* * *
- И это то, что вы действительно чувствовали? - Слова Шеридана прорезали ледяную тишину тумана. Синевал посмотрел на него, в его тёмных глазах не было удивления.
- Да. Это правда.
- И вы никогда не задумывались о тех, кого убивали… о том, что делали?
- Конечно я думал об этом. Я всё прекрасно понимал. Я поступал так, как велела моя совесть и как диктовала моя лояльность. Я не мог бы встать перед своим экипажем и приказать им сдаться. Я бы никогда не отдал такой приказ.
- Что же, - внезапно сказала Лита. - Вам и не пришлось этого делать, не так ли?
- Нет, как оказалось, и если это что-нибудь значит для вас, Старкиллер… я не нанёс ни одного удара по вашему миру. Я мог бы, я должен был, и всё же это был не я.
Его глаза сузились. - Что это значит?
- Он говорит о своей мифической чести воина, - тихо сказала Деленн с некоторым сожалением в голосе. - Лучше смерть, чем позор? Печальный выбор. Тогда мы считали, что ваше обещание не больше, чем горделивое высокомерие. Мы не могли и представить, что на самом деле сделаете это.
Синевал захихикал. - Я и не делал.
Деленн вздрогнула. - Но… вы вернулись на свой корабль, и следующее, что мы узнали…
- Знать и думать, что знаешь, - это очень разные вещи, Деленн. Я пришёл сюда, чтобы очистить себя от тайн. От тайны, что я храню с тех пор. Сейчас время делиться тайнами, не так ли?
- После того, как я оставил зал Серого Совета…
* * *
Прошлое Синевала.
… Я словно вихрь летел по коридору, аколиты торопливо уступали мне дорогу. Думаю, выражение моего лица едва ли успокоило их тревогу. Они наверное строили различные предположения по поводу того, что случилось. Я почти жалел их за невежество. Однако я всегда испытывал мучительное желание заранее знать свою судьбу, нежели идти вслепую.
И слова Ворлонцев…
Я миновал дверь, из которой недавно видел выходящей Деленн. Почему-то я остановился, задержал окрылённый гневом путь к своему кораблю. Я вновь чувствовал это… чувствовал то же присутствие, что и прежде. Кто-то древний, кто-то сильный, кто-то очень, очень чуждый.
- <Войди>, - сказал голос, говоривший из темноты с моим разумом. Я заколебался, озираясь, то на один, то на другой конец коридора. Там никого не было видно.
Я не хотел заходить. Я собирался вернуться на свой корабль и сообщить экипажу, какой идиотский приказ готовил для нас Серый Совет. Я слишком долго отсутствовал, хотя и обещал Калейну скоро вернуться.
И всё же, когда этот голос заговорил со мной, непреодолимые чары овладели моим разумом. Не осознавая до конца, что делаю, я вошёл.
Дверь, закрылась за моей спиной, но я не обратил на это внимания. Мой жезл был со мной. Я был хорошо подготовлен Дарханом, и был уверен, что мало найдётся таких, кто смог бы противостоять мне. И конечно никто из тех, что был сейчас здесь.
Комната была полностью погружена в темноту, и мои глаза испытывали некоторые трудности. Наша раса плохо видит в темноте, эту слабость я заметил уже давно и предпринял некоторые шаги, чтобы обойти её. Я мог видеть лучше, чем большинство моих соплеменников, но даже мне потребовалось несколько секунд, чтобы различить тёмные фигуры, перемещающиеся передо мной. Две из них излучали силу и дурные предзнаменования.
- <Кто ты?> - спросила меня одна из них.
Я хихикнул, их чары разрушились. Теперь я знал, кто они. Я был полностью уверен.
- Я - Синевал, - сказал я. - Алит, капитан крейсера "Трагати" , из клана Клинков Ветра, минбарской касты воинов.
Некоторое время все молчали. Даже сейчас ворлонцы - единственная раса из тех, что я знаю, кто может создавать музыку своими движениями.
Это не было комплиментом, между прочим.
- <Неадекватный>, - сказал один из них, наконец. Я не знал кто именно.
- Это всё, что вы получите от меня. Зачем вы здесь?
Шипящий шум, ужасно не приятный. - <Никогда не задавай этот вопрос>, - ответил один из них. Очень неприятный звук. Если я был поэтом, возможно, я смог бы описать его лучше, но, увы, этим даром я не обладаю.
А затем второй заговорил со мной более приятным голосом. - <Мы опекуны, защитники, стражи. Ты веришь в нас?>
- Я верю в то, что могу увидеть, к чему могу прикоснуться, ощутить вкус и запах, могу услышать, - ответил я. - Я сам выбираю, во что мне верить. Почему я должен верить в вас?
