Ирина заехала на склад самая последняя. Спрыгнула с седла и стреножила верблюда. Я ее поджидал, напряженно прислушиваясь к ночной тишине, - выстрелы были где-то совсем далеко. Туристы располагались прямо на складе - полковнику и Азизу я объяснил, что надо было делать.
- Ира, - позвал я негромко.
Она подошла ко мне, протиснувшись между верблюдами Дроновой и Лайлы.
- Я пойду, Ир, - сказал я, глядя ей в глаза. - Там Йорген и Сенька… мы там паладина одного встретили, он нас прикроет, подкрепление обещал - в общем, ситуация под контролем…
На душе у меня неприятно тянуло, и мне казалось, Ирина это чувствует. Она внимательно разглядывала мое лицо: ее зрачки резко бросали взгляд то в мои глаза, то на мой нос, губы, подбородок, потом куда-то поверх моей головы.
- Ты ведь не будешь ждать никакого подкрепления? - вдруг спросила она тихим голосом.
- С чего ты взяла?! - Я округлил глаза и вскинул брови.
- Я тебя чувствую, Дэн, - сказала она печальным голосом. - А потом, мне кажется, что паладины не будут спасать какого-то Сеньку Гваделупу - это твой друг.
- Да нет, - махнул я рукой, - они там банду ликвидируют… Нам и подмога поэтому… И вообще… Все в порядке, обычная работа…
- Обычная работа, - медленно и тихо повторила Ирина.
- Да я не это имею в виду, Ира, - промямлил я. - Это простая военная операция - выход из окружения, освобождение заложника…
- Он ведь не заложник, - грустно сказала она. - Обстоятельства… Факторы… Ты мой новый фактор жизни… необходимый фактор… Ты это понимаешь?
Я стиснул зубы: в груди словно разорвался фугасный снаряд…
- Ты мой тоже, - ответил я так же тихо. - Ты… Таких, как ты, не бывает в принципе, я знаю, я проверял…
- Это тебя не бывает, Пастух Глюков. - Ее глаза были мокрыми.
Вдруг она подалась вперед, взяла меня ладонями за лицо, как тогда, на вершине скалы, и поцеловала в губы, как-то по-детски привстав на цыпочки.
И я, стиснув ее руками за плечи, неуклюже и чуть не попав своим носом в ее мокрый от слез глаз, отвечал ей, купаясь в режущем душу наслаждении. Тонкие сиреневые нити сцепляли меня с ней через ладони, глаза и грудь…
Боковым зрением я отметил, что туристы демонстративно отводят глаза, и даже Аурелиано старается скрыть свою обычную холодную усмешку за маской равнодушия. Дронова расчесывала гриву своего дромадера и странно улыбалась.
Я крепко стиснул руки, но вдруг испугался, что сделаю Ирине больно, и разжал их.
Ирина отвела свое лицо и глянула на меня широко открытыми глазами, с лучиками мокрых ресниц.
- Хорошо, - произнесла она хриплым голосом и прокашлялась. - Будь очень аккуратен…
- Обязательно, - ответил я, глядя на нее. - Я буду обдумывать каждый свой шаг.
Я вновь притянул ее за плечи, обнял, затем отстранился и поправил ремень автомата на плече.
- Я мигом: туда и назад, а ты ничего не бойся!
- Я трусиха, я всего боюсь. - Ира аккуратно промокнула веки тыльной стороной ладони.
- Ну не рассказывай мне сказки. - Я улыбнулся и покачал головой. - Такой смелой девушки, как ты, я ни разу не видел. Кто на танк с бластером кидался?
- Я всегда всего боюсь, - упрямо наклонив голову, повторила Ирина.
- Не бойся никогда и ничего. - Я посмотрел на нее с улыбкой, развернулся и зашагал к выходу из пакгауза.
- Стой, - услышал сзади окрик Ирины.
