На первый взгляд, здесь нет ни малейших следов чьего-либо пребывания. Все чисто и аккуратно, даже слишком чисто. Я медленно и тщательно осматривался, пытаясь найти малейшее несоответствие в пейзаже.
Несколько пыльных комочков рядом с моей головой. Что это?
Я осторожно растер их в пальцах. Серовато-коричневое вязкое вещество, похожее на пластилин. Может это быть кровью, смешавшейся с пылью? Или чьими-то выбитыми мозгами?
Вполне. Сев на корточки, я снова изучил ближайшие окрестности. Стремительно приближался вечер, и у меня не было ни малейшего желания оставаться здесь в темноте. Если бы я хотел избавиться от тела, куда бы я его дел? Потащил с собой? Вряд ли.
Я не стал спускаться в тесную щель, где лежало изломанное тело.
Абсолютно мертвое, это было ясно с первого взгляда. Я лишь сделал своей камерой несколько снимков и передал их Платформе.
Ответ пришел тут же:
- Это он. Возвращайся, а я передам информацию шерифу. Продолжаем движение.
Это было логично. Помочь Чокнутому мы уже ничем не могли, а если шериф сочтет нужным нас допросить, он об этом сообщит Платформе.
Но кто убил бедолагу? И что такого особенного он увидел? Точнее, что именно увидел, это понятно - залег, решил за базой Синеглазки посмотреть. И заметил он что-то интересное.
А кто-то заметил его. И этот кто-то отлично умеет тихо подбираться к жертве, быстро и чисто убивать и грамотно уничтожать следы. Будь на моем месте Ким, Платформа или даже Фрэд, не думаю, что они бы что-нибудь заметили. Их просто не учили таким вещам. Ну может, Папенька бы и заметил.
Значит, не зря поднимали тревогу парни со станции, выходит, не зря я решил пройтись по окрестностям. А теперь следующий вопрос: стоит ли мне идти к базе Синеглазки, или лучше попробовать догнать колонну, за которой наверняка и следил Чокнутый?
Пожалуй, пройдусь по следам колонны, посмотрим, куда они ведут. Хорошо бы выпустить пару "птичек", имевшихся в арсенале "Толстого Эдвина", но, поразмыслив, я решил этого не делать. Мало ли, как могли наблюдать за своей колонной парни Илова.
И вдруг меня как током ударило. Я нажал клавишу вызова:
- Сергей, вы где?
- Входим в предгорья, сейчас сброшу координаты.
- По дороге чьи-нибудь сигналы не ловили?
- Да нет, вроде. Вдали прошла какая-то группа, серьезные парни, судя по всему, трансп, машины прикрытия, но они поднялись на старую паутину и пошли выше. Опознавательных передач не вели.
- Они вас видели?
- Не зна… наверное, не… а…
Проклятье. Эфир заполнил треск помех.
- Платформа, уходи оттуда. На всякий случай, уйди от греха.
- Не слы… Скину коор… лови…
И завывание в шлемофоне. Безумная мелодия помех, усиливающаяся с каждой секундой.
Сумерки сменила полная тьма, и система симбота перешла в ночной режим. Я включил автоматический вызов транспа и прибавил ходу. Ушли они недалеко, Платформа успел скинуть координаты, по которым было видно, что они только начали углубляться в предгорья, где находилась цель наших поисков. Но откуда такие помехи? В этих местах вроде бы ничего подобного не замечалось, если только… сердце снова ушло в пятки. Если только не шла большая буря.
Они налетали непредсказуемо, были короткими и яростными. Вставала до неба стена пыли, которую несло со скоростью и мощью тяжелого боевого штурмовика. Атмосферу вспарывали сухие грозы, летящий песок спекался от ударов ветвистых, в полнеба, трескучих молний, начинали светиться ярко-красным тревожным светом расколотые бездонными трещинами транспортные магистрали.
- Платформа! Ищи укрытие! Укрытие ищи! - заорал я, ускоряя шаг.
На бег переходить нельзя, никакая система ночного видения может не спасти, человечьи рефлексы - штука дремучая, не дай боги, шарахнусь в сторону да потеряю равновесие.
Шипение разрядов в ответ.
Черная стена встала на горизонте, поднимаясь над светящимися скалами, над переливающейся сине-зеленым равниной; полетели первые полотнища песка, заслоняя "паутину" - излучающий успокаивающий серебристый свет гигантский лабиринт из тонкостенных желобов и лент, по которым спокойно разъезжались два тяжелых транспа.