- <У тебя есть судьба.> - Это был тот, что говорил любезнее.
- Я знаю. - Я пожал плечами.
- <Но где? С кем?>
- Я узнаю, когда придёт время. Кто дал вам право быть здесь? Сатаи Деленн?
- <Говори, когда тебя спрашивают.> - Это был менее приятный.
- Вы звали меня сюда. Зачем?
- <У тебя есть судьба.> - Вор… я перестал думать о них как просто о приятных собеседниках. Я помнил легенды о ворлонцах и всё более убеждался, что именно с ними и разговариваю сейчас. - <Ты должен исполнить её.> - Длинная пауза.
- <Если ты достоин.>
- Моя судьба это моя забота. Я реализую её в своё время, и когда буду к этому готов. Я не ваша марионетка и ничья больше. Зачем вы здесь, я не знаю, и сейчас меня это не волнует. Возможно, я захочу поговорить с вами позже. Возможно, нет.
- Но вот, что я хочу вам сказать. Я знаю, кто вы, и я даже знаю, что вы хотите. Меня не привлекает ни первое, ни второе.
- <Дерзкий.>
Я вновь пожал плечами. - Меня это не интересует. - Я повернулся и ушёл. Никто не попытался остановить меня.
* * *
- Занимательно, - заметил Шеридан небрежно. - Весьма занимательно. - В его голосе была неподдельная горечь. Синевал не был удивлён. Слушать о деяниях прошлого, не имея возможности вмешаться, не имея в запасе никакой своей истории или секрета, который можно было бы раскрыть… всё это должно было напоминать ему о том времени, когда прошлое было настоящим, и он точно так же не мог ничего предпринять.
Синевал пожал плечами, лёгкая улыбка заиграла на его губах.
- Я и до этого был достаточно зол на Серый Совет. А теперь, встретившись с ворлонцами и поняв, что они и есть великие легендарные благодетели… Я был зол теперь и на то, что они были здесь, а Серый Совет не видел никакой необходимости, чтобы сообщить об этом остальным.
- Серый Совет не знал, - сказала Деленн, - только Дукхат, Ленонн и я, и первые двое были к тому времени мертвы. Я не знаю, почему ворлонцы решили открыться тебе, но если бы они не захотели, чтобы ты знал об их присутствии, тогда бы ты так и остался в неведении.
- Возможно. У меня были свои подозрения касательно ворлонцев, я догадывался, что если они ещё и не вернулись, то должны сделать это в скором времени. Ты не единственная, кто умеет толковать пророчества, Деленн.
- Что же произошло потом? - спросила компаньон Лжевалена. - Что случилось с этим… Эндрю Денмарком?
- Мне не известны подробности, - сказала Деленн, - но я смогла по кусочкам восстановить картину того, что случилось после.
- Сомневаюсь, чтобы ты знала всю правду, Деленн, - произнёс Синевал, - позднее Шакири кое-чем поделился со мной. Конечно, не всем, но… этого оказалось достаточно… Достаточно, чтобы понять, что же произошло в действительности.
* * *
Прошлое.
После пыток в Сером Совете, включая и неудачную попытку с трилюминарием, землянин был помещён в камеру, пока не будет решена его судьба. Деленн громко высказывала аргументы в пользу капитуляции. - Разве мы уже не достаточно натворили? - говорила она.
Оппозиции ей, на самом деле, не было. У Моранна и Копланна были свои собственные сомнения по поводу ведения этой войны. Шакири попытался поговорить с ними с глазу на глаз, но они не хотели иметь с ним дело. Оба видели в нём выскочку, самонадеянного новичка. Мастера… как всегда отмалчивались. Высказывался только Хедронн, но он призывал к разумной предосторожности. Остальные жречи… я имею в виду, сатаи из религиозной касты… были разобщены, но в основном они придерживались точки зрения Деленн.
Похоже было, что в конце концов, мы сдадимся. В то время я этого не знал. Я знал только то, что я должен был вернуться на свой корабль, что должен поговорить с шай алитом Брамнером, по крайней мере, сделать хоть что-нибудь…
Сатаи Шакири был в другом месте, чем-то очень занятый…
* * *
Сатаи Шакири шёл по коридорам Валенты с абсолютной уверенностью в том, что дело его правое. Таков был характер этого сатаи-воина. Ему никогда не приходило в голову, что поступки его могут быть ошибочны, неэтичны, даже жестоки. Он просто не думал об этом.
