И никто из занятых шутливой пикировкой не заметил небольшого человечка в клетчатом пиджаке, немного лысоватого, с аккуратной бородкой. Все время разговора с дю Бриндвилем он простоял неподалеку, у планшира, любуясь морскими далями, а теперь деловито направился куда-то. На лице его читалась усиленная работа мысли…
Вечером в салоне снова спорили о политике.
- В Форэ весьма и весьма патриархальный уклад жизни, - негромко говорил рыцарь дю Бриндвиль. Судя по довольному выражению его лица, брачные переговоры с четой Крепеньких прошли удачно. - Иногда до нас доносятся отголоски бурь большого мира, но в целом всё идет так, как много веков назад…
- Но вы же не отрицаете необходимости прогресса, развития? - наскакивал на него лысоватый человечек с бородкой, невесть когда успевший присоединиться к общей беседе.
- Ну разумеется, наше общество развивается, - соглашался тот. - Происходят объединения рощ… простите, семейств, это естественный процесс.
- И какой же у вас тип правления?
- Хм… - задумался Жоффре. - Старолесной, я бы сказал. Видите ли, наиболее крупное объединение рощ уже может считаться лесом, то право первого голоса по жизненно важным вопросам переходит именно к нему.
- А другие проблемы?
- А их все семейства решают так, как сочтут нужным, - ответил рыцарь. - Разумеется, существует свод старинных правил, нарушить которые столь же позорно, сколь обзавестись омелой…
- Это в каком смысле? - заинтересовался следователь.
- О, я снова выражаюсь туманно, - вздохнул тот. - Вы ведь знаете, что омела паразитирует на деревьях, как… - Тут он огляделся, убедился, что ни одной дамы поблизости нет, и закончил фразу: - Как некоторые женщины сомнительного поведения - на состоятельных мужчинах. У нас такое положение вещей считается зазорным. В конце концов, никто не мешает расширить свои посадки, так чего же ради обманывать, скрываться и притворяться?
- Действительно… - пробормотал Бессмертных.
- Выходит, у вас всё-таки монархия? - не отставал человечек с бородкой. У него был короткий, немного вздернутый нос, до смешного напоминавший пятачок.
- У нас нет единоличного властителя, - мягко поправил дю Бриндвиль.
- Ну хорошо, у вас клановая система?
- Уже ближе, - уклончиво сказал рыцарь. Заметно было, что он затрудняется определить систему государственного устройства родного Форэ, но сознаваться в этом явно не желает.
- Полно вам! - пришел к нему на помощь следователь. - Что вы вцепились в милейшего дю Бриндвиля? Кстати… хм… не имею чести…
- Виннипольд Цукерно, - отрекомендовался человечек с бородкой. - К вашему сведению, великосовестный член ложи Усердных каменщиков с мозолями второй степени!
- А-а… - протянул доктор Немертвых, изучавший в соседнем кресле вечернюю газету, особым образом склеенную из телеграфных лент. - Знаем, как же. Сладкозвучный глас моральной оппозиции…
- Демократ-извращенец, - хихикнул Ян, лениво игравший с Бертом в орлянку. Выигрывал все время Берт, но приятелей это не волновало - они были полны решимости узнать, когда же теория относительности всё-таки возмутится и исправит положение.
- Грязные инсинуации! - гордо сказал Цукерно. - Измышления воинствующих невежд! Монархические происки!
- А диагноз-то налицо… - заметил доктор, поправляя пенсне.
Пол Топорны отвлекся от бильярда, за которым разделывал в пух и прах господина Крепеньких (отставной контр-адмирал все время требовал реванша, но пока сумел победить только однажды, и то потому, что офицер суда ему поддался), попросил у Немертвых свой дипломат, перебрал бланки и удовлетворенно кивнул, после чего вернулся к игре.
- Уже на учете? - поинтересовался Бессмертных.
- Точно так, - отозвался Топорны, лихо уложив крученый шар в лузу.
- Палачи! Кровавые сатрапы охранки… - тихо, чтобы тот не услышал, проговорил Цукерно. - История нас рассудит!
- Ну будет вам, будет, - примирительно произнес следователь. - А скажите, господин Цукерно, верно ли, что члены вашей ложи единственно приемлемым государственным строем считают демократический?
