Внезапно, без всякого понукания извне, без всякой команды, вся оставшаяся, обвешанная сумками свора совершила поворот направо – "ать-два"! Причем не друг за дружкой, а вместе и враз.
Я даже растерялся. Может, из-за москитной сетки или просто непрекращающегося чириканья с карканьем наверху, я чего-то пропустил? Я глянул вперед. Где-то там, как раз скрылась в лиственной толще заветная, груженная гораздо покруче моей, спина раба-носильщика Нойча. Я повернулся назад, и едва не упал, от врезавшегося в меня сходу и перегруженного уже без всякой меры первого радиста Риши Элеме.
– Массаракш! – ругнулся Риши, но тут же опомнился. – Простите, док. Вы так резко остано… Что-то случилось? – спросил он, сбавляя тон, и уже вспоминая о своем пистолете закрепленном где-то на поясе.
– Собаки, – произнес я, оглядываясь.
Все шесть пёсиков-носильщиков уже растворились в листве.
– За ними! – скомандовал я. Вышло что-то хрипло-неуверенное, но смысл-то был ясен.
Риши Элеме начал стаскивать со спины свою рацию. Ждать его, времени явно не было.
– Собаки уходят! – крикнул я чуть громче прежнего, и бросился вперед. В руках у меня вообще-то был тот самый кнутик, но сейчас я лихорадочно расстегивал на ходу кобур, извлекая заряженный "меньхерт". Смутно мне казалось, что исключительно кнутиком дело никоим образом не ограничится.
Я рванул вперед, сходу напоролся на провисшую лиану (благо, не на змею), едва-едва сам себя не задушил инерцией. Выкрутился, пригнулся, дернул далее. Хотел позвать собак, но тут пришлось уклоняться от сломанной ветки. Снова обогнул, пробежал шагов пять беспрепятственно. Вроде бы, направление я еще не потерял, но поскольку, снять рюкзак сразу я не удосужился, теперь было уже поздно. Не хватало потерять тут еще и медицинское оборудование, не говоря о предметах личной гигиены: о Мировой Свет! у нас еще наличествовала какая-то гигиена!
Шляпа смялась и спасла меня, как минимум, от ссадины на лбу: кто-то тут, до меня, наломал веток – будь здоров сколько. Я отодвинул в сторону свисающий откуда-то сверху, бесконечный пальмовый лист, примял ногой еще один – папоротниковый. Пробежал еще несколько шагов беспрепятственно, но, все-таки, споткнулся о корень: кажется, о корень. Тяжесть рюкзака дернула вперед, я чуть не кувыркнулся. Растянулся в какой-то мокроте. На мгновение я забыл, зачем и куда бегу. Вскочил на четвереньки, и тут, в прорехе зелени, четко увидел двух наших собачек. Они все еще смело и целенаправленно трусили вперед.
– Эй, пёсики! Сюда, мои хорошие! А кому я сейчас дам сахарочек? А? Ну-ка…
Неожиданно горло мне словно перекрыли. Я не мог выговорить ни слова. Я бросил кнутик, протянул руку к шее. Нет, все было нормально – никто меня не душил. Однако говорить я по-прежнему не мог. Все же, я заставил себя подняться. Именно заставил. Нечто, гораздо более тяжелое, чем медицинские принадлежности на спине тормозили мое движение. Потом, вдруг, отпустило. Поскольку, из положения стоя, я уже никак не видел песиков, то снова рванул вперед.
Шагов через десять на темно-зеленом фоне что-то снова мелькнула. Ну, как же, это наши же песики, их виляющие задницы. Звать было бесполезно, да я все еще и не мог. Язык почему-то не шевелился. Зато я вдруг припомнил, Шоймара, и мысленно его похвалил. После очередного исчезновения собак, он приказал, ни в коем случае не навешивать на четвероногих что-то действительно важное. Люди, по его мнению, были все же надежнее. Это уж точно, согласился я нынешний.
