- Почет да здравие тебе, невестушка! - хором проговорили жрецы, а Чернобог глянул недобро, с ухмылкою.
- Пошли.
Радослава махнула рукой.
- Погодите, сейчас хоть приоденусь.
- Не надо, - покачал головой Чернобог. - Уже приготовлено все. Идем!
Девушка вдруг ощутила, как подкатывает к самому горлу горький противный комок, холодный-холодный, такой, как бывает от недавней обиды, горя или от нахлынувших вдруг нехороших предчувствий.
- Ну, коли пора, так идем, - справившись с собой, севшим голосом произнесла Радослава.
Жрецы еще раз поклонились. Первым, постукивая по снегу посохом с привязанными к нему колокольчиками, пошел Чернобог, за ним - Радослава, а уж следом и Колимог с Кувором.
Утро выдалось теплым, как, впрочем, и ночь. Ярко слепило глаза растопившее тучи солнышко, мокрый снег поскрипывал под ногами, на ветках старой березы, что росла у дворища волхва, весело чирикали воробьи. Полнеба было ярко-бирюзовым, светлым, а другая половина все еще клубилась разноцветными тучами - фиолетовыми, желтыми, палевыми. В воздухе пахло навозом, сыростью и неумолимым запахом близкой весны. Еще месяц - и появятся проталины на лугах да лесных опушках, растает снег и первые ростки ярко-зеленой травки потянутся к небу. Жаль, Радослава этого уже не увидит, не побежит уж больше с девками на луга, не совьет венки, не запоет песню, укрываясь в лощине от теплого, внезапно нахлынувшего дождика.
Дождь, дождь,
На бабину рожь,
На дедову пшеницу,
На девкин лен
Поливай ведром.
Погрустнела Радослава, задумалась о своем, однако ж видела - истово кланяются ей люди. Не Чернобогу, не волхвам, а именно ей, невесте. Что ж, может, оно так и надо?
У ворот во дворе Чернобога уже ждали старухи. Поклонились в пояс, взяли девушку под руки да с ласковым шепотом повели в избу. Творимира туда, ясное дело, не пустили.
- Эй, Твор-Творша, что, не знаешь, что с сестрицей делается? - Тут же подскочили ребята, откуда и взялись. Принялись дразнить, насмешничать, ну, уж это как водится - от зависти, с чего ж еще-то?
- Да знаю я все, - отбивался покрасневший отрок.
- Так расскажи, расскажи! Мы-то никогда не видали.
- И расскажу!
- Ага, расскажешь, как же. Видали мы, как тебя со двора погнали, ровно пса худого.
- Сами вы псы! - обиделся Твор. Нагнулся, подвязал покрепче на ногах лапоточки. Онучи знатные наверчены были - белые, льняные, с вышивкой красными нитками - сестрица вышивала, - тут вам и солнышко, и снопы, и коровы, и страшная богиня Мокошь с мертвыми головами, и Род с Рожаницами. Пока подвязывал Твор лыковые завязочки, кто-то из отроков забежал сзади, пнул - на, мол, тебе, чтоб не врал! Творимир ткнулся лицом в грязный снег, обиделся, что лжецом обозвали.
- А ну-ка, - сказал, поднимаясь, - я не я буду, коль не посмотрю, как там все происходит, как приготовляются да что пьют-едят. Ну, а уж что на капище будет, вы и сами знаете, да и в этот раз, чай, припретесь.
- Да уж придем, куда денемся. Сестрицу твою проводим с почетом. Ты нам поведай только, как там все происходит, перед капищем, а то кто что говорит.
- Ужо. - Твор стряхнул налипший к коленам снег. - Поведаю. Подмогните только чуток на дворище проникнуть.
Ребята помогли. Отвлекли слуг да рабов-челядь, двое стали к частоколу-ограде, по их спинам ловконько вскарабкался Твор, - глядь - а он уже и на дворище. Большой двор у волхва Чернобога, просторный. Две избы, соединенные клетью, амбары, конюшня, птичник, хлев с овином да с ригою. Еще и маленькие избенки - для слуг, да будки для цепных псов. Бона, унюхали чужого, аспиды, разбрехались, загремели цепями. Как бы мимо них пробежать? А вон, за челядью!
