После второй фуэты меня отвлек тай-Шерган. Тиана, извинившись, удалилась, чтобы не мешать (ее подобный поворот, кажется, только обрадовал), а к нам присоединилась неразлучная парочка – Портос с Арамисом. В смысле Отто тай-Траген и Ульрик тай-Фрейр.
– Сэр Даркин, у меня к вам некоторое дело, – начал тай-Шерган в своей надменно-покровительственной манере. – Сэр Грегор тай-Пантус просил довести до вашего сведения, что готов остановить некие действия, которые молва уже называет Серебряной войной, если вы, в свою очередь, прекратите атаки на его караваны и рудники.
– Не понимаю, о каких атаках речь.
– Барон, полно вам! Мы ведь взрослые люди…
– Войну начал не я. Не мне ее и прекращать.
– И все же, что мне передать сэру Грегору?
– Если цены на серебро вернутся, я буду спокоен и даже доволен.
– Красноречивость вашей светлости умиляет! – Сэр Ульрик попытался разрядить атмосферу. – Вам словно серебрушку за каждое несказанное слово платят.
– Золотой, – поддерживаю шутку.
– В таком случае понятно, откуда у вас столько денег. – Сэр Эрондейл изогнул тонкие губы в улыбке.
– Простите? – Недоумение почти искреннее.
– Барон, ваша показная скромность, чтобы не сказать скупость, над которой зубоскалят расфуфыренные болваны, может обмануть только ничтожеств, не способных думать ни о чем, кроме модного кроя рукава и актуальности алмазных пуговиц. Персоны, которые действительно умеют считать деньги, уже начинают перешептываться. Конечно, все они люди деловые и понимают, что излишний интерес к чужим доходам выглядит некрасиво… но слухи ходят самые разные.
– Понятно, – помрачнел я. – Благодарю.
– Ладно вам киснуть, барон! – Отто всякими глупостями не заморачивается. – Вы заставили сдаться самого Грегора, победив его же любимым оружием! Это ли не славная победа? Так давайте же за нее выпьем!
Кубки легко звякают, мы вежливо пьем.
– Все же, барон, откуда такая любовь к краткости? – Ульрик не прочь пошутить. – Мне кажется, титул "граф" подойдет вам гораздо больше. В нем меньше на целую букву.
– Возможно. – Интересное замечание. В каждой шутке, как говорится… а в этом обществе ни одно слово не звучит просто так. – Вопрос в том, кто возьмет себе такой длинный и скучный титул, как "герцог"?
Интересно, это провокация или сеньоры просто прощупывают почву? Что-то заваривается, нужно быть очень аккуратным. Но развить тему нам не дали.
– Приветствую, сеньоры, – возле нас останавливается сэр Дитрих. – Барон тай-Ривертэйн, до меня доходят слухи, что ваши воины нарушают договор, бесчинствуя на чужой половине Келдонского леса.
– Всего лишь карательная операция, – пожимаю плечами. – Разбойники, действующие на моей территории, почему-то предпочитают устраивать базы во владениях Лионтеров. Не понимаю, чем вы возмущаетесь, сэр Северин? – сверлю недруга взглядом. – Ведь я делаю вашу работу. Или эти люди были вам чем-то дороги?
– Сам справлюсь, – огрызается тай-Лионтер.
Конечно, были. И человек твой среди них был, дорогой мой сосед. Гадай теперь, что он успел рассказать перед смертью и как я этим воспользуюсь.
– Не сомневаюсь. Ведь поддержание безопасности на дорогах – обязанность сеньора, не так ли?
– Барон, я все же надеюсь, что ваши люди займутся организацией безопасности на своей территории, – нахмурился тай-Мориц, – и научите их ориентироваться в лесу, чтобы они не забредали в чужие владения.
– Как скажете, ваша светлость, – кланяюсь, чтобы скрыть бешенство. – Я обозначу границу владений, чтобы впредь подобных недоразумений не возникало.
– Рад это слышать. Всего доброго, господа.
– Пожалуй, я тоже покину вас, сеньоры. – Легкий поклон оставшимся. – Проверю, не заскучала ли моя ненаглядная.
– И как вы не боитесь оставлять столь красивую женщину одну? – покачал головой Ульрик.
