- А ведь и верно... Не иначе, бог мне тебя послал, Александр. Ты сейчас на мой старый вопрос ответил.
- Знаю, - улыбнулся я. - Только ты ведь и сам мои сомнения разрешил.
- Вот как? Неисповедимы пути Господни, - шепотом повторил Зосима. - Что же, ступай с богом, Александр. - он перекрестил меня.
- Прощай, - слегка обнял я былого товарища.
Глава 16
ПОРТ-АРТУР
Самолет приземлился в международном аэропорту города Дальний. Пассажиров бизнес-класса выпустили через отдельный рукав, и мы сразу попали в отделанный мрамором общий зал. Хо ждал меня у выхода. Он был одет в деловой костюм и, кажется, заметно волновался. Мы вначале поприветствовали друг друга по китайской традиции, потом обменялись рукопожатием.
- Ты теперь выглядишь как настоящий предприниматель, - сказал я ему по-русски.
- Благодаря вам, - ответил он.
- Что же, поехали на вашу киностудию, сударь.
- А ваш багаж, старший брат?
- Его доставит аэропортовая служба. Я уже дал распоряжение.
Вместе мы вышли на стоянку автомобилей. Я украдкой окинул ее взглядом и удивился множеству огромных легковых монстров - от "Руссобалта" до "Тойоты". Даже в Петербурге и Москве я никогда не видел их в таком количестве одновременно. Подумав хорошенько, я понял, что в чем-то это даже логично. Порт-Артур - один из самых богатых городов Дальнего Востока, стоял на небольшом полуострове, который принадлежал Китаю, но после разгрома Японии достался России в аренду на девяносто девять лет и уже к пятидесятому году превратился в настоящий Эльдорадо. Здесь проходили огромные объемы грузов, сюда стекался финансовый капитал из сотрясаемой народными волнениями Поднебесной, отсюда инвестировали свои средства в Азию крупнейшие корпорации России. Здесь работали самые трудолюбивые китайцы, японцы и корейцы и самые предприимчивые русские. На русских деньгах и китайском трудолюбии здесь расцвели наиболее высокотехнологичные производства. Здесь продавались ценные бумаги всех крупнейших дальневосточных компаний, а котировки Порт-Артурской фондовой биржи служили одним из основных индикаторов мировой экономики, наравне с Петербургской, Лондонской и Нью-Йоркской. Подарив этому маленькому анклаву политическую устойчивость и обеспечив ему статус свободной экономической зоны, Российская империя в короткие сроки сотворила экономическое чудо: за считанные годы захолустный кусок китайской земли, разоренный японской армией, превратился в финансовый и промышленный центр всего Дальневосточного региона. Нигде в Азии квадратный метр площади не стоил столько, сколько в Порт-Артуре. Нигде не было таких высоких зарплат и такой высокой плотности населения.
И все же этот колосс, возникший буквально из ниоткуда, напоминал мещанина во дворянстве. Он был богат, но ему не хватало блеска и породы. Все здесь было непомерным, раздутым, приукрашенным. Как бедный провинциал кичится своей духовностью и добротой, якобы недоступной столичным жителям, так и этот нувориш кичился дорогими игрушками. Здесь строились дома по самым сумасшедшим и амбициозным проектам, здесь появлялись самые новые аттракционы и шоу, здесь земство спускало огромные деньги на украшение улиц и всевозможные карнавалы и шествия. И именно здесь дети некогда разбогатевших русских переселенцев и китайских аборигенов покупали самые дорогие машины, чтобы хоть как-то утереть нос "заносчивым" столичным жителям.
Меня всегда смешила эта показная напыщенность. Любую попытку пустить пыль в глаза, обозначить и утвердить свой статус за счет внешних проявлений я расценивал как признак слабости.
Хо подвел меня к огромной "Тойоте Авенсис".
- Это моя служебная машина, - смущенно произнес он. - Вы, наверное, не одобряете, что она такая дорогая. Конечно, я мог купить и подешевле...
- Нет, ты все правильно сделал, - одобрил я. - Здесь большинство ездит на таких машинах, а значит, покупать более дешевую - обрекать себя на неуважение окружающих.
