Поржали все знатно, повеселились, похохмили от души. Даже Пётр совсем не сильно гневался, так - больше для порядка… Головина денщики проворно уволокли куда-то, никто его и не пожалел: чужой, непроверенный в делах и пьянках совместных…
Царь самолично помог Егору подобрать с пола разбросанные бумаги и пергаментные листы, посмотрел непривычно строго, нервно дёрнул шеей (следовательно - и головой), веско приказал:
- Прошли времена глупых забав. Если после этого не скажешь дельного чего… Запорю лично, до смерти самой…
Егор демонстративно медленно, в полной тишине, расстелил на столе (поверх других бумаг) первый бумажный лист, откашлявшись, начал давать подробные и обстоятельные пояснения:
- Эта карта рисовалась со слов многих людишек торговых, посещавших по надобности своей сии места…
- Кто рисовал карту? - угрюмо поинтересовался Ромодановский.
- Люди мои, коих я посылал в Черкасск и Астрахань.
- Для чего посылал? - не отставал дотошный князь Фёдор.
- Надзирать за местами, где будет проходить поход Азовский, - терпеливо и чётко отвечал Егор. - Дабы безопасность государя потом было легче и надёжней обеспечивать. Ещё будут вопросы?
- Нет пока! - усмехнулся Ромодановский. - Сказывай дальше, охранитель!
- Спасибо! - коротко улыбнулся князю Егор. - Итак, про городки Кизикерман, Арслан-Ордек, Шахкерман, Соколиный замок и крепость Очаков мы сейчас говорить не будем. Здесь как раз всё и понятно. Доблестный Борис Петрович с этим, - отвесил Шереметьеву низкий церемонный поклон, - разберётся вне всяких сомнений… Но ядро ореховое данной кампании военной, цель её конечная - это крепость Азов! Без Азова - всё напрасно! Только по Дону мы можем товары свои: зерно, дёготь, лес и прочее, доставлять к Чёрному морю…
- Согласен, согласен! - заволновался Лефорт. - Азовская гавань очень важна для дел торговых, успешных… Причём даже не сейчас, а потом, когда с Босфором и Дарданеллами договоримся…
После недолгого и глупого спора о торговой ценности той или иной гавани Егор продолжил:
- Вот подробный и укрупнённый мною план крепости Азовской…
- Откуда - сей план? - опять продемонстрировал свою природную въедливость Ромодановский.
- От тех же людишек торговых! Так вот, мы хотим эту крепость взять непременно в этом году. А кто из вас, любезные господа, мне чётко может назвать основные слабые и сильные места этой крепости? Кто? И - что?
- А ты кто таков есть, харя мужицкая, чтобы отчёт давать перед тобой? - не сдержался всегда обычно спокойный Шереметьев. - Сказано: надо кампанией воинской взять неприятеля, знать и возьмём! Доля такая, присяга перед государем… Навалимся и потопчем турка! А нет, так головы свои сложим - в бою честном, кровавом! Чего тут рассуждать и умничать? Шашку наголо - и вперёд…
- Остановись, Борис Петрович, остынь! - повысил голос Пётр, подбадривающе подмигнул Егору: - Давай, охранитель, сам рассказывай - о слабых и сильных сторонах крепости. Ты ведь ни ночь целую размышлял над этим? Зачем тогда задаёшь лишние вопросы? Цену набиваешь себе, прохиндей? Рассказывай, не томи уже!
- Как видно из этого плана, турецкие корабли могут свободно швартоваться прямо у крепостных стен. Следовательно, во время осады к неприятелю будет беспрепятственно доставляться продовольствие, порох, новые солдаты… Это очень плохо!
- Очень даже нехорошо! - подтвердил генерал фон Зоммер.
