Кое-как отодрав от себя старичка, я швырнул его в объятия толстяка. Тот с неожиданной нежностью поймал подельника и переправил в тыл. Видимо, тоже уважал старость. На этом сантименты закончились. Ко мне он бросился со всей серьезностью асфальтоукладочного катка, но хлипкие сандалии и узкая дорожка не позволили разогнаться как следует. Я от души врезал ему палкой. Целился в голову, а попал в ключицу. Толстяк хрюкнул от боли, врезался в меня и прижал к забору. Синяк от приклада немедленно дал о себе знать. Я сумел вывернуться и оттолкнуть толстяка, напоследок пнув по бедру и добавив палкой по плечу.
Старикан костерил меня на чем свет стоит. Толстяк с мрачной решимостью готовился к новой атаке. Долговязый маячил позади, в руках он тоже держал палку, но я бы такую подбирать постеснялся. Ей разве что собаку по двору гонять. Да и то не всякую.
Я ухмыльнулся, поудобнее перехватил дубинку и пошел расчищать путь.
* * *
Мы сидели на крепко сбитых деревянных лавочках. Рюкзаки стояли рядом. Долговязый мялся и краснел, старикан кипятился, толстяк потирал ушибленные места, а Ника веселилась. Я же чувствовал себя неловко. Это чувство внушил дед, который расхаживал взад-вперед по дворику и отчитывал присутствующих. Больше всех досталось, понятно, мне. Хотя складывалось впечатление, что про себя дед мною гордится.
Наконец, дед оставил меня в покое и переключил внимание на старикана.
- Нет, ну они великовозрастные балбесы, но ты-то куда полез?
- А чего я должен делать? - не уступил тот. - Смотрю, на вашем огороде какие-то копаются. Не по краям деревья щиплют, а на грядки забрались. Совсем, думаю, офонарели. Вот Пашу с Игорем позвал и пошли. Мне их что, просто так отпустить было?
- Митя, башкой-то надо думать. Тебе лет сколько? Скоро восьмой десяток пойдет. Ты сам-то чего в драку полез?
- И чего я должен был делать? - не сдавался старикан. - Если не мы, то кто? Сам-то туда же.
Я фыркнул. На плече деда поверх белой рубашки красовалась широкая красная повязка дружинника.
- Чего ржешь? - Дед смягчился. Все-таки увидеть меня здесь он не ожидал. Для порядка резюмировал: - Сейчас как уши надеру.
- Ладно-ладно. - Я примирительно поднял руки, обозначая сдачу. - Все всё поняли. Больше не будем.
- Не будут они.
Дед присел на край лавки.
- Ну никто же не пострадал, - сказал я.
Ребра несогласно заныли. Я немного лукавил: с одной стороны, мы действительно отделались синяками, с другой - все могло закончиться куда хуже. Особенно, когда мы с Пашей снесли забор, и повалились на рассохшиеся доски. Но повезло. Царапины не в счет.
- Не пострадали они… Бараны. - Дед окинул меня оценивающим взглядом. Нет, ему решительно нравилось, что я уделал и Пашу и Игоря. - Ну, как ты? - спросил он. - Как добрался?
Я понял, что с матерью они не встречались.
- Да как доберешься… Приплыли.
- С товарищами, что ли? А лодка откуда?
- Нашлась у одного… священника.
Прозвучало как-то глупо, даром что правда.
- Утром, что ли? - продолжал допрос дед. - А где остановился?
- Ночью. У матери.
- А с городом чего?
- Да чего с городом… Затопило все. У нас вода до четвертого этажа дошла, на проспекте Ленина одни крыши торчат, а дальше… совсем… - Я махнул рукой. - Откуда только взялось.
- Говорят, Жигулевскую плотину снесло. - Дед поднялся. - Ты бы в нашу администрацию сходил, рассказал, как есть.
- Ходил я утром, даже слушать не стали.
- Как не стали? - с удивлением посмотрел на меня дед.
- Да никак не стали. Сказал, что из города, тут же получил пинка под зад.