- Ну разумеется! - воскликнул тот.
- И что же? - поинтересовался Руперт. - В вашей стране уже построено полностью демократическое общество?
Розен отчетливо хрюкнул, но сделал вид, будто поперхнулся виски со льдом, кое поглощал за отсутствием вожделенной "бессмертновки".
- Пока, - с чувством собственного достоинства ответил Цукерно, - пока еще нет. Увы, издержки прежнего режима все еще дают о себе знать, и мы вынуждены много работать над этим! Зачем, по-вашему, создана наша ложа? Взгляните на эти мозоли!
Он сунул ладони под нос следователю. Тот поспешно отодвинулся.
- Да, руки натруженные, вижу… И как успехи? - спросил он.
- Дела идут, - сурово сказал демократ. - В любом случае, у нас простому человеку живется намного лучше, чем в вашем Каролевстве, где никто не защищен от произвола властей!
- Угу, то-то у вас в прошлом году голод случился, - заметил Теодор, не отрываясь от газеты. - Потому что народные избранники фонды разворовали и сбежали. Начали посевную - а сеять-то нечего, нечем и негде… Помнится, по всему миру средства на провизию собирали.
- Это издержки, - нахмурился Цукерно. - Мы должны создать идеальную социальную модель, и на пути к этому возможны некоторые… ошибки.
- А о каком это произволе вы изволили толковать? - поинтересовался Немертвых.
- О таком, что в вашем распрекрасном Каролевстве человека ни за что ни про что могут схватить, расстрелять, отправить на каторгу…
- И съесть, - подсказал комиссар. - Если беарийцам попадется.
- Да, съесть! И это в цивилизованной, казалось бы, стране! Ваш правитель поощряет варваров из соседней державы, в которой и вовсе творится невесть что! И вдобавок…
- А у вас уже перестали использовать стимулы? - поинтересовался доктор.
- Что, простите? - сбился с мысли Цукерно.
- Стимулы, - повторил Немертвых и опустил газеты. - Ну, такие палки, которыми просветители бьют недовольных по почкам. Хм?..
- Э-э-э… - замялся тот. - Право, впервые слышу. Я уверен, это происки недоброжелательно настроенной прессы. Когда я натыкаюсь на такие байки о моей стране, у меня буквально волосы встают дыбом!
- Было бы, чему вставать, - хмыкнул Сидельских и махнул стюарду, чтобы подал еще виски.
- Ваш юмор, сударь, слишком тонок, я не в состоянии его разглядеть, - сказал Цукерно надменно.
Комиссар не стал разбрасываться словами, а молча положил ногу на ногу и принялся оной ногой покачивать. Вид хорошо поработавших на своем веку тяжелых сапог с подкованными каблуками явно подействовал на господина демократа не слишком умиротворяюще, и он поспешил отодвинуться в сторонку.
- Вот об этом я и говорю, - горько заметил он. - Права человека! Пустой звук! Пускай вашему гражданину и даст политическое убежище другая держава, так нет же, за ним отправляются такие вот… господа и силой волокут на расправу!
- Еще чего, - сказал Сидельских и откусил кончик сигары. - Буду я таскать! Чик - и готово!
Цукерно постарался переместиться таким образом, чтобы между ним и комиссаром оказался массивный стол.
- А свобода? Пустой звук! - продолжил он. - Ну ладно, на Мглистых островах, у нас, в других местах люди хотя бы имеют некоторую свободу передвижения, а в Каролевстве? В Беарии? Эти ваши бесчисленные консервные заводы и лесоповалы! Да что там консервы! Права женщин жестоко попраны! Никакого надзора, контроля и просвещения!
- Недоработки на местах, - хмыкнул Берт. У него опять выпал орел.
- О да, вольеры и гаремы - не самое приятное человеческое изобретение, - невпопад сказал дю Бриндвиль. - Всю жизнь взаперти, бедняжки! То ли дело наши рощи - женщины могут свободно общаться, находиться на свежем воздухе… Ну а мелкими неудобствами, право, можно пренебречь. В конце концов, всегда найдется мужчина, готовый оказать даме необходимую помощь. Правда, - улыбнулся он, - отец говорил, что вывезти всех моих старших сестер на курорт было делом нелегким: всё-таки сто двадцать стоунов земли…
- Земли? - заинтересовался демократ.