Я остановился, одновременно разворачиваясь на каблуках. Ирина продолжала смотреть мне в глаза и протягивала правой рукой лежащий на ее ладони черный, поблескивающий бугорками алюминиевых фреоновых трубок бластер…
- Вот, - сказала она, - возьми с собой. Пусть у тебя побудет…
- Ира, - я прижал руку к груди, - дорогая, зачем? У меня два ствола и пистолет…
- Возьми: я хочу, чтобы ты взял… - скороговоркой произнесла она. - Вдруг патронов не хватит? Или еще чего? Пригодится - вещь полезная…
Я вдруг понял, что не взять сейчас этот бластер будет с моей стороны святотатством… по крайней мере, это неправильно точно…
Я протянул руку к ее холодной ладони, и она положила бластер мне.
- Иди… - как-то сдавленно сказала она. - Иди и скорей возвращайся.
- Даже и не думай. - Я вновь махнул рукой. - Я скоро…
- Иди… - с легким нажимом повторила она и отвернулась.
Я развернулся и вышел в красновато-фиолетовый проем пакгауза. Я стискивал зубы. Внутри меня бурлила какая-то прохладная и ядовитая злоба на всех душманов вселенной. Вместо забора с "колючкой", ржавых рельсов и заводских корпусов с разодранными клочьями стальной арматуры боками я видел глаза моего гида, расширившиеся от тревоги и боли. Я считал всех виновными… виновными в этих чувствах миниатюрной и хрупкой девушки, которая сама нуждается в защите… в счастье… в покое… Я приговорил всех, кто мне будет мешать спасать Сеньку, к неминуемой гибели… Эти эмоции были опасны - как никогда, сейчас мне нужно сохранять хладнокровие, спокойствие и рассудительность… Как никогда…
Я тенью скользил вдоль баков и вывороченных бетонных плит, словно Йорген, который выпил эликсир невидимости (так я, по крайней мере, себя убеждал). Мозг приходил в норму: я начинал четко различать перед собой пульсирующие разноцветные точки, линии и пятна, я четко, будто в командной строчке машинных кодов, представлял себе свою последовательность действий, разбивая некоторые команды на альтернативные связи и параллельные решения. Я был роботом, я был хладнокровной машиной - во всяком случае убеждал себя именно так. Движения стали лаконичными, неспешными. В голове стучал какой-то замысловатый ритм, подчиняясь которому я действовал в пространстве. Мой девиз сейчас - целесообразность и минимализм.
Выстрелы по-прежнему трещали где-то вдали, и, только подойдя к дырке в заборе, я услышал резкую и отчетливую пулеметную очередь: словно над ухом прострекотал исполинский кузнечик со стальными ногами. Метрах в двухстах я заметил пунктир трассеров, упал на землю и пополз вдоль забора, включив на КПК режим инфракрасного сканера.
Через пару минут далекой трелью отозвался Сенька со своей позиции на Башне. Видать, происки какие-то имели место…
Холмик, заваленный бочками и камнями, был уже рядом.
Я включил коммуникатор.
- Акмэ, - пробормотал я почти шепотом, - это я, добрый волшебник Ээх.
Я часто нес в эфире околесицу с целью дезориентации врага. Это как совсем недавно в разговоре с Сенькой мы вспомнили цитату из одного любимого нами старого фильма: на Марсе кто угодно мог назваться чьим угодно именем и даже подделать тембр голоса с помощью совсем несложной программы, а вот кодовые слова и фразы, которые могли знать только твои близкие люди - тонкие нюансы общения, - навряд ли узнали бы чужие.
- Опять ты, Чудвин, великий и ужасный! - услышал я знакомый хрипловатый отклик.
Мы не договаривались о таких конкретно выражениях и формулировках, просто на мои дурацкие фразы Йорген реагировал именно так и похожими словами - таких вещей постороннему радисту не понять в пять секунд.
Таким манером я предупредил о своем приближении и выяснил обстановку - все на месте.
Вот я и приполз.
- Пара уродов тут выскакивала, со стороны башни… - услышал я голос Йоргена уже из-под шлема, - но мы без тебя не рискнули их перевоспитывать, а просто грохнули.
Я присел на корточки рядом с силуэтом Йоргена.
- Ну что, "Ящер", - спросил я, - как там кавалерия ваша? На подходе?
