- Да нет же! Он там! - Каролина украдкой указала пальцем вниз.
- Ах вон оно что! - поразился следователь. - И как это ему удалось уговорить поручика? А тот-то тоже хорош, молчит себе и молчит!
- Ну, - пожала плечиками госпожа Кисленьких, - Вит-тяй, по-моему, взялся его опекать. Да и, помните, Дэвиду не впервой так тесно общаться с гвардейцами!
- Верно, - подтвердил Ян. - Было дело.
- Ну раз так, пускай, - махнул рукой Бессмертных. - Программу занятий он выполнил и перевыполнил, может отдыхать. Интересно только, как скоро его отыщут?..
- Ставки? - тут же предложил Берт.
- При условии, что никто не проговорится, - добавил Ян.
- Учитывая размеры "Колоссаля"… неделя, - решил следователь.
- А учитывая способности тетушек - дня три, не больше, - флегматично ответил доктор.
Комиссар молча поднял три пальца, поддерживая его ставку…
…Дэвид же блаженствовал. Поначалу беарийцы приняли его с некоторой настороженностью, но быстро приняли в свой круг. В самом прямом смысле слова: стажер быстро обучился беарийским народным танцам - у него было врожденное чувство ритма, а более ничего и не требовалось, разве что топать погромче и в такт.
Ночевал он в одном из шатров, где нашлось свободное местечко, и, право, могучий храп гвардейцев, усиленный многократным эхом грузовой палубы, нисколько ему не мешал!
Днем можно было бесконечно наблюдать за порхающим с легкостью бабочки и выписывающим мертвые петли броневиком - беарийцы неустанно оттачивали мастерство, и незапоминающийся человек конструкторской наружности, тоже прижившийся в их лагере, охотно им помогал. Время от времени начинались какие-то работы, стучали молотки, визжали напильники - это гвардейцы, следуя указаниям конструктора, тщательно дорабатывали свое транспортное средство.
Дэвид позабыл даже о своих журналах: при беарийцах было как-то неловко разглядывать картинки, тем более, он оставил всю подборку в своей каюте, куда не вернулся бы ни за какие коврижки. Ну а кроме того, нашлось занятие поинтереснее: вечерами, рассевшись вокруг костра, на котором бурлил котел с походной похлебкой, гвардейцы рассказывали юноше о своей родине…
- Нынче лето, - говорил Вит-тяй, поглаживая бороду, - так что Его императорское величество с семейством переехали в летний плот-дворец.
- Плот? - удивлялся Дэвид.
- Плот, - подтверждал поручик. - Это национальная традиция такая. Реки у нас широкие, бурные, на лодке по ним не больно-то пройдешь, а вот на тяжелом плоту - в самый раз. Опять же, лес сплавлять удобно… Вот поэтому императорский летний плот-дворец по озеру плавает, а зимний - тот по льду рассекает, на специальных полозьях.
- А как же он… э-э-э… передвигается? Под парусом? - припомнил Дэвид рассказы гида.
- Зачем парус? - удивился Вит-тяй. - На то есть специальная императорская команда плотогонщиц! Шестом владеют - сказка!
- Не понял… - честно сказал стажер.
- Чего ж тут непонятного? Мужчина у нас от века - охотник, добытчик, воин! А женщины - те за домом смотрят… ну и, ясное дело, плоты гоняют, у воинов руки оружием заняты. В общем, - добавил поручик, - справная беарийка в одиночку шестибревенный плот может по любой стремнине провести. А бывали такие, что и больше могли… Но на плот-дворец, ясно, команда нужна, уж больно он внушительный. Туда самых лучших набирают… смотреть - одно удовольствие!
- Еще здорово, когда соревноваться в пожаротушении начинают, - добавил фельдфебель Над-дай.
- А это как? - поразился Дэвид.
- Ну… - почесал тот в затылке. - У нас леса-то в основном хвойные, так что дом из таких бревен если полыхнет, то горит быстро и жарко, вплотную не сунешься. Вот и придумали в древности, как издалека пожары заливать!
- И…
- Берет, значит, девушка ведро, - пояснил Над-дай, - с водой, ясное дело, размахивается посильнее - и в огонь его.
- Э-э-э… - сказал Дэвид.
