…Переполненный впечатлениями, молодой человек даже умудрился задремать, а очнулся от восхитительного ощущения неподвижности. Судя по всему, локомобиль стоял на месте, а водительница с кем-то негромко переговаривалась.
- Извольте расписаться в получении, - расслышал Дэвид.
Потом послышались шаги, контейнер вдруг сдвинулся с места и поплыл по воздуху.
- Тяжелый… - пропыхтел кто-то, не успел молодой человек испугаться.
- Ставь на тележку, - ответил другой голос, и контейнер без особенной осторожности плюхнули на какую-то наклонную поверхность. Стажер при этом оказался в крайне интересном положении, а именно головою вниз, но голос подать не решился. - Да закрепи, а то еще свалится…
Тележка куда-то покатилась, подпрыгивая на ухабах и немилосердно скрипя. Дэвид мужественно терпел тряску, стараясь только не выронить саквояж, поскольку в этом случае тот непременно заехал бы ему углом по зубам.
- И… раз! И… два! - командовал первый голос, а Дубовны изо всех сил старался не прикусить язык: похоже, тележку затаскивали вверх по лестнице и пару раз чуть было не упустили.
Затем, судя по ощущениям, последовала поездка на лифте, тележка выкатилась из него (пересчитав, кажется, все углы), а дальнейший путь оказался намного мягче. Видимо, решил Дэвид, не без труда применив метод дедукции, его везли по устланному ковром коридору.
Клацнул замок двери.
- Извольте-с… - проговорил второй голос.
- В лучшем виде, как заказывали-с, - добавил первый, и контейнер с преизрядным грохотом сгрузили на пол. - Простите, дверка не с той стороны…
Контейнер перевернули, и теперь Дэвид принял вовсе уж экзотическую позу. Во всяком случае, ему казалось, что правым коленом он свободно может почесать в затылке. В этом был один положительный момент: находясь в таком положении, было крайне сложно раздумывать над дальнейшей своей участью.
Носильщики ушли, распрощавшись со всей возможной обходительностью. Дубовны замер.
В замке на дверце контейнера провернулся ключ, та распахнулась, а Дэвид, как раз на эту дверцу опиравшийся основной своей массой, крайне неэлегантно вывалился прямо на ковер, но тут же попытался собраться и встать хотя бы на четвереньки. Одеревеневшее тело слушалось с трудом, но кое-как юноша справился, всё еще прижимая к себе саквояж.
Кто-то сдернул с него повязку, и, проморгавшись, Дэвид увидел перед самым своим носом нетерпеливо притопывающую туфельку с изящным помпончиком. Молодой человек непроизвольно скользнул взглядом по этой туфельке на высоком каблучке, потом по тонкой щиколотке, по стройной лодыжке, потом… Потом из его внезапно ослабевших пальцев вывалился саквояж, явив гостиничному номеру и всему миру номер журнала "Роковые красотки" (со штампом библиотеки "Колоссаля") и порядком исцарапанный металлический ошейник.
- Какой интересный аксессуар… - произнес знакомый голос, и мысок туфельки дотронулся до ошейника. Дэвид сглотнул. - Нынче такое в моде?
- П-подарок коллег, - выговорил молодой человек хриплым шепотом - в горле пересохло. По счастью, ему вспомнились те жуткие места, по которым промчался локомобиль цвета "шампань", и он принялся импровизировать: - Понимаете… гигантские лягушки-оборотни - настоящий бич! По ночам отращивают клыки и пьют кровь, и вот… пришлось…
- Какой ужас! - совершенно искренне сказала Ирма Конг, а это была, разумеется, она. - Так, значит, по пути вы подсматривали в щелочку?
- Э… да, - сознался Дэвид, понимая, что врать тут бессмысленно.
- Что ж… седина вам к лицу, - решила Ирма, и молодой человек невольно схватился за виски, припомнив страшные рассказы. - Вы и дальше собираетесь лежать на полу? Конечно, здесь очень мягкий и упругий ковер, а я привыкла к тому, что на меня взирают снизу вверх, но, согласитесь, пить чай в таком положении несколько неудобно!
- Чай? - выговорил Дубовны, поднимаясь на ноги.