- Бдим с Мухтаром на границе, - был мне ответ, - ща все будет, на…
Мерцающая пятнами разной глубины камуфлированная рука махнула в сторону небольшого бархана, прямо за Башней, чуть левее…
- Агдам… Агдам… говорит Ящер… - услышал я тихий приглушенный голос. - Докладываю: в зоне "Дэ" из объекта необходима эвакуация, прием… повторяю…
Послышалось негромкое хрипение динамиков:
- Ш-ш-шф-шф-шф… Взвод "Маньяк-три" будет в расчетной точке через пятнадцать стандартных минут, на десять с половиной, от позиции "Дэ", обеспечьте огневое прикрытие, Ящер, как поняли? Прием… ш-ш-ш-ш…
- Принято, Агдам, - негромко ответил парнишка, - у меня тихо.
Мы с Йоргеном напряженно молчали. Каждый из нас пытался сейчас впитывать всю ситуацию, как говорится, до последнего фильтра.
На территории климатической установки было относительно спокойно, и стрелять "Ящеру" приходилось только по тем бандитам, которые хотели обойти с флангов или подумали, что надо захватить башню как господствующую высоту. Раз они не сделали этого изначально, было ясно, что бандиты действовали хаотично и непродуманно, тогда как паладины держали ситуацию под контролем - "Ящер" прикрывал самый дальний фланг от конфликта: в тактическом отношении паладины держали преимущество.
- В общем, ребята, звоните своему корешу, на, и просите, чтобы отпирал ворота, - сказал "Ящер".
- Рановато, - процедил я, разглядывая в забрало местность, переведя экран шлема в режим бинокля, - они могут в складках местности сидеть, и сканер тебе ничего не покажет…
- Он чей-то враг, из местных? - спросил паладин. - Напортачил?
- Не слышал про это… - так же медленно процедил я, всматриваясь в розовато-оранжевые холмики песка, которыми была занесена территория климатической установки.
- Тогда хрен ли атаки ждать? - удивился "Ящер". - Выйдет он, как из ворот сортира…
- Ты же сам сказал, - парировал я, - дождемся подкрепления. Там "маньяки" ваши на подходе?
- Видать, уже на десять с половиной часов, - хмыкнул "Ящер". - Как заказывали - с тыла выходят, на…
Он поглядывал в тактический монитор на запястье и изредка сплевывал.
- Может, пойдем уже? - не выдержал Йорген. - Звони этому Гватемале: пусть на первый этаж спускается и ворота открывает.
- Пять минут, Йорген, ок? - сказал я, продолжая шарить по сопкам в режиме инфраскана.
- На радаре пусто… - начал было "Ящер", но тут… Раздался взрыв, и Башню подсветило сзади…
- Ш-шх-хф-ф… щер! Ящер! - раздалось в приемнике. - Ракетный огонь на два с половиной от нас! Ш-ш-шф-ф-ф-ф… "…як-три" говорит - тут бронетехника… А-а-а…
Раздался леденящий душу крик, а затем за Башней вновь полыхнуло адским огнем, и раздался низкий гул…
- "Маньяк-три", доложите обстановку. - Парнишка уже почти кричал. - Прием, "Маньяк-три"!
Опять раздался низкий грохот и гулкий визг, перемежающийся шипением…
- Блин! - выкрикнул "Ящер", ударив кулаком бронированной перчатки по пустой бочке (раздалось протяжное грубое гудение). - Че за хрень! Прием! "Маньяк-три"! Бруч! Ты на связи? Доложите обстановку!..
Голос его почти срывался на крик, а слова захлебывались в тревоге…
В эфире стояла мертвая тишина, нарушаемая потрескиванием разрядов радиоволн.
Йорген уныло крякнул.
- По ходу, подкрепления не будет, - сказал он мрачным голосом.
- Что за на хрен?! - громко выкрикнул "Ящер".
Гул усиливался… Сквозь него прорезался звук, похожий на хрип умирающего от астмы больного: это был звук сервоприводов…
Над дальним барханом показалось несколько крупных картофелин… эллипсоидов, которые покачивались в такт своим тяжелым шагам, мерцающих в свете пламени, словно камни в оранжевом ручье…
- Трындец… - медленно произнес "Ящер". - Танки!!! ТАНКИ!!!