- Теперь-то это уже вроде спорта стало, - добавил фельдфебель. - Как соберутся девицы, как начнут соревноваться, кто дальше полное ведро закинет, да чтоб точно в цель, и чтоб ни капли воды по дороге не пролилось!.. Красота!
- Это да-а… - подтвердили остальные, а стажер подумал, что, должно быть, ему повезло - его выбрала всего лишь надмозгиня, а не беарийка, умело управляющаяся с плотом и шестом и легко швыряющая в цель полные ведра воды.
- Эх, вот вернемся домой, помаячим… - мечтательно вздохнул кто-то из рядовых.
- А это как? - удивился Дэвид.
- Обычай у нас такой, - пояснил Над-дай. - По вечерам мужчины, стало быть, выходят на берег со светильниками. Вместо маяков, значит. Чтобы жена там, сестра или дочь причалила, куда нужно. Так и маячат, пока та плот не пригонит!
- А-а… Но как же дамы узнают, на какой огонек им править? - заинтересовался юноша.
- Так у каждого клана свои цвета, - пояснил беариец. - У нас вот, у дайцев, три оранжевых вспышки, две белых. У других иначе…
- А внутри одного клана? - не отставал Дубовны. - Там же, наверно, много семей?
- Ну так… договариваются заранее, - сказал Над-дай. - О частоте вспышек, ну, мало ли, еще о чем!
- Ладно, что вы все об одном! - встрял тут один из рядовых, Кус-сай. - Давайте лучше "в медведя" играть!
- Давайте, давайте! - поддержали остальные, успевшие угоститься положенной трехглотковой стопкой.
Вот так Дэвид впервые познакомился с беарийской борьбой, и зрелище это настолько его впечатлило, что первое время он просто сидел и смотрел, как завороженный. А потом набрался храбрости и попросил дать и ему поучаствовать…
Ничего особенно сложного в игре "в медведя" не было: для начала бросали жребий, выбирая "медведя" и "охотника". На "медведя" с шутками и прибаутками надевали медвежью шкуру и выпускали на "охотника". Тот, как полагалось, выходил на зверя с голыми руками и пытался его заломать.
Конструктор, которого в силу почтенного возраста и субтильной комплекции к игре не допускали, сидел у костра и шумно болел за Дэвида. Ну а тот, совершенно не зная даже азов беарийской борьбы, применил необычный прием, чем немало гвардейцев удивил, - он ухитрился зацепить "охотника" с первого же раза! Увы, к хуку справа беариец, привычный к повадкам медведей, оказался не готов… К сожалению, когти Дэвида запутались в холеной гвардейской бороде, и "медведь" оказался повержен. Тем не менее, юношу зауважали…
Увы, счастье - спокойный здоровый сон, сбалансированное питание, подвижные игры - оказалось недолгим.
На четвертый день к поручику подошел дежурный и что-то сообщил. Вит-тяй заметно встревожился и, зажав бороду в кулаке, поманил к себе Дэвида. Тот подошел, полный самых скверных предчувствий, которые не замедлили оправдаться.
- Щип-пай говорит, рано поутру имела место попытка незаконного проникновения на палубу, - сказал поручик. - Говорит, дамы. Завернул их назад со всем обхождением, но по описанию - это ваши тетушки и есть. Могли они вас учуять?
- Еще как могли, - убито ответил Дэвид.
- Тогда плохо дело, - нахмурился Вит-тяй.
- Прятаться больше негде… - вздохнул стажер. - Вот и всё…
- А может, вам это, - подмигнул подошедший Над-дай, - на аэростате улететь? Не догонят, поди!
- На каком аэростате? - поинтересовался Дэвид.
- Ну, который по утрам поднимают, погоду смотрят, - пояснил фельдфебель. - Угнать его - проще простого, мы пособили бы!
Дубовны припомнил яркий воздушный шар, который действительно поднимал наблюдателя выше громадных туш дирижаблей, представил, как забирается в маленькую ненадежную гондолу, как отдается на волю ветра, а далеко внизу проплывает такой надежный и устойчивый "Колоссаль", сделавшийся вдруг не больше детской игрушки, и сглотнул. Видимо, он заметно побледнел, потому что Вит-тяй с сожалением сказал:
- Это не пойдет, хотя мысль-то дельная. Господин Дубовны высоты боятся. Если б можно было кого с ним отправить, так в корзину никто больше не поместится!
