* * *
Утром меня подозвал король. Похоже, он уже успел поговорить с королевой, потому что она находилась в своих покоях, сославшись на недомогание. Лекарь, ничуть не смутившись этим, преспокойно ошивался среди придворных. Мага нигде не было видно. Видать, не слишком приятным получился разговор.
Итак, король подозвал меня к себе и сообщил:
- Мне очень жаль, благородный рыцарь, но я пока не могу принять ваших услуг.
Около него стояли канцлер и казначей. Они делали вид, будто страшно мне сочувствуют.
- Почему же так, ваше величество? - спросил я
- Дело в том, что войну мы сейчас ни с кем не ведём…
- А наше финансовое положение не столь блестяще, чтобы нанимать на службу рыцарей, - закончил за него канцлер.
- Ваше величество, я тоже хотел поговорить с вами об этом. По-моему, никто не вправе требовать жалования, палец о палец при этом не ударив.
- Я с вами согласен, - проворковал казначей.
- Поэтому от жалования я отказываюсь.
- Но послушайте, - проговорил король.
- Да, ваше величество, вы не ослышались. Я отказываюсь от жалования и впредь намерен довольствоваться тем, что перепадёт мне при дележе военных трофеев. Более того, мне бы хотелось осесть у вас навеки.
- Это как? - удивился канцлер.
- Стать подданным короны его величества, выстроить замок, наплодить потомков. Служить верой и правдой. Ваше величество, я не жду от вас немедленного согласия, мне ещё надо доказать вам свою полезность, но прошу дать мне шанс.
Король молчал, напряжённо о чём-то думая. Канцлер злился. Казначей поглядывал на меня с изумлением.
- Благородный рыцарь Диего, вправе ли мы требовать от вас такого самопожертвования? - вкрадчиво заговорил канцлер. - Возможно, в другом месте вам предложат лучшие условия.
- Я устал скитаться. Мне здесь нравится. Я бы хотел остаться.
Канцлер, к его чести, быстро сообразил, на чём меня можно подловить.
- Вы, благородный рыцарь, кажется, упоминали о потомках?
- Совершенно верно.
- Но тогда вам нужно жениться.
- Всенепременно, - согласился я.
- Ну так мы вас женим, - пообещал канцлер. - Благородная дама Гризельда…
- Постойте! - перебил я его. - Мы так не договаривались. Я незнатен, небогат, мне бы кого-нибудь попроще. Да и вообще, я намерен жениться так, как это сделал мой батюшка.
- Вы нам поведаете об этом? - спросил король.
- Почему бы и нет, ваше величество? Это была романтическая история. Родители мои познакомились во время осады замка. Правда, батюшка при этом был снаружи, а матушка внутри, но разве подобные мелочи могут быть препятствием настоящей любви?
- Замок-то взяли? - спросил канцлер.
- Думаю, что да, - догадался король.
- И получилось из этого брака что-то хорошее? - снова полюбопытствовал канцлер.
- Ну как вам сказать… Получился я. Насколько это хорошо, судить не берусь.
- Что ж, благородный рыцарь Диего, вы меня убедили, - задумчиво проговорил король. - Я беру вас на ваших же условиях.
Канцлер закусил губу, а я слегка поклонился.
- Это огромная честь для меня, ваше величество.
- Но у меня к вам вопрос: не были ли вы ранее знакомы с гостящим у нас магом?
Канцлер глянул на короля с осуждением.
- Кажется, ваше величество, вас навёл на эту мысль наш вчерашний дружеский разговор? Нет, ранее я не имел удовольствия его знать. Просто у нас всплыла одна интересующая обоих тема.
- Какая? - быстро спросил король. - Если, конечно, это не секрет.
- Было бы чёрной неблагодарностью, ваше величество, проявлять скрытность, когда вы оказали мне такую милость. Мы говорили о философских материях: смысле жизни и абсолютной истине. Но наши мнения на этот счёт несколько разошлись, да и её величество оказалась с нами не согласна.