- Отлично придумано! - откликнулся отставной контр-адмирал. Они с офицером суда как раз закончили очередную партию, и господин Крепеньких восстанавливал силы. - Я в восторге! И обрезка не нужна…
Цукерно перебрался поближе к нему и о заговорил, увлекая собеседника в другой конец салона.
- До чего надоедливый тип! - сказал Сидельских.
- Лечить, - кратко высказался Немертвых.
Топорны выразительно клацнул замочком дипломата.
- Да, пожалуй, так проще, - согласился доктор.
- И ведь до чего заразная штука - эта демократия! - заметил Бессмертных. - Хуже intelligenza, право слово…
- Согласен, - кивнул Немертвых. - Больных intelligenza еще можно вернуть в общество, а с демократами, увы, современная наука пока что справляться не научилась.
- А хуже всего, что они так и норовят устроить эпидемию, - вставил Ян. - Лезут и лезут во все щели… как тараканы!
- Изоляция, - высказался Топорны. - Дезинфекция. И карантин.
- Так ведь там и нормальные люди живут, - вздохнул тот. - А сходу поди различи. Этак всех нормальных и уморишь, демократы-то - они живучие!
- Ах, хватит о политике, господа, - поморщился следователь. - Скажите лучше, куда запропастился наш бравый поручик?
- Он на грузовой палубе, - сообщил Берт. - Присматривает. А то гвардейцы в такой раж вошли, что им и конструктор уже не особенно нужен. Ну, вы ведь знаете, что такое беарийцы в подобном настроении…
- Да, присмотр необходим, - согласился Бессмертных. - Такие увлекающиеся натуры!
- Угу, как увлекутся, так полконтинента маршем и пройдут, - фыркнул Ян. - Бросай, Берт, твоя очередь…
- Решка, решка! - радостно воскликнул тот.
Теория вероятности вновь вступила в свои права…
Утром за завтраком Руперт Бессмертных с неудовольствием осмотрел свою поредевшую команду и поинтересовался:
- Ну и где мой стажер? Или, дорогая Каролина, он перенял вашу очаровательную привычку и намерен теперь ежедневно опаздывать?
- Нет, что вы, - обворожительно улыбнулась госпожа Кисленьких, поправляя прическу. Платье из лавандового газ-кристалла сияло и переливалось на ней, и за соседними столиками снова что-то захрустело. - Просто его похитили.
- Кто?! - поразился следователь.
- Госпожа Конг-старшая и госпожа Вонг, - ответила Каролина.
- А-а, - понимающе протянул тот. - Но это не повод пропускать завтрак!
- Дамы сообщили, что позаботятся о правильном питании нашего Дэвида, - сообщила она.
- Ну тогда я за него спокоен, - хмыкнул господин Бессмертных и отпил чаю. - Кстати, а что они с ним делают?
- Они увели его в гимнастический зал и заставляют выжимать двухпудовую гирю, - проинформировал вездесущий Ян. - Правда, у него пока и с пудовой не очень хорошо получается…
- Ничего, научится, - добродушно пробасил поручик. Вид у него был крайне довольный, и следователь переключился на него.
- Уважаемый Вит-тяй, скажите на милость, чем заняты ваши люди? У "Колоссаля" днище не провалится?
- Как можно, господин Бессмертных! - обиделся тот и разгладил бороду на две стороны. - Мы со всей осторожностью… Так, знаете ли, маневры отрабатываем.
- Я слышал, вы на пару с маркизой де Буполь затерроризировали судовых телеграфистов, - заметил Руперт. - Шлете отчеты Его императорскому величеству?
- Точно так, - прогудел поручик и посмотрел с хитрецой. - Дело, стало быть, продвигается, как должно…
- Ну раз так… - вздохнул тот. - Хм. Интересно, отчего это сегодня господа Крепеньких с племянником завтракают в гордом одиночестве?
- И дю Бриндвилей нигде не видно, - заметил Берт.