- Далее. А что у нас? Наш главный военный лагерь будет располагаться вот здесь, у Митишевой пристани, сюда же будет доставлено всё наше продовольствие и военные припасы. От Митишевой пристани до Азова степью более пятнадцать вёрст. А в степи наши обозы будут ждать до двадцати тысяч татарской конницы…
- Хватит врать! - возмущённо перебил его Пётр. - Какие такие двадцать тысяч? Мне докладывали, что не более пяти…
- Государь! - Егор склонился в почтительном полупоклоне. - Я - твой охранитель, мне по должности положено знать многое, всюду иметь надёжных и проверенных людей. Вот, посмотри это письмо, оно писано всего две недели назад, прочти…
Царь недоверчиво покрутил головой и замолчал, читая предложенный ему документ, а старый Гордон снова поддержал Егора, назидательно подняв вверх указательный палец:
- Всегда при составлении кампаний воинских надо исходить из худшего! Так учил ещё славный маршал Конде! Продолжай, молодой человек, продолжай!
- Вот и получается, что у турков не будет никаких проблем со снабжением, а нам голодать придётся, огненных припасов всегда будет не хватать, потому как татары будут постоянно нападать на наши обозы - со всем своим усердием татарским…
- А если прямо по Дону доставлять всё? - вмешался Лефорт. - На баркасах - прямо к лагерю осадному. А?
- Не получится - прямо по реке, - недовольно поморщился Егор. - Дон заперт цепями, а в устье, на разных берегах, расположены две хорошо укреплённые каланчи с очень великой артиллерией. Каланчи, конечно, можно и штурмом взять, но - ценой большой крови. Да не только в этом дело… Было бы что перевозить по реке. С этим у нас - тоже не всё в порядке, господа мои хорошие…
- Хватить сопли жевать зелёные! - рассердился Пётр, гневно округляя глаза. - По делу говори, Алексашка! Не ходи вокруг да около!
- Слушаюсь! - щёлкнул Егор каблуками. - Подрядчики наши окончательно и бессовестно заворовались! Герр Франц, прочти вслух вот это письмо из Астрахани, чтобы никто не подумал, будто я лукавством занимаюсь…
Лефорт взял в руки бумажный лист, громко зачёл:
- Купцы Воронин, Ушаков и Горезин взялись поставить для кампании военной пятнадцать тысяч вёдер сбитня, сорок пять тысяч вёдер уксуса, столько же - водки, двадцать тысяч солёных осетров, десять тысяч пудов ветчины, масла и сала - пять тысяч пудов, соли - восемь тысяч пудов…
- Короче, суть давайте мне, соратники! - коротко рыкнул царь.
- Деньги эти господа украли, мин херц! - с вселенской грустью во взоре известил Егор. - И почти ничего не поставили, даже соли нет - ни единой щепотки… Только рыбы гнилой в достатке и хлеба лежалого, прогорклого, покрытого зелёной плесенью…
- Правду говоришь?
- Святой истинный крест! - торопливо перекрестился Егор и продолжил: - У меня же свои люди везде… Но это не всё, государь! По твоему указу на Москве-реке были построены струги, каторги и лодки - для перевозки войска и припасов…
- Построили? - Царский подбородок слегка задрожал, предвещая нешуточную бурю - с серьёзными последствиями.
- А вот поехали, сам посмотришь! Это до складов в Черкесске да Астрахани далеко, а Москва-река, вон она, рядышком. К ужину и вернёмся, ужо…
- Едем! - велел Пётр. - Подать лошадей! Все едем! Там и договорим сей важный разговор, на речном раздолье…
Часа через полтора миновали Всесвятский мост, скоро вдоль речных берегов замелькали деревянные помосты, у которых покачивались на волнах крепко привязанные лодки, струги и паузки. По приказу царя кареты остановились у самого длинного помоста, на котором ещё продолжались судостроительные работы: несколько бородатых мужиков лениво конопатили борта новенькой каторги.
Пётр первым соскочил на свежие доски помоста, за ним свои кареты покинули и остальные участники совещания.
- Что это? - грозно спросил царь, указывая своим перстом на речную гладь. - Что это такое, я вас спрашиваю? Кто здесь главный?
Всего к доскам причала было привязано порядка сорока больших и малых плавсредств. Только вот как минимум одна треть из них находилась в полузатопленном и полностью затопленном состоянии, было слышно, как журчала вода, проникающая внутрь ближайшего струга через хорошо видимую дырку в свежеструганном борту.
