Кроме этого они изготовили стальные наручи и защиту для ног. Руки прикроет кольчуга. Доспех был матово-черный, но отливал холодной синевой, как воронье крыло. На груди серебряной насечкой нанесено изображение волка с моего жилета. Шлем у меня есть. Его забрали вчера вечером и выправили несколько вмятин, полученных в Мэше. Рядом с ним лежал круглый щит. На фальш-умбоне виднелся такой же рисунок, как и на кирасе.
– Настоящий магистр Черных Псов, – довольно хмыкнул Дарби. – А насчет кольчуги не беспокойся. Сделаем.
– Спасибо, парни!
– На здоровье. И не подставляйся под нежить. Незачем душить ее руками, если выбили меч. У тебя ведь кинжал на поясе не для того, чтобы ногти чистить.
– Вот дьявол! – усмехнулся я. – Уже разболтали?
– Альвэр рассказал.
Да, признаю, лопухнулся в Мэше. Когда брали штурмом манор, один из оборотней выбил у меня меч. Вместо того чтобы достать кинжал, я ударил его кулаком в горло, а потом задушил, помогая себе фразами из лексикона портовых грузчиков. До сих пор представить себе не могу, как это получилось. Оборотень тварь сильная. Даже смертельно раненный, он опаснее кобры, пляшущей перед глазами.
Через некоторое время я вышел из кузницы и поднялся к себе. Что-то не давало мне покоя, и мысли хороводом кружились в голове. Странное чувство – будто знал ответ, но не видел вопроса. Иногда и так бывает, поверьте.
Во дворе слышался глухой стук ударов. Это мастер Вэльд гонял Андрея Волкова. Судя по синякам, украшающим руки подростка, он уже чему-то научился, раз старик Рэйн взялся за него всерьез. Наш гранд-мастер, освобожденный Ольгдиром от хозяйственных хлопот, занимался подготовкой бойцов. Он словно сбросил полтора десятка лет. Даже ходить стал иначе. Молодо и упруго, как снежный барс.
14
Дьявольщина, этот вечный шум не дает подумать. Что ни говори, но к тишине быстро привыкаешь. Отвык я от городского шума. Отложил в сторону записи и подошел к окну. Людей у нас в замке не так уж мало. Сорок гномов в охране и пять конных воинов. Рабочих и прислуги – около тридцати. Дарби, пока нас не было, переселился с женой и ребенком в новый дом. Кстати, вот и они. У меня до сих пор глаза на лоб лезут, когда вижу, как его жена купает малыша в снегу. Каждое утро. Как? Голышом, естественно. Вот и сейчас девушка растерла ребенка снегом, завернула его в какую-то цветастую тряпку и, не обращая внимания на детские крики, унесла в дом. Моржи аспераноррские…
Жизнь в замке шла своим чередом, несмотря на то что Ольгдир уже уехал. Парень взял с собой двух вооруженных бойцов и отправился на восток. В двухстах километрах от замка, на границе с землями Сьерра, стоял прибрежный поселок Флейор, где изготавливали рыбачьи лодки и вельботы. Нам надо было привести в порядок наш драккар, а рабочих рук не хватало.
Слышался мерный перестук топоров – это заканчивали конюшню для рабочих лошадей. Ольгдир оказался на редкость неплохим руководителем, и порядок в замке был идеальный. Вчера после тренировки с мастером Вэльдом я прошелся по всем закоулкам замка. Чисто, аккуратно. Все на своих местах. Нам очень повезло с Ольгдиром. Пусть ему и не хватает знаний, но это не беда – научится. Со временем можно назначить его на должность управляющего. Если он захочет, конечно. Тем более что я видел, с какой тоской он смотрит на море. Нет, этому парню не высидеть в замке, пересчитывая горшки и колбасы. Его тянуло в море. С другой стороны, простого желания мало. Хороший шкипер из него сразу не получится. Этому надо учиться, и не один год. Тем более что времени у нас мало, а проблем все больше и больше.
