Как только вышли Бейбарс и Осман из мечети, услышали они голос глашатая: "Продается дом эмира Ахмеда ибн Бадиса ас-Собки между Худрат аль-Ханна и рынком красильщиков! В доме четыре входа, пятьдесят зал и комнат с расписными стенами, а в саду – сакия и множество фонтанов!" Эмир Бейбарс приблизился к глашатаю и опросил: "А кто владелец дома?" – "Им владеют четыре госпожи, внучки эмира Ахмеда ибн Бадиса ас-Собки". – "Веди нас к ним, – сказал эмир, – мы хотим посмотреть дом". Они отправились все вместе, и, подойдя к дому глашатай открыл маленькую боковую дверцу и хотел ввести эмира через нее в дом. Бейбарс остановил его и приказал: "Открой большую дверь". – "Господин мой, – ответил глашатай, – эту дверь заперли в давние временами с тех пор никто не может ее открыть. Госпожи-владелицы велели того, кто откроет ее, привести к ним". Бейбарс спросил: "Где ключ?" Ему подали ключ, он вставил его в замок, и дверь легко открылась. Чудо это повергло глашатая в изумление, а эмир вошел в дом, увидел, что он прекрасно отделан и очень удобен, и приказал: "Веди нас к владелицам дома". Тот повел их в верхние покои и, испросив разрешения войти, сказал: "О госпожи, я привел вам покупателя". Увидев Бейбарса и Османа, владелицы спросили: "Который же из вас собирается купить дом?" Эмир ответил: "Я хочу купить ваш дом". – "А как тебя зовут, юноша?" – "Меня зовут Бейбарс". – "Это твое настоящее имя?" – "Нет, настоящее мое имя Махмуд". – "А из какой ты страны?" – "Я из Сирии". – "Ты родился там?" – "Моя родина – город Хорезм". Госпожи пожелали, чтоб Бейбарс рассказал им о себе, и он поведал владелицам дома свою историю. Одна из них спросила: "А хватит ли у тебя денег на покупку дома?" Бейбарс ответил: "Да". Она возразила: "Ты говоришь, что богат, но одежда твоя бедна. Я боюсь, ты обманываешь нас". Когда эмир услышал эти слова, он рассердился, и на лице его проступили семь оспин, а меж бровями пролегла складка, как у льва. Сестры увидели эти приметы и поняли, что перед ними тот, кому должен принадлежать их дом. Они промолвили: "Не сердись. Мы просто пошутили. Приметы говорят, что тебя-то мы и ждали все это время. Вот ключи и бумаги Ахмеда ибн Бадиса ас-Собки. Возьми их. Теперь остается лишь проверить, сумеешь ли ты владеть палицей нашего отца. Она весит сто египетских ратлей и предназначена человеку по имени Бейбарс". Эмир Бейбарс снял со стены палицу и взмахнул ею легко, словно тростинкою. Тогда сестры убедились, что и эта примета сходится, и сказали: "Будь хозяином этого дворца, а нам построй по дому и мечети и назови их нашими именами. А после смерти пусть каждую из нас похоронят в своей мечети". Бейбарс ответил: "Слушаю и повинуюсь. Скажите же мне ваши имена". Они назвали себя: госпожа Амарта, госпожа Миска, госпожа Лала и госпожа аль-Хувейдарийя.
Потом Бейбарс послал Османа за кадием. Тот пришел и составил купчую. Когда сделка была скреплена купчей грамотой, Бейбарс пригласил в дом строителей. Вместе с ними пришел старик в ветхой одежде, и Бейбарс спросил строителей: "Этот человек с вами?" Они ответили: "Нет это нищий, который увязался за нами в надежде на милостыню". Эмир подошел к старику и спросил: "Знаешь ли ты какое-нибудь ремесло?" Тот ответил: "Да, я строитель, а не нищий. Меня зовут Али. Эти люди – мои ученики. Однако теперь, когда я состарился, они не желают знать меня. Клянусь головой повелителя правоверных, этот дом строили мой дед, отец и я, и никто, кроме меня, не знает его тайн. Заплати этим людям немного и отошли их, а я расскажу тебе о доме все, что знаю". Бейбарс выслушал старика с почтением, дал ему денег и сказал: "Ступай домой, купи себе хорошее платье, вымойся в бане, а завтра приходи сюда". Али так и сделал.