- Это вас, наверное, перепутали, - сказал массировавший локоть Паша. - Они же вчера в город экспедицию по реке послали, чтобы разведать. Наш главный лично инструктировал. А когда вас увидели, решили, что вы себя за одного из них выдаете, чтобы без очереди на прием попасть.
- Зачем? - изумился я.
Паша пожал плечами и поморщился.
- Мало ли у кого какие проблемы. Там же сейчас такие очереди, с ночи надо занимать.
- Вы, Николай, зловещая фигура, - серьезным голосом сказала Ника. - Расхищаете огороды, пытаетесь обмануть честного чиновника…
Долговязый Игорь тактично кашлянул в кулак. Дед одобрительно хмыкнул, перевел взгляд на Нику.
- А вы, сударыня, откуда?
Я вполуха слушал, как Ника рассказывает о нашей встрече. Шутки шутками, но это и впрямь что-то феноменальное. За последние три дня меня дважды принимали за негодяя, дважды пытались загрызть, а также зарезать и закидать бутылками. А я всегда считал, что умею избегать неприятностей. Видимо, счастливое спасение в "Скале" стоило запаса удачи на год вперед. И хорошо, если на год.
- Волки?.. - повернулся ко мне дед. - Коля, ты точно видел?
- Волки-волки, - подтвердил я. - Кстати, днем раньше были собаки.
Я в двух словах пересказал историю про крановщика.
- Собаки и тут набрасывались, - сказал Паша. - Я слышал, вчера женщину покусали и мальчишку. Совсем одичали.
- Может, они и правда одичали? - сказала Ника. - Мы же не знаем, сколько прошло времени. Старые про людей забыли, а молодые вообще… не знали.
- Это сколько ж времени должно пройти? - недоверчиво посмотрел на девушку Паша.
- Лет десять, вполне хватит, - ответил я.
- Тридцать, - сказал дедушка.
- Что?
- Сашка Лопатин говорил, тридцать лет прошло.
- Ладно!
- Да ну!
- Не может быть!
Взгляды всех присутствующих скрестились на деде. Тот развел руками.
- Не знаю, откуда он взял. Нам не до того было. Как раз про тюрьму рассказали. Ты слышал, у нас тут побег? Из колонии чуть не сто человек сбежало.
- Слышал.
Я все никак не мог переварить новость. Пять, десять, ну максимум пятнадцать… но тридцать!
- И чего делать будешь?
- В смысле?
- В дружину не хочешь пойти, раз уж приплыл?
Я вздохнул.
- Соглашайся, - подбодрила меня Ника. - Хуже не будет. Тебя все равно на каждом шагу норовят прибить. А так хоть делу послужишь.
- Очень смешно.
* * *
В дружину нас все-таки записали. Не то что бы я этому факту радовался, но и отказаться не мог. В конце концов, восьмидесятилетний дед, охраняющий сон тридцатилетнего внука, - это слишком. Зато Игорь аж просиял. Ну, может быть, не просиял, но к красной повязке отнесся со всей серьезностью. Сан Саныч привычно хмыкнул и пожал плечами - надо, значит надо. Отца Владимира не было, он ушел посмотреть на местную церковь и до сих пор не вернулся.
Смеркалось. Мы сидели в прокуренном зале Дома Культуры, временно выбранного штабом, и проходили инструктаж. Инструктаж вел капитан полиции. В отличие от субтильного нервного постового это был матерый человечище. Коротко стриженый, подтянутый, с хриплым командным голосом и скупой артикуляцией. Вместо того чтобы рассказывать о долге и чести, он достал кипу бумаг - выцветшие старые листы с фотороботами, выдержки из дел с фотографиями.
- Беглые, - пояснил он. - Всего девяносто человек. Те, что помечены, особо опасные: грабежи, убийства. Увидите, зовите подмогу.