Этажом ниже переливается звонкий девичий смех. Это веселились Мэриан с Кирой. Несколько секунд спустя услышал голос Рэйнара. Он старался говорить потише, но получалось плохо. Судя по всему, его пригласили на дружеские посиделки. Хм… Трэмп в очередной раз пытался побыть с Кирой наедине, но Мэриан было скучно, и она никуда не собиралась уходить. Эх, дьявол! Придется выручать парня. Иначе так и будет ходить вокруг да около, как медведь вокруг пасеки. Я набросил толстый свитер, кожаную куртку и жилет. С этими влюбленными у меня самого мозги скоро закипят. Как дети малые, ей-богу.
Спустился вниз и едва не упал с лестницы – под ноги с рычанием подкатились два пушистых лопоухих щенка. Они попытались затеять возню с моими сапогами, но потом решили, что драться друг с другом гораздо интереснее. Дурдом, а не замок!
– Вот черт!
– Норр Серж? – в дверях появилась Мэриан. За ее спиной увидел Рэйнара и Киру.
– Да, норресса.
– Вы к нам? Какая честь…
– Не совсем, – перехватил умоляющий взгляд Трэмпа и с большим трудом сдержал улыбку. – Я собираюсь немного развеяться. Боюсь, что моя Найда заскучала в конюшне. А вы, норресса, не хотите составить компанию и прогуляться по окрестностям?
– Верхом? На охоту?
– Да, конечно, верхом. Охота… Хм… Разве кто под руку попадется. Хотите?
– Конечно, хочу, – согласилась она, – но мне надо немного времени, чтобы переодеться.
– Вот и славно. Я жду вас во дворе.
Мэриан ушла в свою комнату, а Рэйнар Трэмп с благодарностью посмотрел на меня. Не удержавшись, подмигнул и провел рукой по бороде, чтобы скрыть улыбку.
Вышел из донжона и с удовольствием вдохнул морозный воздух. Двор замка завалило сугробами, между которыми темнела паутина вычищенных тропинок, посыпанных золой. Лишь на плацу, где занимались воины, снег был утоптан до каменной твердости.
Вместе с нами отправятся Мэдд и Барри с пятью гномами. Прогулка прогулкой, но и расслабляться не стоит. Мало ли что… Мы оседлали лошадей и собрались во дворе, ожидая, пока Мэриан будет готова. Стоук спросил о Трэмпе и, выслушав мой ответ, понимающе кивнул, усмехаясь в свою черную бороду.
– Понятно, – пророкотал Стоук. – Дело молодое. Я давно за ними наблюдаю. С большим удовольствием. Чувствую, что мы еще хлебнем ретта на их свадьбе и дождемся маленьких Трэмпиков. – Он оглушительно захохотал и огладил свою вороную, которая чуть не поднялась на дыбы, испугавшись этого сочного баса.
Словно соглашаясь с ним, моя Найда встряхнула гривой и фыркнула. Она аккуратно взяла кусок хлеба с моей ладони и нетерпеливо забила копытом по мерзлой земле в предвкушении прогулки. Средневековая идиллия, черт побери… Только сердце что-то ныло.
Через два дня мы ушли в Кларэнс. Мы – это Рэйнар Трэмп, гном Барри и пять воинов, вооруженных арбалетами. Пока мы махались с нежитью в Мэше, парни дырявили мишени в замке, и, по словам мастера Вэльда, неплохо освоили это оружие.
Перед отъездом Дарби передал мне полторы сотни изготовленных писем-жетонов, адресованных собратьям-изгоям. Если все пойдет по плану, то через полтора месяца, в самом начале весны, Дарби объявит о создании нового рода. Рода Легионеров. И тогда в замке появится почти две сотни гномов, объединенных одной идеей. Зная их отношение к таким понятиям, как верность, можно предполагать, что это будет сильный клан. Тем более что его создадут изгои. Для многих это не просто шанс добиться уважения, а гораздо больше – шанс обрести смысл жизни.
Мы с Дарби долго обсуждали возможные проблемы с расселением новых бойцов. Конечно, если немного потесниться, то места и в замке хватит, но гном предложил построить несколько домов за пределами замка. Как ни крути, но, чтобы обслужить такое количество воинов, нужны не только кухня и баня с казармами. Нужны и прачечные, и мастерские, и конюшни. Тем более что созываются не только бойцы, но и ремесленники. Многие прибудут с семьями. В общем, целое гномье поселение. Дарби рядом с замком даже несколько пещер нашел. Жить там никто не собирался, но мало ли что?
