"Глупые рыбоеды", – прокомментировал по этому поводу наш марайи-полиглот Уммба, и внес предложение людям Светлой Кожи и Белых Волос Головы, съесть их всех незамедлительно, ибо больше никакого толку от этих ку-пу-пу не будет. Но лучше, конечно, не всех сразу, ибо тогда мясо не надо будет нести на себе, да оно и не протухнет. Затем он начал разглагольствовать на тему того, как лучше готовить этих самых ку-пу-пу. В смысле, что рациональнее – бифштексы или отбивнушечки, и как конкретно запекается ку-пу-пушная голова, то есть, надо ли ее предварительно брить наголо. Большое благо, все-таки, что в основном он пользовал своё родное наречие, а Дьюка Ирнац пощадил мои уши и недавний завтрак внутри моего желудка.
28. Сказки тропического леса.
– Что не говори, он был великим исследователем, этот Аю-Уракот, – довел Жуж Шоймар. – Великим первооткрывателем. Он обнаружил мертвый город. Мертвый город рибукаров. Причем, по всем признакам, последний город рибукаров. Он нашел развалины домов, остовы снесенных храмов. Он даже нашел разрушенную пирамиду. По всем признакам, это был именно тот город, который всего полгода назад он застал в пике расцвета, живым и здоровым.
Стало ясно, город постигла чудовищная катастрофа. Аю-Уракот жил в эпоху пороха, никак не в наши несчастливые времена атомных бомб. Он даже представить не мог искусственные силы, способные разметать по округе моноблоки большой городской пирамиды. Всего пороха мира, складированного в одну обойму, на это наверняка бы хватило, но по его прошлым наблюдениям, было доподлинно понятно, что порох данной цивилизации неизвестен. Так что вариация междоусобной войны даже не возникало. Наводнение? Но каменные плиты, в несколько десятков тонн каждая, не плавают. Может быть, их могло каким-то образом подмыть, и они бы завалились. Но не более того. Гигантская волна? До моря добрая тысяча километров. И уж если такое чудо-цунами обрушилось бы, то вначале оно бы так и так смыло весь отделяющий город от океана лес. Хотя конечно, встреченная по дороге, и совершенно не существующая до того река, наводила на размышления.
Скорее всего, землетрясение. Редкое, полулегендарное, но все же существующее природное явление. Ну, а если не природное?
Тут вообще все проще некуда. Город прогневал Выдувальщика Сферы, и он снизошел. Снизошел, чтобы разделаться с согрешившим городом лично. Он – Выдувальщик, он выдул саму Сферу Мира в бесконечной плотности. Что ему стоит сдуть с места какую-то там ста-с-чем-то-метровую пирамиду? А уж расправиться с жителями… Совсем ерунда. Аю-Уракот собирался проделать это вообще без всякого Выдувальщика.
Пока войско еще повиновалось, Аю-Уракот провел некие… Раскопками это назвать никак не получится… Некие наблюдения. Само собой, он не обнаружил ни одного живого свидетеля. Странно, но по пути к городу, он не встретил даже ни одного из диких лесных аборигенов. Походило на то, что они тоже сгинула напрочь.
Еще он нашел остатки кладбища. Пока он гостил в городе, его туда неоднократно водили. Кроме того, когда один из подчиненных Уракота умер от укуса паука, его торжественно похоронили на этом же кладбище. Теперь, конкретно эту могилу найти не удалось. Да, и вообще найти там что либо удалось бы вряд ли. Похоже бог, снизошедший к смертным для возмездия, не пощадил и мертвых. Все могилы, а многие из них были каменными, оказались напрочь разрыты. Кое-где Аю-Уракот нашел остатки орудий – каменных мотыг и прочего. В общем-то, это ни о чем не говорило. Не сами же жители разрушили кладбище? Сделать такое, конечно же, неизмеримо легче, чем разнести в хлам пирамиду, но для чего? Кто-то из напарников путешественника предположил, что местное население сошло с ума. Допустим. Почему бы нет? Вот только вопрос: до или после катаклизма?