Великанская конструкция налилась тревожным красным сиянием, ей ответили полосы дорожного покрытия, просвечивающие сквозь толщу песка, и я ускорился, чтобы выбраться на равнину до того, как налетят первые настоящие порывы ветра. Акустика симбота передавала треск, вой, щелчки, курлыканье и сухую дробь - какофония снаружи нарастала, пока все звуки не исчезли в демоническом вое ветра. Ничего не видно. Визор ослеп. Я переключил навигатор и вызвал из его памяти отрезок маршрута до нагромождения валунов, за которым Чокнутый оставил свой квадроцикл. Надеюсь, я успею до него добраться, до того как буря ударит по-настоящему.
* * *
В кабине "Толстого Эдвина".
- Не слышу тебя! Сейчас скину координаты! Лови, подтверди прием! - Платформа орал в микрофон, словно это могло помочь протолкнуть слова и пакет данных сквозь эфир.
Ким вопросительно глянул на старшого, но тот лишь покачал головой. Вой и треск в эфире предвещали одну из непредсказуемых грандиозных бурь. В чреве "Толстого Эдвина" им ничего особо не грозило, а вот Мартину снаружи… "Гоплит", конечно, модель надежная, но случиться могло всякое. Сергей вспомнил, как зачарованно смотрел на пролетающий мимо него валун, размером с симбот, врезавшийся в стену изящной спиралевидной башни с такой силой, что башня раскололась и из нее выплеснулась мутная темно-зеленая жижа. Было это больше десяти лет назад, но воспоминание оставалось удивительно ярким.
- Внимание всем! - ударил Платформа по кнопке общей связи. - Пристегиваемся, фиксируемся, проверяем крепление тяжелых предметов!
Все было закреплено и перепроверено много раз, но такие проверки лишними не бывают. Он услышал, как ойкнула в соседнем отсеке Мариска, и тут же защелкали фиксаторы страховочных ремней.
Убедившись, что экипаж и пассажиры заняли свои места, Платформа нажал клавишу на пульте связи и вызвал по личному каналу Фрэда:
- Фрэд, слышишь меня?
- Громко и ясно. А ты что шепотом говоришь?
Сергей откашлялся. Он действительно машинально понизил голос.
- Ты вот что, держи "Василиска" своего в полной готовности и, как встанем, проверь системы огня.
- Что случилось? - Голос Папеньки стал серьезным и напряженным.
- Мартин труп нашел. Кокнул кто-то Чокнутого Менеджера. И потом еще сказать мне что-то хотел, да помехи заглушили. Что-то о группе, которая выше по паутине ушла. Помнишь, недавно видели?
- Та-а-а-ак. Ясно.
И Фрэд отключился.
Платформа всматривался в непроглядную темень, полную воя и летящего песка. Ким, все это время молча сидевший в кресле второго пилота, ткнул пальцем в точку на визоре.
- Смотри, это проход к крытой площадке.
- Отлично. Двигаем туда.
Навигационная система окончательно определилась с координатами и сейчас показывала подробную карту окрестностей.
"Толстый Эдвин" полз по остаткам того, что некогда было грандиозным комплексом дорог, площадок, платформ, изящных гнутых мостов и выплавленных в склонах гор и внутри скал залов, комнат и павильонов. Все это грандиозное кружево плелось, строилось, вырезалось и выплавлялось сотни тысяч лет, менялись цивилизации, и каждая оставляла свой след. В результате люди иногда попросту сходили с ума в этих горах, настолько диким и невероятно чуждым было это переплетение инопланетных форм.
Но Платформа живым воображением не отличался и сейчас видел то, что ему требовалось - закрытую от ветра площадку величиной с футбольное поле, на которой можно было укрыться от бури и передохнуть.
Заехав в дальний угол площадки, он заглушил двигатель и перевел системы транспа в стояночный режим. Снова перешел на общий канал:
- Отдыхаем посменно. Мариска, Анита, вы дежурите первыми. Мы с Кимом отдыхаем, Фрэд - страхуешь.
* * *
Я успел добраться до груды камней, до того как началась настоящая буря. В очередной раз проверил связь, хотя прекрасно понимал, что не услышу ничего, кроме взбесившегося эфира. Но армейская привычка въелась намертво - "продолжайте вызывать"! Вызвал, тяжело вздохнул и завел симбот в укрытие. Сколько еще продлится это безумие? Совершенно непредсказуемо. Поэтому я аккуратно уселся, неторопливо вытянул ноги симбота и присосался к тубе с питательным раствором. Пока есть время, давай обдумаем ситуацию. Вроде бы она проста, как попка младенца - Чокнутый Менеджер решил полюбопытствовать, что это такое интересное творится на дальней базе босса местного теневого мира, увидел то, что ему не положено, его заметили и прихлопнули.