Я пошуршал пачкой, разделил на три части, передал Игорю и Сан Санычу. В моей стопке красным карандашом было отмечено семеро. Трое ничем не примечательные, увидишь - не узнаешь: один загорелый с отчетливо азиатскими чертами, еще один с двойным подбородком, массивным лбом и крошечными глазками, третий - темноглазый, с носом пуговкой и круглым плоским лицом…
- Эти вместе, - сказал капитан. - Не разбегутся. А этот, - он показал на последнего, лысого лопоухого типа с бородавкой на подбородке, - не наш, тольяттинский. Его должны были в конце года этапировать, но не успели.
Не успели… Сколько раз я уже слышал эти слова за три дня. Игорь деликатно кашлянул, забрал мою стопку и передал свою. Потом поменялся с Сан Санычем. Через полчаса в голове у меня крутился калейдоскоп лиц. Кто-то, конечно, врезался в память, вроде троицы с азиатом во главе, но большинство остались беспорядочными обрывками.
- Как вы собираетесь их ловить? - спросил Игорь. - И что требуется от нас?
- Никак не собираемся, - сказал, как отрезал, капитан. - После побега нас осталось семнадцать человек. Половина женщины. Это на весь городок.
- После побега? - не сразу понял я.
- Думаете, их не пытались остановить? - Капитан посмотрел мне в глаза. - Или думаете, тех, кто пытался, не мочканули?
Я отвел взгляд.
- Невиновных там нет, - жестко заключил капитан. - Они подонки, будь моя воля, расстрелял бы всех. Но наша задача удержать город. В первую очередь - полицейский участок, магазины и склады. А дальше будет видно. Сейчас солдатики пытаются наладить связь. Да и не они одни. Все батареи сдохли, но, говорят, придумали, как зарядить. Только вряд ли мы помощи дождемся. Точно даже не известно, что с городом.
- Мы знаем. - Игорь деловито собрал бумаги в стопку и вернул капитану. - Мы из Самары приплыли.
Капитан принял бумаги. Посверлил парня взглядом.
- И что там?
- Жопа там, - коротко ответил за Игоря Сан Саныч. - Мы плыли сюда за помощью.
- Ясно. - Капитан устало помассировал лицо. Махнул рукой в сторону лейтенанта, что-то втолковывающего мужикам рядом со сценой: - За распределением к Севе. Оружие у вас есть?
- Пневматика, - снова опередил Игоря Сан Саныч. Причем сказал с таким видом, что капитан только рукой махнул.
- Ясно. Бывайте.
Глава 2
Игорь хлопнул меня по плечу:
- Не спи, замерзнешь.
- Да не сплю я, не сплю, - вяло отпихнулся я.
- Твоя очередь идти в обход.
- Ты же только что обходил?
- Коля, ну ты даешь. В чем, по-твоему, смысл обходов?
- И в чем?
- В регулярности. Если задницу от лавки не отрывать, никакого смысла не будет.
- Тебе бы в гестапо работать.
Я с неохотой поднялся. Отнекиваться бесполезно. Игорь, если прилип, не отстанет, особенно когда считает себя правым.
Ночь была темной и теплой. Я оставил куртку на скамье и, сунув руки в карманы, побрел вдоль улицы. Луна снова спряталась в тучах, и дома сразу превратились в бесформенные черные кляксы. Надо же, пошел четвертый день, а до меня только сейчас дошло, что значит остаться без света.
Первый день выдался слишком сумбурным и больше походил на какой-то безумный аттракцион. Грот с мертвецами, затопленный город, собранный на коленке плот, ночь без единого огонька - все одно к одному. Вторая ночь осталась в памяти тусклым размытым пятном. Мы тащили лодку через весь Управленческий, Игорь каждый шаг спотыкался, Ника висла у меня на руке, а в голове билась одна-единственная мысль: поскорей бы дойти. Если бы родители не открыли, мы бы, наверное, уснули вповалку прямо на лестничной площадке - идти куда-то еще не было сил. И вот третья ночь. И первая, когда я могу, наконец, перевести дух и спокойно оглядеться.
С районом нам повезло. Он вплотную прилегал к центральной площади - единственному месту, которое патрулировали полиция и военные. Хотя патрулировали - сильно сказано: пара полицейских и пара солдатиков, как снисходительно назвал их капитан. Юнцы восемнадцати-двадцати лет и в самом деле не походили на матерых спецназовцев из фильмов. Но у них были автоматы.