Дальнейшая судьба Аю-Уракота невесела. Да и покрыта мраком. Головорезы-ноюйцы, набранные им в команду, не простили начальнику, неудачу. Великий первооткрыватель вынужден был спасаться бегством. Может быть, ему везло, или, он просто уже научился выживать в джунглях и горах, однако он умудрился вырваться из Топожвари-Мэш и попасть в цивилизованный мир.
Не совсем ясно… Точнее, совсем не ясно, где и как Аю-Уракот умер. Тем не менее, прожил он, вроде бы, достаточно долго, но все время вынужден был скрываться от тех, кто затаил на него обиду. Дело в том, что его отряд, уже без его руководства, все же возвратился на родину. Правда, достаточно поредевшим. Многие из вернувшихся жаждали ему отомстить. Само собой, Аю-Уракот так и не завел семью. Впрочем, как и постоянного угла. Потомства он тоже, вроде бы, не оставил. И умер, что ожидаемо, небогатым человеком. Понятно, что ни одной экспедиции он более тоже не организовал, и ни в одной не участвовал.
Касательно его открытий, господа. Поскольку бежал Аю-Уракот с места последней вылазки совершенно один, то ему было вовсе не до прихватывания каких-то материальных свидетельств – подтверждений своих рассказов. Так что в истории он прослыл вовсе не как великий первооткрыватель, а просто как суматошная, фонтанирующая небылицами фигура. Для истории путешествий он попросту один из многих-многих неудачников.
– Вот только я ему верю, – закончил свой рассказ Шоймар. – Верю в этого непризнанного гения практической географии.
29. Доктор Дар Гаал. Приписываемые дневники.
Несчастный ку-пу-пу (так и не выяснил, как его звали) скончался к вечеру, на руках у своих соплеменников, которые несли его по собственному почину, причем, без носилок, и дополнительно к навьюченной на них поклаже. Муравьиный токсин проник, видимо, даже сквозь жгутовую затяжку. У больного дико подскочила температура, которую не получилось сбить никакими таблетками, а делать уколы своему товарищу прочие ку-пу-пу попросту не позволили. Возможно, надо было применить силу, то есть, позвать Маргита Йо с ребятами, однако Дьюка Ирнац решил, что не стоит.
– Эти аборигены и так уже в панике и жутко жалеют о своем решении, а тут еще вы со шприцем. К тому же, если шприц не поможет – а он, видимо, не поможет – то, речники решат, что это вы укокошили их собрата. Тогда к вам придется приставлять охрану, Дар. Так что не надо, пусть все идет, как идет.
На счет настроя ку-пу-пу Дьюка абсолютно прав. Решение примкнуть к экспедиции они приняли без всякого давления с нашей стороны. Мы, в принципе, договорились отпустить их с миром, ибо эти несчастные были попросту жертвой обстоятельств, не они задумали план с отправкой нас в неизвестность, на поиск Края Сферы Мира, как говорится. Хотя наличествовали и другие мнения. В самом деле, нам ничего не стоило перебить этих туземцев, или пополнить ими штат рабов-носильщиков насильно. Но тут уж Жуж Шоймар решил действовать благородно. Думаю, у него имелись резоны, и они мне нравились. Жуж Шоймар почти ничего не делает без дальнего умысла, а из его "благородства" следовало, что он все-таки рано или поздно собирается возвращаться с нами назад. Так или иначе, но придется проследовать по поймам племени речников. Может, он хотел настроить их по отношению к нам доброжелательно, вот потому предложил аборигенам просто идти назад с миром.
Тем не менее, сами наши ку-пу-пу приняли противоположное решение. До конца не ясно, но вероятно, для своего народа они стали уже покойниками, их возвращение не предусматривалось. Кто знает, как их встретят? Может, тут же превратят в рагу, а может, попросту выгонят вон, как злых духов, принявших обличие людей. Похоже, ничего хорошего возвращение назад для "команды" плотов не сулило. И потому, после совещания они распростерлись ниц перед Дьюкой Ирнацем, с нижайшей просьбой взять их с собой.