– Я ей доверяю. – Улыбка не смогла скрыть хвастливого тона. Ну да, у меня действительно лучшая в мире жена, и я ею горжусь, что тут такого?
Кстати, где там моя лучшая в мире? На подходе к какой-то нише, скрытой портьерами, меня останавливает голос.
– За то время, что мы не виделись, вы стали еще прекраснее, леди.
А любимая-то не одна! Да и голос знаком.
– Уверена, вы не скучали, маркиз.
– Чего стоят все остальные женщины по сравнению с вами, Тиана?
То есть любовниц он не отрицает. Самоуверенная наглость даже вызывает некоторое восхищение. Говорят, женщинам такие нравятся.
Прислушиваюсь к разговору, как бы невзначай остановившись у одной из колонн. Благо хороший слух позволяет не подходить слишком близко.
– А вы, леди, разве не скучали? – Какой вкрадчивый тон.
– Гавел, держите себя в руках. – Игривое, притворное возмущение. О, мы уже называем друг друга по имени?
"Любимая, мне вмешаться?" – не удержавшись, посылаю мысленный сигнал.
"Нет! Ни в коем случае! Это моя игра, и я контролирую ситуацию".
Доиграешься ты когда-нибудь.
– Я выполнил, что ты хотела, моя сладкая, и теперь жажду награды.
– Свой танец вы уже получили, неужели вам мало?
– Хотя бы поцелуй, леди!
– Следите за своими руками, маркиз. Умерьте пыл – не все крепости берутся штурмом.
– Но не бывает неприступных крепостей.
– Возможно, – я почувствовал, что Тин улыбается, – простите, меня, кажется, уже ищут.
– Я всегда получаю то, что хочу, леди. Учтите это.
– Конечно, ваша светлость. Только не выходите сразу за мной. Пойдут пересуды, а мой муж ужасно ревнив.
Ужасно ревнивому мужу лучше отойти в сторону и вообще отвернуться, чтобы не провоцировать скандал. Вот, кстати, и слуга с вином.
– Ты не заигрываешься, моя леди? – "Случайно" натолкнувшись на Тин в толпе, беру ее под локоток, уводя в сторону.
– Маркиз может быть полезен. Он дружен с самим наследником, а ведь Аларик не вечно будет вторым.
– Мне кажется, говорить об этом пока рано. А вот маркиз меня беспокоит. Ты уверена, что контролируешь ситуацию? Обманутые мужчины могут быть весьма опасны.
– Я уверена, Даркин. Но если ты хочешь, мы можем и уйти. Пожалуй, так даже будет лучше.
А в "нашей" гостиной доужского отеля нас ждал сюрприз.
– М-мэтр? Мы не ждали вас так рано. – Рэйчел локтем попыталась отодвинуть бокал в сторону.
– Вижу. – Натюрморт действительно живописный. Рето и Мал усиленно делают вид, что не спаивают мою ученицу, а охраняют. – За что пьем?
– За мою новую служанку. – Глаза сверкнули. – Купила сегодня на рынке.
Девочка, кажется, считает, что бросила мне вызов.
– А я все думаю, когда же ты догадаешься? – ухмыляюсь в ответ на недоуменно-обиженный взгляд.
Ну да, Рэйчел-то ждала, что я сейчас буду запрещать, а она – спорить. Три раза "ха-ха".
– Ты ее хоть кормила? – разглядываю жутко худую девушку лет пятнадцати, завернутую в какое-то рубище. – И откуда, кстати, деньги?
– Сделала одному сеньору черный клинок.
– И что, теперь его каждый раз подзаряжать будешь? На сколько твоих поделок хватает – на месяц?
– Или сорок-пятьдесят ударов, – согласилась девушка. – Но дозарядка в сумму не входит. Сеньор как-то забыл уточнить срок работы артефакта, а я не стала заострять на этом внимание.
Не могу удержаться от смеха. Разлив вино, поднимаю тост: "За мою повзрослевшую ученицу!"
– Неужели меня теперь начнут учить ритуальной магии?
– Как только вернемся в Ривертэйн. Впрочем, нет, начнем с твоей новой рабыни. Покажу одну из вариаций рабского клейма.
– А она при этом "случайно" не умрет? – В Рэйчел тут же проснулась подозрительность. Я прямо гордиться начал своими педагогическими талантами.