О своих намерениях он рассказал только одному человеку, и она не входила в состав Серого Совета. По сути членам этой августейшей корпорации она была неизвестна, и тем не менее на Минбаре она обладала большей властью, чем кто-либо из них.
У входа в камеру, где содержался земной пленник, стояли два аколита. Шакири узнал их обоих - аколиты из военной касты. Оба молоды, талантливы, честолюбивы. Кто знает, кем они станут?
Оба склонили головы, когда он подошёл. Шакири медленно улыбнулся и непринуждённо убил первого ножом в шею. Пока он падал, захлёбываясь кровью и издавая нечленораздельные звуки, второй аколит задвигался, пытаясь дотянуться до своего жезла. Он был молод, силён, проворен, но у Шакири было больше опыта.
Второй аколит умер так же быстро, как и первый.
Шакири небрежно переступил через их трупы и открыл дверь камеры. Он мог хорошо разглядеть землянина, видел страх в его глазах.
Шакири не мог говорить на его несовершенном варварском языке, но та, с кем он встретился чуть раньше, говорила, и она научила его достаточно, чтобы выполнить то, что они задумали.
- Беги, - гортанно произнёс он земную фразу, - беги сейчас же.
Человека не нужно было упрашивать. Он, шатаясь, вышел из камеры и побежал по коридору. Он не мог знать причину, по которой всё это происходит, и ту роль, которую играл во всём этом. Единственное, что он знал, это то, что ему был предложен шанс обрести свободу, спастись от тех, кто представлялся ему расой кровожадных, чудовищных убийц.
Шакири сдержанно рассмеялся, бросил нож, что использовал для убийства аколитов, и отправился поднимать тревогу.
* * *
- И Шакири рассказал тебе это? - спросила Деленн, глядя на Синевала. - Он… рассказал тебе…
- Ещё раньше он упомянул об этом плане. Но в конце концов я говорил с ним только однажды. Нет, большую часть я узнал от Джа'дур… Несущая Смерть рассказала мне. Она хотела, чтобы земляне были уничтожены так же сильно, как и мы, или даже больше.
- Как она могла так жить? - спросил Шеридан, больше обращаясь к самому себе. - Столько… ненависти.
Синевал пожал плечами. - Мы начали войну, потому что потеряли одного человека. А она начала свою войну, так как потеряла всю свою расу. Я не испытываю к ней симпатии, но я понимаю её. Ненависть стала единственным, ради чего она жила. В этом была цель её жизни.
- Шакири замешан в этом не меньше, - произнесла Деленн, - может это и к лучшему, что он умер на Марсе. Иначе, чтобы ещё он мог натворить?
Синевал тихо засмеялся, затем тряхнул головой, когда Деленн и остальные уставились на него.
- К этому времени, - сказал он, возвращаясь к своему рассказу, мысленно видя образы прошлого, - я вернулся на " Трагати" … там я встретился со своим заместителем…
* * *
Мостик "Трагати". Прошлое.
- Ну что, - спросил Калейн. Он оставался на мостике, точно выполняя приказы Синевала и следя за тем, чтобы корабль оставался на внешней орбите. Как и говорил Синевал, любой из членов его экипажа был бы способен сыграть эту роль, но никому из них она не пришлась бы по душе. Калейну она определённо не нравилась. На самом деле голос его звучал очень нетерпеливо.
- Нами правят дураки и трусы, - сказал Синевал, ступив на мостик и позволив столбу света осветить себя. - Они говорят о капитуляции.
Он знал, что его слова быстро разнесутся по всему кораблю, но ему было всё равно. Пусть они знают, пусть они все знают, кто ими управляет, за кем они поклялись следовать в огонь, во тьму, на смерть.
- О капитуляции? - Калейну это слово было ещё меньше знакомо, чем Синевалу. - Это, наверное, шутка.
Синевал покачал головой.
- Не шутка. Дураки и трусы, как я сказал.
- Но… но… это безумие. Остальные земные корабли далеко отсюда. Включая… и его!
- Старкиллер, я знаю. Мы обошли их, чтобы быстрее прилететь сюда. Мы вывели из строя все их оборонительные системы, и всё что нам осталось сделать - это уничтожить планету под нами, и тогда причина, породившая войну, исчезнет. Мы сможем вернуться домой.
- Но нет, Калейн. Мы сидим здесь и ждём. Остатки земного флота, включая Старкиллера, направляются сюда на самой большой скорости, какую только могут выжать, а мы ждём. Наша цель, цель всех последних лет прямо перед нами, а мы ждём.
- А наши лидеры говорят о капитуляции.
- Почему? Какая… разумная… причина есть для этого?