- Господа, ну что за сплетни! - позвенела ложечкой о блюдечко Каролина. - Ведь рыцарь сказал вчера, что они с супругой…
- Ах да! - спохватился Бессмертных. - Право, какая бестактность с моей стороны! Хорошо, что он ее не слышал… Розен, друг мой, почему ты ничего не ешь?
- Минус дюйм, - мрачно буркнул тот, разглядывая свое искаженное отражение в зеркально начищенном боку кофейника. - Понимаешь, Руппи, дюйм! Это уже война на уничтожение…
- Спокойнее, - сказал следователь. - Скушай овсянки, тебе полегчает, клянусь!
- Может, поставить распорку? - не унимался тот. - Если попросить гвардейцев…
- Овсянка, Розен! - решительно сказал Руперт и сделал знак стюарду. Перед комиссаром появилась дымящаяся тарелка. Тот машинально зачерпнул ложку, вторую… - Ну вот, совсем другое дело! А теперь выпей ананасного соку и пойдем на палубу, проветримся…
Погода баловала пассажиров: солнце пригревало так, что многие дамы рискнули показаться в весьма открытых нарядах, а господа выбрали летние костюмы и соломенные канотье.
- Ничего не понимаю, - бурчал Ян. Они с Бертом снова играли в орлянку, и теперь орел все время выпадал у Яна. - Заколдованная эта монета, что ли?
- Господа, позвольте мне, - попросил доктор.
- Пожалуйста…
Золотой талер с гордым королевским профилем взлетел, сверкнув в солнечных лучах, и упал на палубу.
Берт с Яном чуть не столкнулись лбами, стремясь взглянуть на результат. Молча переглянулись и уставились на доктора.
Талер стоял на ребре.
- Всё относительно, - пожал плечами Теодор. - Даже теория относительности. А сейчас извините, я, пожалуй, вас покину и…
Договорить он не успел - на палубе появился Дэвид. Колени у него подгибались, руки дрожали. Он молча рухнул в свободный шезлонг и некоторое время судорожно дышал открытым ртом, пока сердобольная Каролина не всунула ему в руку стакан холодного лимонада.
Дубовны осушил стакан одним глотком и немного ожил.
- Шеф… - прошелестел он. - Шеф, прошу вас, можно я прямо завтра сдам вам весь курс по… любой курс! Какой скажете! Ну пожалуйста, шеф!..
- Хм… - сказал Бессмертных. - С чего вдруг такое рвение?
- А я тогда смогу запереться в каюте и готовиться, готовиться, готовиться! - выговорил Дэвид. Каролина передала ему еще один стакан лимонада. - В вашей каюте, шеф, потому что в мою они проникают! И заставляют выйти!..
- Кто они - пришельцы? - старательно не понимал тот.
- Да нет же! - в отчаянии вскричал юноша. - Они! Тетушки!
- Хм… и шапочка из фольги не спасает?
- Господин Бессмертных, ну полно вам издеваться, - укоризненно сказала Каролина и похлопала Дэвида по плечу. - Что с вами сделали?
- Это было ужасно… - простонал он. - Сперва гири… но гири - это еще ладно, это я готов стерпеть! Но потом… потом…
- Да, там что-то было о правильном питании, - припомнил следователь.
- Именно… - стажер побледнел и мучительно сглотнул. - К-каша… манная, с вареньем… много… Потом шоколадное суфле со взбитыми сливками. Тоже много. И мороженое. Ванильное… Пинта…
Тут уже доктор дал юноше в руки сразу целый кувшин лимонада.
- А простой и надежный способ не пробовали? - спросил он.
- Какой? - с надеждой уставился на него Дэвид.
Немертвых кивнул в сторону борта.
- Цепочка не позволяет… - понурился стажер. Да, ошейник тут тоже не спасал: коварный подарок сразу после трапезы затягивался так сильно, что юноша едва мог дышать, а расслаблялся только по мере переваривания.
- Тяжелый случай, - признал доктор. - А что, если…
Закончить он не успел: к компании почти что подбежал бледный и взволнованный рыцарь дю Бриндвиль.
- Господин Бессмертных! - шепотом воскликнул он, в отчаянии заламывая руки. - Моя супруга!..
- Что такое? - удивился тот.
- Она… она пропала! - выпалил дю Бриндвиль.