"Да и сложно ожидать, что молодой парень, дорвавшись до денег, не прельстится дорогими игрушками", - добавил я про себя.
Хо сел за руль, а я на переднее пассажирское сиденье. Мы выехали со стоянки и вскоре уже катили по автостраде к сияющим небоскребам Порт-Артура. Из радиоприемника неслась тихая музыка. Невидимый певец исполнял романс "Выхожу один я на дорогу" на китайском языке. Я еле удержался от улыбки, когда вместо "Пустыня внемлет Богу", он спел: "Долина слушает Небо".
- Я слышал, что вас отстранили от управления делами, - сказал Хо. - Такая неприятность. Мне очень жаль.
- Пустяки, - отмахнулся я. - Давно искал возможности отдохнуть, вот мне она и представилась. Долина слушает Небо.
Хо понимающе кивнул.
- Вы, наверное, хотите посмотреть отснятый материал и побывать на съемочной площадке?
- Конечно. А много материала?
- Порядочно. Считайте, треть сцен уже сняли.
- Однако у вас и темпы, - присвистнул я.
- Коммерция, старший брат. Знаете, сколько стоит съемочный день? Я хочу получить максимальную отдачу от каждого вложенного вами рубля. Здесь все так снимают, поэтому Порт-Артур и выпускает почти столько же фильмов, сколько Москва.
- Похвально, - одобрил я. - Но качество страдать не должно. Фильмы из Порт-Артура, по сравнению с московскими и питерскими, не зря считаются дешевкой. Ты все же собрался снимать не только коммерческий фильм. Когда мы с тобой говорили в Петербурге, у тебя было много замечательных мыслей, как показать боевые искусства, потому я и профинансировал твой проект. Не хотелось бы ради коммерции терять смысл.
- Конечно, старший брат. Кстати, о финансах. Вы, наверное, захотите проверить расходы?
- Хватит и отчета главного бухгалтера. Мне будет куда интереснее узнать, какие изменения ты внес в сценарий.
- Вы так уверены, что я изменил сценарий?
- Конечно. Ты парень умный, работаешь, а значит, корректируешь свои взгляды, переоцениваешь сделанное. Так что без изменений не обошлось.
- Точно, - Хо снова слегка смутился. - Я и правда сильно изменил сценарий. Некоторые сцены оказалось сложно снять технически, а другие потребовал убрать коммерческий директор, сказав, что они не кассовые, но дело не в этом. Сейчас я действительно многое узнал, и многое переоценил, и, конечно, сценарий подправил. Знаете, меня это даже немного пугает. Сейчас я еще могу вмешиваться в сюжет, а потом? Ведь я буду развиваться дальше, на многие вещи стану смотреть иначе, от чего-то даже откажусь. А фильм таким и останется... Не будет ли мне потом стыдно за него?
- Не бери в голову. Ты снимаешь коммерческий фильм. Коммерческий директор считает, что фильм будет кассовым. А девятьсот девяносто девять зрителей из тысячи вообще не поймут, что ты хотел сказать. Кто-то увидит боевик с большим количеством драк, кто-то - детектив из жизни бизнесменов. Им другого и не надо. Вот увидишь, будут обсуждать постановку боевых сцен и сюжетные выверты, но не философию, которую ты стремился заложить туда.
- Но ведь будет тот один на тысячу, кто поймет. Учитывая, сколько народа посмотрит фильм, это не так уж и мало.
- Что ж, они порадуются, узнав в тебе ищущего.
- Боюсь, что не все так добры, как вы предполагаете, ваша светлость. Даже по боевым искусствам я могу судить, что большинство людей склонны подмечать чужие ошибки, а не успехи.
- А что тебе до них? Их ты все равно не переубедишь. Используй тех, кто поумнее: они помогут тебе понять твои ошибки. А остальные пусть куражатся.
- Эх, мне бы так относиться к жизни. Будет обидно, если мой фильм начнут критиковать.
