- Тихо, тихо. Давай, накладывай, - пробормотал Ква. - Здесь только шкуру прорезало… Чтоб жирок не скапливался.
Вот, - одари их боги немотой, - опять все завывают: сестрица, малый на руках у служанки, сама служанка. Бом молчит, но дёргается.
- Джин есть? - строго поинтересовался Ква. - Себе налей, братцу и этому… метательному орудию. Малому - чего-то полегче плесни. Бом, глотни каплю успокаивающего и уборкой займись. Если валить можешь, значит, и таскать. В сад их пока. Потом запрётесь надёжно. Я скоро вернусь…
- Куда ты сам полезешь? - заскулила Син. - Катрин скажи, она…
* * *
Ква бежал по тёмной улице. Если к Катрин в "Померанец" - крюк большой. Сейчас мгновения по счёту идут. Кто навёл? Кыдра крашеная, скорее всего. Пожалел, дурень. Она не Ратка. По другую сторону работает, шлюшка дешёвая. Как выследили? Впрочем, одноглазого только слепой не вычислит. Только бы не исчезла островитянка хитроумная. Но одному соваться неразумно. Там тоже ждать могут. Придётся Утбурда взять. Ему бы, сладострастцу укороченному, рожу разбить. Ладно, с этим успеем, пока дело. Хорошо, лавка его недалеко.
Ква с разбегу грохнул в дверь ногой:
- Хозяин! Отпусти, горит всё! Живей отмыкай!
Утбурд открыл на удивление быстро, видно, не спал:
- Ты чего? Дверь снесёшь.
Ква пихнул его вовнутрь:
- Моих сейчас чуть не вырезали. Навела твоя фоска. Пошли, за жабры возьмём, блоху белобрысую. Я из неё потроха-то вытрясу.
- Постой, зачем её трясти? Никого она не наводила. Я ручаюсь.
Ква прижал товарища к заваленному товаром прилавку:
- Ручаешься? Ты что, её сутки напролет барабанил?
- Да не барабанил я её! - с каким-то отчаяньем прошипел Утбурд.
За занавеской, отделяющей тесную лавку от крошечной жилой комнаты, послышался шорох. Ква выхватил кинжал. Короткие пальцы Утбурда предостерегающе ухватили за плечо…
В дешёвеньком платье и косынке, туго схватывающей волосы, островитянку было не узнать.
- Не барабанил меня никто, - хмуро сказала девица. - Разговаривали мы. За щеками пришел, что ли?
- Нет, подожду, пока откормишься, - пробурчал Ква, убирая оружие. - Вообще-то, извиняюсь. Значит, не ты? Хорошо, а то я уж расстроиться вздумал. Меня тут здорово по башке двинули, соображаю туго.
- Так что стряслось-то? - пробурчал Утбурд. - Домой к вам залезли, да?
* * *
Ква поправил пересаженный вьюнок:
- Ничего, это временно.
Син горестно покачала головой.
Двоих из ночных налетчиков, тех, что на вид казались попредставительнее, закопали в конце сада. Вторую парочку, попроще, уже унесла мутная вода канала.
- Ты, Син, не волнуйся. Ратка появится, побеседует, и спровадим гостей. А рыхлая земля саду только на пользу, - Катрин, с подоткнутым подолом богатого платья, опирающаяся на лопату, выглядела странно.
- Нам-то что сейчас делать? - жалобно поинтересовалась Син.
- Ребёнка собирай и временно в контору переселяйся, - сказал Ква. - Там и сторожа, и вообще спокойнее будет.
- Можно и в "Померанец". Не хотите? - спросила Катрин.
Син отчаянно замотала головой.
Она ушла собираться, а Катрин, очищая лопату, сказала:
- В каждой неприятности имеется и свой позитивный момент. Установлен контакт с противником. Есть за что ухватиться. Возможно, след ложный, но хоть что-то. Ну, разрабатываем пенсионера Флота? С девкой тоже стоит поговорить серьёзно.
- Кэт, она родственница, - пробормотал Ква.
- Наш карлик криминальный успел оформить отношения? - удивилась Катрин.
- Нет. Она твоя родственница. Дальняя. В смысле, родственница Ратки, следовательно, и наша общая.