Жуж Шоймар с Йокой Матроном, нашим заведующим хозяйством и боеприпасами, произвели некоторые расчеты. В плане того, прокормим ли мы своими припасами дополнительную ораву. Однако перевесило другое. Как ни крути, но с бальсовых плотов мы высадились куда раньше, чем собирались, а следовательно, этих же запасов, да и вообще вещей, у нас покуда было в предельной норме тягловой нагрузке на человека. Если распределить вес на большее число спин, то и переходы можно будет делать чуть подлиннее. В общем, ку-пу-пу облобызали Дьюку Ирнацу ноги: толи, они запутались в нашей, в общем-то простой, иерархической системе, толи, у них считается невозможным лично общаться с очень высокой инстанцией, коей тогда предстает профессор Шоймар. Тут уж неясно.
Однако теперь, после неожиданной смерти их родича, обстановка коренным образом изменилась. Дьюка Ирнац попросил гвардии-ротмистра приставить к ку-пу-пу кого-то из расторопных солдат. Смерть одного из своих сразу после примыкания к нам – дурной знак. Как пояснил Дьюка, вероятно, по мнению наших новых носильщиков, духи племени начали мстить им за предательство. Возможно, вину перед духами получилось бы загладить, съев несчастного, но тут уж нашла коса на камень. Мы, по понятным причинам, не могли допустить, чтобы в экспедиции поощрялось людоедство, пускай даже умерших. Труп демонстративно зарыли под деревьями. Так что и сами ку-пу-пу, и их разгневанные духи, остались "без сладкого".
Вообще-то, это может плохо кончится. Мало того, что тут, в этом лесу, сам начинаешь верить во всякую чертовщину, так еще и эти самые, теперь уже наши собственные ку-пу-пу затаили обиду. Все-таки благо, что благодаря Ирнацу, я не пользовал в деле шприц.
Вина распределена по всем людям Светлой Кожи и Белых Волос Головы. Быть может, очередь до меня дойдет не слишком скоро.
30. Доктор Дар Гаал. Приписываемые дневники.
Жизнь вышедшая из-под контроля создателя – вот что вокруг нас. Жизнь – обезумевшая от внутренней, неограниченной силы. Просто раковая опухоль, а не жизнь. Если дерево, то верхушка уходит в необозримую вертикаль. Возможно, где-то там смыкается с самим Мировым Светом. А что? Кто полезет проверять? Если какой-нибудь цветочек, то пестик непременно с кувшин. Если же маленький – в смысле, с обычную лилию – то всенепременно плотоядный – ловит мух, тараканов, и иногда десятками. Одна из мимоз ухватила за палец раба-носильщика Ижигу. Нет, не откусила. Все ж цветочки с зубами нам еще не встречались. Но выдернулся палец с трудом. Пришлось даже, на всякий случай, обработать йодом. Один Выдувальщик Мира знает, какими катализаторами для ускорения переварки мяса опыляет свои жертвы цветик-семицветик. Лучше перестраховаться. А то, что палец он перепутал с тараканом, так ничего удивительно. Жучки здесь под стать декорации из флоры. Паучки… Вообще-то уже вошли в привычку, но сердце все равно екает, потому что с тарелку для супа. Да и то, если такой накроешь, некоторые лапы будут торчать. Маргит Йо запретил применять по ним автоматическое оружие. Оно конечно понятно – рациональное использования ресурсов, то, се, и патронов, разумеется, никак не хватит переколотить всех паукообразным великанов в округе. Однако все же несколько не по себе, когда эта мохнатая пакость вдруг вырисовывается прямо перед глазами, когда ты наклоняешься, чтобы затянуть шнурок. Одного я лично укокошил, приставив "меньхерт" практически в упор. Да не увидеть мне Мировой Свет, но клянусь – разлетающиеся по округе шерстистые лапы шевелились и жили своей жизнью. Как такое может быть с точки зрения зоологии пауков? Откуда мне знать? И вообще, спрашивается, почему среди нас есть специалист по ископаемым динозаврам, и нет ни одного добротно разбирающегося в арахно-ведении? Одно успокаивает: эта дрянь не питается людьми, или питается редко. Пока тараканов, с ладонь, в достатке – нас трогать не будут.
