Выйдя на улицу, я обвел взглядом улицу, кишащую людьми, неторопливо закурил и побрел в сторону гостиницы.
– Добрый вечер, господин Шайя, – послышался рядом со мной тихий шелестящий голос.
Обернувшись, увидел мужчину. Невысокий, какой-то высохший, он выглядел старше своих лет. Слегка горбится, отчего кажется еще меньше. Глаза умные, глубоко посаженные. Короткие седые волосы, аккуратно подстриженная борода. В руках – четки. Одет в мешковатую одежду. Движения, несмотря на возраст, – мягкие и плавные. Оружия не видно. На английском говорит с сильным восточным акцентом. И голос… Неприятный голос. Будто не говорит, а шипит.
– Ва алейкум ас-салям, – ответил я, переходя на арабский.
– Вам просили передать привет наши общие знакомые. – Он вежливо наклонил голову, улыбнулся и тоже решил не изображать из себя английского лорда. На арабском говорил очень чисто. Проскальзывал легкий акцент, но я не уловил его происхождения.
– Они не мои знакомые, но благодарю вас за труды. Кстати, как к вам обращаться?
– Вы можете называть меня "помощником".
– Хорошо, почтенный. – Я вернул ему улыбку и кивнул: – Насир. Увы, но господ, от имени которых вы передаете приветы, не знаю. Если бы я с ними познакомился, то их жизнь оказалась бы намного короче…
– Это не самый лучший способ, чтобы решить недоразумение, возникшее между вами.
– Конечно. Мои слова, почтенный Насир, – не более чем отражение моих эмоций. И что же я должен сделать, чтобы недоразумение не переросло в катастрофу?
– Эти люди озвучили некую сумму…
– Она подготовлена и находится здесь, в Билокси.
– Это очень, очень хорошо, – кивнул Насир, – но есть небольшая проблема.
– Слушаю…
– Надеюсь, вы понимаете, что я – всего лишь помощник, который передает добрые вести, и мне неизвестна причина недоразумения, возникшего между вами. Видимо, господин Карим, ваши действия привели к финансовым потерям наших друзей. И вы, как я вижу, это поняли и согласны компенсировать потери. Правильное решение.
– Решение продиктовано необходимостью и желанием избежать еще больших проблем.
– Да, конечно, – кивнул он. Даже не кивнул, а слегка опустил веки.
– Что же вас смущает?
– Наши друзья обеспокоены своей безопасностью. Скажу больше – в данный момент они просто боятся совершать обмен на этой территории. Сумма немаленькая…
– Я даже не сомневаюсь. И где вы хотите получить деньги?
– В Москве. Это место, где мы все, и вы в том числе, будем чувствовать себя в безопасности.
– Почтенный Насир, – покачал головой я, – чем ближе к Московскому протекторату, тем опаснее эта сделка для меня и моих коллег. Там сейчас становится слишком жарко.
– Вас это смущает? Мы полагали, что…
– Меня смущает, – холодно оборвал я, – что ваши "друзья" чувствуют себя в Москве слишком вольготно. Можно сказать – безнаказанно. Мечети еще не начали строить? В этих условиях мы рискуем остаться и без детей и без денег. Полагаю, что ясно объяснил проблему?
– Что же вы предлагаете? – Его глаза зло блеснули.
Хороший знак. Очень хороший. Если можешь злиться – значит, в сделке заинтересован. Интересно: он в доле или работает за процент? Ладно, это потом выясним. Не убежит. А сейчас слегка подсластим пилюлю. Слегка. Потому что потакать любым требованиям я не буду.
– В какой-то мере разделить риск пополам. Мы заплатим двести тысяч здесь, в Билокси. И вы вернете нам одного ребенка. После этого мы согласны доставить оставшуюся сумму в Москву, где и совершим окончательный расчет. Если что-то пойдет не так, вы получите лишь половину и не покроете убытки от потерянного товара. Разве не так?
– Кого из детей вы хотите получить первым?
– Дочь Керро Васкеса.
– Мудрое решение, господин Карим. Это очень мудрое решение.