На следующее утро, когда он пришел к Бейбарсу, эмир ласково принял его, усадил подле себя и сказал: "Мастер Али, я хочу, чтобы ты раскрыл мне тайны этого дома". – "Рад служить тебе, господин мой", – ответил Али. Он повел эмира из комнаты в комнату, и ни одна из них своей отделкой не походила на другую. Потом Али велел Осману выйти, потому что хотел он поведать Бейбарсу тайну, которую не должен был знать никто, кроме него. Но Осман поклялся, что будет молчать, и Бейбарс позволил ему остаться. Тут мастер Али вынул резец и стал простукивать им стены. В одном месте послышался глухой звук. Тогда Али отбил штукатурку со стены, и показалась небольшая медная дверца. Али открыл ее, они вошли и увидели две залы. В них стояла мебель из индийского дуба, инкрустированная золотом, статуэтки из цветной меди, украшенные драгоценностями. Кругом теснились золотые и серебряные сосуды, глиняные кувшины, расписанные чудесными цветами, висели седла, отделанные золотом, позолоченные мечи и щиты. В одном углу стояли четыре сундука. Эмир подошел, открыл один из них и увидел, что он полон золотых и серебряных монет. Осман, не в силах оторвать взгляда от богатств, стал набивать карманы золотом и серебром.
Наконец они осмотрели залы и вышли из тайника. Эмир Бейбарс щедро наградил мастера Али и поручил ему отстроить дом заново. А Осману строго наказал хранить тайну.
Осман же, выйдя из дома, отправился в диван, вытащил из кармана горсть монет и стал похваляться перед кадием и Айбеком. "Откуда у тебя такое богатство, шейх Осман?" – спросил кадий. "Мой хозяин купил дом Бадиса ас-Собки, а в нем оказался тайник с сокровищами", – ответил Осман и принялся описывать богатства, спрятанные в тайнике.
Когда Осман ушел, Айбек сказал кадию: "Судьба слишком милостива к Бейбарсу". И кадий ответил: "Потерпи, ему не долго осталось жить на свете. Обещаю тебе, что скоро этот дом будет твоим".
На следующий день кадий сказал султану: "Господин наш, знаешь ли ты, что сын твой Бейбарс купил дом Ахмеда ион Бадиса ас-Собки и нашел в нем несметные сокровища?" Султан спросил Бейбарса: "Правда ли, что ты купил дом Бадиса ас-Собки?" – "Да, это так, о повелитель правоверных". – "Кадий говорит, что ты нашел в нем сокровища". – "Я не нашел в нем ничего", – ответил Бейбарс. "Мне сказал об этом Осман, – возразил кадий и показал золотые монеты. – Визирь Айбек тому свидетель". Султан приказал Бейбарсу: "Иди и приведи Османа".
Бейбарс разыскал Османа и спросил его: "Ты видел вчера кадия и Айбека и рассказал им о нашей находке?" Осман ответил: "Да". Эмир очень огорчился и стал упрекать Османа, говоря: "Ведь я же приказал тебе хранить тайну. Теперь о кладе узнал султан. Если он спросит тебя, отрицай все и скажи, что кадий – лжец, а мы, мол, ничего не находили и знать ничего не знаем". Осман обещал так и сделать. Бейбарс привел его в диван, и султан приказал: "Расскажи нам, Осман, как было дело". Осман начал: "В пятницу мы с эмиром Бейбарсом молились в мечети ибн Тулуна, а когда вышли, встретили глашатая. Он показал нам дом Ахмеда ион Бадиса ас-Собки. Мы пошли к его владелицам, и они продали дом эмиру Бейбарсу. Потом пришел строитель Али и сказал, что знает все тайны этого дома. Он открыл нам потайную дверь, и мы увидели там множество богатств: драгоценности, сосуды и сундуки, полные золота и серебра".