По доскам настила звонко процокали чьи-то каблуки, подбитые стальными подковками, пред царские очи, отодвинув в сторону Якова Брюса, предстал дородный бородатый мужчина средних лет, одетый по купеческому обычаю: белая рубашка, тёмная поддёвка, широкие синие шаровары, чёрные, тщательно начищенные, собранные "гармошкой" сапоги.
- Здесь я, государь, здесь! - зачастил бородач, вставая перед царём на колени. - Искал меня?
- Кто таков? - с трудом спросил Пётр, жадно хватая ртом воздух.
- Столяров я! Фёдор Столяров! Рыбой торгую. А сюда купечеством приставлен московским, надзирать за строением лодочным…
- Надзирать? - взревел Пётр, нагнулся, неожиданно схватил в правую руку плотницкий топор, валявшийся на досках настила, махнул им, как показалось, небрежно…
"Вот же, мин херц называется!" - недовольно подумал Егор, обтирая рукавом камзола своё лицо, забрызганное купеческой кровушкой…
- А-а-а! - страшно завопил Пётр. - Всех ворогов казнить, всех четвертовать! Поставщиков, купцов, всех! - Царь со всей силы шарахнул топором по ближнему стругу, глубоко разрубая его борт, кинулся по направлению к карете, неожиданно упал и забился в судорогах, из его перекошенного на сторону рта во все стороны полетели клочья розовой пены…
Петра успокоили только минут через тридцать-сорок: отпоили - сперва хлебным забористым квасом, предоставленным испуганными плотниками, а потом - Мозельским вином, прихваченным с собой дальновидным и рачительным Брюсом.
- Ну, охранитель, прав ты! - очень тихо выговорил царь, после таких припадков он всегда был тих, печален и задумчив. - Не готовы мы ещё к взятию Азова! Не готовы! Придётся отложить на год кампанию сию…
Удивительно, но никто из присутствующих при этом особо и не возражал, только Лефорт негромко ругнулся по-немецки и недовольно постучал своей тростью о доски настила.
- Во дворец! - велел Пётр. - Совещание ещё не окончено, пусть Данилыч теперь предложит нам чего дельного! А то только ругает всех подряд, выводит на чистую воду, обвиняет в воровстве… Да, кстати, чего там с этим… с купцом Столяровым?
- Да помер, конечно же! - невозмутимо доложил Ромодановский, совершенно не боящийся крови. - Рука же у тебя, государь, железная…
Вернулись в малую столовую Преображенского дворца, расселись по прежним местам.
- Продолжай, Алексашка! - устало махнул рукой Пётр. - Ужин повременит!
Егор предложил, стараясь быть максимально убедительным:
- Нужно разделиться на три команды. Первая пусть через неделю выезжает в Воронеж и организует там строительство флота. Настоящего флота: чтобы и пушечные корабли были, и галеры, и брандеры…
- Брандеры - очень дельно! - встрял фон Зоммер. - Порохом нагрузили, подогнали к стене крепостной, рванули и через пролом - на штурм… Милое дело!
- Завтра же выезжать в Воронеж! - непреклонно поправил Егора царь. - Завтра же, без промедления! И команду сию я лично возглавлю! Тут без руки моей железной не обойтись! Продолжай, охранитель!