– Продиктованное необходимостью…
– Теперь я уверен, – прошелестел он, – что вы решили вести дела честно. Скажу откровенно: если бы вы попросили сначала отдать маленького Шарля, я бы ответил отказом. Но решения принимаю не я. Увы, но скромный помощник не решает таких вопросов. Поэтому – обсудим это завтра. До свидания, господин Шайя.
– До свидания, Насир.
Он бросил несколько быстрых взглядов по сторонам и неторопливо двинулся по улице. На противоположной стороне стояли три парня, далеко не европейской наружности. Двое лениво пошли за Насиром. Третий остался на месте, старательно рассматривая витрину продуктовой лавки. Будет следить за мной? Иногда меня удивляет тупость этих обезьянок…
Я вернулся в гостиницу, разбудил парней и рассказал им про встречу с Насиром. Поль спокойно выслушал. Беннет завелся и теперь сидит на подоконнике и злится на весь мир.
– Эти твари совсем обнаглели! – зарычал Майкл. – Будь моя воля, я бы…
– Остынь, – отмахнулся Поль и повернулся ко мне: – Ты все сделал правильно, Карим.
– Правильно или не правильно – это мы завтра узнаем. – сказал я. – А сейчас валите куда-нибудь подальше и дайте мне поспать.
– Куда?
– В бордель! – усмехнулся я и завалился на койку.
На следующее утро, обсудив некоторые моменты, мы разделились. Нардин отправился в банк, а Майкл ушел пообщаться с одним знакомым, живущим в Билокси. Я не торопясь закончил завтракать и вышел на улицу. На другой стороне улицы маячил вчерашний "знакомый", который проводил меня до самых дверей. Какие они, право слово, глупые… как дети. Прогулялся до магазина, купил блок сигарет и зашел в небольшой кабачок, расположенный неподалеку. Черноволосый парень старательно брел за мной, держась метрах в двадцати.
Пока я пил кофе, он куда-то исчез. По улице, поднимая пыль, проехали несколько машин. Судя по пулемету, установленному на одной из них, это частные охранники. Да, точно так. На борту первого джипа была нарисована ярко-рыжая лиса с большим пушистым хвостом. На ее голове красовалась широкополая ковбойская шляпа. Нарисовано хорошо, со знанием дела. Портье говорил мне, что сегодня уходит небольшой конвой в форт Ли.
Когда я уже заканчивал пить кофе, открылась входная дверь и показался Насир.
15 год по летоисчислению Нового мира
Билокси
Насир обвел цепким взглядом замызганный кабак и, после нескольких по-восточному цветистых выражений, присел на краешек стула.
– Господин Шайя, я сделал все, что было в моих силах.
– Я очень на это надеюсь.
– Не стану утверждать, что наши друзья были обрадованы вашей просьбой, но…
– Требованием, – перебил его я.
– Простите?
– Это была не просьба, а требование. Иначе сделка не состоится.
– Вы так категоричны, господин Шайя?
– Да. Мне хорошо знаком менталитет ваших приятелей. Итак, что вы решили?
– Обмен девочки состоится в форте Ли. Старом форте Ли, – уточнил он.
– Хорошо.
– С нашей стороны будут три человека и ребенок.
– Когда именно?
– Ровно через три дня. В полдень.
– Хорошо, мы будем на месте. Кстати, Насир, предупреждаю заранее, – хмыкнул я и сделал небольшую паузу. Допил кофе и с сожалением отодвинул пустую кружку в сторону. Хороший здесь кофе. Вкусный. Крепкий, ароматный и сладкий. Даже удивительно, что в этом грязном кабаке готовят хороший кофе.
– Я весь внимание…
– Деньги мы уже разделили на две части, – продолжил я. – Вторая часть будет отправлена в московский филиал банка Ордена. Получить ее смогу я или один из моих коллег.
– Это ваше дело, господин Карим, – кивнул Насир.
– Говорю это для того, чтобы у ваших мальчиков не возникло ненужных идей в опилках.
– Опилках?