- Они вдруг решили, что земляне, вполне возможно, являются разумными существами, а если это так, то убивать их недостойно. Какая глупость. - Синевал вздохнул, и, похоже, о чём-то задумался.
- Я не отдам такой приказ, Калейн. Клянусь тебе, всем вам… Я лишу себя жизни прежде, чем приказ вылетит из моих уст. Это предательство… ужасающее предательство, и я не хочу принимать в нём участие.
- Шай алит Бранмер не отдаст такого приказа. Ведь правда?
Синевал пожал плечами. - Я не знаю. Клянусь Пророчествами Валена, я не знаю. Оставайся здесь, Калейн. Я отправлюсь в своё святилище и поразмыслю там над своими клятвами и над своими обязанностями. Если мне будет отдан приказ, я… предприму соответствующие действия.
- Да будет так, алит.
Слова Калейна повисли в воздухе. Синевал ушёл с мостика, направляясь в святилище. Каждый минбарский военный корабль был оснащён специальной комнатой, местом, куда мог прийти капитан, чтобы отдохнуть, предаться медитации, поразмышлять. Синевал никогда не увлекался медитированием, отдыхал он в других местах, а думать предпочитал на мостике, и в результате святилище на "Трагати" было совсем заброшено. Тот факт, что Синевал направлялся туда, сказал Калейну всё, что он хотел знать, о состоянии капитана.
Синевал вошёл в комнату и позволил темноте поглотить его. Он поднял руки и поприветствовал её. Ему нравилась темнота, нравилась её незапятнанность, он медленно фокусировал взгляд, чтобы привыкнуть к ней. Плохое ночное зрение было слабостью минбарцев, а Синевалу не нравилась слабость вообще.
Любой другой минбарец не смог бы заметить другого человека в комнате до тех пор, пока не был бы уже убит, но Синевал не был любым другим минбарцем, и он почувствовал, как нож убийцы воткнулся в его живот.
Он инстинктивно среагировал, едва замечая жуткую боль, разливавшуюся по животу. Его посох немедленно раскрылся, и он из последних сил выбросил его, поймав несостоявшегося убийцу за ногу. Это мало что изменило.
Атаковавший его отпрыгнул и позволил Синевалу подойти к нему. Алит различал едва уловимый страх в движениях своего противника, но он также чувствовал и его непонятную уверенность. Кто бы это ни был, он верил в то, что делал.
У Синевала задрожали колени, но всё же он быстро двигался вперёд, различая силуэт напавшего на него человека прямо перед собой. Он двигался слишком быстро, слишком скрытно для минбарца. Только… если… за… этим… стояло… нечто… большее…
Синевал рухнул на пол, ощущая, как энергия покидает его тело. Его посох выпал из потерявших чувствительность пальцев, и извечная тьма поглотила его.
* * *
- Что? - прошептала Деленн. - Это было… не… самоубийство.
- Нет, - спокойно ответил Синевал. Деленн увидела, как Катс вышла немного вперёд, за Синевала. Выражение на её лице невозможно было прочитать.
- Моя клятва не была пустым звуком, но я не предпринимал попытки самоубийства. Приказ о сдаче так и не был отдан.
- Не был, - горько подтвердил Шеридан.
- Нет, но в этом во многом была вина Шакири.
- Ты слишком добр, Синевал, - тихо произнесла Деленн, - я могла бы предотвратить это, если бы была более красноречива, более… убедительна. Возможно…
- Существует много возможностей, Деленн, - мягко сказала Катс. - Но и это всё, что они есть. Возможности. Слова "если бы только" имеют слишком большую власть над всеми нами. Так не должно быть.
Деленн грустно улыбнулась. - Спасибо тебе, Катс. - Катс слегка поклонилась в ответ.
- Что касается вас, милорд, - сказала Катс, обращаясь к Синевалу, что произошло с вами потом? Вы поправились, но…
Синевал улыбнулся.
- Естественно. В этом не было ничего сверхъественного. На меня напали, но рана не была смертельной. Жизненно важные органы не были задеты. После битвы меня отправили на Минбар, там я поправился. Через несколько недель я снова был на ногах.
Никем незамечаемые и неслышимые охотники за душами о чём-то шептались около дверей на своём родном диалекте.
- Так ты не участвовал в марсианской битве? - Деленн услышала слова Джона и не могла не почувствовать, сколько в них было злости и горечи. Зная, что до Земли ему оставалось оставалась так немного. День или около того, не больше.
- Да. Некоторые заявляли, что только из-за моего отсутствия ты и добился успеха.
- А ты?
- Я никогда так не считал. Тогда ты оказался лучшим.
- Так… что же с Землёй?
- Только одно слово - Шакири. Это он.
* * *