Девушка не вызвала в нем возбуждения, мало того, она не вызывала никаких чувств. Браин почувствовал отчаяние, сразу перешедшее во всегдашнее раздражение, но теперь у него было оружие бороться с ним. Оружие в прямом смысле.
Снизу под балдахином был припрятана "Пиранья", никогда не дававшая осечки. Браин освободил ее устрашающие зубья от ножен, и вид блеснувшей стали в миг привел его в чувство.
Возбуждение его росло, и ему стало тесно в рамках одежды, тогда Браин разорвал ее на себе и девушке. Зульфара увидела нож, рот ее открылся в беззвучном крике. Браин прикоснулся безжалостной сталью до нежного горла и сильно вдавил до позвоночного столба.
Щеря рот, он уворачивался от брызг крови, и в этот момент любовь его стала безграничной.
Утром в зеленке нашли очередной обезображенный труп.
- Вы не находите, господа, что наша машина слегка попахивает? - спросил Дэвид. - Рик, признавайся, когда ты в последний раз принимал душ?
- Ты тоже не орхидеями пахнешь, - огрызнулся Канн.
Стасу было не до безобидной перепалки, он следил, чтобы стоящий у него под ногами ранец не слишком трясло.
Осматривая погибших, они обнаружили упаковку пластида и решили взять с собой. Детонаторы нашлись у радиста.
- Нечего добру пропадать, - заметил Карадайн.
Стасу сделалось весело. Вполне вероятно, что американец использовал национальный идиоматический оборот, но Стас "услышал" все именно так.
Против высказался только Дэвид.
- У нас и так гранат хватает, - заявил он. - Рик тряхнет посильнее на кочках, и будем ущелье искать уже на небесах.
У Стаса возникла уверенность, что придет время, и он у них задницу будет целовать за то, что они взяли эту взрывчатку.
Браин собрал разношерстную группу. Кроме проводника, 8 пуштунов, Карвер и Ширин. Браин был против женщины, но американец сказал, что она будет полезна, ему рекомендовали его боссы, и это не обсуждается. Будет еще один лишний повод его убить. Они грузились на вертолет МИ-24.
- Откуда у вас "Хайд"? - спросил Карвер.
- Подарок шурави, - сказал Браин. - Куда лететь?
- Сядем километрах в трех от Мазари.
- Почему не в самом Мазари?
- По моим расчетам наши конкуренты как раз должен быть там. Не хотелось бы спугнуть.
- Ничего не выйдет. Если они прибыли в Мазари, они уже покойники.
- Почему?
- Потому что, будучи там в прошлый раз, я оставил мактаб в засаде. В плен они брать никого не будут, это лучшие мои люди.
- Так свяжитесь с ними скорее, и прикажите не трогать шурави!
Браин жестом попросил пилота наушник и микрофон. Через некоторое время вернул, криво ухмыльнувшись:
- Уже поздно.
- Это еще почему?
- Бой в Мазари уже идет!
Мазари был брошен. Вещь для Афганистана вполне обыденная. Стоит кишлак, а людей нет. В бытность еще первой войны, Стас во время рейдов часто попадал в такие. Обычно ничего хорошего это не предвещало.
Они некоторое время с расстояния изучали пустое село.
- Пуст как великая мексиканская пустыня! - заявил Дэвид.
- Приказ будет такой, - решил Карадайн. - Канн с "Хамви" остается. Мы идем в пешем порядке. Всем смотреть в оба.
- Может, автомат дадите? - заканючил Стас.
В ответ Карадайн сунул ему рюкзак с пластитом.
- Ну, это на хрена тащить? В машине бы полежал, никуда не делся!
- Выполнять приказ!
Я вам не солдат, хотел, но не сказал Стас. Обстановка военная, могут не так истолковать и пристрелить.
Впереди шел Бен Бакстер, за ним Дэвид Кейбл, Карадайн в центре, за ним Стас. Эдди Фарклоу замыкал. Цепочка растянулась меж дувалов. Улочка была глиняная, но утоптанная до твердости камня. Пыль. Стас почувствовал себя 18-ти летним, но одышка вернула с небес на землю. Хотелось пить, но чтобы снять рюкзак, надо было освободиться еще и от пластита. Да и отстать от группы ему бы никто не позволил. Однако в молодости он рекорды ставил, на спор целый день мог не пить.