То, что на Управленческом есть воинская часть, стало для меня неожиданностью. Правда, по словам деда, там не часть, а одно название - взвод призывников, набранных этим летом, да пяток ребят постарше. Сразу после катастрофы несколько человек сбежали, остальные… остальные отчаянно пытались сохранить остатки боеспособности. К ним в часть уже нагнали механиков со всей округи. Пытались привести в порядок технику, наладить связь. Пока безуспешно.
Когда произошел побег с зоны, военные начали патрулировать город. Ну, если три наряда по два человека можно называть патрулями. По счастью, один из таких патрулей как раз дежурил на центральной площади. Случись что, на помощь придут. Признаться, меня такое соседство успокаивало. Это Игорь обходил территорию с видом хозяина, а мне было не по себе.
Вдалеке залаяла собака. До катастрофы их тут водилось изрядно: какому-то особо умному чиновнику пришла в голову идея свозить сюда псов со всего города для кастрации. После операции животных выпускали на волю, часть дохла, но большинство выживало, и постепенно Управленческий заполонили озлобленные бродячие псы. После катастрофы их поубавилось, но разговоры о нападениях на людей я слышал несколько раз. Кажется, после сбежавших зэков собаки стали врагом номер один.
Удивительно, но факт: споры мародерства - неизменного спутника любого бедствия - тут словно не смогли прорасти. Офис мобильной связи оказался едва ли не единственной жертвой вандализма. Разумеется, вокруг магазинов весь день кипела толпа. Разумеется, большинство было недовольно тем, что деньги не принимают, а продукты выдают на руки только в исключительных случаях. Но словами дело и ограничивалось.
Городок выдержал первый удар и на удивление быстро оправился после нокдауна. На складах и в магазинах в авральном режиме вели переучет товаров, решался вопрос с выдачей еды по талонам. Проводилась перепись населения. Если бы не побег заключенных, можно было бы сказать, что Управа отделалась легким испугом. Но побег состоялся, и эта бомба замедленного действия, заложенная под просевший фундамент, могла взорваться в любой момент.
Я дошел до перекрестка. Ни души. Отблески огня вдалеке - где-то жгли костер, зашедшаяся лаем псина, которой в несколько глоток вторила стая, луна, провалившаяся в огромную лужу вниз по улице. Никого.
Поколебавшись, я повернул назад, прошел мимо старого кинотеатра, полюбовался на два далеких огонька - патруль на центральной площади устроил перекур. По-хорошему, надо бы обойти дворы, но таскаться по закоулкам одному не хотелось. Мало ли.
Игорь, прилегший было на скамью, при моем приближении вскочил.
- Что-то быстро ты вернулся, - заявил он.
Я посмотрел на свою аккуратно сложенную куртку, которую Игорь использовал в качестве подушки. Демонстративно расправил и отряхнул.
- Совсем страх потерял?
- Да ладно, что ей будет, - тоном ниже пробормотал Игорь.
- То-то, - сурово проговорил я. - А вернулся быстро, потому что дворы не осмотрел. Луна за тучи зашла, не видно ни черта. Хочешь - можем вместе сходить.
- Пошли, - легко согласился Игорь. - Правильно, что один не сунулся. Неприятное место.
- Сам-то, небось, ходил?
- Я только заглянул. К тому же, я вооружен.
- Ну-ну.
Я зашагал назад к перекрестку.
- Я вас откровенно не понимаю. - Игорь поравнялся со мной. - Откуда такое отношение? Я хоть раз дал повод в себе сомневаться? И Сан Саныч тоже: "Пневматика…" Еще презрительно так, как будто не на его глазах из "Дианы" волков рубал.
- Балда, - усмехнулся я. - Он же это специально. Знал, что ты все равно про ружья расскажешь.
- Ну, рассказал бы, и что?
- А то, что тебя про оружие не зря спрашивали. Взяли бы и отобрали в пользу тех же дружинников. А так, у людей с пневматикой ассоциация какая? Пшикалка из тира. Несерьезно. Так что скажи Сан Санычу спасибо. Ценит он тебя, раз выгородить решил. Иначе, дорогой мой правдолюб, остался бы ты без своей "Дианы".
