В первом же бою вся "Труппа" угробилась за считанные секунды. Ютаро подпустил британского "Адского пса" слишком близко и тот буквально выжег юного командира из рубки его доспеха. Струя пламени ударила, казалось, прямо в лицо Ютаро, он зажмурился. Температура разом подскочила, пот градом покатился по спине и лицу молодого тюи. В глазах Ютаро зарябило от вспышек красных лампочек, в ушах звенело от треска зуммеров. Все они сообщали о неполадках. Доспех не отзывался на почти судорожные рывки рычагов и был легко и быстро расстрелян врагом. Почти одновременно с этим два немецких панцерголема "Кампфпанцер" длинными очередями из своих MG 08 сильно посекли доспех Марины, тяжёлые пули пробили-таки его броню, повредив несколько важных узлов. Он припал на колено, руку с пулемётом заклинило. Теперь она представляла идеальную мишень для врагов.
Готон, как обычно, не поспевала за Асахико. Прима атаковала, конечно же, скопление мехов из разных стран. Там была и пара "Биг папасов" - новой модели, о старой уже все позабыли - один штурмовой "Кампфпанцер", вооружённый противомеховым ружьём Mauser P-gewehr , и полыхающий пламенем британский "Адский пёс". Горький опыт общения с последним мехом научил Асахико не подходить к нему близко, при этом она со своими манёврами попала в прицел "Кампфпанцера". Выстрел противомехового ружья развернул доспех Асахико - пуля угодила в плечо, разворотив броню. Она вскинула целую руку с авиапушкой, дала две коротких очереди по три патрона, целя в грудь "Кампфпанцеру". Почти все они ушли "в молоко", но и двух вполне хватило вражескому меху. Он задымил и рухнул на колени, однако где-то нашёл силы на ещё один выстрел из ПМРа. Целил он в Готон, правда, не попал, только заставил уклоняться. И теперь она оказалась в опасной близости от "Адских пса". Те не замедлили выпустить в её сторону струю пламенной смеси. По счастью, она находилась на более безопасной дистанции и её задело лишь краем. Она обернулась к врагу и дала по нему очередь из пулемёта, стараясь максимально повредить его правую руку, вооружённую огнемётом. Пули весьма удачно прошили резервуар с горючей смесью - и спустя несколько секунд вся группа мехов и оба доспеха духа оказались в настоящем огненном море. Доспех Асахико почти тут же окончательно вышел из строя. Лишённая же прикрытия Готон, хоть и успела вывести машину из огня, стала лёгкой добычей для врага. "Биг папасы" обошли огненное озеро, к ним присоединились два французских "Кавалера", вооружённых пулемётами "Гочкиса". Четыре меха взяли доспех Готон в клещи и принялись полосовать длинными очередями. Она отвечала им из всех орудий, вывела из строя один "Кавалер", однако после этого продержалась недолго.
Намного быстрей была уничтожена пара Наэ и Сатоми. Расстреляв все ракеты в первые же секунды боя, кореянка осталась почти беззащитной. Вместе с Сатоми она отстреливалась от наседающих "Биг папасов", "Кавалеров" и "Кампфпанцеров" до последнего патрона, но врагов было слишком много для них двоих. Они шли по центру, атаковали с флангов, которые уже не прикрывали боевые пары их товарищей. Так что судьба Сатоми и Наэ была решена в считанные секунды.
После такого сокрушительного поражения продолжать тренировки у Ютаро не было ни малейшего желания. Он выбрался из своего доспеха и махнул рукой Дороши, чтобы она не загружала программу снова. После того, как все покинули тренировочные доспехи, командир собрал отряд для "разбора полётов". В этой нелегкой беседе к ним присоединился и Накадзо.
- Что же, - не преминула съехидничать Марина, - снова побежишь за советом к Рудневу?
- Нет, - отрезал юноша, не настроенный шутить. - Однако без него воевать нам будет сложно. Исключительно потому, что наш отряд на одного бойца меньше.
- Как только он вернётся, - заметил Накадзо, - я добавлю вам врагов. А потому сейчас вам придётся справляться с ними неполным составом отряда.