- Да что ж это такое? - проворчал следователь. - Какой-то корабль призраков: то один пропадет, то другой, то стажера у меня украдут… Да, я отвлекся! Так, значит, исчезла госпожа Ангелика?
- Именно! Я ищу ее всё утро, я обыскал весь корабль… нет, не весь, - поправился рыцарь, - я понял, что это безнадежно. Здесь справится только профессионал! И время, время так дорого!
- Давайте-ка по порядку, - велел Бессмертных. - Присядьте-ка, выпейте лимонаду… ах, его не осталось, какая жалость! Ничего, сейчас еще принесут. А теперь рассказывайте, каким образом вы обнаружили пропажу супруги?
- Очень просто, - ответил дю Бриндвиль. - Поутру ее не оказалось в кадке.
- Хм… Тогда вернемся во вчерашний вечер. Что-либо показалось вам странным? Необычным?
- О, решительно ничего! - покачал тот головой. - Мы с вами мило провели время в салоне, затем я вернулся в каюту к супруге. Всё шло совершенно, как обычно… эм-м…
- Считайте, что вы на приеме у врача, - строго сказал Бессмертных.
- Понимаете, это такой интимный момент… - смутился рыцарь. - Но раз так… Где-то около двух часов пополуночи я прикопал супругу в кадке, тщательно полил ее, поцеловал на ночь и лег спать. Сплю я, как бревно, по выражению моей матушки, и ровным счетом ничего не слышал, если вы это имеете в виду…
- Это, это, - задумчиво произнес следователь. - А дверь каюты поутру была заперта или нет?
- Заперта! - сказал дю Бриндвиль. - Это-то и поразило меня! Я точно помню, что закрывал ее на ключ перед тем, как перейти в спальню, и… и…
- А госпожа Ангелика не могла проснуться раньше вас, выйти и закрыть дверь? - очнулся Дэвид.
- Н-нет… - отчего-то снова смешался рыцарь. - Никак не могла. И… Господа, я уверен - ее похитили!
- Но отчего вы так решили? - приподнял бровь следователь.
- Вам лучше взглянуть своими глазами, тогда вы поймете, - уверил тот.
- Ну что ж, пойдемте, поглядим, раз вы настаиваете, - согласился Бессмертных. - Дэвид… Вы лучше оставайтесь тут. Нас и так много, а вы… хм… отдайтесь процессу пищеварения. У вас еще обед впереди.
Дэвид побледнел и явно собрался потерять сознание.
- Розен, ты с нами? - окликнул следователь.
Шляпа отрицательно качнулась. Комиссар страдал и дожевывал уже третью сигару.
Бессмертных покровительственно потрепал стажера по плечу и последовал за рыцарем…
Каюта у четы дю Бриндвилей оказалась роскошной, нарочно предназначенной для новобрачных.
Некоторый диссонанс в интерьер вносила большая кадка с землей, стоявшая в уголке спальни, куда не достиг бы сквозняк, даже если бы иллюминатор был настежь распахнут. Земля в кадке была разрыта, а некоторая ее часть просыпалась на ковер.
- Я попросил горничную пока не входить в каюту, - сказал Жоффре. - Сказал, что супруга еще спит…
- Это вы хорошо придумали, - одобрил Руперт. - Если ее действительно похитили, могли остаться какие-либо следы. Господа, займитесь, - кивнул он оперативникам.
Доктор и госпожа Кисленьких тем временем с интересом рассматривали кадку.
- Ничего, шеф, - сказал Ян очень скоро. - Иллюминатор закрыт изнутри, и его не трогали. Если в каюту кто и заходил через дверь, следов он не оставил, кроме разве что вот этой рассыпанной земли. Вы ведь, наверно, прикапывали супругу аккуратно, господин дю Бриндвиль?
- Разумеется, - вздохнул тот. - Вот… вот, видите, лопатка, леечка… Всё для моей Ангелики!..
- Так, стойте, - велел Бессмертных. - По порядку. Первое: почему вы так уверены, что ваша жена не могла никуда уйти сама?
- Вот поэтому, - негромко сказал Немертвых, указывая на землю в кадке. - Верно, господин дю Бриндвиль?