- Начнут в любом случае. Чем лучше ты создашь фильм, тем жестче к нему отнесутся коллеги и критики. Никто не уделяет много внимания откровенной халтуре, зато если сделаешь что-то действительно стоящее, тогда держись. Кому-то не понравятся твои взгляды на жизнь, кто-то позавидует твоим успехам в ушу, кто-то - доходам, но все они будут критиковать именно фильм, потому что это проще всего. Терпи. Мир не переделаешь. Решай свои задачи. Вот ты снимешь картину и многое поймешь в коммерции, в кинематографии, получишь новый опыт, переоценишь взгляды. Это уже польза. А ты к тому же на этом еще и денег заработаешь, в то время как большинство людей за обучение платят. Видишь как замечательно! А критику дели на две части. Ту, что по делу, принимай к сведению. Опять же наука и, кстати, тоже бесплатная. Может, оно и стоило под огонь критики встать, чтобы много нового для себя узнать. А та, что со злобы, считай что комплимент. На бездарей не злятся по-настоящему. Люди злятся, когда их за живое задевают, а чтобы задеть за живое, уже нужна кое-какая сила.
- Кстати, - встрепенулся Хо, - я и в ушу кое-что новое открыл.
- Обязательно покажи, - улыбнулся я.
В ресторане отеля тихо играла музыка. Я неторопливо расправлялся со свиной отбивной. Хо ерзал на стуле и мало обращал внимание на свою тарелку.
- Старший брат, что же вы все молчите, - наконец не вытерпел он. - Вам не понравилось то, что вы увидели?
- Нет, тренировка была великолепной, - ответил я. - Ты очень многого добился за это время. Ты стал лучше двигаться. Молодец.
- Но мне кажется, вы чем-то расстроены? Или вас огорчили рабочие материалы фильма? Вам не понравились изменения, которые я внес в сценарий?
- Нет, фильм получается хороший.
- Тогда почему же?
- Скажи, зачем ты вообще затеял его снимать?
- Как зачем? Я же вам говорил. Я хочу рассказать правду о боевых искусствах.
- А она нужна? В кино?
- Конечно! Как же люди узнают правду?
- А как ее узнал ты?
- От учителя. И еще потому что практиковался.
- Они тоже могут найти учителя и практиковаться.
- Но так поступают только единицы.
- Значит, остальным это не надо: ни боевые искусства, ни правда о них.
- Как... не надо?
- А вот так. Зачем им это, если они все равно не занимаются ушу?
- Но может быть, они начнут заниматься, когда посмотрят фильм?
- Когда они посмотрят фильм, у них появится еще одна иллюзия. Кто-то решит, что ушу - это религия, кто-то, наоборот, отринет и учителей, и традиции. Мало ты видел недоучек, которые заявляли о создании собственных стилей? Адекватное восприятие ложится только на подготовленную почву. Ты ничего не объяснишь людям, только запутаешь их. Хочешь, чтобы шли заниматься ушу, - сними обычный боевик, и дело с концом. Люди на драки клюют. Зачем ты туда еще философию приплел? Или хочешь новую секту создать?
Хо потупился. Я с трудом стряхнул внезапно навалившуюся на меня сонливость и посмотрел на парня уже теплее.
- Ладно, не принимай близко к сердцу. Кажется, я слишком устал после перелета. Что-то не в своей тарелке.
- Конечно, старший брат. Вы так долго летели, потом сразу поехали на студию, потом тренировка...
- Не в том дело, - я с трудом поднял внезапно потяжелевшие веки. - Просто я боюсь за тебя.
- Боитесь? - Хо остолбенел.
- Не туда ты идешь, определенно не туда. Нельзя одновременно идти и внутрь и вовне. Ты снимешь хороший фильм, он сделает тебя звездой, ты будешь богат. Но ты еще привязан к деньгам, к дорогим машинам, к статусу. Ты хочешь быть богатым и знаменитым. Тебе нельзя туда, потому что ты еще в пути. Нам этого не прощают. Когда тебе будет плевать на все, тогда можешь быть кем угодно, а сейчас иди... Если свернешь, тебе этого не простят, уберут...
Я вдруг встрепенулся, словно очнулся ото сна. Что я здесь нес? Хо смотрел на меня ошарашенно, даже немного испуганно.
- Кто уберет, старший брат?