- Тогда на сегодня тренировки закончены, - сказал Ютаро. - Практикуйтесь в стрельбе и индивидуальных схватках с новыми мехами. По желанию. Я отправляюсь разрабатывать стратегию для борьбы с ними.
В полном раздрае, как говорят на флоте, поднялся Ютаро в свою комнату. Он уселся на кровать и тупо уставился в потолок. Никаких мыслей в голове не было. Он закинул руки за голову, упершись костяшками пальцев в прохладную стену. Появление новых мехов из разных стран совершенно выбило его из колеи. Они образовывали новые построения, практически неуязвимые для атак отряда, который превосходили количеством в несколько раз. Впереди шли "Адские псы", готовые испепелить всё на своём пути. От струй пламени не спасала никакая броня - в этом Ютаро успел убедиться на своей шкуре. Среднюю линию составляли преимущественно "Биг папасы" и "Кавалеры", была ещё пара "Кампфпанцеров", кажется. Их пулемёты уже вполне могли повредить броню доспехов духа, особенно при той плотности огня, что мог обеспечить противник. В третьей же линии стояли "Кампфпанцеры" с мощными противомеховыми ружьями, выстрелы которых легко дырявили доспехи духа, правда, попадали они нечасто, вот только одного такого попадания вполне хватило Асахико.
Что же противопоставить такой тактике?
Идти за советом к Рудневу Ютаро не хотел. Тот, скорее всего, отказался бы его давать. По какой причине, юноша не понимал, однако уважал его выбор. Да и нечего полагаться на других - надо самому искать решение. Вспоминая прежние схватки, Ютаро понимал, что враг может выставить против них кого угодно и в каком угодно количестве. Пусть это и очень сильно устаревшие модели, однако при том численном превосходстве, что было у них во время сражений в подвалах объекта "Лаборатория" или в тайном убежище врага, они вполне могли уничтожить отряд. И не в тренировочном бою, а по-настоящему. Даже и сейчас, каждый раз, когда фатально повреждали любой из доспехов отряда, у Ютаро сердца кровью обливалось от осознания, что вне вымышленной реальности тренировочного вычислителя пилот его отряда бы расстался с жизнью.
Усилием воли Ютаро заставил себя сесть за стол, взялся за перо и бумагу, принялся чертить схемы построения врага. Когда были готовы почти два десятка таких планов, он стал вычерчивать возможные расположения доспехов духа его отряда. Потянулись по бумаге линии перемещений, перечёркнутые крестами огневых столкновений. Один за другим листы летели на пол, и скоро уже по всей комнате валялись они, похожие на слой грязно-белого снега. Они противно шуршали под ногами, и Ютаро казалось, что это все его надежды стать толковым командиром валяются сейчас на полу, годные лишь на то, что полететь в урну и гореть синим пламенем.
Совершенно отчаявшись, юноша рухнул, не раздеваясь, на постель и уснул тревожным сном, не принесшим ему с утра никакого облегчения.
Проснулся я совершенно разбитым после длинной тренировки с Накадзо. После того, как я надел щитки, антрепренёр перестал щадить меня. Мы обменивались ударами, сталь эспадрона оставляла зарубки на дереве меча, во все стороны вместо искр сыпались щепки. Вот Накадзо чаще удавалось достать меня. Пусть щитки и смягчали удары, но те оставались весьма болезненными. Мы бились до полного моего изнеможения и как только Накадзо объявил об окончании тренировки, тут же опустился на пол, откинувшись спиной на стену.
- Вы делаете определённые успехи, - сказал мне Накадзо, - хотя, боюсь, времени для настоящей подготовки к схватке с Юримару у нас нет. Я не понимаю, почему Дорутон-сан столь прозрачно намекнул, что ты - ключ к погибели Юримару.
- Я тоже не слишком хорошо это понял, - пожал я плечами, - но, видимо, старцу видней. Хотя я материалист до мозга костей…
- Вы лжёте сейчас не только мне, - отрезал Накадзо, - но и самому себе, Руднев-сан.