Еще в этом мире есть птицы. Понятно, что где-то вверху. Постоянно гогочут, пищат, ку-ку-кают, кукарекают, квакают (честное докторское). Мы их не видим. Зато видят пауки. Один спустился по коряге ствола на четырех лапах, потому что две пары других были заняты трепыхающимися канарейками. Волок две штуки. Пока я прикидывал, можно ли применить пистолет еще разок, и не будет ли Маргит Йо сильно кривиться, эта жуткая тварь посмотрела на меня всеми своими глазищами – восемью, кажется – и зашипела. Клянусь, зашипела! Я отпрянул.
Собственно, что удивительного? Я не о том, почему отпрянул. Тут все ясно-понятно – арахнофобия у нас в крови. О том, что паук шипит не хуже змеи. Мы в Стране Великанов: диапазоны восприятия тут сдвинуты.
Кстати, еще о птицах. Одну мы видели прямо здесь внизу. Я не о мелюзге. Колибри шуршат тут и там. Сосут нектар, что-то опыляют, видимо, если не промахиваются адресом, и сами не становятся обедом гладиолусов. Но мы видели какую-то большую. Реально большую, ногастую такую птичку. Пронеслась скорым шагом мимо нас, и кажется, совсем не заметила. Оно и не удивительно, как-то. Клюв у птицы – что та алебарда, а голова торчала выше, чем у самого рослого из отряда приблизительно на полтора метра. В этом своем клюве, кстати – если только мне не мерещится – несла паучка. В принципе, тогда все тут в равновесии. Паучары жракают птичек, пернатые – паучков. Круговорот протоплазмы в природе. Цикл не слишком длинный, правда. Может, это и к лучшему: мы из цепи выпадаем и никак не вписываемся. Хотелось бы верить.
31. Голован по кличке Гекрс. Собачьи метки там и тут.
Рота фронтовой разведки – это, в плане народа голованов, умение брать "рваный язык". Остальное ведь нашим сущностям не доверяют: считать единицы боевой техники, сортировать трофейную документацию, определять географическое местоположение штабов. В самом деле, как же народ людей доверит голованам даже подсчет, если равняет с простыми собаками? А они ж, сколько не бейся, больше чем до семи досчитать не могут, хоть плачь. Не потому, что их плохо дрессируют – тут хоть электрической плетью стегай и колбасами закармливай, – а потому что голова маленькая, приплюснутая и мозг там большой не помещается. Как народ людей не замечает разницы, диву даешься. Но чего ж нашим сущностям, самим на дополнительную работу напрашиваться? Может еще побалакать с людьми по душам на их попугайной речи? Ага, нашли пёсиков-лилипутов! Знаем уж, проходили. Людям сунь только один коготок, так всю лапищу отхватят, не поперхнутся. Узнают, что некоторые наши сущности способны речь досконально понимать, да еще и озвучивать, так того и гляди, еще свои канцелярские книги памяти заставят заполнять. Что с того, скажут, что пальчики недостаточной длины? Держите авторучку двумя лапками! Вот, видите, получается.
Но на счет "рваных языков" нашим сущностям доверили безоговорочно. Еще бы. Их же собственный боевой разведчик-человек ночью, что летучая мышь днем. Ему на глазищи, чтоб на ветки в лесу не натыкался, надо такую механическую утварь натягивать, что любой наш ошейник с утяжеленными "грузилами" просто бабочка, севшая на загривок перекурить. Ну, а любой из истинного народа может подкрасться вплотную, и солдат-человек из большой вражеской стаи, так и будет из своей фляжки прихлебывать, или дрыхнуть, суча лапками, что слепой кутенок около мамашки. Бери его тепленьким без проблем.