- Извини, я, похоже, и вправду очень устал. Сам не понимаю, что болтаю, - я с трудом боролся с накатывающей слабостью. - Пойду в номер, мне надо отдохнуть.
- Я помогу вам, - с готовностью поднялся Хо.
Глава 17
НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ
Я открыл глаза и оторопел. Я лежал в совершенно незнакомом помещении. Что со мной стряслось? Хо проводил меня в апартаменты, и... Я, кажется, уснул, даже не дойдя до кровати. Из-под полуприкрытых век я осмотрел помещение: комната метров пять на пять, драпированная шелком и обставленная мебелью из красного дерева с инкрустацией в китайском стиле. Куда же меня перенесли?
Я прислушался, но расслышать что-нибудь особенное так и не смог. Полежав несколько минут без движения, я осторожно поднялся и подошел к окну, скрытому за тяжелой занавеской. Окно было зарешечено. За ним я увидел сад, разбитый в китайском стиле. Я подошел к двери и потянул за ручку. Дверь оказалась заперта.
Никаких видеокамер я в комнате не обнаружил, но почему-то меня не покидало ощущение, что за мной наблюдают. Побродив из угла в угол, я сел на кровать и задумался. Произошедшее со мной казалось невероятным, Похищения в современном мире - это вообще редкость. Похищение гражданина Российской империи - вещь немыслимая. В последний раз подобный инцидент произошел в семьдесят восьмом году, когда в Нигерии группировка повстанцев захватила корреспондента "Биржевых ведомостей". Уже через сутки на рейде Лагоса встал линкор "Императрица Мария", а еще через три часа группа спецназа Балтийского флота проникла на базу повстанцев, уничтожила всю охрану, освободила корреспондента и захватила в плен все руководство повстанческой армии. С тех пор никто ни в одной части мира не решался и пальцем тронуть гражданина империи. Если даже какой-нибудь наркоман по ошибке грабил русского туриста, полиция любой страны тут же со всех ног бросалась искать обидчика, чтобы поскорее отчитаться перед русским посольством и не подставлять свое государство под санкции Евразийского союза. Но похищение такого человека, как я, было не просто немыслимым, оно было невозможным... до сегодняшнего дня, очевидно.
Впрочем, и нападение на князя Юсупова у ресторана "Максим" показалось бы мне невероятным еще несколько месяцев назад. Да, кое-что менялось в этом мире, и я знал, кто является причиной этих перемен.
Время текло чертовски медленно. По моим прикидкам, прошло уже не меньше часа с того момента, как я очнулся. В конце концов, ожидание мне опостылело. Отдавать инициативу Гоюну было глупо, и я решил посмотреть, что он предпримет, если начну действовать я сам. Подойдя к двери, я с силой ударил ногой по замку. К моему удивлению, дверь распахнулась. Я пересек небольшую комнатку с диваном и двумя креслами и прошел в следующую дверь. Передо мной открылся Длинный коридор, а по коридору от меня со всех ног улепетывал какой-то человек. Я рванул следом.
Мы слетели в сад, и здесь я подсек беглеца. Он оказался китайцем, весьма крупным для азиатского племени.
- Кто ты? - рявкнул я на него по-русски и тут же повторил свой вопрос по-китайски.
Он испуганно таращился на меня и молчал.
- Где мы? - снова спросил я по-китайски. Он еще больше вжался в землю, продолжая ошалело пялиться на меня.
- А с вами значительно интереснее, чем я ожидал, - Гоюн вышел из-за поворота дорожки. На этот раз он был одет в синюю куртку и штаны, которые носит большинство китайцев, а на ногах у него я увидел мягкие тапки для занятий ушу.
- С вами тоже, - усмехнулся я. - Вы явно сторонник нестандартных решений. Похищение подданного Российской империи - это, знаете ли...
- Какое похищение?! - деланно удивился Гоюн. - Вы мой гость.
- Что-то я не припомню, какими авиалиниями летел в Калифорнию.
- Мне разонравилось в Калифорнии. Теперь я живу под Пекином, добро пожаловать.
- Как это мило - поселиться рядом с учителем!