Игорь не нашелся что ответить.
* * *
Ночь прошла без происшествий. К рассвету даже Игорь заскучал, и мы заглянули на центральную площадь перекинуться парой слов с патрульными. Полицейские оказались сонными и оттого неразговорчивыми парнями, а вот солдатики держались бодрячком. Одному было девятнадцать, другому - двадцать один, оба срочники. Того, что постарше, выперли с четвертого курса Аэрокосмического университета, и он тут же попал под кампанию по борьбе с уклонистами. Мне решение преподавателей показалось верным: парень - не семи пядей во лбу, правда, на удивление вежливый. Того, что помладше, тоже звали Колей, и на этой почве мы быстро разговорились. Когда есть что-то общее, разговаривать всегда проще.
В целом ребята оставили приятное впечатление. На службу особо не жаловались. Назначению на дежурство сдержанно радовались, поскольку альтернатива - работа по хозяйству, а таскать воду от Волги до части замучаешься.
Я, в свою очередь, поведал о наших злоключениях. Вышло неплохо, даже сонные полицейские подтянулись. Рассказ про волков вызвал недоверие, но Коля подтвердил, что рядом с частью тоже видели волка. Сначала подумали, собака из поселка забрела, но сержант сказал - волк, значит волк. С сержантами не спорят.
В конце я упомянул про "теплый" прием в администрации и спросил, вернулись ли разведчики из города. Патрульные только руками развели.
- Коля, ты приходи прямо к нам, - предложил тезка. - Поговоришь со старлеем, расскажешь, что да как. Он мужик нормальный, дурака валять не будет. Мы тоже никто ничего не знаем. Связь третий день налаживаем, но пока не выходит. Только это, - он вдруг спохватился, - ты не болтай, ладно? А то как узнают, что мы тоже ни ухом ни рылом, паника начнется и всё такое. Мы же армия, все на нас надеются и вдруг узнают, что мы не в теме.
- Не буду, - пообещал я. - Где у вас часть-то стоит? Никогда про нее не слышал.
- Да тут недалеко, километров пять-шесть. - Он вкратце объяснил маршрут. - Там шлагбаум с постовым, расскажете про себя и про нас, он пропустит. От шлагбаума по дороге еще с километр.
- Ясно. - Я посмотрел на светлеющее небо. - Ладно, бывайте, мужики. Нам вахту сдавать.
На прощание обменялись рукопожатиями. Крепким с солдатами, вялым с полицейскими. Рожи у них были кислые: в отличие от нас, любителей, им еще дежурить часа три, не меньше.
Игорь деловито подкрутил стрелки часов и сообщил, что теперь мы хотя бы ориентировочно будем знать время.
- В конце июля светает примерно в полпятого, - пояснил он. - Точно мы время, конечно, не выставим, но погрешность в полчаса - уже неплохо. Надо будет сверить часы, чтобы относительно друг друга точно показывали.
Смена опоздала на добрый час, но обвинять крепкого загорелого дедка даже у Игоря язык не повернулся. Он лишь побурчал на обратном пути, что почтенным пенсионерам надо сидеть дома, а не улицы патрулировать. Я вспомнил собственного боевитого предка и со вздохом согласился…
Когда я проснулся, был уже день. Если верить часам Игоря - без четверти два. Кроме нас в доме никого не было, в записке, нацарапанной карандашом на желтоватой бумаге, отец сообщал, что они с матерью на огороде. Куда разбрелись остальные, оставалось только гадать.
На обед был щавелевый суп, летний салат, горсть сухарей и остатки утренней каши. Я прикинул, что такими темпами мы проедим родительские запасы за неделю. А дальше… дальше надо будет что-то решать.
- Какие планы? - поинтересовался Игорь, бодро лопая кисловатый суп. Продовольственный вопрос его явно не беспокоил.
- Не знаю. Надо что-то придумать с едой, иначе через неделю будем лапу сосать.