- Да, госпожа Кисленьких телеграфировала, что вы прибудете несколько… хм… измождающим видом транспорта. Поэтому - прошу, присаживайтесь.
Госпожа Конг прошла, а точнее, прошествовала к креслу у чайного столика - длинный, в пол, роскошный пеньюар альмандинового шелка стелился за нею, - и уселась. Струящаяся ткань обрисовала идеальную стройность ее ноги, более того, Дэвиду на мгновение показалось, будто он увидел мелькнувшие в разрезе кружева. Пришлось зажмуриться и проделать пару дыхательных упражнений, чтобы взять себя в руки.
Осторожно устроившись напротив Ирмы, Дэвид принял из ее рук чашечку чая и пирожное.
- Т-так это госпожа Кисленьких? - удалось выговорить ему.
- Да, мы с нею давно знакомы, - светски сообщила та. - Она приняла в вас участие, очень мило с ее стороны, не правда ли?
Дубовны несколько раз кивнул, стараясь не расплескать душистый чай. Он был безмерно благодарен Каролине за организацию его побега с корабля, вот только у писательницы, наделенной богатым воображением, наверняка имелся какой-то хитроумный план, в детали которого она стажера не посвятила. И что ему теперь делать?
- Я слышала, кухня на "Колоссале" выше всяческих похвал. - Бездонные глаза госпожи Конг, казалось, пронзали душу стажера насквозь. - Однако, вижу, вам удалось сохранить природную стройность, что говорит о недюжинной силе воли!
Дэвид припомнил, как патрон неоднократно рекомендовал ему жевать вместо того, чтобы говорить, и отчаянно откусил от эклера, который так и держал в руке.
Ирма обворожительно улыбнулась и поправила воротник пеньюара. При этом она чуть заметно поигрывала домашней туфелькой, так что альмандиновый шелк струился и играл всеми оттенками красного в отсветах лампы, пробуждая самые нескромные фантазии, а вышитые на подоле золотые драконы свивались и развивались, будто живые.
Стажер невольно поджал пальцы ног. Нужно было что-то сказать, что-нибудь оригинальное и остроумное, но… Что способен придумать молодой человек, пребывая в будуаре прекрасной дамы, одетой так, что "Роковые красотки" не вызывали отныне интереса и вообще казались жалкими и убогими? И эта туфелька, то и дело заманчиво выглядывающая из-под оторочки подола…
- Э… - выдавил, наконец, Дэвид и осторожно привстал. - Быть может, я пойду? У меня… э-э-э… очень важные инструкции! Я очень признателен за гостеприимство, но…
Пытаясь придумать хоть какое-нибудь "но", стажер стратегически пятился к двери. Госпожа Конг рассматривала его, словно какое-то редкое, доселе неизвестное науке насекомое, и всё поигрывала туфелькой, которая уже почти совсем свалилась с маленькой ножки.
- Конечно, - произнесла она, наконец, и от звуков ее голоса Дэвида пробрала дрожь. Ирма ласково улыбнулась, и дрожь усилилась. - Только, кажется, вы что-то позабыли…
- А? - удивился стажер, которому до спасительной двери оставалось всего несколько шагов, и перевел взгляд туда, куда указывала госпожа Конг мыском туфельки, а именно - на свой злосчастный саквояж. - Ах да, простите, сейчас…
Он наклонился и начал неловко запихивать пожитки в саквояж, они никак не умещались, а не укладывать же всё заново на глазах у дамы! Борьба с багажным своенравием требовала применить силовой прием и исключительно ради удобства проведения оного, стажер встал на колени.
Дама тем временем поднялась во весь рост, и Дэвид, услышавший шелковый шелест, отвлекся от своего саквояжа как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ирма одним плавным движением (широкий рукав пеньюара обнажил прекрасную руку выше локтя) освобождает волосы от шпилек, и роскошные золотистые пряди рассыпаются по плечам… Право, молодому человеку показалось, будто они достают госпоже Конг до пояса… нет же, до самого пола!
- Боюсь, вам придется немного задержаться, - мягко сказала она.