– Лизбет же не умерла. Так что если ты не сделаешь какую-нибудь глупую ошибку…
– Милый, я готова! – Пока мы болтали, Тин уже успела переодеться. – Идем?
– А куда это вы? – тут же заинтересовалась Рэйчел. – Можно с вами?
– Ложись лучше спать, – качаю головой. – Пить тебе сегодня уже явно не стоит.
Гулять по многоуровневым улицам Гайтстата очень интересно, а полная луна превращает залитый призрачным светом город в сюрреалистическую картину. Словно иллюстрация к страшной сказке. Спать совсем не хочется, и мы с любимой просто бредем по мозаичным мостовым, галереям, террасам, ажурным мостикам и крышам, иногда прячась от ночных патрулей, словно воры или влюбленные.
– Тин, скажи, все эти интриги тебе действительно нравится? Ты же людей с трудом терпишь?
– Ты ведь просил меня приспособиться, не выделяться. – Рыжая пожала плечами. – Я даже платья носить научилась. Да и притерпелась как-то, если они ведут себя как полагается.
– А как же маркиз? Не противно? Зачем тебе вообще вся эта возня?
– Невозможно быть частью общества и при этом не участвовать в его жизни, ты ведь и сам это понимаешь. А игра на интересах… заставляет кровь гореть. Забавно добиться власти среди человечков не по праву рождения, а подчиняясь их же правилам. Раз вы так желаете, мой тан, – легкий поклон. – А маркиз? Всего лишь еще одна марионетка. Излишнюю навязчивость можно и потерпеть до поры. К тому же его вера в собственную неотразимость забавна.
Обстановка чудо как хороша, спорить не хочется, но все же…
– Заканчивайте, моя леди. Ваши перешептывания по углам уже рождают нездоровые слухи.
– Неужели будущее детей значит для вас меньше, чем какие-то глупые шепотки, сеньор?
– Именно поэтому. Заканчивай, Тин. Неразборчивость в средствах принесет больше вреда, чем пользы.
– Как скажете, муж мой. Хотя конечно…
Тин вдруг замирает. В привычные звуки спящего города вплетается чуть слышный лязг стали. Глаза любимой вспыхивают знакомым зеленым огнем.
– Это будет твоя последняя фратта, Танцор.
Голоса совсем рядом, кажется, на соседней улице. Взглядом указываю на крышу разделяющего нас дома. Тин так же молча кивает и взмывает вверх, взмахнув полами плаща словно крыльями гигантской бабочки. Повторяю прыжок, и дальше мы крадемся очень аккуратно. Захожу чуть со стороны – привычка, выработанная годами совместных операций.
Лунный свет лишь краешком цепляет утонувший во мраке тупик одного из бесчисленных переулков района Шанбар, отбрасывая неровные тени, серебря лезвия шпаг, превращая лица в причудливые маски. Четверо против одного. Пятый уже готов, но и отчаянный боец, чья шевелюра изрядно тронута сединой, кажется, ранен.
– Ты долго бегал от меня, старик, но сегодня заплатишь за все. – Злой голос, злые глаза. – Знаешь, мать так и не смогла забыть тебя до самой смерти. Лучше бы эта шлюха промолчала!
– Я тоже любил ее, малыш.
– Заткнись!
Атака. Глупая, горячая.
Вот только паренек не один. Лязг, вскрик, стон, глухое ругательство – старик снова в углу, кончик шпаги подрагивает, левая рука зажимает рану на боку. Нога, кажется, задета тоже. Один из нападающих держится за лицо, из-под пальцев течет кровь. Убийцы отступают вновь, выжидая момент.
Седой боец пытается сменить стойку, но нога подгибается. Шпага втыкается в щель между камнями, прогибаясь под весом хозяина. Но упрямец все же находит в себе силы выпрямиться.
– Прости, моя богиня, я обязательно станцую с тобой, но, может быть, не сегодня? – Голос красивый, глубокий, без старческой хрипоты. Был бы богиней, обязательно бы согласился. – Знаю, ты долго ждала, но ведь ты не знала недостатка в партнерах? Я старался выбирать лучших. Может быть, сегодня ты предпочтешь этих милых красивых мальчиков и оставишь старого танцора в покое?