– В том, что находится у них в голове. Они называют это мозгами, – пояснил я. – Мало ли что им взбредет в голову на свежем воздухе… Дикие люди… Вдруг они решат проверить нашу машину или сделать что-нибудь подобное. Засаду, например, устроить.
– Мы так не делаем… – Он поджал узкие губы.
Не знаю почему, но мне вспомнилась эта старая грымза фрау Шнитке из Гамбурга… то есть – фройляйн Шнитке. Интересно, эта старая карга еще жива?
– Делаете, – лениво отмахнулся я, – еще как делаете. Даже не сходя с этого места, вспомню пару десятков случаев, когда бородатые мальчики нарушали обещания. Правда, их потом здорово за это били. Так били, что кровавые сопли летели в разные стороны. Поэтому давайте не будем расстраивать друг друга. Вы мудрый человек, Насир, и понимаете: если что-то пойдет не так, ваше начальство разозлится. А когда разозлится, то свернет шею всем участникам сделки. Кстати, помощникам тоже. Потерять четыреста тысяч экю… За это по головке не погладят! Верно?
Через десять минут мы обговорили разные мелочи предстоящей встречи и распрощались. Вернувшись в гостиницу, я нашел компанию в сборе. Переговорив, решили отправляться в форт Ли сегодня. Как любит говорить один знакомый из Демидовска – "раньше сядешь, раньше выйдешь". Пока парни паковали вещи, я сходил к портье и узнал насчет конвоя. Конечно, мы и без них не пропадем, но если нам по пути, почему бы не присоединиться? Портье выслушал и указал на рыжего парня, который стоял недалеко от входа в гостиницу.
– Если не будете тянуть кота за хвост, сэр, то присоединяйтесь, – сказал рыжеволосый парень с ирландским акцентом и привычно забубнил: – Плата составляет пятьдесят экю с машины. Деньги платите здесь. Место в ордере вам укажут перед отправкой.
– Хорошо. Через полчаса мы будем на площади.
– Договорились, – кивнул охранник и повернулся к толстому переселенцу, стоящему рядом с нами. Его сразу засыпали ворохом вопросов, на которые он терпеливо отвечал. Видимо, ходит в этих местах не первый год и видел разных пассажиров.
– Я вас слушаю, сэр… Да, сэр… Я вам уже объяснял, сэр, что… Конечно, мэм, это мы гарантируем… Без всякого сомнения, мэм…
Его собеседник – толстяк с тремя подбородками – страдал от жары, новых впечатлений и характера своей супруги. Она стояла рядом и что-то недовольно бубнила, ежеминутно толкая мужа в бок. Он молча терпел, вытирал пот большим клетчатым платком и облизывал сухие губы. Видимо, страдал от несбыточных желаний. Первое желание – выпить кружку пива – еще можно было осуществить. Рядом находилась пивная, на которую он осторожно поглядывал. Со вторым – чтобы на конвой напали бандиты и его супруга получила заряд картечи в голову – было гораздо сложнее…
Через полчаса мы заплатили по счету (около двадцати пяти экю за всех), загрузились в джип и поехали на площадь. Майкл насвистывал песню "Rawhide" и выглядел жутко довольным. Настроение было боевое, и мы с Полем его поддержали. Так и подъехали к площади, горланя во все горло:
Keep movin movin movin…
Когда мы проезжали мимо борделя, Беннет хитро ухмыльнулся. Видимо, успел навестить местных девочек и "сбросить давление в баках". Готов биться об заклад, что он выбрал немку. Он всегда любил крупных дамочек.
От Билокси до форта Ли – около пятисот километров. Практически можно пройти за день, если не ловить по дороге ворон и не нарываться на неприятности. Конвои Ордена так и ходят. Они покидают Билокси на рассвете и уже в сумерках въезжают в форт Ли. Частные конвои тоже ездят по этой схеме, но в этот раз они задержались из-за поломки своего джипа. Какой-то умник, из числа новичков, разворачивался на площади, въехал кормой в их машину и пробил радиатор.