Вроде бы все логично, да не совсем. Наверняка Синеглазка о Чокнутом прекрасно знает, понимает, что тот со своим безобидным любопытством может бродить поблизости, и просто так его грохать не будет - зачем ему привлекать к себе лишнее внимание?
Следовательно, было это нечто выходящее за рамки обычной деятельности господина Илова.
Теперь добавим сюда явную озабоченность моих шефов и визит ночного гостя. Возможно, все это совпадения, но в такие совпадения я не верю. Сюда же относим следы, которые я видел, и делаем нехитрый вывод: Чокнутый наткнулся на нелегальную экспедицию, которая шла к объекту.
И вот это было совсем фигово, поскольку объект этот, видимо, находился где-то неподалеку от цели нашего похода. И раз они видели нашу группу, то вполне могут решить, что и эти потенциальные свидетели им совершенно не нужны. К тому же Илов, скорее всего, работает по заказу и к нему вполне могут направить и спеца для контроля "местных исполнителей". Ох, представляю я себе, что это могут быть за спецы. От этой мысли мне стало совсем паршиво.
Однако сейчас я не мог ничего сделать, поэтому закрыл глаза и заснул. Опыт подсказывал, что скоро мне понадобятся все силы. Надо отдохнуть.
* * *
Синеглазка никогда не считал себя человеком с богатым воображением, он даже гордился тем, что все его мысли, интересы и желания лежат исключительно в практической плоскости. Именно это делало его таким успешным дельцом и хорошим боссом. Это создавало определенную репутацию - бесстрастного и безжалостного человека. В узком кругу, конечно, но это уже издержки той сферы бизнеса, которую он выбрал.
Но даже его каждый раз поражала немыслимая сложность и нечеловеческая логичность этой горной системы.
Они прошли по краю предгорий и на секунду остановились перед гигантским языком въезда на "паутину", по которой им предстояло подниматься к цели, теряющейся сейчас в тенях и клубах летящего песка.
- Может, переждем бурю здесь? - обернулся к Олегу Илов. - Вот здесь, - показал он на въезд слева, - можно остановиться.
Олег даже не глянул на экран.
- Продолжаем движение по графику. Пока мы укладываемся в срок, но задержки недопустимы.
- Нас может попросту снести с этого чертова серпантина!
Олег пожал плечами.
- Не надо думать о том, что может произойти. Надо быстро действовать. Командуйте: движение на максимально возможной скорости.
Герман нажал клавишу системы связи:
- Дозорным, оставить машины, прыгайте внутрь, двигаемся на максимуме.
И они рванули наперегонки с бурей.
Откинувшись в кресле, Герман наблюдал, как тяжелая, внешне неповоротливая машина стремительно и плавно ввинчивается в немыслимые изгибы и повороты висящего между горных пиков лабиринта. Интересно, для каких машин это предназначалось? Он закрыл глаза, борясь с подступающей к горлу тошнотой, когда транспортер пополз по боковой стенке трассы. Трансп висел над многокилометровой пропастью, и даже у самых закаленных людей сердце уходило в пятки на этом участке дороги. Здесь действовала собственная гравитация, но мозг отказывался понимать противоречащий привычным понятиям факт. Говорят, сталкеры, первыми обнаружившие эту паутину, сошли с ума, пытаясь пройти этот участок.
В это Илов не верил, но ощущение все равно было преотвратным.
Желудок подпрыгнул к горлу, скальная стена снова заняла привычное положение, и Герман помотал головой. На сидевших же рядом корпоративщиков все это, казалось, не произвело никакого впечатления.
- Готовимся съезжать с паутины, - зачем-то прокомментировал очевидное водитель.
На экране уже мигал зеленый пунктир, указывающий направление. Один из серо-стальных "лепестков" уходил влево, отделяясь от общей массы, и исчезал в широком скальном карнизе, опоясывающем пик.
Потянувшись вперед, Олег увеличил изображение. Стала видна изящная арка в стене и ажурный козырек, выступающий над дорогой. Цель их экспедиции.
Герман переключил один из экранов на визуальный режим - и не увидел ничего, кроме летящего параллельно дороге песка и проблесков огней с "паутины". Водитель аккуратно вел трансп по приборам. Которые, восхвалил богов Илов, здесь более или менее нормально работали.
Машина проползла по карнизу, содрогнувшись пару раз, когда в борт попадали сорванные со склонов валуны, грузно перевалившись, заехал в арку, свернул в глубину зала и остановился.
- Двойка-раз, в симботы и на выход. Проверить помещение.