- Не так чтобы рядом: его поместье на юге, а мое на севере.
- Жаль. Но все же две сотни верст не крюк. Если уж судьба занесла меня в Поднебесную, я с удовольствием навещу учителя.
- К сожалению, он нездоров и никого не принимает.
- В таком случае мне тем более надо немедленно повидать его.
- Я же сказал вам, что он никого не принимает.
- Что ж, тогда я дождусь его выздоровления у него дома. Мне было очень приятно посетить ваше поместье, но, увы, неотложные дела требуют, чтобы я покинул вас.
- К сожалению, я не могу вам этого позволить из опасения за ваши жизнь и здоровье.
- Польщен заботой, но что же угрожает моей жизни и здоровью?
- Увы, Поднебесная не столь спокойная страна, как Россия. Мало ли какой стрелок встретится вам по дороге.
- Резонно. Но вы вполне можете одолжить мне один из ваших бронированных автомобилей.
- Боюсь, это не даст стопроцентной гарантии, здесь всюду мины.
- Я найму сапера и поеду немедленно. Не могу же я сидеть на месте, когда учитель болен!
Я сделал шаг по дорожке, но Гоюн преградил мне путь.
- Я не могу позволить гостю подвергать свою жизнь опасности.
- Гость имеет право принимать самостоятельные решения.
- Я несу за вас ответственность.
- Я снимаю ее с вас.
- Ах, нет, простите, я несу ответственность перед самим собой, и поэтому вы не можете ее снять.
- Тогда не обессудьте.
Я нанес удар, стремясь попасть ему в грудь, но мой кулак провалился в пустоту. Гоюн очень легко уклонился от атаки и тут же контратаковал. Не в силах заблокировать удар, я перекатом ушел в сторону и оказался рядом с поверженным мной китайцем. Он попытался захватить меня, но я свалил его коротким ударом в голову.
Гоюн все еще стоял там, где я напал на его.
- Я бы мог достать вас, пока вы занимались Ченом, - с улыбкой произнес он. - Я мог бы также вызвать вооруженную охрану. Но тогда у вас появился бы повод обвинить меня в нечистоплотности. Я все же постараюсь уговорить вас остаться один на один.
- Извольте.
Мы начали медленно сближаться, и, глядя на скользящего по дорожке Гоюна, я не мог отделаться от чувства, будто вижу крадущегося тигра.
Когда между нами осталось метра два, мы остановились и некоторое время просто смотрели друг другу в глаза. Внезапно я понял, что если и дальше останусь неподвижен, взгляд Гоюна подчинит меня и лишит меня силы. Я сместился. Гоюн тоже передвинулся, и его взгляд на мгновение потерял свою властность. Не тратя времени даром, я шагнул вперед, сделал ложный выпад и тут же атаковал противника в голову. Тот легко ушел от удара и контратаковал. Я защитился и провел серию атак на разных уровнях: ноги - грудь - голова - ноги - грудь. Гоюн отступал, легко парируя мои выпады. Внезапно он словно растворился. Я интуитивно выбросил руку вправо, защитившись от его удара, и одним прыжком увеличил дистанцию. Гоюн замер. Он выглядел озадаченным. Похоже, он применил один из своих любимых приемов и не ожидал от меня такой прыти.
- Вы определенно очень интересный собеседник, - тихо промолвил он.
- Вы тоже. Мне будет интересно принять вас в своем доме на Мойке.
- Зачем же так далеко ехать? Оставайтесь здесь.
- Увы, не могу. Дела.
- Какие же у вас теперь дела? Корпорация вас больше не беспокоит.
- Да, вы отлично справились. Чувствуется опытная рука и тонкий психолог.
- Спасибо на добром слове.
- Пожалуйста.
Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга.
- Выпустите меня, Гоюн, - потребовал я.
Он отрицательно покачал головой.
- Вы даже не представляете, с чем играете, - предупредил я. - Вас уничтожат. Бросить вызов империи...
- Ах, оставьте. Это только плоское европейское мышление может полагать, что сильного противника уничтожают только силой. Мы-то с вами знаем, что противники сами уничтожают себя.
- Ваш противник - Россия?