Решили, что в замке останутся лишь сорок гномов, которые там уже служат. Дарби к ним уже присмотрелся и выбрал двадцать претендентов, которые станут первыми легионерами. В замке разместятся оружейный арсенал и казначейство. Остальных будем селить в новом поселке.
Кроме этого нам надо набрать еще человек двадцать. Рэйнар подкинул одну идею, и я, посоветовавшись с Вэльдом, согласился. Трэмп предположил, что нам нужны не просто наемники, а младшие сыновья норров. Те, кто обречен уйти из дома и добывать славу и деньги на чужбине. Эти парни с детства владеют оружием и с молоком матери впитывают понятия о чести. Набрать двадцать таких парней непросто, но вполне возможно. Семьи здесь большие, не чета нашим. Так что безземельных сыновей много.
Путешествие в Кларэнс прошло спокойно. Без приключений. Погода не подвела – ослепительно светило солнце. Редкие рощи и перелески чернели ажуром голых ветвей и пирамидами заснеженных елей.
Рэйнар, судя по его мечтательному виду, витал в облаках и на грешную землю опускаться не собирался. Я размышлял о делах более приземленных – о проблемах соседних владений. После разговора с драконом у меня появилась новая головная боль – город Сьерра. Проблема не менее важная, чем вся нежить Кларэнса. Там зрел заговор, который мог навредить Робьену и не дать ему занять пост виернорра. В одиночку эту проблему не решить, тут нужна была помощь Гэрта.
Вспоминая разговор с драконом, я постоянно спрашивал себя – что происходит в этом мире? Кто придумал легенду о рыцарях, истребляющих нежить? И почему именно в землях Асперанорра, ведь есть и другие? На востоке – земли эльфов, на западе – орков. Почему рыцарей именно двадцать? В чем наше истинное предназначение? Кто наши предшественники? Драконы? Их роль? Они похожи на кукловодов, дергающих за веревочки. Эх, дьявольщина! В голове одни вопросы…
Чем больше я изучал эту тему, тем больше вопросов возникало. Поначалу я думал, что драконы в Асперанорре, как и положено, аналог нечистой силы. Мол, людей жрут, принцесс похищают, воздушное пространство пользуют без должного контроля наземных служб, и вообще – ведут аморальный образ жизни. Оказалось, что нет, не все так мрачно. Вэльд был прав – к драконам отношение в этом мире было особое. И чем дальше на север, тем люди благодушнее к ним относились. Как к старым и мудрым созданиям, у которых можно и совета попросить, если нужда возникнет. Правда, и тут не все обстояло гладко. Драконы тоже встречались разные. Одни могли по-доброму ответить, а другие – кишки выпустить, чтобы не докучал без толку.
Будто почувствовав мое настроение, Трэмп запел старинную песню о парне из северных земель, который прогуливался по берегу моря и встретил дракона. Парень набрался смелости и спросил у чудища о цели своей жизни и пути, но не услышал ответа из-за шума прибоя. Так и отправился странствовать, не узнав о своем предназначении, а мудрый дракон остался на берегу. Он слушал море и усмехался, глядя на уходящего юношу…
Ты хочешь изменить предначертанное? Смелей! Но с другой стороны – то, что ты узнаешь о будущем, тоже предрешено. И значит, ничего не изменится, потому что и эта встреча с драконом была заложена в нить твоей жизни.
– Философ доморощенный! – пробурчал я, когда Трэмп наконец закончил драть глотку и замолчал. – Беррэнт дэ вьерн! Как же все это не вовремя!
– Что именно не вовремя, Серж?
– Все!