Внезапно я оказался на относительно открытой местности. Даже удивительно. Небольшая полянка между уходящими ввысь деревьями великанами. И вот тут то я увидел не только двух ближних, а всех наших собачек. "Одна, две, три…". О чёрт! Их почему-то было… семеро! Я начал пересчитывать вновь. Впрочем, тут же остановился. Одна была не наша. Да и не собака это была вообще. Голован! Здоровющий, с тяжелой, медведеобразной головой. Он трусил впереди нашей своры, а они выстроились за ним, как за вожаком. Он уводил, крал наших собачек просто так, за здорово живешь.
Я уронил совершенно смешной в настоящих условиях кнутик, отжал предохранитель "меньхерта", и щелкнул, взводя и досылая патрон. Голован повернулся, возможно, на металлический шум, хотя, видит Выдувальщик, мне кажется, что он меня почувствовал и без того. Однако я уже целился. И тут… Что-то случилось. Круглые глаза голована неожиданно надвинулись. Хотя я четко знал, что он остался на месте. Мой палец на курке замер. Похоже, между мной и пальцем было сейчас километров десять непроходимой растительности. Никаких сил бы не хватало вот так запросто его сейчас нажать. Но я все-таки попробовал. Ни черта не получилось. Быть может, я отжал предохранитель в обратку? Вроде бы…
И тут голован захохотал. Выглядело это донельзя жутко, да и хохотал он, подвывая. Впрочем, я, похоже, и так был не в себе. Потом круглоголовый развернулся и, не переставая хохотать, потрусил дальше, как ни в чем не бывало. Наши собаки за ним.
И тут, откуда-то слева, грохнули два последовательных выстрела. Грохнули и обрезали жуткий завывающий хохот.
93. Доктор Дар Гаал. Приписываемые дневники.
Ладно, челюсти – массаракш с ними. Мало ли у кого какой силы прикус, и какого веса клык. Полистать монографии братца Каана, так у самого челюсть выпадет от увиденного. От чьей-то великанской челюсти человечеству Сферы Мира не жарко и не холодно. Отдельному представителю, другое дело, но сейчас не о каких-то потерпевших – покусанных и перекусанных речь. У голованов, оказывается, не только челюсти аномальной мощности. У них, как ни крути, и все равно не открутишься, гипнотическое воздействие. Круглоголовые владеют им наверняка, без всяких экивоков. Другой вопрос, могут ли они воздействовать только на себе подобных, то есть, близкие виды? Это я о собачьих, понятное дело. Или же сфера воздействия гораздо шире? Я-то уверен, что шире. На себе испытал, вроде как. Но никто из команды, из тех, с кем поделился сомнениями, мне явно не верит. Мало ли, что могло померещиться доктору, в стрессовой ситуации, да еще после пробежки, да с грузом на спине. Благо не обделался от страха, а главное, не поранил себя этим красивым "меньхертом": кто, черт возьми, выдал врачу настоящий, всамделешний и с патронами пистоль? Личные ощущения здесь, в Топожвари-Мэш, никто всерьез не принимает. В полумраке нижнего яруса джунглей может почудиться что угодно. А уж в Департаменте Науки, к ним вообще отнесутся с опаской; если мы до этого Департамента доберемся, понятное дело.
Тут нужны кропотливые лабораторные изыскания. Вообще, для всего нужны. Я, массаракш и еще раз массаракш, не физиолог и не зоолог, всего лишь ветеринар. Куда мне? Сейчас бы побеседовать с Кожем Золой, но никак не выйдет. Как назло, Золу атаковали те самые, любимые им микроорганизмы. Лежит в горячке. Никого и ничего не опознает. Очень надеюсь, что у него не что-то донельзя заразное. Не хотелось бы, залечь в полу-кому всем табором одновременно. Однако если честно, на счет спора о голованах, на знания биолога Кожа Золы я давно не рассчитываю. Как ни крути, а именно я по этим делам самый лучший специалист. По крайней мере, среди пришельцев с севера. Но от знаний местных аборигенов толку ни чуть не больше, чем от заболевшего зоолога. Даже если б хватало словарного запаса, само собой понятно, что их отрывочные наблюдения никоим образом не систематизированы, да еще приправлены суевериями и легендами, для первобытного разума ничем не отличающимися от того, что наблюдаешь собственными глазами.