Король махнул рукой и крикнул:
- Барон Готвик!
Тотчас же перед нами выросла огромная туша главнокомандующего.
- Я принял решение насчёт благородного рыцаря Диего, - объявил король. - Он поступает под ваше командование.
Барон поклонился и что-то проворчал. Король повернулся и ушёл, забрав с собой канцлера и казначея.
- Терпеть не могу маменькиных сынков, - сообщил мне мой новоиспеченный начальник. - Имейте это в виду, благородный рыцарь.
- Я отношусь к ним точно так же благородный барон.
- Надеюсь скоро увидеть вас в деле.
С этими словами барон меня оставил.
А я отправился искать мага.
* * *
Он сидел у себя, глядя в окошко, на мой стук не ответил. Тогда я вошёл без приглашения.
- А это вы, благородный рыцарь.
- Я, почтенный маг.
- Не называйте меня так. Я - простой человек… Довольно никчёмный, к тому же.
- С чего это у вас такое похоронное настроение?
- Кажется из-за меня у её величества, этого существа, к которому я питаю чистую привязанность, будут неприятности.
- Пустое. Бросьте терзаться, давайте лучше выпьем.
- По какому поводу?
- Его величество только что официально пригласил меня на службу.
- А мне велел убираться вон.
- Не может быть!
- Разумеется, благородный рыцарь, он не сказал этого прямо. Но, к своему несчастью, я слишком хорошо понимаю намёки.
- Вон они что. Тогда я дам вам совет, почтенный маг: когда вас выгонят, тогда и плачьте. А на намёки не обращайте внимания.
- Легко вам говорить, - вздохнул маг.
- Ваша беда в том, что вы непозволительно молоды, - заметил я.
- Мне больше сорока, - возразил маг.
- Не перечьте. Вам следует быть столетним старцем, тогда на вас никто не станет обращать внимания. А так у его величества нет-нет, да и зародится червячок ревности, когда он видит, как мило вы беседуете с его женой.
- Да она почти вдвое младше меня! - воскликнул маг.
- И что с того? Кстати, не вздумайте демонстрировать своё искусство широкой публике. Пусть вас лучше считают шарлатаном, так безопаснее.
- Вы сегодня щедры на советы, - заметил маг.
- Со мной иногда такое бывает. Так вы идёте?
- Куда?
- Пить.
- Простите, благородный рыцарь, нет настроения.
- Как знаете. Надеюсь, покидать замок вы тоже не собираетесь? Её величеству без вас придётся туго.
- Последую вашему совету, благородный рыцарь, дождусь, когда меня вытолкают в шею.
С тем я его и покинул.
* * *
В зале ко мне тотчас же подошла благородная дама Янина - маленькая блондиночка, такая стройная, что её талию, казалось, можно обхватить двумя пальцами.
- Благородный рыцарь, я слышала, что его величество наконец-то пригласил вас на службу.
- Вы нее представляете, как я за вас рада!
На лбу у неё было написано: "Я ничего против тебя не имею, чем-то ты мне даже симпатичен. Но канцлеру ты совершенно не нравишься, и он приставил меня к тебе шпионить. Почему бы и нет, к тому же он обещал подбросить деньжат. И самой интересно, не каждый же день такое случается".
- Не хотите ли выпить со мной, благородная дама?
- С удовольствием.
Я наполнил два кубка винцом из погребов его величества, мы чокнулись, выпили.
- Думаю, вам у нас понравится, благородный рыцарь. В нашей стране добрые люди, смелые воины…
- Красивые девушки, - перебил я
- Что вы такое говорите, благородный рыцарь! А если услышат?
Лично у меня в этом не было никакого сомнения - на нас таращились едва ли не все придворные.
- И что? Разве я сказал неправду? Давайте выпьем за мою новую родину.
Не дожидаясь согласия или отказа благородной дамы, я быстро наполнил наши бокалы.
- За вас, - сказала она.