Рэйнар посмотрел на меня и хмыкнул. Да, будь моя воля, я бы не вылезал из замка. Тем более после последней прогулки с Мэриан. Нет, ничего особенного в верховой прогулке не было. Мы просто осмотрели окрестности и поговорили о каких-то незначительных мелочах. Потом, когда темы для разговоров иссякли, загнали оленя, случайно попавшегося нам на глаза. Кстати, норресса неплохо стреляла из лука. Она на всем скаку всадила оленю стрелу под лопатку. Этакая амазонка… Рыжая бестия. Да…
В голове крутились строчки из полузабытой песни, которую любил один погибший друг. Да, тот самый байкер, убитый в нашем далеком мире. Бродяга и романтик. Кто знает, может, и его занесло в какой-нибудь далекий и сказочный мир? Где солнце блестит на заснеженных склонах, а щеки девушек розовеют от мороза. Где глаза блестят от быстрой скачки, а рыжие кудри развеваются как пламя…
Я все-таки вернусь.
Пусть даже и во сне,
В незримой легкой дреме,
С тоской о будущей дороге.
Я все-таки вернусь…
Перед глазами, будто в каком-то полузабытьи, появилось лицо девушки, и я с большим усилием отогнал это видение. Что с вами, норр Серж? Внутренний голос, по обыкновению, не задержался с ответом и, хихикая, высказал несколько скабрезных идей и предположений. Голос был послан к черту, но на душе не полегчало. Да, Серега, похоже, ты влип.
Кстати, перед самым отъездом зашел к Мэриан и предложил себя в качестве почтальона, чтобы передать письмо Робьену. Ее реакция показалась немного странной. Она словно старалась не выдать истинных чувств по отношению к отцу и увела разговор в сторону. Только попросила привезти ей несколько книг, что удивило меня не меньше, чем ее отказ написать письмо.
15
Неспокойно в Кларэнсе. Несмотря на старания Гэрта, в городе участились преступления. Стража не справлялась, а многие из этой гвардии уже откровенно боялись показываться на окраинах города. Нежитью никого не удивишь, но одно дело, когда нечисть вежливо ходит на задних лапках, и совсем другое, когда она начинает показывать зубы. Поневоле задумаешься над тем, что жалованье стражника небольшое, а погибнуть можно очень быстро, и смерть будет очень мучительной.
Нет, внешне все было чинно и благородно. Мило и уютно. Чистые улицы и аппетитные запахи в кабачках и тавернах. Если быть точным, почти мило и почти уютно. Конечно, если не считать настороженных лиц жителей и угрюмо-надменных физиономий местной знати.
Мы с парнями остановились в той же гостинице, что и раньше. Мне она нравилась. Барри отправился в мастерскую. Рэйнар забрал письма и пошел с тремя бойцами по кабакам и лавкам. Держу пари, что первым делом Трэмп заглянет к ювелиру, чтобы выбрать подарок для своей ненаглядной Ягужинской. Два парня остались со мной, чтобы охранять магистра, но благоразумно не лезли на глаза. Сидели в сторонке и пили ретт, закусывая кусками соленого козьего сыра.
Я медленно тянул красное вино с медом, жгучим красным перцем и прочими приятными на вкус специями. Да, здесь в горячее вино добавляют перец. Очень интересное сочетание. Доведется побывать в Кларэнсе – попробуйте. Не пожалеете.
Бьюсь об заклад, что Гэрту уже доложили о моем прибытии. У него везде глаза и уши. И главное – никогда не знаешь, кто окажется его человеком. Это может быть и дряхлый старик с шаркающей походкой, и важный гном-ростовщик, и эльф с врожденным чувством высокомерия. Не удивлюсь, если среди его осведомителей найдется и угрюмый орк с лицом, покрытым шрамами.
Вскоре мне надоело сидеть, и я отправился прогуляться. Погода была чудесная. Легкий морозец и яркое солнце. Работать не хотелось, поэтому все товары для замка решил заказать завтра. Вэльд передал мне длинный список и все переживал, что забыл нечто очень важное. Чего там только не было, в этом списке! И зерно, и полотно, и посуда, и… Боги, куда я попал?! Это сказочный мир или торговая база в Бирюлеве?
Для начала зашел к цирюльнику. В небольшом, но довольно уютном помещении работал старый и седой как лунь мастер. Он чем-то неуловимым напомнил одного знакомого еврея. Такой же лохматый и крючконосый, с грустными глазами, наполненными вселенской скорбью. Старик долго сожалел о том, что не может оборвать руки человеку, брившему меня до сих пор. Кажется, еще секунда, и я услышал бы:
– Вейз мир! Какой шлемазл т’гогал ваше лицо?! Ему надо вырвать г’уки и засунуть их в задницу! Ну кто таг б’геет?