Но Мировой Свет с ней, с той наукой. И с Департаментом ее же, пусть и Неизвестных Отцов, тоже. Тут дело уже попросту в выживании. Если эта "просто крупная порода собачек", как убежден мой братец, умеет не только осуществлять спланированное нападение стаей, не только, забавы ради, выкладывать человеческие костяки, ставя каждое ребро в положенную позицию, но еще к тому же умеет гипнотизировать вооруженного человека на дистанции, тогда наши дела плохи. Недолго нам тогда топать в тутошних сумерках Мирового Света.
Благо, конечно, что снайперка нашего ротмистра кладет голована наповал. И хоть большие пули винтовки "бикатор-плюс" круглоголовый гипнотизер в полете не тормозит. Но почти уверен, хотя, вот уж что-что, а вот это никому вслух не высказал: удачный выстрел у Маргита получился лишь потому, что голован в этот момент отвлекся на меня. Если об этом заикнуться, так покрутят у виска, когда отвернусь. Мол, у доктора нашего, мания величия. Потому как, если без него гвардия неспособна поразить цель с двадцати метров, то о чем дальше балакать?
Но ведь я точно ощущал, как что-то не давало мне надавить курок. И завывание это, на смех смахивающее именно в тот момент. Ведь никаких же сомнений, что голован торжествовал и смеялся надо мной. И над всеми людьми в моем лице, понятное дело. Ясно же, что он отвлекся. Не бог же он в конце-концов? Тут и без того удивляться надо. Потому как, если принять гипноз за факт, так эта "просто крупная собачка" успевала работать на несколько направлений. Ведь разбираясь со мной, голован продолжал держать в повиновении и собак тоже. Причем, шесть штук разом. На Маргита Йо у него просто не хватило ресурсов внимания. Он его бесшумный подход попросту не заметил.
А то, что наши псы-носильщики были под гипно-воздействием, так тут у меня никаких сомнений. Как только головану прострелили голову, они вроде как проснулись. Шарахнулись от убитого, как от чумы, а увидев меня обрадовались, хвостиками завиляли. И в походный строй вернулись прям таки с веселостью.
Может, это был какой-то особенный голован? Мутантный, какой-нибудь? Вдруг, он всего один такой и значился на Сфере Мира? Хотелось бы верить. Тогда именно на него получилось бы списать всех наших пропавших без вести псов. Тех, что ушли с подвязанными сумками в зелень Топожвари-Мэш и растворились в неизвестность без потявкиваний. Просто, питание тот мутант себе добывал. И собачатинку, и свининку в консервах, в одном флаконе.
Но я с жутью думаю о том, если таких собак будет несколько, и они нападут разом?
94. Голован по кличке Гекрс. Собачьи метки там и тут.
Если хочешь изучить врага – его надо атаковать. Можно часами и днями наблюдать за ним со стороны, подмечать детали, вынюхивать содержимое человеческих и собачьих "грузил", подмечать повадки, фильтровать ухом похрюкивание по ночам и недовольное урчание на утренней побудке. Узнаешь много, но не поймешь главного. Насколько опасен этот конкретный враг, серьезен ли он вообще?
Однако уничтожать эту малую стаю народа людей покуда еще рано. Хотя, кроме всего прочего их требуется наказать. Они убили, да еще и надругались над тушкой несчастного щенячьего брата Корки. Сняли с него шкуру, да еще и ковырялись в сердце и голове. Что-то такое искали, и явно по просьбе своего бога Железа. Жалко Корку. Был он и баловник и художник одновременно. Какие человеческие костяки умел выкладывать: каждая косточка на своем положенном месте. И как по-глупому он попал под человеческую пулю. Решил снова пошутковать, а заодно потренировать свой недоразвитый третий глаз – выкрасть у стае-взвода людей всех оставшихся "братьев наших меньших". Ну, и нарвался.