Поднятые к небу глаза утыкаются в Тин.
– Богини нет, я за нее. – Тин хищно улыбается. – Но предложение меня заинтересовало. Почему бы не потанцевать с таким вежливым кавалером?
"Милый, одолжишь шпагу? А то с моим мечом и танца-то не получится".
Тиана спрыгивает вниз, становясь рядом с раненым и подхватывая сброшенную сверху шпагу. Я, в свою очередь, телепортируюсь к выходу из переулка, где мелькает еще одна аура. Зажать рот, ударить в сердце, убрать тело и неспешным шагом вернуться назад. В тупике уже тоже все кончено.
– Благодарю за помощь, моя богиня, вы чрезвычайно вовремя, но все же: что такая милая девушка делает одна ночью на крыше?
– Леди на подобные вопросы не отвечают, – Тин улыбается, – тем более незнакомцам.
– О, простите, сеньорита! Я был так поражен вашей красотой, что совсем забыл о приличиях! Позвольте представиться: сэр Луиджи тай-Марино. И все же на улицах нынче небезопасно. Особенно для столь юной и прекрасной леди.
– Вижу. – Тин критически оглядела разбросанные по переулку тела.
– Я не спрашиваю, что случилось, но, быть может, вы позволите проводить вас, угостить бокалом вина? Уж на ужин и комнату деньги у меня найдутся, не смотрите на потрепанный вид.
– Тин, тебя на минуту оставить нельзя – тут же пытаются соблазнить. Второй раз за вечер, между прочим. Тебе не кажется, что это уже перебор? – недовольно спрашиваю я издали.
Шпага тут же взлетает в шестую позицию, уставившись острием во тьму переулка. Хм, сам еле на ногах держится, но даму прикрыл – настоящий рыцарь.
– Это свои, сеньор. – Даже легкое касание заставляет господина опуститься на землю.
Вбросив поданную Тианой шпагу в ножны, направляюсь к спасенному. Тот пытается подняться.
– Тихо, сеньор, – укладываю его обратно. – Вы ранены, нужно оказать помощь. Сейчас будет больно.
Рыцарь со свистом втягивает воздух сквозь сжатые зубы. Ну да, печать исцеления – вещь болезненная, но в данном случае необходимая. Что там еще? Нога? Здесь можно работать прямо поверх одежды. Кажется, все – пара мелких порезов неопасна.
– Готово, сэр, можете вставать. Только аккуратнее, давайте я вам помогу. Вот так.
– Благодарю, сеньор. Прошу прощения, я ни в коем случае не покушался на честь вашей супруги, мои действия были продиктованы исключительно заботой о ее безопасности. Позвольте представиться: сэр Луиджи тай-Марино, также известный как Танцор. Простите, леди, – пожилой сеньор развернулся к хихикающей Тин, – чем я рассмешил вас?
– Не обижайтесь, сэр, прошу. Просто моего хмурого супруга когда-то прозвали Музыкант.
– И одна не в меру болтливая леди рискует вспомнить почему, – мрачно смотрю на демонессу.
– Кстати, этот человек еще жив, – киваю на тело самого говорливого нападающего. – Добейте его сами, сеньор.
Сэр Луиджи меня удивляет: подойдя к лежащему без сознания юноше, он опускается на колени и начинает перевязывать его, располосовав рубашку на бинты.
– Ваше человеколюбие внушает уважение… – кисло протянул я. Только свидетелей мне и не хватало.
– Это мой сын, – на секунду оборачивается сеньор.
– И все же он пытался вас убить. Потрясающая любовь и уважение к семейным ценностям.
– Он узнал об этом не так давно. До этого Коррадо считал отцом совершенно другого господина. Гораздо более достойного, чем старый бродяга.
– Грехи молодости? – понимающе хмыкнул я.
– Любовь не грех! Это величайший дар богини!
– Или проклятие.
– Да, так тоже бывает, – согласился сеньор, тяжело поднимаясь на ноги.