- Ну, это очень отдалённое родство, - неуверенно сказала Катрин. - Да я и не предлагаю ей пальцы ломать. Просто поговорим серьёзно.
- Не поможет. Ещё упрямее Белки.
- Ну, это уже из области фантастики. Чёрт знает что. "Квадро" непонятно где. Блоод давно не появляется. Теряем координацию. И время теряем. Эту… родственницу нам без жёстких мер никак не разговорить?
- Разговорим. По-моему, Утбурду она и так всё, что знает, скажет. Он, кажется, того. Влюбился.
Катрин хмыкнула:
- Вот он, истинный героизм. Раз нужно, на всё человек готов пойти. Ладно, работаем. Где всё-таки "Квадро"? Имеется у нас в семье некромантка или нет? Этак мы ваш сад не только взрыхлим, но и основательно удобрим…
18-й день месяца Кукушки.
У побережья в 35 милях восточнее Глора. Рата.
Сиге, относящийся к несвежему мясу со свойственной тюленям брезгливостью, придерживал нежданный улов концом ласта. Остальная команда "Квадро" морщилась, но рассматривала труп. Требовалось как-то отцепить ловушку для креветок, - сетка была новая, уловистая. Даже чересчур, как теперь оказалось.
Голос мертвеца Рата старалась не слушать. Начнешь открываться, человека почувствуешь, расстроишься. А так кусок распухшей плоти. Дней пятнадцать плавает. Лицо обглодано, ноги вообще кто-то начисто откусил.
- Визуальное патологоанатомическое посмотрение вызывает удивление, - заявила Лот-Та. - Его откусывал стурворм или акула, но горло чисто перерезано?
- Не обязательно, - заметил Жо. - Возможно, потом за что-то зацепился. Посмертно.
Из белесой бахромы под подбородком того, что некогда было человеком, вынырнула крошечная чернопёрка. Увидела селка и испуганно юркнула обратно.
- С ловушкой-то чего? - держа на руках ребёнка, с кокпита поинтересовался Ныр, мертвецов откровенно не любивший.
- Фал обрежем и заберём, - сказал Жо. - Да убери ты ребёнка. Не для маленьких зрелище.
- Всё равно привыкнет, - пробормотала Рата.
Мертвец неслышно жаловался, просил. Долетали и ещё какие-то обрывки иных неупокоенных мыслей и голосов. Дурное место.
- Белка, если смерть насильственная, может, узнаешь? - сказал Жо. - В некотором смысле наш долг, как моряков…
Рате хотелось послать любимого. Туда, куда Катрин в сердцах посылает. Работать абсолютно не хотелось. Но Жо, дурень такой, кроме того, что муж, ещё и командир. И ему самому с мертвецом возиться совершенно не хочется. Долг… тьфу, чтоб ему, этому долгу.
- Делом займитесь, что ли. Не спектакль…
Все принялись за немедленно появившиеся неотложные дела. Присутствовать при некромантии ни у кого не было особого желания. Даже Витамин взмыл с мачты и полетел к берегу. Рата вздохнула и подпустила безногого.
…Несправедливо… в Глоре ждали… девушка… пушистые волосы… за что… не честно… стурворм… зарезали всех…как баранов.
- Кто зарезал? - не поняла Рата. - Змеи?
…Змей жрал… обжирался… они хуже… на колени… по горлу… хуже дарков… чудовища…король-чудовище…
- Какой ещё король? - изумилась некромантка.
В этот момент Рату отвлекли, - на мачту бухнулся внезапно вернувшийся Витамин, истерично захлопал крыльями. Вот работай в такой обстановке…
- Внимание! - заорал Жо, глянувший на монитор радара. - Стурворм или крупная акула!
Отпихнув мысли мертвеца, Рата выхватила нож и отсекла фал. На трап слетела Лот-Та, вместе подхватили под ласты увесистого и скользкого Сиге. Селк ударил хвостом, окатил всех брызгами и оказался на кормовой площадке. "Квадро" уже набирал ход. Девушки помогли перевалиться ластоногому шкиперу в кокпит, и Лот-Та бросилась помогать Ныру расчехлять стоящий на турели эвфитон. На полпути к ящику с карро Рата успела увидеть змея, - тянул из воды длинную шею. На редкость уродливый гад…
Заныли снасти, ветер наполнил парус. Палуба под ногами едва ощутимо дрожала, - Жо включил двигатели. Ничего, уйдём, не в первый раз.