"Эти сокровища, – заявил кадий, – принадлежат султану". – "А я, – ответил султан, – подарил их сыну свое му Бейбарсу". – "Но, господин наш, – возразил кадий, – этот дом так велик, что было бы справедливо, если бы каждый из знатных людей государства владел частью его". Султан спросил Бейбарса: "За сколько ты купил дом?" – "О повелитель правоверных, – ответил Бейбарс, – я получил его потому, что умею владеть этой палицей, и готов отдать часть дома всякому, кто сможет ее поднять". Тут все знатные люди государства стали по очереди пробовать свои силы, но ни один из них не мог справиться с палицей. Тогда поднялся Бейбарс и стал играть ею, как тростинкой, и султан промолвил: "Клянусь, дом по праву принадлежит тебе. Не правда ли, Ага Шахин, он его достоин! А теперь, сын мой, устрой для нас пир в своем новом доме, чтобы мы могли полюбоваться им". Бейбарс ответил: "Слушаю и повинуюсь", – и послал Османа за главным слугою и главным поваром. Осман привел их, и Бейбарс сказал старшему над слугами: "Постарайся ради меня сегодня, убери дом, укрась его мебелью, достойной султана и визирей, и пусть все будет готово к вечерней молитве. На расходы же не скупись". Старшему над поварами он приказал: "Приготовь самые изысканные кушанья и напитки и не думай о деньгах: трать столько, сколько потребуется". Слуги и повара со рвением принялись за работу, стали убирать дом и готовить еду.
Вечером султан отправился вместе со всей своей свитою в гости к Бейбарсу. Он ходил по дому эмира, любовался комнатами и залами, восхищался их прекрасной отделкой. Потом султан вошел в залу, где был приготовлен ужин, и она очень ему понравилась. Он сел на лучшее место, а приближенные его расселись согласно чинам и званиям. Вошли слуги и поставили перед каждым гостем маленький столик, а на него – большое медное блюдо. Потом появились повара и обнесли гостей изысканными кушаньями. Султан произнес "бисмилла", и визири следом подхватили благословение, и пир начался. Они долго ели и пили, вели приятные беседы, а потом султан поднялся и, промолвив: "Пошли, о господи, благоденствие сему дому", – отправился к себе во дворец. Эмир Бейбарс ехал за ним следом, визирь Шахин по правую руку от султана, а Айбек – по левую. Когда проезжали они по улице Святой Зейнаб – да благословит ее аллах, – султан увидел, что люди с трудом по мосткам переходят канал, пересекающий эту улицу, и сказал Шахину: "Здесь нужен мост". Затем обернулся к Бейбарсу ж промолвил: "Приказываю тебе построить здесь мост, а возле него дома с лавками".
Когда прибыли они в диван, визирь Шахин составил указ, повелевающий эмиру Бейбарсу построить на улице Святой Зейнаб мост и квартал с рынком и домами.
Эмир Бейбарс вышел из дивана опечаленный, встретил его Осман ж спросил; "Что случилось, господин мой?" – "Султан приказал, мне выстроить мост и целый квартал с домами и лавками. Ступай скорее, приведи мне строителя Али". Осман привел Али, и Бейбарс поспешил с ним на улицу Святой Зейнаб. Он показал ему место, где султан приказал соорудить мост. Строитель Али взглянул на него и промолвил: "Улица здесь так крива, что придется построить два моста". – "Делай как знаешь", – ответил эмир.
Али принялся за работу и построил два моста. Народ назвал их потом Львиными. После стал он возводить дома и лавки, и Бейбарс помогал ему неустанно. Наконец окончил Али свой труд, эмир щедро наградил его ц всех рабочих, и они ушли, благословляя Бейбарса за доброту. А Бейбарс велел Осману привести к нему бакалейщиков, мясников, торговцев маслом, владельцев кофеен и других лавочников. И, когда пришли они, сказал им: "Каждый из вас получит по пятьдесят динаров, лавку и дом, где можно жить с детьми и семейством. Три года я не буду брать с вас плату за помещение. Вы же должны торговать честно, товары держать в чистоте, а ценам знать меру. Если же дойдет до меня, что вы жульничаете: обсчитываете или обвешиваете, не видать виновному ни дома, ни лавки, ни прибытку".