Он почти кричал:
- Агдам… Агдам! "Шатуны" на одиннадцать часов…
Из приемника послышался кашель, хрип и шелест - противник глушил частоты, и связь была фактически бесполезна…
Я насчитал около восьми корпусов шагающих башен. Это было как во сне: я ни разу не видел на Марсе скопления подобной бронетехники - складывалось ощущение какой-то нереальности происходящего. Ни один богатейший клан самых лютых отморозков пустыни не выведет в поле такого количества техники… Если, конечно, в этом не встанет ТАКОЙ ОГРОМНОЙ надобности, что затрата энергоресурсов отойдет на восемьдесят девятый план.
Я немедленно подумал об Ирине и туристах в котельной… Я подумал сразу обо всем, и мой разум едва не треснул…
Эти "шатуны" были моделями пилотируемыми, и непонятно, как у душманов хватило ресурсов, а главное - тактической необходимости пустить целый взвод этих исполинов на нескольких человек, которыми являлись… мы… Мы, вооруженные автоматическими винтовками и крупнокалиберным пулеметом… Мы…
Уже плавно раскачивались на гребне маленького холма за Башней несколько разлапистых силуэтов: эта модель называлась "Нефилим-17" и была в разы страшнее давешнего АШаТа хотя бы стомегаваттной лазерной установкой, ракетным заградительным комплексом типа "Шквал", - и пушка гатлинга присутствовала, и прочие стволы для уничтожения живой силы и техники.
Они были гораздо большего размера, чем "Овод", и относились к классу тяжелых танков. И если кому-то что-то покажется недостаточно стремным, этими машинами управляли живые люди, как правило, специалисты-пилоты, ибо другие личности не смогли бы использовать такую дорогую "игрушку" и на десять процентов…
Лично для всех нас, всех, собравшихся здесь, хватит одного-двух подобных танков, чтобы перестать коптить небо: усиленная броня, отличная электроника самонаведения и коррекции стрельбы, небольшие реактивные турбины для преодоления крупных препятствий, мощная электромагнитная установка "Тесла-3", которая могла сильно раскалять воздух вокруг машины в радиусе около пяти метров, чем можно было защищаться и от живой силы, и от летящих в танк снарядов. Около десяти метров в высоту была эта машина, что действительно выглядело внушительно, будто и вправду перед тобой был грозный и уродливый исполин. Этот танк был разработан не так давно и являлся универсальной машиной для решения множества боевых задач, а точнее - универсальным бронированным внимательным и ловким убийцей.
Многие на Земле говорили о неэффективности шагающих танков: дескать, уязвимая ходовая часть, маленькая скорость и мобильность, высокий силуэт - удобная мишень… и так далее. Но с появлением американско-японской фирмы "Даллас Динамик" и технологии "Ди энд Ди" шагающая бронетехника приобрела мобильность и выживаемость: попробуйте попасть в цель, которая все время раскачивается. А уж повредить уязвимую ходовую часть, мельтешащую перед прицелом? Электронный мозг рисовал трехмерный пейзаж со сканера и, словно человек или обезьяна, двигался, жил и воевал очень резво.
…Видно, это была ОЧЕНЬ крупная банда… Банда, которую хорошо проплачивали за ее рентабельность в этом мире. Может, поэтому паладины решили ликвидировать именно ее? Может, именно сейчас Жирный Тэдди готовит орбитальную трансляцию гладиаторской кровавой бойни, за которую ему заплатили немерено денег?
Неясно было другое - почему такое нападение произведено именно тут, против горстки пехотинцев в нашем лице, не представляющих для такой техники почти никакой угрозы? Может, у местных паладинов есть девайсы и покруче, и они где-то рядом?