Однако глупо поддаваться Чёрному Зубу Мести. Месть будет очень скоро и глобального масштаба. А сейчас эту маленькую людскую стаю требуется раскусить, потому и атака должна быть шутовской, не слишком серьезной. Задача вовсе не перегрызть горло всем и вся, а чисто, проверить на прочность их защитные механизмы (в широком понимании). И значит, не стоит производить нападение на переходе. Смять размазанную вдоль леса цепочку народа двуногих не составляет труда. Лучше попробовать на стоянке. Когда часть народа людей по щенячьи свернулась в одеяльцах, а остальные заняты единственным делом – стоят на стреме. Интересно узнать, насколько они боеготовы. И неплохо бы заодно взять какого-нибудь "рваный язык".
Такое нападение ослабит маленькую стаю народа людей не слишком сильно. Да и насторожить должно не так уж, чтобы слишком. Голованы для народа людей те же собаки. Так что ж страшного, если какая-то залетная стая налетела среди ночи и уволокла кого-то в качестве мясного трофея? Люди никогда не поверят, что их соседа по безволосому братству утащили на настоящий допрос. На мясо можно было бы прихватить и всех разом.
Но уж это получится сделать даже на обратном пути. Когда стая людей развернется назад в ужасе от случившегося. Ведь не исключено? Маловероятно, но вполне не исключено. Что у народа людей хорошо получается, так это считать и взвешивать. Выгодно – не выгодно, плюсы – минусы, все тут у них тип-топ, если попугаить по-человечьи. Ну и значит, ежели, после нападения на их стойбище, люди сочтут, что вероятная выгода не перевешивает возможный проигрыш, тогда они развернутся назад. Вот и получится, что поставленные им богом Железа задачи не особо важны. И тогда их можно будет смело пустить на сырое, не слишком приятное на вкус, мясцо. И черепное желе, конечно, которое ничего себе так.
Если же малая стая людей не развернется, тогда, понятно и гав-гав-карлику, что задача поставленная богом Железа очень важна. Не исключено, что он почувствовал опасность, исходящую от стае-сообщества истинного народа и сунул одну лапу в лесное осиное гнездо, чтобы разведать, что как. Тогда наблюдение за малой стаей потребуется продолжить, дабы выявить их цели поточней. Ну, а сейчас атака. Без вариантов. Жалко, моей звериной сущности непозволительно участвовать в ней лично. Риск для шкуры слишком велик, а на этой шкуре слишком много задач-блох. Ничего, задействуем третий глаз, и пронаблюдаем нападение через ощущение собратьев. Не тех, конечно, кто пойдет в первой волне. Слишком плотный контакт третьего глаза с теми, кто может реально и в муках уйти в Пещерную Глубину, очень-очень опасен. Наблюдение приятнее производить из более комфортного ракурса. Знаем по опыту, проходили. Когда-тошние "зубоскалы" до сих пор вырывают своим скрежетом из предрассветной дремы. А вкус крови собратьев ощутимо ударяет по ноздрям.
Обращение с третьим глазом требует осторожности.
95. Доктор Дар Гаал. Приписываемые дневники.
Голованы напали ночью. Может, для кого-то облегчение. Мы ведь все точно знали, что рано или поздно они на нас нападут – вот и конец ожиданиям. То, что набросились на нас именно голованы, а не какие-то древесные крокодилы, теперь тоже доказано. Остались неопровержимые улики, так сказать. Жаль, нет суда, в который мы могли бы обратиться с жалобой на данную породу собак. Сомневаться в целях нападения не приходится тоже. Да собственно, какие эдакие цели могут быть у животных, пусть и очень неглупых? Это, если по общему мнению. Но даже по моему, просвещенному, и то, ясно-понятно, что "разумные животные" собирались сожрать нас с потрохами. Ну, и с нашими собственными запасами солонины и вермишели заодно: углеводы им же тоже требуются, правильно?
Можно, конечно, сказать, что нас спасла технология. По всем объективным фактам выходит так. Однако есть все же некоторый зазор – нестыковочка. Именно из-за нее лишний раз убеждаешься, что технология без человека пробуксовывает. Убеждения эти даются тяжело. Кровью даются. Но вначале, все-таки, о технологии. То есть, о машине. Хотя это нарушает временную последовательность, ибо вначале был человек. Жертва и подвиг человека. Но все же, о машине.