Способов разных много. Можно за то же горло перехватить да держать, пока водичка в фляжку обратно не захлюпает. Можно повалить, и когти в толщине ногтя человеческого от глаз остановить, или вообще проткнуть веки, чтоб было нагляднее. Короче, способов тьма. Самый лучший конечно тот, которому инструкторы-люди и обучили. Поскольку в военных играх народа людей используются исключительно кабели, то способ верный как блоха-кровосос. Подкрадываешься к человеческой особи спереди и хватаешь прямиком между ходовыми лапами. Тут тренировка на чучелах оказалась к месту, потому как лучше всего действует, когда штанины прокусываются и зубы охватывают плоть впрямую. Неприятное ощущенице. Да не в офицерско-солдатской особи дело, тем – само собой. "Рваный язык" после этого ни жив, ни мертв и на все согласен. Я о народе голованов погавкиваю. Думаете, очень аппетитное дело, это мясо вонючее в пасти держать? Ладно б, откусить сходу, как в обычном бою, а тут, веди эту двуногую особь аккуратно. Надо держать так, чтобы у неё ноги переставлялись с места на место достаточно бесшумно, дабы остальная вражья стая не хватилась. В общем, мороки побольше, чем на полосе препятствий с двойным проходом.
Главное, конечно, довести с неоткушенными органами до своих людей-сопроводителей. Тут уж можно из пасти на руки передать, и вздохнуть воздуха вдоволь. Ну и отплеваться хэбешными клочками от ширинки, да пуговицами. Некоторые не выдерживают. В смысле, из народа. Устают вести эту ели движущуюся куклу, и откусывают в злости. Потом, конечно, деру, пока другие враги на шум и всхлипы не сбежались. Люди нашей стае-роты между собой делятся, что, мол, в рядах противника паника, ибо специально выведенные нашими "ночные демоны" обучены убивать исключительно отчекрыживанием детородных предметов. Глупость какая, в самом деле. Способов убить человека быстро и бесшумно много больше числа, до которого годны досчитывать бегающие пуфики-мохнатки или собаки-карлики.
Еще иногда наши сущности пользуют для допроса. Тут снова надо по команде хватать за то же кабелиное место и теперь уже под светом фонарика внимательно смотреть в глаза "рваному языку". Не уверен, что это лучший способ дознания. Скорее народ людей из нашей стаи сбора данных просто так развлекается. Да и неприятно держать снова эту колбасу ошкуренную с причиндалами, потому как бывает вопросы "рваному" задают по часу и более. Ведь опять же, люди на свою внутреннюю память не надеются нисколько, все метят на листах закорючками в переносную.
Короче, тут уже задумаешься, не лучше ли как раньше, в особой роте анти-бронеходного заслона. "Зубоскал" хоть за выступающие части таскать необязательно.
32. Доктор Дар Гаал. Приписываемые дневники.
Вот если не выпадаем – это хуже. В смысле, если мы не выпадаем из круговорота протоплазмы, тогда конечно, да. Надо смотреть в оба и держать порох сухим. Вокруг наличествует все, что захочешь. То есть, не захочешь. Паучки, жучки и мухи, по которым тоже не мешало бы пострелять очередями. Еще мошкара и комары. Последние разных размеров, причем размеры эти могут изменяться на глазах. Типа того, что садится на щеку малюсенький комарик, но пока ты отодвигаешь лицевую сетку – коя должна бы как раз от этой твари тебя беречь, а теперь получается охраняет вражеского лазутчика – этот гад уже насосался так, что увеличился до толстющего, червеобразного мутанта. Летать он, кажется, уже не способен; отваливается и собирается уползать с добычей – моей кровушкой, чем же еще. Давишь эту гадость – плюхает как из шприца. На кровавые капельки тут же налетает мошка. Оно понятно: тот, кто съедобен и сам с голоду не умрет. Однако от этого не очень весело. Что с того, что мы пришлые? Мы уже впаяны в пищевую цепочку. Нами закусывают как родными. И все-таки кое-чего во всем этом паноптикуме не хватает. И я знаю чего. Все знают. Мы об этом не говорим, но в этом мире явно не хватает чудовищ. Настоящих. Сбитый масштаб паучьего племени и прогуливающиеся птицы с топоровидными клювами – это все-таки не то. Где-то тут водятся чудовища. Нам никто об этом не нашептывал. Но мы знаем. Знаем и помалкиваем.
Возможно, пронесет.