Конечно, если бы у нас была тяжелая скорострельная противотанковая пушка и лазерная турель мегаватт на двести, а еще лучше штурмовой истребитель (парочку, для надежности), мы бы с ними пободались…
Сейчас мне было плевать на аналитические выкладки: попытка связаться с Сенькой не удалась. Это было предсказуемо: эфир продолжали глушить почти на всех частотах…
- "Ящер"! - крикнул я. - Хватай пулемет - и айда в Башню… С нами… Добежим…
- Что это за на хрен! - воскликнул Йорген.
- Никакого "хрена", - крикнул я каким-то "чужим" голосом. - Выдвигаемся к Башне… откроем ворота - и… все! Нам надо не подпустить их к котельной даже близко!
- Пулемет бери, "Ящер"… - крикнул Йорген, словно переводил. - И линяем отсюда…
Я стал вызывать Сибиллу, но тоже безрезультатно…
Танки приближались, и звук их сервоприводов надрывно оглашал унылый ночной заводской пейзаж, а тяжелая поступь ходовых блоков ощутимо отдавалась дрожью в земле.
Они шли неким подобием клина.
- Ладно, попробуем. - "Ящер" вылез из своих бочек, закинув на плечо пулемет и взяв в другую руку ящик с патронами. - На башне мы продержимся до наших.
- Если ваши в курсе, что тут за песец творится, - проворчал Йорген, огибая опустевший холмик.
Я судорожно набивал Сеньке сообщение по Сети: может, хоть так прокатит?
Мы стали обходить площадь справа, под прикрытием развороченных трансформаторных будок, контейнеров и куч мусора. Танки двигались не торопясь, спокойно и деловито: они не проявляли ни малейшей суеты, для того чтобы горстка людей поскорее вошла в зону их обстрела. Задача, которую они выполняли, была явно нацелена на что-то другое, а не на нас.
Башня приближалась медленнее, чем хотелось бы, - ее гигантские размеры обманывали в расстоянии. Сияли огоньки на вытянутых эллипсах ее карнизов, а на уровне метров семидесяти чернели дюзы гигантских раструбов, прилепленных по краям этого грандиозного сооружения. В недрах их виднелись затворы лопастей. А клетчатая обшивка, состоящая из бетонных плит, была прорезана круглыми окнами по периметру этой здоровенной туши.
Боже, как же она медленно приближается… Танки подходят к бархану все ближе - сейчас их почти не видно, но слышно хорошо…
Мы добежали до запыленного пространства площади, в центре которого виднелись уложенные встык бетонные плиты с мелким ромбовидным узором и проржавевшими кантовочными петлями, вдавленными в плоскость.
Я вскинул вверх автомат и дал очередь. Сверкающие огоньки трассеров ушли в небо: если мое сообщение по сетке не прошло, я надеялся, что Сенька поймет этот знак и отопрет тяжелые гидравлические ворота, приближающиеся к нам.
Сверху раздалась ответная автоматная очередь, тоже трассерами.
- Щас он откроет, - запыхаясь, крикнул я.
Йорген бежал за мной, а "Ящер" замыкал. Поблескивая своим голографическим камуфляжем на фоне плит, он смотрелся каменным големом, слепленным из фрагментов минералов. Мы были как на витрине… Мы выглядели как мишени в тире… Мы бежали, словно марсианские лепусы .
Рядом с массивным блоком ворот климатической установки, железным ржавым скелетом с наросшим мясом битых и пыльных стекол, виднелась похожая на парник галерейка служебного входа.
Запыхавшись и пятясь к правому флангу от ворот "КлиБУса", мы просочились в решетчатое пространство контрольно-пропускного пункта, где в конце виднелась тяжелая металлическая дверь с замком-барашком - большим винтовым запором. Эта дверь была герметично закрыта.
Возле двери было какое-то полуистлевшее кресло на роликах, почему-то валялся под ним невесть откуда взявшийся плюшевый мишка с распоротым виском, из которого выпирал пожелтевший синтепон, несколько пыльных маленьких бутылок из-под "Coca-Cola" и разодранный до состояния лапши зонтик с плохо различимой рекламой. Рядом была разбросана разбитая серыми пластиковыми кубиками по полу клавиатура от компьютера и какая-то подозрительно черная засохшая лужа.