Шедший первым Бакстер резко присел. Его маневр повторила вся группа. Из-за угла донесся самый неуместный в этом забытом богом месте звук: цоканье каблучков.
- Что там, сержант? - спросил Карадайн по рации.
Бен заглянул за дувал.
- Осел, сэр!
На улице неспешно вышел ишак. Цокая копытами, прошествовал мимо группы и пошел себе дальше.
- Он нас сосчитал, это талибский шпион! - сказал Дэвид.
- Отставить, капрал! Сержант, продолжать движение!
Улица завернула, сразу после поворота Фарклоу сказал:
- Вижу движение.
Офицер поднял руку, и все замерли на своих местах.
- Где они? Сколько их?
- В метрах тридцати сзади. Мне стрелять?
- На ваше усмотрение, сержант.
Снайпер развернулся и сразу хлопнул выстрел. Сзади за одним из дувалов кто-то свалился, и одновременно грянула целая канонада. Стас представления не имел, как талибы подкрались, а уже потом понял, что они не подкрадывались, а все это время сидели и ждали, пока они сами к ним придут.
С деревянным стуком рядом что-то упало. Это оказалась граната.
- Граната! - закричал Стас.
Он взвился над дувалом и, неимоверным усилием перегнувшись в воздухе, словно кошка ушел на ту сторону. Там стоял стол с медным кумганом, плошки, чашки. Он по ходу смел все это, устремляясь вглубь двора.
В спину толкнула масса вязкого жаркого воздуха. Стас свалился, сразу вскочил и побежал.
В дувале зияла дыра, в которую полезла чумазая фигура. Стас едва не саданул его, чем попало, но понял, что это Фарклоу. Он плюхнулся пузом наземь и тотчас в дыру устремились разношерстно одетые вооруженные черти.
Тут воочию Стас увидел работу снайпера. Без суеты и излишнего дерганья сержант хладнокровно уложил всех талибов, сунувшихся следом через проем. Он проделал это со столь впечатляющей точностью и беспощадностью, с какой иной бьет разбегающихся из угла тараканов: один удар один таракан, один патрон один труп.
Через минуту он сложил еще один дувал, из покойников.
По идее здесь можно было продержаться, но мимо с криком промчался Дэвид. Еще дальше Бакстер уже сигал через дувал в соседний двор.
- Эдди, отходим! - крикнул Стас.
- Где офицер?
В ответ в наушниках раздался голос Карадайна.
- Я в соседнем от вас дворе. Здесь полно чертей, - оттуда действительно доносилась пальба. - Отходим к задней стене. Меня обходят.
Только после этого снайпер поднялся, и они со Стасом переместились к заднему дувалу и перелезли через него. Там уже были Бен и Дэвид. В соседнем дворе грохнули взрывы.
- Не стоять! Отходим! - раздался по рации приказ командира, похоже, он один устроил всю эту артиллерию.
Стас зауважал его. Один отвлек на себя такую кучу, а голос спокойный, как на учениях.
Выполняя приказ, они побежали вглубь двора.
Фарклоу остался прикрывать, посылая пулю за пулей через дувал. Судя по тому, что снайпер не стал бы стрелять, куда попало, положение было аховое.
- Длинный, бросай рюкзак! Пуля попадет, одна жопа останется! - крикнул Дэвид.
Стас и сам подумывал об этом.
У стены мазанки были сложены мотыги, лопаты, какие-то железки. Стас скинул рюкзак, достал взрыватель.
- Ты что охренел? Тут пластита целый пуд! - заорал американец, хотя Стас и сильно сомневался, что тот знал такую экзотическую весовую категорию.
Вкрутив взрыватель, он захлопнул рюкзак и пристроил под кучей. Железки должна были послужить дополнительным поражающим элементом.
- Длинный, уходим! - мимо пятился Фарклоу, посылая назад пулю за пулей, в ответ неслись проклятия.