Четверо рабов заносили в дом тяжелые кадки с водою, Твор и проскочил за ними, никто и не спросил зачем да куда, - не рабское это дело спрашивать, на то у ворот страж имеется, мосластый парняга с дубиною, мимо которого да мимо псов вошь и та не проскочит, не говоря уж о каком-то там отроке. Ну, а раз здесь он, значит - пропущен, значит - зван, значит - так и должно быть. Неслышно скользнув вместе с рабами в полутьму дома, Твор притаился за кадками. Хорошее было место, удобное - и темно, и от очага тепло, и все, что вокруг делается, видно. А дела в волхвовской избе творились странные. Полностью лишенная одежды Радослава возлежала на широком ложе, составленном из трех скамеек, накрытых тяжелой ромейской тканью. Левой рукою девушка опиралась на подложенную под голову кошму, в правой держала серебряный кубок, из которого время от времени отпивала и как-то неестественно смеялась. Твор невольно залюбовался сестрой - какая она все-таки красивая! Длинные стройные ноги, узкая талия, живот - плоский, как точильный камень, грудь… не большая, но и не маленькая… Творимир неожиданно покраснел, почувствовав, как нахлынуло вожделение - это к собственной-то сестрице, невесте Рода! Отрок быстро перевел взгляд на жрецов - те сидели за столом, что-то пили и откровенно таращились на девчонку, свистящим шепотом отпуская скабрезные шутки. Радослава-то их не слышала - судя по пустым глазам и дурацкому смеху, она, похоже, уже парила в каком-то своем мире, - а вот Твору все было слышно прекрасно, и услышанное вовсе не прибавляло уважения к волхвам, а сестрицу почему-то становилось жалко.
- Ишь, красивая девка, - отхлебнув прямо из корца бражки, усмехнулся толстомясый Кувор. - Такую можно с хотеньем попользовать, а, брате Чернобог?
- Уймись покуда! - грозно прикрикнул на него Чернобог. - После меня отпробуете, как и с прочими было. А сейчас не время еще, вон, девка-то не доспела. - Повернувшись к девушке он умильно улыбнулся: - Пей, пей, дева!
- Пью, - засмеялась Радослава. - Питье у тебя, волхв, уж больно пьяное.
- Так ведь ничего не жаль для невестушки! Волхвы противно загоготали, а возлежащая на ложе девушка томно смежила веки.
- Эвон, девка-то, - старый волхв Колимог ткнул в бок Кувора, - как бы не заснула!
- Заснет - разбудим, - захохотал тот. - Верно, брат Чернобог? А ведь такую красу можно было б и в наложницах оставить, а?
- Не стала б она наложницей, - скривился Чернобог. - Горда больно. Что ж, тогда пусть подыхает лютой смертию да думает, будто станет невестою Рода. Так он ее и ждет, дурищу!
Жрецы снова расхохотались, "Что они говорят такое?! - с ужасом подумал Твор. - "Лютая смерть", "дурища", "горда больно"… Это ведь они про сестрицу! Опоили уже чем-то… А та-то и впрямь поверила… Ой, не зря хмурилась матушка Хотобуда, не радовалась, а мы-то, дурни… Спасать надо сестрицу, спасать!"
Решив так, отрок еще более затаился и, почти не дыша, слушал. Впрочем, волхвы уже больше не говорили - действовали. Первым начал Чернобог. Поднявшись из-за стола, он скинул портки, подбежал к ложу, погладил лежащую Радославу по животу и, издав звериное рыканье, навалился на нее, задергался, оглаживая заскорузлыми ладонями податливое девичье тело.
- Умм! - дергаясь, рычал Чернобог, потом отвалился в сторону, уступая место передравшимся между собой жрецам.
- Я сначала, я! - брызгая слюной, кричал Колимог. - Я ведь старше!
- Ах, ты так, старая колода? - Толстый Кувор с неожиданным проворством схватил лежащий на лавке посох и изо всех сил звезданул старика по хребту. Тот взвыл и выхватил из-за пояса нож.
- Уймитесь вы! - Чернобог наконец поднялся с ложа. - Чай, на всех хватит невестушки. - Он глухо захохотал, пошел в угол - Твор распластался по полу и прикинулся тенью, - помочился в кадушку и, довольный, возвратился к ложу. - А ну, подвиньтесь, братие! Да переверните-ка ее на живот. Во-от…
Радослава никак не реагировала на все, что с ней делали, лишь легонько стонала. А вот Твор… он стал серым от ужаса.