Глава седьмая
Король пребывал в ярости, - странное суденышко ускользнуло, словно "Сопляк" стоял на месте. Наш Двинутый тоже вернулся ни с чем: змей был обижен и голоден. Еще хуже стало, когда кто-то из гребцов безмозгло сболтнул, что похожую парусную каракатицу видели в порту Глора в тот дурной день, когда мы отдали Цитадель.
Колдун хрипел, болтая носами старых башмаков, - король держал его за шиворот:
- Ты, помет желтохвоста, ты почему не удержал их? Не мог сбить уродцу ветер или ослепить их рулевого? Кто клялся в своей власти над облаками и лунами?
- Милорд, моя магия требует времени и точного расчета, - Эмруозос смог совладать с паникой, перестал сучить ногами и повис покорно. - Если бы вы соблаговолили дать мне лист бумаги и несколько мгновений времени…
- Я соблаговолю, - Эшенба швырнул нашего нового колдуна, - под Эмруозосом хрустнула лавка гребца, но сообразительный маг благоразумно удержал стон. Король окинул взглядом парней: - Кто хвастал, что видел это серое дерьмо с парусами в Глоре?
- Мой король, кажется, мы заметили суденышко у Коронной пристани в тот день, когда… - уныло начал бормотать Боров.
Бочонок с остатками воды рухнул на его плечо и шею, но боец отделался легко, - лишь схватился за разбитое ухо.
- Ваше Величество, - сказал я, - болтают, что двутелую каракатицу встречали и у Конгера, и у Птичьих островов. Похоже, промышляют контрабандой. Или их несколько, этих серых…
- Полагаешь, нам они не интересны? - король глянул на меня вскользь. - Так, мой благородный лорд Либен?
- Если Ваше Величество прикажет… - пробормотал я.
Приступ бешенства прошел, изъявленное лицо короля приняло обычный серо-пятнистый цвет. Опыта у Эшенбы хватало, и наш хозяин понимал, что гоняться за странным суденышком бесполезно, - серый призрак без особого напряжения показал скорость, втрое превосходящую нашего резвого "Сопляка".
- Ладно, двигаем к берегу, девочки, - приказал король.
Горизонт был пуст. "Сопляк" прятался в тени скал у Яблочной. Часть команды наблюдала за Двинутым, пытавшимся охотиться на рыбу у мыса, остальные дремали. Король, устроившись на носу, беседовал с Закройщиком. Поманил меня:
- Наш ученый друг полагает, что та проворная несуразица именуется "ката-мараном". Он слыхивал о подобных кораблях.
Закройщик торопливо закивал:
- Несомненно, мой король. Быстрый корабль, но слабый. Вооружение там расположить негде.
- Не одного эвфитона? - вежливо спросил я.
- Полагаю, не эвфитона, ни трибока, - подтвердил наш советник с многоопытным видом.
Король глянул на меня насмешливо:
- Слышишь, мой друг? Даже трибока нет. И мы упустили столь лакомый кусочек.
Я кивнул. Последнему портовому мальчишке было очевидно, что на двухкорпусной игрушке устанавливать трибок просто бессмысленно. Нашего многомудрого Закройщика выродили в краях, где и рыбу-то ловят исключительно с берега.
- Возможно, это и "ката-маран", - сказал король. - Меня больше интересует, что за ловкачи шныряют на подобной посудине вдоль моего берега. Эмруозос, душечка, что говорят звезды по этому поводу?
Колдун сидел у ног Эшенбы, - рука короля покоилась на голове мага, и сочащаяся из трещин в пальцах серая слизь, пачкала блестящие пряди.
- Мой король, мне нужны название корабля и имя его хозяина, - прошептал Эмруозос. - Если я смогу начертить его жизненный путь, тогда…
- Мне кажется, тебе следует больше размышлять о собственном жизненном пути, - задумчиво изрек король. - Нить твоей яркой судьбы опасно истончилась.