Им удалось беспрепятственно проникнуть в соседний двор, где наконец-то группа воссоединилась. Карадайн пробился к ним, уже не имея ни единой гранаты, да и патроны почти все расстрелял. По существу один этот парень стоил целого взвода. Настоящий убийца. Он щерил зубы на черном покрытом пылью и копотью лице.
На этот удача группы была исчерпана. В этом дворе их окончательно зажали. Видно засадная группа сидела сразу за дувалом и не давала высунуть головы. Они были вынуждены укрыться в мазанке, если это можно было назвать укрытием, но ничего другого не оставалось.
Со стороны прилетела граната, но с недолетом. От взрыва обрушилась кровля и частично стена. И наступила тишина.
Карадайн смог связаться с Канном.
- Что там у вас? Я запросил поддержку.
- Когда они будут?
- Не раньше, чем через 20 минут.
- Через 20 минут я за нас и ломаного гроша не дам!
Талибы прекратили беспорядочную стрельбу, но стоило шевельнуться, как свистели пули. Похоже, они подтягивали силы.
- Шурави, сдавайся! - раздался крик на ломаном английском. - Отрежь голову своему офицеру и иди сюда!
- Русские не сдаются! - крикнул Дэвид.
- Чего орешь! - одернул его Стас. - Кругом люди спят.
Стрельба совсем прекратилась.
- Чего они ждут? - спросил Эдди. - Почему не штурмуют? Моя винтовочка заждалась.
- А чего им задницу рвать? - пояснил Стас. - Сейчас подтянут пулеметы и расстреляют прямо сквозь стены!
- Может, Эдди голову отрежем? - предложил Дэвид. - У него голова самая большая. Скажем, что он был офицером. Откуда им знать?
- Я тебе самому отрежу! - пригрозил Фарклоу.
- Заткнитесь вы там! - прикрикнул Карадайн. - Ни черта из-за вас не слышу! Канн, что видишь?
- Их тут как тараканов! За западным забором человек 10 у самого забора! Готовят что-то.
В тишине из-за дувала донеслись тихие голоса переговаривающихся талибов.
- Держи-ка! - Карадайн сунул автомат Стасу, позаимствовал у Дэвида гранату, выдернул чеку и знакомым движением забросил за дувал. - Всем укрыться!
Из-за дувала взметнулся пылевой клин, раздались пронзительные заячьи крики раненых.
Когда дым рассеялся, во дворе лежала чья-то нога в галоше, а из-за забора доносился заунывный вой.
- Сейчас начнется, - предупредил Стас.
И, действительно, началось.
Грянул залп, и дом прошил целый сонм пуль. С каждой залетевшей пулей в дом проникал новый лучик, и вскоре он стал напоминать планетарий.
Бакстер ругался страшным голосом, залитый хлопковым маслом с головы до ног. Над ним пробили курдюк с этим ценным продуктом.
Нападавшие впервые за все время применили гранатометы, но пока гранаты пролетали сквозь дом и рвались где-то на соседней улице. Видно, у них был никудышный корректировщик.
Однако скоро полоса везения должна была закончиться. Заряды падали все ближе.
Прижимаясь к полу, Стас подполз к офицеру и показал мигающий светодиодом радиопереключатель.
- Где взрывчатка? - спросил Карадайн.
- В соседнем дворе.
- При детонации нам не уцелеть.
- Там, во дворе есть кяриз. Можно попробовать в нем укрыться.
Офицер забрал у Стаса переключатель.
- Слушай мою команду! По одному укрываемся в кяризе! Первый Дэвид, Фарклоу, Стейси, Бакстер. Я замыкающий. Кто не хочет оглохнуть, открыть пасти. Канн откопаешь нас. Мы будем в колодце.
Кяризы бывают разные. От метра до нескольких десятков метров. А все равно загибаться. Они метнулись к колодцу, ныряли туда, не глядя, ни на что по большому счету не рассчитывая.
Стас тоже прыгнул ногами вперед. Повезло, что глубина оказалась всего пару метров. Он сразу попал ногами кому-то на кумпол. Мат-перемат. Сверху обрушилась массивная колода, Карадайн.