И у меня внутри всё похолодело. Я почувствовал так же, как когда Мидзуру практически разоблачила меня. Но не было у меня ни пистолета, ни винтовки, только эспадрон, да и с тем мне против Накадзо выходить глупо, он меня деревянным мечом на запчасти разберёт.
- Какой же вы материалист, - продолжал Накадзо, - если медитируете и ходите в тонкий мир вместе с Рюхэем-сан. Вы на себе почувствовали воздействие кристаллов духа, стали единым целым с доспехом, и продолжаете называть себя материалистом.
Я потёр лоб пальцами. Да уж, возразить тут было нечего. Я попрощался с Накадзо и отправился спать, чтобы проснуться совершенно разбитым.
Утром меня встретил Рюхэй. Монах не стал расспрашивать, где я был вчера и почему пропустил медитацию. То ли его уже проинформировали о том, что произошло, то ли ему это было совершенно неинтересно. Сразу после завтрака мы расселись на полу в ароматном дыму сандала и иных благовоний.
Сколько ведёр я перетаскал в тот раз и не упомню. Но руки не заболели, пота ни капли не пролилось, даже дыхание не сбилось. Я чувствовал себя преотлично. Меня радовала нетрудная теперь работа, плеск воды, блики невидимого солнца на её поверхности, которые совершенно не резали глаз.
- Довольно, - сказал мне Рюхэй, когда очередное ведро с весёлым плеском рухнуло в глубину колодца. - Лучшего результата вам, Руднев-сан, уже не достичь. Теперь сосредоточимся на выдержке.
Я всё же вытянул ведро с водой, вылил его и поставил на край колодезного сруба. После чего обернулся к Рюхэю. Но вместо монаха увидел знакомого самурая, желающего располовинить меня где-то в районе пояса. Уклониться я просто не успевал, а потому сосредоточился на том, чтобы не дёрнуться, принять на себя удар. Меня уже однажды рубали шашками и потому мне слишком хорошо знакомы ощущения, когда сталь входит в тело. Пронзительный холод, острая боль и горячая кровь, хлещущая из раны. Но в этот раз ничего подобного не было. Искривлённый клинок японского меча прошёл сквозь меня, не причинив ни боли, ни ущерба. Самурай ничуть не смутился. Плавным движением он как бы провёл дугу и нанёс новый удар, на сей раз, целя мне в лоб. Теперь не уклониться было намного сложнее. Усилием воли мне удалось словно цепями сковать своё тело. Я старался не глядеть на стремительно приближающийся к моей голове клинок. Он снова прошёл сквозь меня, отдавшись в теле только лёгким холодком. Третий удар был мастерским выпадом, я запомнил такой ещё по дуэлям с Накадзо. Самым удивительным было то, что я ощутил удар круглой гарды в грудь - клинок же, как и в прошлые разы, прошёл сквозь меня, не причинив вреда. Самурай выдернул меч, поклонился и растворился в воздухе.
- Ну что же, Руднев-сан, - сказал мне Рюхэй, - теперь вы вполне готовы для того, чтобы начать тренироваться в доспехах духа. Но всё же советую вам быть очень осторожным с кристаллами духа. При малейших признаках эйфории немедленно обращайтесь ко мне.
Когда Ютаро пришёл к Накадзо с очередными планами сражений, тот отмёл их широким жестом, сметя листы в корзину для бумаг.
- Неужели, всё так плохо, Накадзо-тайса? - опешил Ютаро.
- Нет, - ответил тот. - Просто эти планы теперь не годятся никуда, потому что Руднев-сан возвращается в строй. С завтрашнего дня он приступает к тренировкам в доспехах.
- Понятно, - сказал Ютаро. - Теперь надо будет дорабатывать схемы с учётом его доспеха. Вы только скажите, сколько мехов вы выставите дополнительно. Без этого схемы не будут иметь никакого смысла.