Королевский палец с силой зацепил ободок серьги в ухе колдуна. Эмруозос покорно ткнулся лбом в колено хозяина и бросил на меня умоляющий взгляд. Понятия не имею, с чего колдунишка вообразил, что я обязан его защищать.
- Либен, этот "ката-маран" был у Коронной пристани в тот день?
- Я не мог видеть, - осторожно напомнил я. - Мы оборонялись на стенах ближе к главным воротам.
Вспышки ярости не последовало. Король лишь крепче взял за ухо красавчика-колдуна. Вообще-то, Эшенба почти не помнил события того памятного дня, и это обстоятельство весьма угнетало нашего короля.
- Узнаем. Чуть позже мы всё узнаем, - пробормотал Эшенба, вглядываясь в ослепительно сияющий горизонт. - Я хочу взглянуть на ту быструю штуку поближе. Заодно недурно бы узнать цвет требухи ловкачей, что здесь так по-хозяйски ходят. Эмруозос, ты умеешь читать будущее по кишкам?
- Если будет угодно, моему королю, - проскулил колдун, вжимаясь щекой в грязную кожу брюк властителя и обнимая его сапог.
- Мне угодно, чтобы вы думали о деле, - прошептал Эшенба, вновь запуская пальцы в гриву молодого мага. - Мне сейчас нужна помощь богов, мудрецов и прочих нахлебников.
Видят боги, в последнее время король слишком часто обращался за советом к Кату-мужеложцу. Это смущало наших парней. Вразуми меня ветры Севера, это смущало и меня. Уж лучше писк и визг девок. Должно быть, Жани сейчас не по себе. Она умная девка, а на берегу хватает времени поразмыслить о соперницах и соперниках. Впрочем, Жани наверняка уже успокоила себя нуттом.
* * *
Мы вернулись в Кедровую дождливым вечером. За последние сутки взяли богатого "купца" и почтовый снеккар. С юрким суденышком пришлось повозиться. Наши умники, - Закройщик с колдуном, - чуть не сдохли на веслах. Король порезвился, Двинутый обожрался, я заработал неглубокую дырку меж ребер. Мы устали, дырявя непромокаемые мешки с письмами, - многочисленная корреспонденция из Нового Конгера никак не хотела тонуть.
Теперь "Сопляк" отдыхал в затишье Кедровой бухты. Мне тоже было приказано отдыхать. Король счел уместным обратить внимание на мою рану или просто не желал, чтобы я мешал им с Закройщиком размышлять над большим планом Глора. Надо отдать должное новому колдуну, рисовать и чертить он умел: план он накарябал отличный.
Повязку мне помог поменять Брехун, и я выполз из каменной духоты. Наш бывалый лекарь и пыточных дел мастер замычал вслед что-то протестующее, - по его мнению мне полагалось лежать. Ерунда, я повидал дырок в человеческих шкурах не меньше Брехуна и знал, что через три-четыре дня забуду, с какого боку меня подпортили в последний раз.
Стояли первые дни настоящего лета. После вчерашнего дождя камни парили и нагревались на глазах, берег вздрагивал в легкой дымке, мирно шуршал прибой, обещая спокойный день. Я улегся на старом плаще в тени обрыва. Боль от плохо отмоченной и содранной повязки постепенно утихала.
Мне приснились Ливни. Таяла радуга над донжоном старого замка. Дрожали дымки очагов над халупами деревушки, прячущейся среди береговых скал. Лежали на гальке рыбацкие лодки. Людей, - ни мертвых, ни живых, - не было видно. Всё казалось знакомым и в тоже время чужим. Я искал памятные с детства ориентиры и не мог найти. Даже скалы Булькова Носа у выхода из бухты издевались надо мной, меняя очертания. На дальней стороне бухты появились какие-то тени, начали подползать.
Я очнулся. Вот она, опасность, - любопытно заглядывала мне в лицо, шевелила усишками. К белому лбу котенка прилипла пара рыбьих чешуек. Я отпустил рукоятку кинжала, потянулся и щелчком сбил с шерсти украшение. Котенок возмущенно зафырчал и бросился удирать вверх по склону.
- Ты бы ему лучше дал пожрать, - сказали сверху. - Он конгерский тягучий сыр обожает, аж подохнуть готов.