Торговцы поселились в домах – а было их девяносто человек, – навезли всякого товару, и пошла у них бойкая торговля.
Когда кадий прослышал, что Бейбарс построил квартал с лавками и домами, он сказал себе: "Я непременно должен на него взглянуть". Сел он на своего мула и отправился в новый квартал. Приехал и видит: лавки полны товаром, покупателей не счесть, кругом чистота и порядок. Сердце его переполнилось завистью и злобой, и, вернувшись домой, сказал он своему слуге: "Приведи мне, Мансур, друга моего валия Хасан-агу". Когда пришел Хасан-ага к кадию, тот принял его ласково, усадил рядом с собой и сказал: "У меня к тебе, Хасан-ага, просьба, и я надеюсь, что ты ее исполнишь ради нашей дружбы. В награду же требуй чего хочешь". – "Что это за просьба, господин мой?" – спросил валий. "Я хочу, сын мой, чтобы ты сжег новый квартал, который построил этот дерзкий' мальчишка Бейбарс. Пусть останутся от него одни развалины, тогда сердце мое успокоится". Валий ответил: "Можешь положиться на меня, господин, я сделаю это". Они договорились обо всем, а потом валий послал за мукаддамом Мукаллидом, начальником городской стражи. Когда Мукаллид явился, валий оказал ему гостеприимство, велел подать вина и сказал: "Ты, мукаддам, мой лучший друг, я люблю тебя за храбрость и знаю, что лишь ты можешь выполнить мою просьбу". – "В чем же она, господин?" – спросил начальник стражи. "Ты, конечно, видал богатый квартал, который построил мамлюк султана ас-Салиха. Так вот, я хочу, чтобы ты сжег его. За это получишь от меня сто динаров". Мукаддам засмеялся и промолвил: "В том нет для меня никакого труда". А надо сказать, что мукаддам тот ненавидел усту Османа и был рад случаю отомстить ему. Вернувшись домой, он приказал своему слуге отвезти письмо шейху бедуинского племени Хархашу. А было в письме написано следующее:
"От мукаддама Мукаллид а, начальника городской стражи, шейху племени Хархашу. Приказываю немедленно взять своих людей и скакать к нам, ибо есть у нас в тебе большая нужда. Засим приветствуем тебя".
Прочитав письмо, Хархаш сказал слуге: "Передай своему господину, пусть ждет нас через два дня".
В указанный срок Хархаш со своими людьми явился к Мукаллиду. Тот принял их с великим радушием, а потом признался Хархашу, зачем вызвал его к себе столь поспешно. Шейх выслушал Мукаллида и спросил: "А где находится этот квартал?" – "Возле мечети святой Зейнаб", – ответил начальник стражи. "О мукаддам, – воскликнул Хархаш, – я бы выполнил твою просьбу, да боюсь гнева святой Зейнаб". Мукаддам рассердился и закричал: "Делай, что тебе приказывают, а грех я возьму на себя". – "Слушаюсь и повинуюсь", – нехотя ответил Хархаш.
Мукаллид приказал своему слуге взять двух бедуинов Хархаша, пойти с ними в квартал Бейбарса и осмотреть его. Они повиновались, а вернувшись, сказали: "Квартал можно поджечь лишь ночью. Мы пойдем туда затемно и сделаем что велено".
Однако по милости аллаха, когда были лазутчики Мукаллида в квартале Бейбарса, остановились они, беседуя, возле лавки одного портного, который, спасаясь от жары, растянулся на полу своей лавки и слышал весь их разговор. Как только ушли они, он побежал к усте Осману и рассказал ему о том, что трое незнакомцев решили этой ночью поджечь квартал. Осман выслушал портного и сказал: "Возвращайся в лавку к никому не говори ни слова". А сам послал за баввабами и приказал им: "Не смыкайте глаз этой ночью, а жителям квартала не велите зажигать огня". Потом Осман собрал своих людей и сказал им: "Кто-то замышляет поджечь квартал. Будьте наготове. Мы запрем все ворота, кроме главных, и построимся за ними цепочкой. Я встану впереди всех, и как только злодеи появятся, схвачу первого из них, зажму ему рот и передам его тому, кто стоит рядом со мной, а он следующему, и таким образом затащим мы его внутрь дома".