- Всем приготовиться! Включаю! - офицер даванул кнопку.
Детонатор негромко щелкнул, а потом кусок неба, видимый из колодца, вспыхнул как миллион бенгальских огней.
Исчез звук. Исчез сам воздух. Мир прекратил существовать, слившись в одну общую беззвучную вспышку.
Стены кяриза зашатались и неумолимо сомкнулись. Было не страшно, даже уютно. Стас пытался кричать, но голос звучал неприятно, будто кто-то пытался крякать внутри головы.
Как прилетели "Ф-16" и разогнали оставшихся талибов, они пропустили, хоть их и завалило так, самую малость. Канн потом с пеной у рта рассказывал, что соседний двор, волею Стаса оказавшийся в эпицентре взрыва, попросту исчез в гигантской воронке. А в самом Мазари не уцелело ни одного дома, ни одного дувала. Растворились.
А из них по большому счету никто не пострадал, исключая повсеместную легкую контузию.
10.
СОМНЕНИЕ ШИПИЛИНА
"Государственная телерадиокомпания НатоТВ решила прекратить вещание в России спортивных программ".
" Бесплатное образование в России свести к английскому языку-2 часа в неделю. Труд - 8 часов".
Миниблоги с сайта Алга. РФ
Олег часто получал письма. Обычно их подкидывали в ящик и содержали они предупреждения о всякого рода неприятных событиях, которые могут произойти лично с ним и с некоторыми наиболее интимными частями его тела, если он не прекратит сотрудничать с миротворцами НАТО, которые в листовках иначе как оккупантами не назывались.
Но чтобы заказное! Это превосходило все общепринятые нормы морали. Олег отправился на почту, где ему вручили казенный жесткий конверт с гербовой печатью суверенного Узбекистана. Когда Шипилин вскрыл конверт, на руки выпал желтый лист, покрытый причудливой арабской вязью.
С арабским у Шипилина была напряженка, но на листе сверху было начертано карандашом. "Олег Иванович, будучи проездом в Ташкенте получил в подарок древний документ о Плачущем ущелье. Так как вернуться мне, наверное, уже не получится, отправляю его вам, так как больше некому. Бушуев".
Опять это Плачущее ущелье! Что ж оно все плачет и плачет.
Шипилин задумчиво потер письмо. Однако. Бумага оставила впечатление некоей неоднородной субстанции. Некие чешуйки. Да и бумага ли это.
Чем черт не шутит, Олег решил отнести ее экспертам. Странное дело Станислава Бушуева не шло из головы. То, что подследственного забрали американцы, он знал. Но чтоб в Ташкент увезти! Может, это как-то связано с Проклятым ущельем?
Дежурный эксперт Снигирев Иван Иванович был личностью неординарной во всем, начиная с того, что фамилия его писалась через "и". Дело в том, что он никогда не имел собственного мнения и легко поддавался на оказываемое давление. Так что стать жертвой Шипилина он был обречен. К тому же, у него наметился довольно мощный склероз, но начальство терпело и это: человеку оставался год до пенсии, что ж его на улицу гнать? И это свойство тоже полезное. Эксперт сразу бы забыл о письме.
- Олег, вы многого хотите, - слабо возразил Снигирев, перед тем как взять документ. - Думаете, у меня совсем нет работы. Все требуют, у всех все срочное. Давайте ваши бумаги.
Олег передал ему письмо.
- Где вы взяли такую бумагу?
- А что?
- По большому счету это не бумага вовсе. Я был как-то в краеведческом музее в Душанбе и видел там нечто похожее. Та бумага была изготовлена не из дерева, а из хлопка. К тому же ее возраст исчислялся пятью столетиями. Оставляйте, сделаю все, что смогу.
Олегу душа не лежала расставаться с письмом. Возникла нехорошая уверенность, что если он оставит его, то не увидит никогда.
- Только будьте осторожны.
- Да что с ним может случиться? - не выдержал Снигирев.
Олег почувствовал угрызение совести за то, что он грузит своими проблемами человека, про которого знает, что тот отказать не сможет. У него даже возникло желание немедля забрать письмо обратно, но он не успел.