- Даже не помню, когда я в последний раз видел конгерский сыр, - пробормотал я.
- Во вчерашней добыче сыра мешков пять, - сообщила Жани.
Она стояла на уступе, придерживая мальчишку за плечо. Обезьяний принц смотрел на меня с тем же глупым любопытством, разве что усами не шевелил. Котенок взобрался к ним, с чувством превосходства фыркнул на меня и уселся, смешно растопырив задние лапы.
Я сел, машинально приглаживая волосы:
- Что смотрите? Идите, пока никто не заметил.
- Мы гуляем. Как приказано, - Жани не спускала с меня взгляда. - Знаешь, пожалуй, королю стоит давать тебе чуть больше денег. Или ты всё спускаешь на девок? Неужто не остается пару "щитков", чтобы постричься, как подобает лорду?
- Наконец-то. Хоть кто-то вразумит меня, сколько надлежит тратить на девок, - пробормотал я.
- Девки - твое дело, Либен. Но если в Глоре тебя усадят на кол, как пирата, мне будет жаль, - безо всякой усмешки сказала Жани.
- Мне, собственно, тоже, - сознался я.
- Тогда подстригись и поменяй куртку. Не будешь так похож на разбойника.
- Хм, а если завиться и надевать побольше побрякушек? Думаешь, поможет? Может, заняться астрологией?
- Не надейся. У тебя слишком жесткая задница. К тому же ты лысеешь.
- Хм, тоже верно.
- И еще ты слишком лорд, Либен, - сообщила Жани, глядя уже на "Сопляка". - Жаль, что ты не можешь сжать котенка в кулаке и выдавить его дерьмо вместе с кишками в свой стакан. Нет, ты совершено негодный пират.
Насчет дерьма и стакана посулил король, как-то заметивший котенка в своих покоях. Теперь Снежок, как без затей прозвали тварюшку, по ночам прятался где-то в развалинах замка. Вернее, его прятали, - кажется, Брехун.
- Не болтай, - пробурчал я. - Иначе рискуешь лишиться языка.
- Язык король мне оставит, - равнодушно возразила Жани. - Отрежет голову и еще пару раз с ней побалуется. Твой король как-то заметил, что язык и губы, - единственное, что есть хорошего в такой суке, как я. Тут колдуну до меня далеко. К тому же я не боюсь червей.
- Ты ловкачка.
- Еще какая, - согласилась она, тряхнув волосами, схваченными через лоб новой ярко-алой повязкой. - Когда я словчу по-настоящему и уйду в прибой, погуще харкни мне вслед.
- Не спеши.
- Таков твой совет? - она глянула мне в глаза. - Хочешь смыться первым?
- Куда?
Ответить она не успела, - обезьяний принц, явно не слушавший наш разговор и со скукой погладывающий по сторонам, внезапно дернул её за юбку. Жани на него не взглянула, - просто пошла по тропке, придерживая веревку на шее мальчика. Снежок, задрав хвост, бежал впереди них.
Они уже порядком удалились, когда на спуске появился Лучок с парой парней, - несли инструмент к лодкам. Увидев меня, спящего на плаще, мигом приглушили свой треп.
Я снова заснул. Снились уже не проклятые Ливни, а нечто размытое, но непристойное. Сквозь сон я чувствовал, как ноет бок, но всё тянул под себя чье-то гибкое тело, баба трепетала и отбивалась, я наваливался со сладостным нетерпением.
Я проснулся с болью в боку и болью между ног. Совсем спятил. Насмешливо вскрикивали чайки. Они правы, - Жани затеяла дурную игру. Не собираюсь в ней участвовать. Даже Кат-мужеложец признает: грудь у девки восхитительная, с таким щедрым вырезом и два десятка ожерелий ничего не спрячут. Но в "Померанце" найдутся сиськи и получше. И по сходной цене.
Сдерживая стон, я повернулся на спину. Нужно окончательно проснуться. Демоны утащи эту девку: не грудь мне её снилась, и не ляжки. Глаза-то здесь при чем? Совсем не голубые. Взрослые глаза, несмотря на избыток красок и теней дразнящих. К чему это? От колдуна набралась заумности, амара портовая?