Жаль, но этой проникновенной фразы я так и не дождался. Сидя в неудобном кресле, послушно кивал и разглядывал свою физиономию в небольшом зеркале. Да, Серега, укатали сивку крутые горки. Осунулся, дочерна загорел, а в некогда черных волосах засеребрились целые пряди седых волос. Да и вес сбросил. Средневековая диета пошла на пользу.
Меня побрили, не переставая причитать о криворукости нынешних мастеров, слегка укоротили отросшие волосы. Хотел обрить голову наголо, но мастер так возмущенно засопел, что пришлось отказаться от этой крамольной идеи. Мало ли… Полоснет бритвой по горлу, как полоснул Киса Воробьянинов "сына турецкоподданного", и все – прости-прощай. В итоге мою бороду привели в должный вид и слегка подстригли. Расплатившись со стариком, я поинтересовался, где можно обновить гардероб. Оказалось, что в четверти лейна есть приличная лавка.
Лейн – это местная мера длины. Около пятисот метров. До сих пор не могу привыкнуть и вечно пересчитываю расстояния, переводя в километры. Лейн или, в зависимости от наречия: лейон, лейан, леян. На севере говор грубый, и слова произносятся жестко. Южане говорят мягче, будто поют.
Я прошел по шумной улочке и увидел вывеску с изображением круторогой бараньей башки. Это универсальный знак портняжных мастерских во всем Асперанорре. Не знаю, почему именно баранья и как она связана с местными модельерами. Не интересовался.
Не прошло и получаса, как подмастерья измерили меня с головы до ног. Их хозяин обещал постараться и сделать все к завтрашнему дню. Нет, ничего особенного я не заказывал. Обычную одежду, которую носят люди с достатком чуть выше среднего. Конечно, одежда выбиралась с учетом походной жизни. Сомневаюсь, что я когда-нибудь окажусь при дворе короля, так что и наряжаться не обязательно.
Несколько камзолов из черной шерсти, доходящих до середины бедра. По бокам два больших накладных кармана с клапанами. Единственное, что меня злило в этом наряде, так это неимоверное количество пуговиц. Кроме камзолов я заказал несколько плащей, брюк, рубашек и две дюжины нижнего белья. Если говорить честно, меня жутко бесил вынужденный поход по лавкам. Ненавижу это занятие. Обеднев на сто двадцать даллиноров, с облегчением вздохнул.
Теперь появилась возможность заняться более приятными вещами. После Мэшевской мясорубки я всерьез задумался о новом оружии. Оно должно быть чем-то похоже на кацбальгер, подаренный Андрею, но с более широким и тяжелым клинком. Клинок должен сужаться к острию, а гарда нужна тяжелая, хорошо защищающая руку. Мой бастард хорош, но для толчеи рукопашных свалок он слишком длинный. Конечно, можно и Дарби озадачить этим вопросом, но у него и своих дел по горло.
Шел по улице, разглядывал прохожих и удивлялся. Тут переплелось несколько эпох. Мечи, которые в нашем мире датировались бы десятым веком, прекрасно уживались с оружием шестнадцатого века, но про огнестрельное оружие никто и никогда не слышал. Одежда – смесь стилей из разных времен. Поклонение богам соседствовало с первобытными обрядами, а нежить с… Стоп!
Из-за угла выскочил какой-то юноша и, петляя, как заяц, побежал по улице, шарахаясь от прохожих. Следом показались пять вооруженных мужчин, которые гнались за ним, грубо расталкивая людей. Это что за дела?!
– Стой! – крикнул один из преследователей и чуть не снес почтенную матрону с двумя корзинками. Женщина завизжала, а мужчина зацепился за камень и покатился ей под ноги, бренча оружием, как связка консервных банок.
Мои парни, идущие следом за мной, напряглись и положили руки на рукояти мечей. Правильно – не расслабляться. Мало ли что? Тем более что мне это не нравилось.