- Жаль, - огорчился Над-дай. - А может, конструктора нашего спросить, вдруг придумает чего?
- Придумать-то он придумает, да только иначе, как по воздуху, с корабля ходу нет, - задумчиво ответил поручик. - А ежели на воду спуститься…
Дэвид вообразил процесс спуска и позеленел.
- Я… я очень плохой мореход, - выдавил он, чтобы окончательно не пасть в глазах беарийцев. - Да и к тому же одному мне с большой спасательной шлюпкой не управиться, а просить кого-то из вас помочь мне я не смею. Вы ведь обязаны охранять госпожу Кисленьких!
- Точно! - обрадовался вдруг Вит-тяй. - Госпожа Кисленьких!
- А… - начал Дэвид, но поручик его уже не слушал.
- Над-дай, присмотри за господином Дубовны, - распорядился он, - и чтоб никого чужого на палубе! А я скоро…
И Вит-тяй удалился, только наглаженная юбка мелькнула.
"Что же делать? - думал стажер, обхватив голову руками. - Так всё удачно складывалось… То есть господину Бессмертных, наверно, следовало сказать, где я, но, с другой стороны, он и так узнал, я уверен. А теперь? Снова это унижение, это… Ненавижу сладкое! Как хорошо было у костра… похлебка, каша, рассказы о беарийских пельменях - вот бы посмотреть, как их готовят в котлах! Но теперь всё. Я попался. Мне конец… конец…"
Между тем поручик разыскал на палубе госпожу Кисленьких, отозвал в сторонку и коротко рассказал ей о происходящем. Выражение лица Каролины менялось с любопытного на озабоченное, а позже - на вдохновенное.
- Так! - сказала она. - Я знаю, что делать! Вит-тяй, пойдемте со мной!
- Что такое, госпожа? - нахмурился тот.
- Надо извлечь маркизу де Буполь из телеграфной рубки, - пояснила Каролина. - Она там заперлась и, по-моему, намерена держать осаду. Какие-то важные торги или что-то еще, а мне нужно срочно дать телеграмму.
Она подумала и добавила:
- Нет, три телеграммы! А потом вы проводите меня к Дэвиду, договорились?
- Как прикажете, госпожа, - кивнул поручик, и операция по спасению стажера Дубовны началась…
…-Дэвид, - раздался знакомый голос, и горюющий стажер поднял голову. - Дэвид, ну же!
- Госпожа Кисленьких? - поразился он.
- Да, это я, - сказала Каролина. - Слушайте меня внимательно и запоминайте! Я кое-что придумала. Пока будьте здесь, Вит-тяй за вами присмотрит, а вечером проводит в вашу каюту…
- Никогда!
- Да дослушайте сперва! Вит-тяй проводит вас, и вы быстро соберете самое необходимое… минимум необходимого, Дэвид! И чтобы без пяти минут полночь вы были на палубе, вам понятно?
- Ну… да.
- Ну или да?
- Понятно! - отчеканил Дубовны, преисполняясь неведомой надежды.
- Тогда сидите и ждите, а я пойду. Моё отсутствие, - Каролина поправила складки юбки из клетчатой ткани, почти такой же, как у Вит-тяя, - слишком легко заметить…
Время тянулось нескончаемо. Чтобы отвлечься, Дэвид в последний разок сыграл "в медведя", ожидаемо проиграл, но не расстроился. Потом поговорил с конструктором, снова убедился, что запомнить его лицо невозможно, полюбовался на летающий броневик и принялся ждать.
- Пора, - возгласил, наконец, Вит-тяй. - Пойдемте, да поживее!
Беарийцы окружили Дэвида, чтобы попрощаться. Из их могучих объятий он вышел несколько помятым, но очень довольным - хотя бы здесь его принимали всерьез!