- Похотливые твари, - с ненавистью шептал он. - За что вы ее так? За что? - Из ярко-голубых глаз отрока катились крупные злые слезы. Творимир уже примерился схватить лежащий на столе нож да броситься на похотливцев… Однако сдержался. Так он сестре не поможет. Все равно убьют. Принесут в жертву… Тоже мне - "невестушка Рода". Что же, однако, делать? Что делать? Пожаловаться вождю, старому Житонегу? Так ведь Радослава объявлена невестою Рода - и все, что сейчас делали с ней жрецы, может, так и должно оно быть? И все равно - гнусно… Да и не станет Житонег ссориться с могущественным волхвом из-за какой-то там девки. Мало ли в роду дев?
- Ну, все, братие! - вдоволь натешившись, решительно заявил Чернобог. - Кликните бабок, пусть вымоют девку да готовят к ночи.
Кто-то - кажется, Колимог - проворно подскочил к двери.
- Эй, Чернозема, Доможира, Хватида!
Волхвицы уже толпились в сенях, словно давно дожидались зова. Быстро, без суеты, вошли в горницу, подхватили под руки спящую, глупо улыбающуюся Радославу и понесли через сени в другую избу.
- Ну, вот и славно. - Надев порты, Чернобог потер руки. - Теперь еще одно дело. Дожидается тут меня один охотничек от соседей, из рода куницы. Но вам его не доверю, сам позову - сие дело тайное.
Подмигнув соратникам, волхв вышел наружу. Отсутствовал он недолго, Твор так и не сумел незаметно покинуть свое убежище, только собирался, выбирал подходящий момент, вот уже привстал, приготовился выпрыгнуть - и тут же хлопнула дверь.
Вошел Чернобог в сопровождении неприметного человечка в овчинном полушубке и кожаных постолах, с охотничьим луком за плечами. Человечек уселся на лавку, поближе к очагу, протянул к горячим углям руки - видно, озяб.
- Испей-ка лучше медку, брат Ждажире. - Чернобог подвинул гостю кувшин. - То Ждажир, кудесник из славного рода куницы, - повернувшись к жрецам, пояснил волхв. - Дело у него к нам… Да и у нас к нему. Тут все свои, говори, Ждажире!
- Дело вот в чем, - с видимым удовольствием отведав стоялого меда, тоненьким голоском произнес гость, - По твоей, брат Чернобог, просьбе мы со всем усердием бросились приносить жертвы, и так случилось, что озлобили против себя почти весь род, особенно молодых воинов. Больше всех воду мутит Ардагаст, сын убитого старосты Витенега. Вот бы ваши воины его убили! Было бы просто прекрасно.
- Но наш род соболя не ведет войны с родом куницы, - озабоченно проговорил Кувор. - Иль я не прав?
- Прав. - Чернобог зло прищурился. - И это плохо, что не ведет. Народ отвык от крови. Скоро и у нас совсем не будет жертв, и древние боги разгневаются. Это плохо. Вот у брата Ждажира есть одно предложение… Выслушаем же его со вниманием.
Жрецы дружно закивали.
Польщенный всеобщим вниманием, гость откашлялся.
- Я вот что думаю, посоветовавшись с братом Чернобогом. Наши - в том числе и Ардагаст и еще некоторые, от которых стоило бы избавиться, - через три дня собираются в дальний лес на охоту. Пойдут малыми силами - полдюжины парней, правда ловких и сильных.
- Хорошо, - ощерился Чернобог. - Наши воины устроят им засаду и перебьют всех… или почти всех… Нельзя ли отправить с вашими воинами хотя бы парочку дев?
- Сделаем, - согласно кивнул Ждажир. - Есть у меня на примете насмешницы. Думаю, пусть они понасмешничают в вашем капище! - Гость рассмеялся, показав острые желтые зубы, потом внезапно замолк и с хитрецой взглянул на хозяев. - Думается, и нам бы неплохо поиметь для жертв врагов.
- Поимеете, - заверил Чернобог. - Когда подготовите засаду, шлите гонца-охотника. Отправлю наших отроков, из непокорных да дерзких. Немного, с полдюжины. Хватит?
- Можно и поменьше. - Ждажир ухмыльнулся. - У меня пока не так много верных людей.