Олег кивнул своему сопровождающему:
- Идешь с ними, страхуешь, осматриваешься.
Поползли вверх боковины десантных отсеков, и симботы, плавно распрямившись, ступили на поверхность. Жутко свистел и завывал ветер, пробиваясь даже сквозь мощную звукоизоляцию. Как ни странно, песка в огромном зале было немного, время от времени ветер закидывал великанские пригоршни в раззявленную пасть входа, но он же раздирал и разносил их по залу, где пыль вихрилась и вилась черными смерчами.
- Чисто! Чисто! - пробились сквозь треск голоса разведчиков.
Однако Олег, склонив голову к правому плечу, сидел неподвижно и ждал. Наконец раздался третий отчет. Невыразительный голос прошелестел в эфире:
- Чисто, можно разворачиваться.
- Господин Илов, приказывайте своим людям. Разворачиваем гермокупола вот там, блокируем ими этот проход. Оттуда в защитных костюмах идем на нижние ярусы сооружения. Там я отдам дальнейшие распоряжения.
Синеглазка молча кивнул и отправился отдавать приказы своим людям.
Сгибаясь под порывами ветра, которые долетали даже в самые дальние уголки гигантского помещения, люди Илова сняли с транспа один из квадроциклов, который тут же превратили в погрузчик, и сноровисто принялись сгружать оборудование.
Возле входа в овальный коридор, что, извиваясь, уходил в глубь скального комплекса, подвесили полевые лампы, и в их резком белом свете вспенились шары трех гермокуполов. В один из них осторожно внесли капсулы для транспортировки биоматериала. Парни на них косились, но Синеглазка тихонько цыкнул, пригрозив особо суеверным урезать премиальные.
В транспе оставили двух дежурных, остальные разместились в гермокуполах.
Симботы пришлось тоже оставить в транспе, как и предполагалось, но все же Илову стало немного не по себе.
Вообще с того момента, как он увидел бесстрастное лицо Олега, его все чаще охватывало смутное беспокойство. Едва ли не впервые он начал чувствовать свой возраст. К горлу иногда поднимался мерзкий горький ком. Герман все чаще думал - не замечают ли этих признаков слабости его люди, и от этого становилось еще хуже: ведь растопчут, заведут за угол и тихо сунут под ребра неприметную полоску сверхпрочной керамики. Или еще проще, организуют какую-нибудь добавку в дыхательную смесь. Но нельзя было показывать, что ты хоть что-то подозреваешь, и перепроверять снаряжение, которым занимались только особо доверенные парни, те, что были с ним много лет. Только стандартная процедура последней проверки - это подозрения не вызовет, так и надо, но вдруг…
Нарастающую панику он подавлял усилием стальной воли, но и она давала трещину. И причин этого Илов не понимал. Только раз за разом вспоминал тот бесстрастный взгляд при первой встрече.
- Теперь всем отдыхать. Смены по два часа. Через четыре часа начинаем спуск на нижние уровни.
Снова Олег скомандовал сам. Герман лишь кивнул, соглашаясь, и снова подумал, что же настолько важное и ценное ищет это существо, присланное сюда корпоративными небожителями?
Это было что-то, ради чего на кон поставили многолетнее сотрудничество с ним, Германом Иловым, который долгие годы выстраивал свою маленькую империю здесь, на плоскости, доказывал свою полезность и способность контролировать ситуацию. К нему не раз спускались в шаттлах неприметные серьезные спецы, которых надо было довести до определенного места, помочь с изъятием разных предметов и организовать отлет или транспортировку. И все они держались уважительно, предоставляя ему решать оргвопросы и безоговорочно признавая его главенство во всем, что касалось отношений со своими людьми и местными шерифами. Иначе было нельзя. Иначе - люди Синеглазки поняли бы, что можно попробовать делать дела в обход шефа. А это - грызня, война и падение прибыли.
Сейчас все было иначе. Олег взял под свой контроль все и действовал с неумолимостью и безжалостностью военного искина.
Значит, добыча того стоила, и корпорацию не интересовало, что будет потом.
Хоть всю плоскость спали.
Кстати, возможно, они и попробуют так сделать, если надо будет замести следы, подумал Илов, и ему стало совсем нехорошо.
Он понял, что его туда - наверх - не возьмут.
Придется держать ухо востро.
И в первую очередь необходимо сделать все, чтобы этот искин со своим биороботом получил, что надо, и убрался восвояси. А потом - перевести все деньги туда, куда до них никто не дотянется, и исчезнуть.
Пора валить с Перекрестка. Здесь может стать очень неуютно.