Короче говоря, ближе к вечеру, мне пришлось тащить её, смертельно пьяную, спать. Затем я решил посетить змеиное гнездо, находившееся, по моим расчётам, в покоях канцлера.
Я снова прошёл сквозь стены. Благородный хранитель королевской печати имел много мебели, так что спрятаться было где. Я юркнул под кровать. Кроме меня присутствовали: хозяин покоев, лекарь, казначей, благородная дама Гризельда и тётка его величества - благородная дама Гретхен. Именно она и держала речь, когда я вполз под кровать через стену:
- …ни к чему хорошему. Он хоть и король, но всё-таки мой племянник, я его на коленях укачивала! Кому, как не мне видеть, что эта дамочка совершенно задурила ему голову!
- Тише, благородная дама! - испуганно шикнул канцлер. - Вы говорите о её величестве!
- Ну и пусть, - упрямо продолжала королевская тётка. - Она мне не нравится. Сначала деревья и цветы в замке, потом эта мазня, именуемая ею живописью, на стенах, а что дальше? Что дальше, я вас спрашиваю?!
- Нетрудно догадаться, - заметил казначей. - А дальше мы все будем ползать на коленях перед деревянным изображением полуголого дикаря, висящего на кресте. Её величество не стыдится прпbsp; - Последую вашему совету, благородный рыцарь, дождусь, когда меня вытолкают в шею.
оделывать подобные вещи даже прилюдно.
- Я тоже так считаю, - заметил канцлер. - Но вправе ли мы предпринимать какие-то действия?
- Для чего же вы тогда нас собрали? - поинтересовался казначей. - Мы здесь все свои. И знаем, что его величество во всём потакает жене, к каким бы последствиям это не привело в дальнейшем.
- Вот именно, - заметила благородная дама Гризельда. - Сколько можно её терпеть? Пора приступать к решительным действиям!
- Например? - спросил канцлер.
- Яду ей подсыпать!
- Вы хотите, чтобы ваша голова красовалась надетой на копьё у ворот замка, благородная дама Гризельда? - вкрадчиво спросил канцлер.
Благородная дама осеклась и побледнела, но тут за неё вступился лекарь:
- Ваши интриги заведут нас туда же, благородный канцлер. Хватит темнить и ходить вокруг да около. Для чего вы нас собрали?
- Чтобы убедиться в том, что мы все хотим одного и того же.
- Смерть ей, - тотчас же прошипела благородная дама Гретхен.
- Пусть идёт к своему Христу, - добавила благородная дама Гризельда.
- Полностью с вами согласен, - сказал казначей.
- Мне жаль королевы, но надо, в конце концов, спасать королевство, - высказался лекарь. - Вы удовлетворены, благородный канцлер?
- Теперь - да. Итак, я могу говорить открыто. Да, нам следует избавиться от её величества. Но яд мы ей подсыпать не будем - подозрение сразу падёт на нас. Есть более верные средства. К примеру, её величество имеет привычку ясными ночами смотреть на звёзды вместе с магом с крепостной стены. Думаю, никого не удивит, если они однажды свалятся оттуда и разобьются насмерть.
- С чего бы им сваливаться? - проворчал лекарь.
- Люди добрые помогут. Есть у меня один на примете.
- Кто? - нетерпеливо спросил казначей.
- Королевский дружинник Гвидо. Он - лучший среди товарищей в том, что касается владения оружием, но редкостный мерзавец. Говорят, сам барон Готвик его опасается.
- А он пойдёт на такое дело? - усомнилась благородная дама Гризельда.
- Ради денег - да. Впрочем, мы сейчас его спросим сами.
Верный слуга канцлера сходил за дружинником и привёл его - рослого, сильного, обросшего рыжей бородой. Заговорщики налили ему вина и принялись осторожно рассказывать о том, какие беды ожидают королевство, если не отыщется смелый и решительный человек…
- Что мне делать? - перебил их Гвидо.
Ему сообщили, тщательно подбирая слова.
- Сколько? - спросил дружинник.