- Но…
Договорить Дэвид не смог - затянувшаяся цепочка ясно дала ему понять, что с Ирмой сейчас лучше не спорить. Стажеру оставалось только смотреть на нее преданным и немного испуганным взглядом и помалкивать по независящим от него причинам.
Что-то вдруг обвило его колени, зазмеилось по предплечьям… Скосив глаза, Дэвид понял, что ему не показалось: это волосы, а вернее, думальца госпожи Конг взяли его в прохладный шелковистый плен…
Измученный событиями этой сумасшедшей ночи, Дэвид протестующее дернулся и потерял сознание.
Госпожа Конг довольно улыбнулась. Удобно устроив гостя в своей спальне (в гостевой расположились сторожевые думаки, а такая компания совершенно не годится для молодого человека!), прелестная Ирма вызвала дежурного телеграфиста и продиктовала несколько тщательно продуманных, выверенных фраз, долженствующих убедить госпожу Кисленьких в том, что почтовое отправление прибыло по назначению, а также предупредить о жутких лягушках-оборотнях. Кроме того, упоминалось, что против излишнего любопытства некоторых молодых людей повязка бессильна, и Ирма считает - лучше использовать удобный, гладкий, и крайне надежный (в силу наличия прочных завязочек) мешок.
Выслушав текст послания, невозмутимый телеграфист коротко поклонился и с облегчением удалился, влекомый служебным долгом и грифом повышенной срочности на телеграфном бланке.
Закончив с неотложными делами, гсопожа Конг уже собралась было предаться своим штудиям (а доставка Дэвида расстроила тщательно составленный график!), как ее взгляд упал на так и не убранный номер "Роковых красоток", одиноко лежавший посреди роскошного ковра. Чувствительные ноздри госпожи научного консультанта затрепетали: конечно, высокоорганизованный разум чужд обычных эмоций, но в этот самый момент Ирма Конг ощутила, как прежде абстрактное понятие "ревность" становится весьма и весьма определенным… Несколько секунд она с удовольствием изучала свои переживания, отметив, что быть чуть-чуть человеком - это весьма освежает, после чего решительно подняли журнал и направилась в сторону спальни.
Небрежно раздвинув занавеси балдахина, чтобы иметь возможность беспрепятственно наблюдать за своим гостем, госпожа Конг удобно устроилась в подушках (эти милые мелочи и условности вызывали у нее восторг истинного естествоиспытателя), и, нехорошо, прищурившись начала рассматривать первую страницу.
…Дэвид очнулся от того, что его что-то покусывало, поглаживало, стискивало… и, с его точки зрения, подогретой фантазиями о таинственных пиявках-людоедах с Марса, безусловно заглатывало.
- Ч-что… что происходит?.. - спросил было он, но тут взгляд его упал на отражение в огромном, во всю стену спальни зеркале, и Дэвид ужаснулся так, что потерял дар речи.
Голова его теперь торчала из огромного золотистого цвета кокона в форме груши, в котором - он точно знал, вернее, отлично чувствовал, - переваривались его запонки. Почему в такой момент Дэвид подумал о запонках, понять несложно: они были подарком матушки в честь защиты диплома, к тому же стоили очень недешево для скромного стажера, и вот, пожалуйста!..
Возлежавшая на покрывале необъятной кровати госпожа Конг отложила в сторону трофейный номер "Роковых красоток" (стажер на мгновение забыл о запонках и покраснел) и, плавным движением поднявшись с подушек, подошла к своему пленнику, захватив по пути поднос с пирожными.
- Н-не буду! - сразу заявил Дэвид. - И… И вообще, это был мой лучший пиджак!
- Какой вы капризный! - покачала головой Ирма и ловко засунула эклер в рот вознамерившемуся возопить о запонках Дэвиду.
- М… м-м-м!.. - возмущенно сообщил тот, пытаясь, должно быть, заявить о насилии над личностью. Увы, с полным ртом крема сделать это было затруднительно.
- Кстати говоря… - госпожа Конг выразительно покосилась на оставленный журнал. - У меня нет хвоста.
Дубовны мог бы объяснить, что Ирме хвост вовсе и не нужен, благо как раз справился с пирожным, но стоило ему открыть рот, как туда отправился второй эклер, а потом третий и четвертый.