Подаренная магией бодрость заканчивается, нужно спешить. Когда мы с Тин дотащили сэра тай-Марино до какой-то таверны, он был уже без сознания. За десяток серебряных хозяин пообещал заботиться о старом рыцаре, как о собственном отце. Ну и ладно, на этом наш гражданский долг закончен. Хотя нет, осталось еще одно дело. Прыгаю сквозь Грань опять в переулок и, добив бастарда, уничтожаю все тела. Благородство старого аристократа меня впечатлило, но и о безопасности забывать не стоит. Обвинение в убийстве мне ни к чему. Сейчас даже самая въедливая ищейка сможет сказать только то, что я здесь был и пользовался магией.
– Даркин, о чем ты задумался? – Тин дернула меня за рукав, отвлекая от невеселых мыслей.
– Танцор этот покоя не дает. Все думаю, как бы я поступил, окажись на его месте.
– Водопад тебе на голову! Брось эти мысли! – рассердилась Тиана, – Лучше думай о чем-нибудь приятном. Например, о завтрашнем приеме. Идем-ка домой, а то завтра еще нужно помочь Ниа выбрать платье, сделать прическу для приема у леди Жаклин. Ты, кстати, не думал, что Ниаминаи пора обзаводиться своими украшениями? Пусть пока и скромными, но настоящими, подобающими не ребенку, а юной девушке. Мне кажется, ей подойдут сапфиры и золото. Я и своими поделиться могу, но там в основном рубины и изумруды.
– Хорошо, завтра пойдем вместе и что-нибудь выберем. Может быть, и Рэйчел подарить что-нибудь, раз уж она тоже завтра идет с нами?
– У Рэйчел свои украшения есть, – не согласилась Тин. – А Ричард в чем будет? Раз уж он сопровождает Ниа, как взрослый, то и костюм должен быть подобран под цвет платья. А Кудряшке я, так и быть, одолжу на время Теодора. Как раз три пары получится!
– Ваша светлость, к вам сэр Луиджи тай-Марино, – доложил слуга.
– Проводи. – Я переглянулся с женой. Не то чтобы я за три дня забыл о ночном приключении, но искренне считал ту историю исчерпанной.
– Кто это, пап?
Ниа оторвалась от вышивания. Кстати, тоже странно. Раньше в ней любви к рукоделию не замечал. В подарок, что ли?
– Случайный знакомый. Веди себя тихо, пожалуйста.
– Приветствую вас, леди, сеньор. – Изящные, полные достоинства поклоны.
– Приветствую, сэр, – кланяюсь в ответ. Дамы приседают в реверансах. – Что привело вас сюда?
– Долг благодарности, разумеется! Я не слишком богат. Пожалуй, эта красотка – все, что осталось от былой славы. – Сухие пальцы нежно касаются рукояти шпаги. – Но вы спасли мне жизнь, а такие долги не отдают деньгами! Так что моя шпага и моя жизнь к вашим услугам!
– Присаживайтесь, сеньор. Вина?
Рассматриваю сэра тай-Марино более внимательно. Костюм тот же, что и в момент встречи, но выстиран и выглажен. Хотя судя по внешнему виду, дела у сеньора идут не слишком хорошо. Пожалуй, рыцарская цепь и шпага – действительно самое дорогое из того, чем владеет сэр Луиджи. Но между тем держится он с таким достоинством, словно на нем не потрепанный дорожный костюм, а королевская мантия. В черных кудрях пополам перца и соли, но сеньор все еще красив. Бородка клинышком, залихватски подкрученные усы, черные глаза и манеры, которые можно впитать только с молоком матери. При всем этом впечатления хлыща он не производит – благородный сеньор, истинный рыцарь и дворянин.
– Как вы нашли нас, сэр? – Вопрос немаловажный, если учесть, что я нарочно не представился.
– О, в этом городе немного столь же прекрасных дам. – Ослепительная улыбка достается Тиане. Я потихоньку зверею, но сеньор заканчивает уже серьезно: – И еще меньше вассалов тай-Морица с седыми волосами и кольцом эранийского мага.
– Вы наблюдательны, сеньор. – Я все еще держусь настороженно.
Тай-Марино кивает, пригубив из принесенного служанкой бокала.
– Простите мое любопытство, сеньор Луиджи, – Тиана решила поддержать разговор, – но кому вы молились там, в переулке?
– Деве Луны, леди.
– Мне казалось, вы просили о смерти?
Некоторое время мужчина смотрит на Тин с недоумением, но после взгляд его проясняется.