Такого не ожидал даже канцлер. Все аж рты разинули. Гвидо, видя подобную нерешительность своих нанимателей, понял, что железо надо ковать, пока оно горячо, и запросил тысячу золотых. Опомнившийся канцлер предложил ему сто. Гвидо выразил свою уверенность в том, что его принимают за дурака. Канцлер возразил. Гвидо сказал, что сам готов заплатить сто монет тому, кто спихнёт со стены этого жирного гада Готвика. Канцлер попросил дружинника не вмешивать уважаемое собрание в свои личные проблемы. Последующий торг окончился тем, что все, кроме благородной дамы Гретхен, обещали сброситься по сотне. Королевская тётка дала двести. Гвидо получил задаток и ушёл.
Теперь осталось дождаться ясной ночи.
* * *
Я был в недоумении, и, оставаясь в нём, вернулся в себе и сказал:
- Ангел небесный, приди ко мне. Ну? Ангел небесный, я кому говорю?
Тотчас у меня в комнате появилось двое - Винниус и незнакомый мне транспортный ангел.
- В чём дело? - спросил я. - Здесь происходят обычные интрижки. Зачем сюда вызвали специалиста из Отдела по борьбе с нечистой силой?
- Ну, так получилось, - пробормотал Винниус.
- Не темни, Винни. Я ни черта не буду делать. У меня нет никакого желания насаждать здесь христианство.
- Это ещё почему? - возмутился ангел.
Но тут вмешался транспортник:
- Кстати, о христианстве. Пространство просто кишит враждебными богами, нам лучше поскорее отсюда убраться.
- Пусть тогда Винни рассказывает, зачем меня сюда прислали. В конце концов, я имею право это знать.
- Ну, апостола Петра попросили, - неохотно ответил Винниус.
- Кто?
- Какая тебе разница? Можешь считать нечистой силой канцлера, лекаря и этих двух благородных дам.
- Ладно, тогда я кое-что придумал. Ты можешь сделать так, чтобы барон Готвик утром проснулся не в настроении?
- Это тебе зачем?
- Винни, ну если я чего-то прошу, то мне это нужно. И ещё одно. Слушай внимательно…
Утро выдалось ясным и солнечным. Тем страннее было видеть благородного барона Готвика, вставшего, похоже, не с той ноги. Его раздражало всё: звуки, цвета, запахи. А увидев меня, он просто взорвался.
- Проклятие! - рявкнул барон. - Разве я разрешал вам, благородный рыцарь, выряжаться подобно петуху?!
Дело в том, что на мне был надет ярко-красный камзол, такие же штаны (всё это расшито золотом), короткие сапоги с позолоченными шпорами и огромными пряжками, инструктированные ножны меча. Венчала всё это массивная золотая цепь на шее. Вообще-то моему начальнику, вместо того, чтобы ругаться, следовало бы поблагодарить меня за то, что я отказался от первоначальной идеи нацепить берет с павлиньим пером. В любом случае, ему не стоило так со мной обращаться, пусть его одежда и выглядела скромнее.
- Вы, кажется, что-то сказали, благородный барон? - осведомился я.
- Сказал! А теперь извольте сходить переодеться, благородный рыцарь!
- Благородный барон, когда мне понадобится консультация по вопросам одежды, я непременно её у вас попрошу.
- Если вы сейчас же не переоденетесь…
- То что? - перебил я.
- Ваше величество! - проревел барон. - Кажется, у нас сегодня будут похороны!
Король пробурчал что-то неопределённое. Я тоже обратился к нему:
- Ваше величество, мне порядком досаждает тот факт, что все в этом замке, а благородный барон в первую очередь, не принимают меня всерьёз! Я вынужден настаивать на поединке.
- Что?! - заорал барон. - Да я тебя!!!
И он бросился на меня. Я уклонился, шагнул назад; его огромные кулаки просвистели перед моим носом, не зацепив меня.
- Благородный барон, ведите себя прилично! - звонко крикнула королева.