- Вам немного не хватает калорий, - пояснила свои действия госпожа Конг, - но это вполне поправимо подручными средствами!
- Я не люблю сладкое… - попытался объяснить Дэвид, судорожно проглотив пирожное почти целиком.
- Ничего, ничего, это уже позади, - успокаивающе сказала Ирма, повыше поднимая горловину мешка и завязывая ее атласной лентой. - Видите ли, я использую самые прогрессивные методы: при моем непосредственном участии нет никакой необходимости откармливать вас месяцами… А тетушка - простите ее великодушно, она желала лишь добра, - увы, такая ретроградка! А теперь посидите смирно…
Отступив на пару шагов, она полюбовалась на кокон: оставался самый сложный этап - переваривание головного мозга - и лишние трепыхания могли причинить непоправимый вред. Ну а кроме того, Ирме нужно еще было ответить на письма коллег, закончить статью, написать комментарии к работе молодого специалиста, а крики Дэвида отвлекали. Сдавленное мычание было легче игнорировать, к тому же, так не было риска потревожить соседей: всё-таки ночь, это было бы просто неприлично!
Кокон потихоньку пульсировал посреди будуара, Ирма занималась делом, время от времени поглядывая, как идет процесс. Процесс шел ровно и достаточно быстро. За окном занимался рассвет…
…-Господа, я снова опоздала! - влетела в госпожа Кисленьких, на этот раз в очень смелом наряде из громуара цвета гортензии. На груди ее сверкали завязанные узлом по последней моде длинные бусы из горного хрусталя и топазов. - Представляете, ночью меня посетило вдохновение, и я не могла прерваться до самого рассвета!
- А о чем вы нынче пишете, госпожа Каролина? - заинтересовался Ян.
- Это сюрприз, - твердо сказала та, усаживаясь и расправляя подол, и подмигнула, намекая на то, что первыми читателями всё равно будут они с Бертом. - Кое-что новенькое.
- Вы же все равно не удержитесь и проговоритесь, - ворчливо сказал Руперт. - Что за секреты между своими?
- Ах, вы правы, - вздохнула Каролина и улыбнулась. - Словом, я решила, что немного сверхъестественного в романе не повредит. Так что Хромому и Кривому придется встретиться с кое-чем интересным!
- Кровососы? Оборотни? - предположил доктор.
- Банально! - фыркнула писательница. - Есть кое-что получше, впрочем, скоро я закончу, и вы сами убедитесь…
- Ждем с нетерпением, - совершенно серьезно сказал следователь. - Дорогая Каролина, а могу ли я поинтересоваться, как наш… хм… невольник?
- А, его уже нет, - беспечно ответила та, намазывая тост джемом.
- Что значит - нет? - нахмурился Бессмертных.
- Неужто съели? - подивился Сидельских. - Вы ж говорили, они своих не трогают!
- Никто его не ел, - строго сказала Каролина. - Я имела в виду, Дэвида нет на "Колоссале".
- Уплыл? - осведомился доктор.
- Скорее уж, улетел, - фыркнул Берт.
- Он высоты боится, - встал на сторону Немертвых Ян.
- Неважно, - прекратила спор госпожа Кисленьких. - Господин Бессмертных, уж простите, но иного выхода не было. Видите ли, Дэвида обнаружили и в том замечательном укрытии… и что оставалось делать?
- Могли бы посоветоваться со мной, - заметил следователь.
- Ну… - Каролина обворожительно улыбнулась. - Простите мою самонадеянность, но я сочла, что привычки и обычаи надмозгинь известны мне намного лучше, чем всем присутствующим. Кстати, сейчас Дэвид в полной безопасности, ночью пришла телеграмма: он благополучно прибыл на место, а там за ним… присмотрят.
- Ну-ну, - неопределенно сказал Бессмертных. - Надеюсь, его там не испортят?
- Ни в коем случае, - уверенно ответила госпожа Кисленьких. - Я думаю, даже… м-м-м… избавят от кое-каких вредных привычек.
- Тогда пускай, - вздохнул Руперт. - Жаль, конечно, что он не остался с нами до конца путешествия… Кстати, дорогая Каролина, как вы умудрились вывезти Дэвида с корабля? Или это снова особые способности надмозгинь?