- Пока никаких новых мехов не будет, - отмахнулся Накадзо, - вам бы и с Рудневым справиться для начала с тем количеством, что имеется сейчас. Как только сумеете более-менее уверенно разгромить их, тогда и подумаем об увеличении количества противников.
- С вашего разрешения, я вернусь к себе, - предложил Ютаро, - и поработаю со схемами, Накадзо-тайса?
- Нет, - отрезал тот. - Поработай здесь. А я погляжу, как ты это делаешь. Вот тебе перо и бумага, - он вынул из ящика стола несколько листов, пододвинул к юноше письменный прибор, - работай.
Ютаро принялся сосредоточенно повторять вечерние упражнения. Вычерчивал диспозиции отряда и мехов врага, стрелки и кресты перемещений и огневых столкновений. Но и присутствие рудневского "Коммуниста" не помогало. Врагов было слишком много. Ни одна из тщательно вычерченных схем не давала "Труппе" победы. Один за другим листы летели в корзину.
- Может быть, я поставил перед тобой невыполнимую задачу, Ютаро-кун? - спросил у него Накадзо.
- Таких не бывает, - отрезал юноша. - У любой задачи есть решение, вопрос только в том, сколько времени и усилий потратить на его поиски. - И он снова с азартом принялся чертить схемы построений.
- Самый верный подход, - кивнул ему Накадзо, - но ты, Ютаро-кун, всё ещё упорно отказываешься использовать все возможности, которые дают доспехи духа. А ведь именно в этих особенностях всё и заключается.
- Но как мне узнать эти возможности?! - поднял глаза на тайса Ютаро.
- Поговори с Наэ-кун для начала, - посоветовал тот. - Она ведь понимает в доспехах больше любого из нас. Ещё стоит побеседовать с Дороши-кун, расспросить о показателях МТВ.
- Это даст мне представление о характеристиках мехов, - размышлял вслух Ютаро, - но не о тех особых возможностях, о которых вы говорили, Накадзо-тайса. Ведь они, как я понял из прежних разговоров с Наэ-кун, индивидуальны для каждого пилота и от доспеха, собственно, не зависят.
- Значит… - начал фразу Накадзо.
- Надо поговорить со всеми пилотами отряда, - щёлкнул пальцами Ютаро. - Расспросить пилотов об особенностях поведения их доспехов в различных ситуациях. На тренировке и в реальных боевых условиях. И уже на этой основе попытаться строить свои схемы.
- Вот и займись этим, - велел ему Накадзо, - вместо того, чтобы бумагу марать без толку. А следующий рапорт с просьбой об отставке я тебя, Ютаро-кун, заставлю съесть.
Молодой человек почувствовал, что щёки его наливаются огнём. Он совершенно забыл об этом рапорте, который хотел подать Накадзо, в случае если тайса снова отметёт все его схемы. А он оказывается затесался между листами с теми самыми схемами.
Дороши перехватила меня сразу после репетиций. Я, как раз, собирался вместе со всеми идти в подвал, чтобы там сообщить о том, что Рюхэй разрешил мне тренироваться.
- Погодите, - сказала она мне. - Нам надо поговорить.
- Мне разрешили тренироваться, Дороши-сёи, - сообщил я ей, - так что предлагаю побеседовать по дороге в зал.
- Тогда уже после тренировки, - с каким-то странным облегчением сказала Дороши и поспешила, оперёдив меня, к лифту.
Я переоделся вместе с Ютаро. Молодой человек сиял, как новенькая монетка, и всё расспрашивал меня, как ведёт себя обычный мех в боевых условиях, а также почувствовал ли я отличия, когда ненадолго сел в кабину "Коммуниста", переделанного в доспех духа.
- Я не сражался на "Коммунистах" до этого, - отвечал я откровенной ложью, - так что сравнивать, на самом деле, не с чем. С другой стороны, БМА, вроде "Большевика" или "Подпольщика", на которых я воевал, в любом случае очень сильно отличаются от "Коммуниста", даже не оснащённого кристаллом духа. Так что я не смог бы понять отличий в характеристиках, что дают кристаллы, от просто конструктивных отличий. - А вот это было чистой правдой.