До форта Ли ехали быстро и без проблем. Дорога здесь накатанная, так что шли с хорошей скоростью. Останавливались всего два раза. Первый – когда закипел радиатор у микроавтобуса, идущего позади нас. Кстати, в этой машине ехала та самая парочка, которая доставала охранника вопросами. Муж, весом под сто сорок килограмм, и жена, которая не отставала габаритами от своего благоверного. Поль, присмотревшись к этой семье, назвал их "непомерно-размерными". Вторая остановка – чтобы передохнуть и пообедать.
Глядя на эту "безразмерную" семейку, устроившуюся недалеко от нас, я подумал, что надо опасаться не грядущей войны, а голода. Отсутствием аппетита эта парочка не страдала.
– А ведь еще пять лет назад таких было не встретить, – кивнул на эту парочку Майкл.
– Знаешь, почему они здесь начали появляться? – спросил Поль, аккуратно открывая консервы для обеда.
– Устали от бетона и бекона?
– Не только. Просто однажды они оглянулись – и захотели почувствовать нечто иное, чем слюнявую радость от распродаж. Как ни крути, но каждый из людей однажды подходит к определенному пределу. Он неожиданно останавливается и начинает думать. Некоторые называют это "кризисом среднего возраста".
– Эти хомячки? – удивился Беннет и оглушительно расхохотался. – Ты серьезно? Вот эта дамочка? Украшенная золотыми перстнями как рождественская елка?! Убейте меня, сэр, но мне в это не верится…
– Зря не веришь, – спокойно заметил Нардин и запустил ложку в банку с говяжьей тушенкой (кстати, их изготавливают на востоке, неподалеку от Кадиза).
– Поль, ты становишься философом! Что, старость мелькнула на горизонте? Передай мне хлеб, – попросил я и облокотился на свернутый спальный мешок, брошенный на землю рядом с нашим джипом.
Нардин выдал мне толстый ломоть свежего хлеба, купленного в Билокси, пробурчал что-то про "вечных романтиков" и продолжил разговор с Беннетом.
– Последние несколько лет много изменили в этом мире. Да и в Старом не все так гладко. Эти, как ты их называешь, хомячки – прекрасная иллюстрация происходящего.
Пока они тихо обсуждали наших соседей, я доел консервы, выпил кофе и сел на землю рядом с машиной. Закурил, обвел взглядом наш конвой и покачал головой:
– Философы, твою так…
На самом деле – Поль прав. Последнее время в Новый мир начали прибывать вот такие персонажи, как эта упитанная парочка. Лет пять назад, увидь я такую пергидрольную дамочку с необъятной талией, решил бы, что перегрелся на солнце. Последние же несколько лет Орден старательно меняет привычный портрет переселенца. Думаю, вам не надо объяснять мотивы? Вот именно…
К удивлению, в этих местах было тихо. Для сравнения – дорога между Виго и фортом Линкольн была гораздо опаснее. Там не проходило и недели, чтобы кого-нибудь не пристрелили или ограбили. Здесь все иначе. Видимо, в этих местах бандитов хорошо прижали, и они предпочитают работать восточнее – на землях, принадлежащих Европейскому союзу. Хотя… пожалуй, нет – я могу назвать одну версию. Европейцы всегда были избалованными придурками, любящими играть в демократию и извращенную вседозволенность, которую они называют тупым словом "толерантность". Меня тошнить начинает, когда я вижу какого-нибудь очкарика с козлиной бородкой, блеющего про "уважительное отношение к чужим вкусам и идеям". Этим "уважением" с большим удовольствием пользовался мир криминала. Например? Извольте… В Европейском союзе бандитов, как правило, приговаривают к принудительным работам. В Техасе, соседней с ним Конфедерации, и Аризоне с Невадой – с точностью до наоборот: бандитов расстреливают. В редких случаях, если подворачивалось крепкое дерево – "доктора" выписывали солнечные ванны с пеньковым галстуком. Без долгих разговоров о идеях и вкусах. Если преступление связано с сексуальным насилием – сажали на кол.