- А зачем тебе верные в этом деле? - вдруг рассмеялся Чернобог. - Пусть вождь пошлет кого хочет. Скажешь, в лесу-де видели лазутчиков. А уж своим я тоже накажу должным образом, скажу - куницы хотят напасть, вот бы и посмотреть на их укрепления. Пошлю троих, там вы их и схватите. Смотрите не упустите… А и упустите, так невелика беда. Пусть льется кровь и разгорается пламя!
- Да будет так, - хмуро кивнул гость и, выпив меду, поднялся с лавки. - Пора, братие. Мыслю, заждался уже староста.
- Иди, Ждажир… Рады были свидеться. В верности нашей не сомневайся. И… вот еще что: нет ли у тебя знакомых волхвов из дальних селений? Скажем, из рода волка или аиста?
- Из рода аиста - есть. - Ждажир оглянулся на пороге. - Воегост-кудесник. Поговорить с ним при случае?
- А ты не глуп, Ждажир! - Чернобог рассмеялся. - Пошли-ка, будет у меня для тебя подарок…
Волхвы, пересмеиваясь, вышли на улицу.
- Смотри, во-он несут воду девки. - Чернобог с улыбкой кивнул на девушек с кадками. - Выбирай любую - пошли с отроками за зайцами в дальний лес. Там любая твоей будет.
- Девки? Это хорошо, - ощерился гость. - Только как же я выберу, они одетые все, а лиц за дальностию не видно?
Волхвы засмеялись.
- А ведь и верно, одетые… Ладно, пришлю сам… Ты, брат Ждажир, каких больше любишь? Черненьких, светлооких, грудастых?
- Грудастых, - смешался Ждажир. - Но только чтоб покорной была, тихой.
- Сыщем тебе и такую, - ухмыльнулся жрец. - Пойдем, брате, выведу за частокол дальним ходом, чтоб не присматривались особо.
Таившийся в углу Твор наконец-то выбрался в сени, затем прошмыгнул во двор и попытался было проскочить в ворота, да попался на глаза стражу.
- Кто таков? - сурово вопросил тот.
- Рожановой невесты, Радославы, брат Твор. Матушка прислала спросить, не надо ли что?
- А, - протянул стражник, здоровенный рыжий парняга с куцей бородкой. - Так невеста Рода твоя сестрица и есть?
- Она самая, - подтвердил отрок.
- Красивая девка, жаль, не мне достанется, - пошутил страж и загоготал, словно некормленый гусь. - Ну, коли прислали, так жди. Хозяин скоро будет… А может, и не скоро, но ты все равно жди.
- Так холодно, уши мерзнут, - пожаловался Твор.
- А треух свой потерял, что ли?
- Потерял… - развел руками отрок.
- Вот раззява! - Страж обернулся и подозвал проходящего мимо челядина - крепкого звероватого старца. - Эй, Гоемысл, пригрей в избе отрока, покуда хозяин не возвернулся.
- Кого пригреть? - не понял поначалу старик. - Ах, этого… Ну, идем, отроче.
В хижине у челядина было темно и угарно - старик берег тепло, и волоковое отверстие было заткнуто пучком старой соломы. Твор закашлялся, присел на низкую лавку. Гоемысл с натугой переливал воду из кадки в стоявший у стены большой бочонок. Отрок подбежал, помог и поинтересовался:
- Дедушка, а бабки-волхвицы каждый день на дворище бывают?
- Волхвицы-то? - Челядин озадаченно посмотрел на навязанного стражником гостя. - Да, почитай что и всегда. Правда, вот сегодня уйдут к вечеру - требище к жертве готовить, у нас же новая дева Роду сосватана, слыхал, может?
- Так, краем уха, - соврал Твор. - Говорят, красивая?
- Да уж, краса, только не про нашу честь. Умертвят ее ночью в честь Рода да прочих богов, как не раз уж за эту зиму бывало. Да ты и сам про то ведаешь.
Отрок кивнул.
- Ведаю, дедушка. Видал дев и допрежь сего дня. Чего-то они смурные какие-то в капище входят, словно б уже и не от мира сего.
- Так волхвы их особым отваром поят, - засмеялся старик. - От того отвара голова кругом идет и ноги ватными делаются, знатный отвар - и коренья в нем, и сушеные мухоморы, и травы разные.
- Поня-атно, - грустно протянул Твор. Понятно ему было про отвар и странное поведение сестрицы, а вот как ее вызволить - это пока было совершенно не понятно. Хотя имелись кое-какие наметки…
- Дедушка, - немного помолчав, издалека начал отрок. - А что, в лес со дворища ездит кто-нибудь?