- Вторая команда займётся армейским снабжением. Старых подрядчиков надо казнить безжалостно, новых - подобрать. Тут, я думаю, князю Ромодановскому и все карты в руки, он справится… Людьми честными и толковыми и я помогу! (Это Егор имел в виду тестя своего будущего, Ивана Артемича Бровкина, мужика хваткого и головастого.) Надо, чтобы к следующей весне всё необходимое было доставлено: и в Черкасск, и в Паншино (остров такой на Дону), и на Митишину пристань…
А третья команда пусть срочно выезжает в Европу. Надо дополнительно нанять дельных корабельных мастеров, толковых офицеров - с опытом взятия крепостей, людей, хорошо понимающих в деле взрывном…
- Я сам поеду! - вызвался Лефорт. - И Якова Брюса прихвачу с собой. Только ты, Александр Данилович, список мне составь подробный…
- Составлю! - согласно кивнул Егор головой. - Теперь о диспозиции военной. Будущей весной войска и флот спускаются к Азовской твердыне. Армия окружает крепость с суши. Флот отгоняет турецкие корабли в море, устанавливает блокаду морскую. Да, ещё по дороге к морю наши корабли разрушают орудийным боем две каланчи, снимают с устья Дона цепи… Далее, вот безымянный остров точно посередине Дона, прямо напротив крепостных стен. Сюда, под прикрытием артиллерии корабельной, переносим ломовые батареи и мортиры, начинаем старательно разрушать стены крепостные…
- Дельно, дельно! - снова одобрил Гордон. - А потом, под прикрытием этих же мортир, к стенам направляем два-три брандера, взрываем… И апроши не придётся рыть…
- Как это - не придётся? - возмутился Пётр. - Обязательно будем рыть! Надо всё испытать, всё опробовать…
Совещание длилось ещё часа два. Появился, неуклюже переставляя ноги циркулем, Головин, неожиданно, отринув нанесённую обиду, полностью поддержал Егора:
- Отличный план! Лучше воевать серьёзно и солидно, чем людишек класть в горячке удалой…
- А что отпишем в Вену, в Варшаву? - забеспокоился Лефорт.
Пётр только плечами передёрнул небрежно:
- Ничего не будем им отписывать, обойдутся, гниды заграничные! И того им пока хватит, что Шереметьев возьмёт эти Кизикерманы, Арслан-Ордеки… У меня к вам, верные мои соратники, имеется другой важный вопрос. А кто возглавит нашу будущую Азовскую кампанию? А, не слышу? - насмешливо посмотрел на Егора. - Что, охранитель, ты, небось, возглавить желаешь? Мол, планы твои, тебе и вершить?
- Никак нет, мин херц! - Егор в очередной раз вскочил со скамьи и браво щёлкнул каблуками. - Молод я ещё и неопытен! Считаю, что генерал Гордон, Пётр Иванович, достоин сей чести… А я что? Мне не надо всякого лишнего. Дозволь, государь, возглавить полк Преображенский!
- А что, и возглавляй! - милостиво согласился царь. - Звание полковника жалую! А сам полк потом заберёшь под свою руку, уже перед самым походом. А пока собирайся, прощайся с невестой, со мной поедешь - в Воронеж…
Вечером он прощался с Санькой.
- Полковник - это хорошо! - согласилась невеста, в очередной раз неохотно отрываясь от Егоровых губ. - Только лучше было бы свадьбу сыграть пораньше… Ты, люба моя, очень прошу, возвращайся быстрей! И думай неустанно, день и ночь, думай: как нам быть с царём и с "правом" его…
Глава десятая
Таблетки, спички, свадьба…
Перед тем как разместиться в царском кожаном возке рядом с Петром, Егор подозвал к себе Алёшку Бровкина, которого оставлял вместо себя за старшего на московском "хозяйстве".
- Так, Алексей Иванович, вчера вот целый вечер мы разговаривали с тобой, а про одно важное дело я и позабыл совсем.
- Внимательно слушаю, Александр Данилович.
- Нужно доктора мне найти одного, иноземного… Нет, не знаю имени и фамилию. Понимаешь, этот врач должен быть запачкан по самые уши - в чём-нибудь очень серьёзном и гадком… Короче говоря, грешки должны водиться за ним. Такие грешки, что дыба ему должна светить, самое меньшее… Понимаешь, о чём я толкую?
- Конечно, Александр Данилович, понимаю! Всех врачей насквозь просветим, найдём тебе знатного супостата, не сомневайся, будь спокоен, езжай себе…
- Потом, когда Брюс вернётся из Европы, и он тебе поможет, я уже толковал с ним…
С другом-Яковом Егор говорил совершенно откровенно, ничего не скрывая, чётко обрисовав суть проблемы:
- Не могу я, Яша, допустить, чтобы Пётр Алексеевич Саньку мою… Ну, того самого! Не могу, и всё! Да, он царь, и всё такое… Но, не могу! Нужен мне этот доктор. Вдруг да и получится эта задумка моя?
- А если не получится? - серьёзно спросил Брюс, озабоченно поглядывая на Егора.