Пока Нардин с Беннетом продолжали спорить о новых переселенцах, конвой тронулся дальше. Мимо нас неторопливо проехал джип охраны с нарисованной лисицей и занял место в голове колонны. Рация прохрипела что-то нечленораздельное. Я перебрался на заднее сиденье, накрыл глаза панамой и задремал. В голову лезли самые разные мысли, и не все были хорошими.
Обмен… Все эти договоренности хорошо выглядят на словах, но в реальности бывает намного хуже. Помню, как один раз меняли сына моего приятеля на сто тысяч экю. Один из бандитов подвел ребенка к нам и чересчур сильно подтолкнул его к отцу. Нервы у папаши и так были на пределе, и он, вместо того чтобы просто передать чемоданчик с наличными, бросил его в голову бандиту. А чемодан был довольно тяжелым… В итоге – началась свалка, которая лишь по счастливой случайности не закончилась стрельбой.
Да, как бы вам ни хотелось выпустить кишки этим похитителям, никогда не забывайте, зачем пришли на встречу. Получить заложника живым! Живым и желательно здоровым. А кишки… их можно выпустить и позже. Месть – это блюдо, которое подают холодным. И помните – день обмену не подлежит. И этот, и вчерашний, и завтрашний. Вся жизнь по большому счету – это череда случайностей, не поддающихся логике. Не надо торопиться. Как бы вам этого ни хотелось.
15 год по летоисчислению Нового мира
Развалины старого форта Ли
Вчера, уже в сумерках, мы прибыли в форт Ли. Переночевали, заправились и уехали в сторону побережья. Форт Ли… Место, хорошо знакомое и мне и Полю. В этих краях мы проходили с Чамберсом, когда шли на юго-запад. От старого форта Ли почти ничего не осталось. Несколько обугленных досок на месте, где некогда стояли жилые вагончики, и ржавые железные бочки, брошенные на берегу. На пригорке, где был расположен наблюдательный пункт, похоронены убитые жители форта. За могилами никто не ухаживал. Они почти сровнялись с землей, и лишь простой деревянный крест высился над местом их гибели. Мы встали чуть дальше. На том самом берегу, где когда-то останавливались с ночевкой.
Здесь нашлось немало древесного мусора, который пошел на дрова. Неторопливо поужинали, а потом развалились на спальных мешках и долго болтали, вспоминая разные случаи из жизни. Разговор зашел о грядущей войне между Демидовском и набирающим силу Югом. После обсуждения этой проблемы перешли к тактике партизанской борьбы. Мы с Полем вспомнили Гвиану, а Майкл Беннет рассказывал про вьетнамские туннели Ку Чи, в которых ему довелось "работать" в конце шестидесятых.
– Однажды мы обнаружили туннель гуков прямо под нашим лагерем! Вы представляете? Я уже не говорю про все эти гадости, которые обнаружили, когда полезли вниз. Ловушки такие, что Стивен Кинг удавился бы от зависти! Да, сэр! У него фантазии бы не хватило, чтобы придумать и сотой доли того, что делали эти узкоглазые!
– Газом их не травили? – спросил Нардин.
– Травили, сэр! Они живучие, как тараканы! В одном месте мы пробовали выкурить их, но ничего не вышло. Знаете почему? Гуки устраивали водные пробки, которые не позволяли отраве проникнуть в жилые проходы. Чертовы азиаты… Я уже не говорю про змей, скорпионов и волчьи ямы с кольями. Подстерегали за каждым углом! Того и гляди, что накинут тебе на шею проволочную удавку. Первое время в нашем подразделении были такие потери, что хотелось сбросить атомную бомбу и взорвать этот желтый ад к чертовой матери!
– Демидовским будет посложнее, – заметил Поль и поморщился, – там горы, пещеры…
– Да, сэр! Если честно, то я не завидую ребятам из Демидовска. Они умеют драться, но против таких банд, как у них на юге, воевать будет тяжело. Кстати, если начнется заварушка, наши парни думают отправить к русским немного добровольцев. Орден, когда узнает, сдохнет от злости.