- А тебе зачем в лес-то?
- Да привезти малость дровишек. Я б расплатился.
- Дровишек, говоришь… - Челядин задумался. - А что с тебя взять-то?
- Птицу-глухаря подстрелил недавно, - снова соврал Твор - Не птица - чудо чудесное, ну до чего же вкусна!
- Так ты ее, почитай, всю и слопал? - заинтересовался дед.
- Не, не всю, закоптил большую часть… Вкусный глухарь, мясо нежное, жирное.
- Ладно, - Гоемысл согласно кивнул, - тащи своего глухаря.
- Да как же? - Твор хлопнул себя ладонями по коленкам. - Меня ж страж не выпустит, а если и выпустит, так обратно не впустит.
- Договоримся со стражем.
- Так ведь лучше б сначала дровишек… заодно и глухаря бы потом, забрали. Поедем, а?
- А вдруг хозяин вернется да я ему зачем-то занадоблюсь? - с опаскою произнес старик.
Твор пожал плечами.
- Ну, как хочешь. Глухаря я и сам съесть могу, а дровишек и без лошади приволоку, в первый раз, что ли.
- Постой. - Челядин придержал поднявшегося с лавки мальчика. - Подожди здесь, пойду узнаю, надолго ли отлучился хозяин.
Как выяснил старик, хозяин отлучился надолго - нужно было приготовить капище к очередной жертве. Туда же, в капище, расположенное в десятке перестрелов от селения, к священной дубраве намеревались пойти и старухи-волхвицы.
- Чего ж девицу-то не стерегут? Чай, сбежит? - выслушав старика челядина, высказал опасение Твор.
- Сбежит? - Дед рассмеялся. - Да ты что! Она, девица-то, чай, ног под собой не чует от радости - шутка ли, невеста Рода. Да и отваром напоена, вряд ли и идти сможет… Так-то! А ты - "сбежит". Ну, а вообще - повезло тебе.
- Это как? - насторожился отрок.
- Волхвицы велели лошадь в розвальни запрягать, отвезти их к капищу. Ты бегом пробегись и жди в лесочке, я уж их мигом домчу.
Твор кивнул, лихорадочно соображая, что делать. Волхвов нет, старухи тоже сейчас уедут, второго такого случая может и не представиться. Да и время уже поджимает, полдень скоро.
Старик и Твор вышли из хижины вместе. Запрягли в розвальни лошадь - крепкую каурую кобылу. Подкормили овсом из торбы. Усадив в сани старух, подвели к воротам. Толстомордый страж, не говоря ни слова, распахнул створки, и Гоемысл, залихватски свистнув, погнал розвальни к капищу узкой лесной дорогой. Зазвенели в конской упряжи колокольцы, такие же как и на посохе волхва Чернобога.
Твор посмотрел вслед удаляющимся саням и, притворно вздохнув, пожаловался стражнику:
- Видно, не дождемся мы сегодня твоего господина.
- Пожалуй, - согласился тот. - А ты что, не один здесь?
- Нет, не один, - отрок покачал головой. - Братец названый со мной, Русак. Слыхал, может?
- Слыхал, - отмахнулся страж. - Давай-ко забирай своего братца, да и проваливайте оба. Завтра придете.
- Сейчас, - сдерживая радость, воскликнул Твор. - Ты ворота-то не закрывай на засовец, я быстро сбегаю.
- Быстрей давай, - угрюмо буркнул рыжий. - Шляются тут всякие, ни сна, ни покоя нету.
Шустрый отрок промчался по двору и, дождавшись, когда поблизости не оказалось никого из слуг, юркнул в господские сени. Кто-то зашипел на него из угла, сверкнул зелеными глазами. Твор испуганно попятился, а потом облегченно плюнул. Кот!
- Чтоб ты сдох, - от души пожелал котяре отрок и решительно толкнул дверь, ведущую в пристроенную слева избу. Именно туда, как он помнил, старухи утащили Радославу. Глаза постепенно привыкали к полутьме - Твор различил очаг, сложенный из крупных камней, длинный стол, скамьи. На широкой, у самой стены, лавке, застланной медвежьей шкурой, лежала девушка. Отрок узнал сестрицу - да и кто еще это мог быть?
- Эй, Радушка, проснись. - Твор потряс спящую за плечо. Никакого эффекта. - Вставай, тебе говорю…