Ночью Хархаш и его люди приготовили склянки с нефтью, бумагу и спички и отправились к кварталу Бейбарса. Подошли они и увидели, что ворота заперты, а за ними царит тьма. Хархаш сказал: "Нам повезло. В темноте нас никто не увидит". Он послал одного из своих людей на разведку. Тот вошел через единственные открытые ворота. Осман зажал ему рот, скрутил руки за спиной и передал соседу, тот – следующему, и так втащили они его в дом и там связали. Не дождавшись своего лазутчика, Хархаш послал за ним второго бедуина. Но его постигла та же участь. Потом Осман свистнул, и люди Хархаша подумали, что их человек подает им знак, и стали по одному входить в ворота. Было их пятьдесят человек, и вскоре все они лежали в доме связанными. За воротами остался лишь Хархаш, который ждал сигнала от своих людей. Осман опять свистнул, и Хархаш решил, что товарищи зовут его, и вошел в ворота. Тут Осман кинулся на него, скрутил ему руки и препроводил к сообщникам. Потом он приказал зажечь светильники, и когда люди Хархаша увидели Османа, закричали они все в один голос: "Будь милостив к нам, уста Осман". На крик выбежал Бейбарс, увидел связанных людей и спросил: "Что случилось?" – "Не тревожься, господин, опасность миновала". Эмир подошел к шейху бедуинов и спросил: "Кто ты?" – "Я шейх, племени Хархаш, а это – мои люди. Мы пришли из Кяфр аль-Гамус, чтобы поджечь твой квартал. Но святая Зейнаб защитила вас и отдала меня в ваши руки". И он рассказал эмиру всю правду. Выслушал его Бейбарс и возблагодарил великого аллаха. А потом воскликнул: "Ваша вина так велика, что я не знаю, какой кары заслуживаете вы за свое злодейство!" – "Господин, – вскричал Хархаш, – прости нас. Мы будем покорными слугами святой Зейнаб, твоей покровительницы". – "Тогда покайтесь в грехах!" – "Каемся перед лицом аллаха", – закричали пленники. И Бейбарс велел Осману отпустить их, а Хархаш сказал: "Господин наш, коли ты простил нас, возьми к себе в услужение". – "Добро пожаловать. Прими их, Осман, под свое начало, они искренне раскаялись".
Между тем, когда валий узнал о том, что в квартале Бейбарса прошлой ночью не зажигали огня, он решил проучить торговцев за своеволие. Первой попалась ему лавка торговца маслом, он вошел в нее и грозно спросил хозяина: "Ты почему прошлой ночью не зажигал огня?" Тот ответил: "Уста Осман велел всем сидеть по домам и не зажигать светильников". Тогда валий приказал своим людям избить торговца, а сам вошел в соседнюю лавку, спросил хозяина о том же и избил беднягу не менее жестоко. Так ходил он из лавки в лавку и расправлялся с несчастными торговцами.
"Мы не зажигали светильников по приказу Османа, – говорили жители друг другу, – а теперь валий бьет нас за это. Пойдем к эмиру Бейбарсу, пожалуемся ему на наши беды". Они собрались все вместе и отправились к дому эмира. Бейбарс спросил их: "Чего вы хотите". Они ответили: "К нам пришел валий и всех нас избил за то, что мы не зажигали светильников прошлой ночью". – "Знайте, – ответил Бейбарс, – что такова его служба – следить за тем, чтобы ночью все зажигали светильники. Но раз вы явились ко мне с жалобой, я попрошу валия больше не обижать вас". Он пошел к валию, поговорил с ним, и тот обещал ему не обижать жителей его квартала. Но обещания своего не сдержал.