- Вы уже в курсе того, что против отряда теперь выпускают мехи самых разных стран, - сообщил мне Ютаро. - Я сейчас бьюсь над разработкой стратегии против них. Но пока у меня ничего не получается.
Я не стал говорить ему никаких ободряющих благоглупостей, и мы молча прошли до тренировочного зала. Нам пришлось подождать девушек, а после и Накадзо-тайса, который задержался почти на четверть часа. Он вышел к нам, занял своё место у пульта, рядом с Дороши и дал сигнал к началу тренировки.
Мехов врага, действительно, было очень много, но шли они самым обычным для таких раскладов ордером. В этом построении есть несколько уязвимых точек, вот только Ютаро, по молодости лет, да из-за отсутствия сухопутного боевого опыта, не замечал их. Я же не стал повторять прошлых ошибок и подсказывать ему ничего не стал. Хотя отлично понимал, что нынешняя его тактика принесёт нам тяжкое поражение. Так оно и вышло. В первые же секунды передовые мехи противника разбили пары Ютаро и Марина и Готон с Асахико. Враг умело маневрировал, стараясь зажать их в клещи между "Адскими псами" с их смертоносными струями пламени и штурмовыми "Кампфпанцерами", ведущими прицельный огонь из своих противомеховых ружей. Доспехи не спасали преимущества в скорости и вооружении. Слишком высока была плотность вражеского огня.
Когда же наши боевые пары были уничтожены, нам оставалось только принять последний бой. Мы прикрывали мех Наэ, выпускающий последние ракеты в наступающего врага, но продержались недолго. Последний уцелевший "Адский пёс" опалил нас струёй смертоносного пламени. "Кавалеры" и "Кампфпанцеры" засыпали градом пуль, а две штурмовых модели немецких мехов прицельно били из своих ПМРов. На них-то, по приказу Ютаро, в основном, и сосредоточила огонь своих ракет. Выстрелом из ПМРа моему "Коммунисту" перебило коленный сустав, доспех более не мог двигаться, становясь идеальной мишенью для врага. Я открыл огонь из всех орудий, ни в кого особенно не целясь. Пули шли густо, но бестолково, в основном отскакивали от брони врагов, держащихся на почти безопасном расстоянии. Лишь подошедшему поближе, чтобы спалить меня, "Адскому псу" тремя чрезвычайно удачными попаданиями из ШВАКа разворотил кабину, оставив от неё только сумятицу торчащих в разные стороны искрящих проводов и кусков металла. "Адский пёс" опустился на колени, на какое-то время закрыв меня от врагов. Но, конечно же, спасти меня это уже не могло.
Когда бой окончился, и мы выбрались из тренировочных доспехов для "разбора полётов", Ютаро уже мерил шагами зал. Юноша явно был на взводе.
- Что же мы можем им противопоставить? - спрашивал он, ни к кому не обращаясь. - Их слишком много! Слишком много для нашего отряда!
- А что скажете на это вы, Руднев-сан? - неожиданно для всех - и для меня в первую очередь - спросил Накадзо.
- Нашему отряду не составит труда разбить врага даже в таком количестве, - спокойно ответил я. - Просто Ютаро-кун не использует все возможности наших мехов.
- Да что же вы, сговорились все! - вскричал Ютаро. - Все говорят мне об этих возможностях, но как я не стараюсь использовать их, ничего не выходит.
- Быть может, - предположил Накадзо, - ты используешь эти возможности неверно?
- И как же мне их использовать?! - продолжал пороть горячку Ютаро. - Может, мне кто-нибудь подскажет?
- Никто тебе подсказывать не будет, - осадил его Накадзо, - но если Руднев-сан говорит, что победить врага можно, значит, так оно и есть.
- А может он покажет нам, как победить их? - ехидно, впрочем, как обычно, поинтересовалась Марина.
- Могу показать, - кивнул я, - но только при одном условии. Ютаро-кун не должен слышать моих приказов. В идеале, ему не стоило бы и самой схватки не видеть, чтобы он не начал копировать мою тактику.