Озираясь и прячась за могучей спиной поручика, Дубовны добрался до своей каюты и нырнул внутрь, надеясь, что его не поджидает засада. Но нет, обошлось! На скорую руку он умылся, побрился, сменил сорочку и принялся собирать вещи. В небольшой саквояж полетела смена белья, туалетные принадлежности, потом был аккуратно уложен одолженный у товарища фрак и прочие ценные вещи. Книги Дэвид решил не брать: раздобыть их всегда можно, а лишняя тяжесть сейчас, судя по всему, будет помехой. Он проверил, на месте ли документы и деньги (немного, но сколько уж было), с сожалением покосился на стопку журналов - в саквояже уже не было места. Все-таки юноша не удержался и сунул один еще не изученный номер за пазуху. Вдруг путешествие окажется долгим?
Всё так же, укрываясь за поручиком, Дэвид вышел на палубу и глубоко вдохнул вкусный прохладный воздух свободы (во всяком случае, он очень на это надеялся). Правда, когда от надстройки отделилась какая-то тень, он едва не рванулся обратно на грузовую палубу, но тут же с облегчением понял, что это госпожа Кисленьких.
- Вы непунктуальны, Дэвид, - пожурила она. - Вы слишком рано. Но ладно, подышите пока… Вит-тяй, миленький, спасибо вам!
- Да не за что, госпожа, - пробасил тот. - Что ж, бросать человека на растерзание?
- Ну, там не растерзание, там кое-что похуже, - бросила Каролина, чем ввергла Дэвида в некоторый душевный трепет. - Так, слушайте. Вас доставят… неважно, куда. Постарайтесь затаиться на некоторое время, хорошо? Средств у вас достаточно?
Дэвид покраснел, радуясь, что в темноте этого не видно.
- В общем, если не хватит, скажите, что пользуетесь расположением императорского дома Беарии и покажите вот это, - правильно истолковала его колебания Каролина и что-то вложила юноше в руку. - Смотрите, не потеряйте, папенька меня убьет…
- А что потом? - осмелился спросить Дубовны.
- Потом… потом, думаю, всё как-нибудь уладится, - легкомысленно сказала госпожа Кисленьких. - Ну и мы вернемся с островов, я полагаю. Так, время, полночь!
В ночной тишине раздался рёв мотора, потом визг покрышек, и на палубе отпечатались два горящих следа покрышек.
Перед остолбеневшим Дэвидом стоял открытый локомобиль цвета "шампань", побольше того, что ему уже доводилось видеть.
- Где груз? - лаконично осведомилась девушка, открывая дверцу и выходя на палубу. Ее кочегар тем временем поддавал жару.
- Вот, - Каролина вытолкнула Дэвида вперед. - Видите, как нам повезло! Фирма "Тодд" теперь занимается и крупногабаритными грузоперевозками!
Девушка смерила Дубовны взглядом, посмотрела на кузов своего локомобиля и кивнула:
- Войдет. Грузите.
- Но… - попытался возразить Дэвид. Увы, кочегар уже распахнул контейнер, и Вит-тяй легко упаковал туда стажера.
- Прорези для доступа воздуха имеются, - инструктировала девушка. - А глаза лучше завязать. Во избежание.
Дэвид безропотно позволил завязать себе глаза черной лентой. Сверху на нем пристроился саквояж, неудобно упираясь углом в бок. Контейнер захлопнулся.
- Удачи, Дэвид! - услышал юноша голос Каролины.
- Бывайте, господин Дубовны! - пророкотал поручик.
- Мы отправляемся, - сообщила девушка, занимая место за рулем.
Где-то внизу зарокотал мотор, потом взвыл на басовой ноте, Дэвида прижало перегрузкой к стенке контейнера, уши заложило…
На палубе остались лишь два пылающих следа покрышек, особенно яркие в ночной темноте.
- Вот завтра экипаж ругаться будет, - покачал головой Вит-тяй. - Своих пришлю, пусть ототрут.
- Отлично, - улыбнулась Каролина. - И направление никто не проследит…
- Как же так?.. - раздалось у нее за спиной.
- Но это… - вторил другой голос. - Что это означает?
Госпожа Кисленьких обернулась. Позади стояла госпожа Конг и госпожа Вонг, видимо, почувствовавшие неладное.
- Где господин Дубовны? - нахмурилась госпожа Вонг.
- Не имею представления, - очаровательно улыбнулась Каролина. - Фирма "Тодд" никогда не раскрывает тайны места назначения. Сразу замечу: место выбирала не я. Кстати, вам телеграммы!