- О нет, - загадочно ответила та. - Тут работали люди. Ну, господин Бессмертных, вы должны понимать!
- А-а! - сказал тот удовлетворенно. - Изящное решение!
- Слушайте, а что это за надмозгини? - поинтересовался комиссар, надкусывая утреннюю сигару. - Как-то не доводилось слыхать!
- Вон, позади Яна сидят две, - кивнул следователь.
- Хм-м… а они ничего! - заметил Розен, пристально оглядев тетушек Конг и Вонг.
- Не вздумай, - предостерег Руперт.
- Отчего это? Они одни, как я посмотрю…
- Съедят, - лаконично пояснил тот.
- Они что, беарийки?
- Я тебе потом объясню, Розен, - пообещал следователь. - Кстати, как твои успехи?
- Плюс полдюйма, - тут же переключился на другую тему Сидельских и расплылся в улыбке. - Ты был прав, Руппи! Сила воли - великая сила!
- Как сказал бы Вит-тяй - великая моща, - заметил доктор. - Кстати, а сам он где?
- А у них очередные испытания броневика, - ответила Каролина. - К тому же он помогал мне ночью с этой… м-м-м… операцией. И, по-моему, он очень переживал за Дэвида!
Судя по выражениям лиц присутствующих, вообразить переживающего беарийца им было сложновато, но они решили поверить госпоже Кисленьких на слово.
- Пойдемте-ка на свежий воздух, - решил за всех следователь. - Погода нынче хороша!
- И верно, - поддержал Берт.
Пол Топорны молча кивнул, глядя по обыкновению в никуда, остальные присоединились.
На палубе "юное чудовище" флиртовало уже с третьей по счету девицей (а их, вывезенных любящими родителями в круиз, на борту хватало). Предыдущие две, до того готовые повыдергать друг другу тщательно завитые локоны, теперь, кажется, заключили временный союз и недобро посматривали на счастливую соперницу.
- Вот! - сказал Бессмертных, устраиваясь в шезлонге. - Вот образец для подражания! Даже на отдыхе не забывает о тренировках.
- Это вы о чем? - заинтересовалась Каролина.
- Ну взгляните сами, - кивнул следователь. - Сталкивает враждующие группировки, инициирует создание коалиций… Не удивлюсь, если завтра он вернется к первой девушке, а вторая и третья заключат перемирие. Не так-то просто проделать этакий финт таким образом, чтобы добиться того результата, который был необходим вам, а не кому-то еще!
- Ах вон оно что… - протянула писательница, присмотревшись. - А вон, кстати, еще одна девушка так зазывно поглядывает на этого молодого человека…
- Конечно, он же раздавал ей авансы на вчерашнем синематографическом сеансе, - хмыкнул Бессмертных. - Может быть, и не только ей… Вы понаблюдайте на досуге, это может оказаться крайне интересно! И, уверяю вас, он сумет выйти из этой вереницы романов таким образом, что никто не останется обиженным. Или останется, - добавил он, подумав. - В зависимости от того, каков был изначальный план.
- Вот делать нечего, за чужими романами наблюдать! - буркнул Сидельских. - О, какая красотка!..
Это мимо компании прошел рыцарь дю Бриндвиль с супругой и церемонно раскланялся. Ангелика по обыкновению молчала.
- Она дерево! - остановил порыв Розена следователь.
- В каком смысле? - не понял тот.
- В прямом! Ах да, ты же с нами не ходил… Словом, оставь эту экзотику!
- Ладно, - покладисто ответил комиссар и осмотрелся. - Вон та-то, я надеюсь, не экзотика?
У борта, томно изогнувшись по привычке, стояла маркиза де Буполь в развевающемся платье. Прощенный, видимо, дон Фелипе вился вокруг, пытаясь привлечь внимание царственной супруги, но тщетно.
- Ну как сказать… - неопределенно произнес Бессмертных и вздохнул.
Перехватив чей-то взгляд, маркиза чуть повернула голову, посмотрела на комиссара оценивающе и изогнула бровь.
- Какие глаза! - сказал Розен с чувством. - Нет, право, хороша!