- Ну что ж, поединок, так поединок, - громко сказал король. - Но не лучше ли решить дело мирным путём?
- Ну нет! - высказался барон. - Если этот типчик настаивает на поединке, то я готов дать ему удовлетворение прямо сейчас!
- Ну не здесь же, - ответил король. - И я всё-таки попросил бы вас биться не до смерти.
- Это уж как получится, - обнадёжил его барон.
И мы, сопровождаемые королевской свитой, вышли во двор. Поскольку завтрак так и не состоялся, слуги несли за нами подносы с едой и кувшины с вином.
В замке имелось ристалище, где проводились тренировки и поединки. Бывало, что король со всей свитой наблюдал за ними. Ради таких случаев у ристалища построили навес, под которым стояли кресла для их величеств и лавки для остальных. Пока все рассаживались, королева что-то эмоционально втолковывала барону, а тот лишь упрямо мотал огромной головой. Ко мне пробралась благородная дама Янина и сунула в руку цепочку, на которой болтался талисман в виде ухмыляющейся рожи какого-то местного божества.
- Это вам, - сказала она. - Талисман защити вас в бою.
Похоже, она сама себе не верила.
Я охотно принял дар и повесил его себе не шею. Благородная дама Янина, мило улыбаясь, пожелала мне победы и отправилась под навес.
Эстафету от неё принял маг.
- Её величество желает с вами поговорить, - сообщил он мне.
- С превеликим удовольствием. Сразу же после поединка.
- Не валяйте дурака, благородный рыцарь. Готвик вас убьёт.
- Посмотрим.
Маг удалился с унылым видом. Когда все расселись, а двенадцать лучших дружинников выстроились вдоль ристалища, король подозвал к себе меня и благородного барона.
- У вас ещё есть возможность закончить дело миром, - сказал он.
И я, и барон отрицательно затрясли головами.
- Тогда - к бою! - распорядился монарх.
Мы двинулись, было, к ристалищу, но тут произошло то, над чем Винниус работал по моему дополнительному указанию, а именно: толстая балка навеса вдруг треснула и упала как раз в нужное место, то есть на голову барона Готвика. Получив сокрушительный удар, тот молча повалился на землю.
Под навесом вспыхнула паника, придворные бросились врассыпную, но балки больше не падали.
Я подлетел к благородному барону, убрал лежавшее поперёк него бревно и опустился на одно колено. Вокруг нас сгрудились дружинники и слуги.
Барон, разумеется, был жив, но для боя уже не годился. Он обалдело таращил глаза, никого вокруг не узнавая и что-то невнятно мыча. Прибежал лекарь и беспомощно уставился на него.
- Носилки благородному барону! - заорал я.
Требуемое тотчас было доставлено. Я сам перекатил барона на них, выбрал четверых дружинников, велел им отнести раненого в его покои и добавил, указывая на лекаря:
- Вот этого типа ни в коем случае к благородному барону не подпускать.
- Вы шутите, благородный рыцарь, - проблеял тот.
К нам подошёл король, осторожно коснулся рукой головы барона и дал знак уносить его.
- А вам повезло, - заметил монарх.
- Что вы сказали?
Король несколько изменился в лице.
- Уж не собираетесь ли вы вызвать на поединок ещё и меня? - спросил он.
- Это было бы слишком, ваше величество. И всё же я хочу провести поединок. Барон не в состоянии удовлетворить мой вызов, значит пусть это будет дружинник. Лучший из дружинников.
- Вы сегодня так и напрашиваетесь на драку, благородный рыцарь.
- Я желаю, чтобы меня здесь воспринимали, как подобает, ваше величество.
- Но вы и так заставили себя уважать. Не всякий осмелится задирать благородного барона.
- Ваше величество, заметьте, придворные разочарованы тем, что не увидели поединка.
- И обошлись бы, - проворчал король. - Ну да будь по-вашему. Карл!
На его зов пришёл старший дружинник.
- Не желаешь ли сразиться с благородным рыцарем? - спросил его король.