Она протянула дамам конверты и удалилась танцующей походкой. Вит-тяй вздохнул и отправился на грузовую палубу.
Тетушки переглянулись и распечатали конверты.
- Лаура… - протянула госпожа Конг, ознакомившись с содержанием телеграммы. - Но как же так!
- Эта ужасная молодежь! - подтвердила госпожа Вонг.
- Это я не умею подбирать диету?! - возмущалась та. - Девчонка! Где ей научиться выбирать узор! Я всё делаю, чтобы устроить ее личную жизнь, а она увлеклась какими-то новомодными веяниями и вдобавок…
- …требует не совать нос ее дела! - вторила госпожа Вонг. - Иара, видите ли, уже нашла… какого-то там, а моему вкусу не доверяет! Куда катится этот мир?!
Надмозгини переглянулись, нахмурились и отправились в каюту. Добыча улизнула из-под самого носа…
…Дэвид тем временем пытался устроиться поудобнее. Проклятый саквояж мешал, вдобавок, старенький замочек то и дело расстегивался, и пожитки стажера грозили разлететься по всему контейнеру.
Приняв, наконец, позу эмбриона и крепко вцепившись в саквояж, Дубовны смог перевести дыхание. Интересно, куда его везли? И как вообще локомобиль сумел попасть на "Колоссаль", а потом покинуть его? Сейчас экипаж явно мчался по ухабистой дороге, так что мысль о транспортировке дирижаблем или там на пароме Дэвид вынужден был отринуть.
Вот ухабы кончились, локомобиль мелко затрясло - похоже, он свернул на гравийную дорогу, - потом снова начало швырять из стороны в сторону, как будто он огибал препятствия.
Дэвида снедало любопытство. Он помнил страшные истории о фирме "Тодд", понимал, что повязку на него надели неспроста, но ничего не мог с собой поделать. Откровенно сверхъестественная природа путешествий на локомобилях цвета "шампань" манила его, и молодой человек осторожно сдвинул черную ленту.
В контейнере было совершенно темно. Впрочем, скоро Дэвид заметил, что откуда-то пробивается слабый свет - должно быть, он проникал через вентиляционные отверстия! Изогнувшись и собравшись с духом, стажер приник пытливым глазом к одному из таких отверстий…
Сперва ему удалось различить только непрерывное мелькание. Вскоре стало понятно, что локомобиль мчится по лесной дороге: он с ревом и треском врывался на холмы и съезжал вниз с них, то освещенный полной луной, то погруженный во мрак. Дэвид чувствовал запах леса, сырой и приятный. Локомобиль проезжал по настилам, невесть кем положенным на самых заболоченных участках, и во все стороны летела черная грязь. Некоторые бревна были настолько старые и прогнившие, и юноша заподозрил, что по этим дорогам никто не ездил уже много-много лет. Ему стало не по себе: похоже, вокруг не было ни души, кроме водительницы с кочегаром и, наверно, птиц и каких-то лесных животных… Звук мотора, сперва низкий, а потом все более визгливый и свирепый, когда девушка прибавляла газу - только это Дэвид и мог слышать.
Немыслимо извернувшись и скосив глаз, ему удалось рассмотреть деревья: черные и скользкие, они были как живые, даже, казалось, размахивали ветвями, норовя ухватить верткий локомобиль. Молодой человек присмотрелся внимательнее и замер: в лесу все пребывало в движении. Колыхалась трава, какие-то кусты словно переплелись друг с другом, образуя странные фигуры с лицами, и Дэвиду вдруг показалось, что он видит что-то сидящее на корточках на старом пне, и оно выглядело как древесная жаба, только размером с хорошую собаку… А дальше локомобиль нырнул в низину, где стелился между осклизлыми древесными стволами липкий белесый туман, отвратительно похожий на растрепанную паутину гигантского паука, а в клубящейся темноте угадывалось что-то такое… такое…
Дэвид отпрянул от своей смотровой щели, больно стукнулся макушкой, но не обратил на это внимания, пытаясь отдышаться и старательно натягивая повязку обратно. Впоследствии Дубовны доводилось видеть еще много странного и даже страшного, но это зрелище он запомнил на всю жизнь…