Дверь в лабораторию энергично распахнулась, впуская Генри Гота, куратора следственного отдела из состава миротворческих сил. У этого парня был потрясающий нюх на те места, где его меньше всего хотели бы видеть. Первым в лабораторию ворвался резкий запах мятной отдушки, следом он вошел сам. Крупноголовый практически лысый, весь чистый аки ангел, над лысиной нимб разве что не светится.
- Что тут у вас? - произнес он с характерным мяукивающим акцентом, похоже, эти парни из МС вообще не умели кричать, даже подавая команду на расстрел, они говорили бы (а не орали), вместо "Пли!" "Пли-из!".
- Мы проводим срочную экспертизу.
- Санкция следователя есть? Дайте сюда ваши бумаги.
Дело пахло керосином. Если выяснится, что санкции нет, Гот сделает все от него зависящее, чтобы представить их, по крайней мере, государственными преступниками.
Снигирев, не отличавшийся героизмом, позеленел. Руки истерично гладили папирус. Было видно, что эксперт до последнего надеется, что Гот отвернется, и он тогда сможет проглотить документ.
- Давайте, не осложняйте себе положение!
Куда уж больше? Эксперт готовился умереть.
Гот жадно протянул руку к рукописи, и в тот же момент, Олег, не меняясь в лице, слегка тюкнул его в солнечное сплетение. Гот попытался вдохнуть, но легче было поднять машину без домкрата, побелел и присел, где стоял.
- Что вы наделали, Олег Владимирович! - проблеял Снигирев. - Вы ж его убили!
- Никто никого не убивал. Мистеру просто стало плохо.
Олег взял Гота под мышки, вытащил в коридор и усадил на стул.
Дверь соседнего кабинета открылась, лейтенант Карнаухов уставился на них как на привидения. Олег молча посмотрел в ответ.
- П-понятно, - сказал Карнаухов, он слегка заикался, и прикрыл дверь.
Олег шел по улице, наблюдая идущую впереди женщину. У нее была чудесная фигура и изящные ножки в гладких сапожках.
Почувствовав взгляд, женщина обернулась, и Олег с удивлением обнаружил, что это не кто иная как Светлана Вернигор.
- Привет, - сказала она. - Закончил дежурство?
Олег кивнул. Девушка тотчас пристроилась рядом с ним, хотя он ее об этом не просил.
- Ты сейчас куда? - спросила Светлана.
- Домой, - буркнул он.
- Я хочу к тебе в гости, - без обиняков заявила она.
Олег представил незаправляемую в течение года койку и гору окурков в полулитровых стеклянных банках, расставленных как попало по двум имеющимся комнатам плюс кухня с давно немытой посудой плюс балкон, куда он год не выходил.
- Я тебя не приглашаю, - грубо сказал он.
- Спасибо, что не отказал. Ну почему ты такой, Олег?
Он сразу спросил какой, но она не уточнила.
Некоторое время они шли молча. Олег всегда возвращался домой пешком, ибо не к кому было особо спешить, да и для поддержания физической формы это было неплохим упражнением.
Идя рядом со Светланой, Шипилин вспомнил, что Генри Гот является ее воздыхателем, а возможно даже женихом, хотя миротворцы редко заводили серьезные шашни с местными. Инструкция у них имеется на этот счет. Он чувствовал себя не в своей тарелке и только и ждал момента, когда Светлана, наконец, отстанет от него.
Вечерело. Снежок приятно похрумкивал под их шагами. Светлана неожиданно засмеялась.
- Ты чего? - опешил он.
- Мы похожи на молодую семейную пару на прогулке.
"Насмехается", - подумал Шипилин. - "Какая-то странная. Ей нравится надо мной насмехаться".
Он настолько увлекся этим своим "открытием", что когда купил мороженное, то оказалось, что купил только одно.
- А мне? - спросила Вернигор и, увидев его вытянувшееся лицо, опять засмеялась.
Тогда он отдал ей свою порцию, но когда он вернулся к киоску, то его любимый сливочный пломбир уже кончился.