше за пределы сети, что окружала его костёр.
Однако жук еще увеличился, преодолел сеть и снова пополз к Нуэ. Охотник подскочил на месте. Пять или шесть раз он пытался выбросить прочь жука, и каждый раз тот возвращался. Наконец стал размером с упитанную мышь.