- Тогда мы с Санькой ударимся в бега. Так вот мы с ней решили. Только подготовиться к этому надо очень хорошо, чтобы не поймали. Я для этого и свадьбу отложил на год… Как, друг, поможешь?
- Он ещё спрашивает! - искренне обиделся Яшка. - Конечно, помогу! Дело-то благородное…
Обоз, наконец, медленно тронулся, противно и угрожающе заскрипели по весеннему снегу широкие полозья саней.
- Алексашка, не ленись, подбрось дровишек! - попросил Пётр, зябко кутаясь в медвежью шубу. - Знобит меня чего-то…
В задней части возка располагалась пузатая печка с бронзовой трубой, выходящей наружу. Егор, надев на руку толстую холщовую рукавицу, открыл печную дверцу, подбросил в топку, на розово-сиреневые угли, два толстых берёзовых полена из большой плетёной корзины, захлопнул дверцу на щеколду. Печка весело и бодро загудела, он вернулся на своё место - рядом с царём.
- Что это нашло на тебя, Алексашка? - задумчиво спросил Пётр.
- О чём это ты, мин херц?
- Да о том, чего это ты вдруг умничать начал? Вот, перенесли из-за тебя кампанию военную на целый год. А раньше ты всё молчал да князю Ромодановскому без устали поддакивал, мол: "Побьем татарву! Вперёд! Почётно это!"…
- Дык, Пётр Алексеевич, мин херц! - очень натурально засмущался Егор. - Я же нынче, почитай, человек почти женатый! И о росте карьерном пора натурально призадуматься… Когда молчал да всем поддакивал - в поручиках ходил обычных, а выступил всего только один раз - сразу же полковником заделался! А годовой оклад полковника - это уже серьёзно, мин херц, куда как серьёзно!
- Ну-ну, - недоверчиво покачал головой Пётр.
В Воронеже царь развернулся сразу и круто, продемонстрировав во всей красе свой организационный талант: орал, страшно угрожал, бил морды и лица - не разделяя провинившихся на родовитых и безродных, отправлял на бессрочную каторгу, силой отнимал у местных помещиков крестьян для нужд верфи корабельной…
По его Указам со всей России сгоняли в Воронеж рабочих и умелых ремесленников, безжалостно вырубались вековые дубовые и сосновые рощи. Строились амбары, погреба, склады, бараки, бани… Любое явное неповиновение и недовольство царь пресекал твёрдо и жестоко, без малейшей жалости.
Впрочем, через два с половиной месяца, когда в Воронеж прибыл царский "гарем", Пётр заметно смягчился, подобрел и перестал посылать всех провинившихся - без разбора - на пытошную дыбу и в сибирскую каторгу…
К поздней осени заложили на воронежских стапелях: три двухпалубных многопушечных корабля, пятьдесят гребных галер, пять брандеров, более ста пятидесяти стругов.
В августе месяце прибыли, даже не останавливаясь в Москве, долгожданные Франц Лефорт и Яков Брюс в сопровождении нанятых на службу морских и армейских офицеров, а также разнопрофильных инженеров и опытных корабельных мастеров, общим количеством - пятьдесят шесть человек. С каждым из вновь прибывших Егор провёл (пользуясь, естественно, услугами толмачей-переводчиков) продолжительные ознакомительные беседы. Настырно выпытывал, настойчиво выспрашивал, внимательно приглядывался…
Все пятьдесят шесть иностранцев произвели на него вполне даже благоприятное впечатление. Уже чисто страхуясь, Егор попросил Брюса:
- Яша, пообщайся ещё раз с вновь прибывшими иноземцами!
- На предмет? На что обращать внимание?
- Может, кто-то ведёт себя нетипично. Может, говорит странно - с нотками механическими…
- Понятно, всё шпионов ищешь! - усмехнулся Яшка.
- Ищу! - согласился с другом Егор. - Кому-то ведь надо и это делать - шпионов искать…
Через трое суток Брюс доложил:
- Со всеми переговорил, ни с чем подозрительным не встретился! Так что, Саша, если я тебе здесь не нужен, то поеду в Москву. Помогу Алёшке Бровкину доктора-супостата искать для тебя…