Конечно же, нас спасла "качалка". Или лучше с большой буквы – "Качалка". Все ж, она существует в единственном числе, и оттого, не есть это название марки оружия, а есть одна-единственная уникальная машина. В общем, снова она, любезная нас выручила.
"Качалка" успела повертеть своей многозарядной плитой туда и сюда, и повсюду умудрилась рассеять по сверхкороткой очереди-залпу. Это прежде чем заклинилась. Заклинила "Качалка" из-за неустойчивости, точнее, из-за нерадивости тех, кто горизонтировал её с вечера. Их можно понять. Вроде бы почва была достаточно плотная. Тем, более они подвинули под треногу обструганные бруски. Оно может, и зря мы не прихватили с собой штатную плиту-станину. Но кто бы ее поволок через лес на горбу? Она ж цельная, тяжелющяя дура. Короче, на лабораторию-изготовителя кивать не приходится. Не установили причиндал по инструкции, ну и сами пеняйте.
Возможно, плита-станина и вправду обеспечила бы нам совсем выдающуюся победу. Не без жертв, уже не без жертв, но все-таки. С другой стороны, тогда бы "Качалку" не переклинило, и она бы поливала, пока дополнительные зарядные модули не закончились. Короче, выработала бы ресурс по полной. И стало бы это последней песней трехногой машины. И тогда бы мы с чистой совестью могли бы её выбросить, сэкономить многих десятки и сотни носильщико-часов труда. А так несем дальше, с последними зарядными модулями. Последними из последних. Может быть, их когда-то хватит для отражения новой атаки. В этот же раз вполне хватило, так ведь? Хотя, если принять мою теорию, с которой, скорее всего, тайно согласны все, но покуда не признаются, тогда дело меняется. Это я о теории "собачьего разума", понятное дело. Если голованы разумны, тогда нам нашу "Качалку" потребно несли далее даже вовсе без боеприпасов. Потому, что если круглоголовые все же разумны, то, наблюдая, что наша машина-защитница все еще при нас, они вряд ли решаться на новое нападение. Разум, все-таки не слишком коррелируется с самоубийством. Хотя, о чем это я? Вот я сам, вроде бы разумный, и с двумя докторскими дипломами, а ведь поперся в эти гиблые места, так?
И значит, нас спасла "Качалка". Гвардии-ротмистр оказался прав на все сто. Её – голубушку – надо было разворачивать на каждом привале. Конечно, после разгрома военного отряда "новых ноюйцев", уже и сам Шоймар не считал это лишней работой. Да и наладилось дело. Разворачивание производилось как по маслу. Мысленно, а может и на бумаге, тот же Жуж Шоймар наверное строчил благодарственное письмо и отчетность в то забытое финансированием конструкторское бюро. "Спасибо вам, господа инженеры-новаторы, за то, что вы сделали. Ваша конструкция проявила себя высочайшим образом. С помощью нее мы сумели…" И далее в этом духе.
За счет этих своих убыстренно ворочающихся сельсин-передач стреляющая плита успела шандарахнуть по всем трем направлениям, с каких напали голованы. Все же, ее инфракрасное "зрение" – это большое дело. Теперь-то мы знаем, что два направления были как бы второстепенны. Это понятно, если оперировать "разумом". Если же нет, то действовал попросту инстинкт. Но и он, за долгие годы охоты на людей и других стадных животных, приучил собакообразных нападать на добычу сразу с нескольких сторон. Причем, некоторые направления должны быть отвлекающие, а одно – основным. Ну, мы об этой тактике понятия не имели. И потому, откуда цели высветились первыми, туда скорострельная плита и повернула сходу. Цели с севера и северо-запада обозначились раньше.
Тут есть один интересный момент. Вообще-то оборона лагеря базировалась не только на применении "Качалки". Она вообще-то была, как говорится, последним рубежом. Первый рубеж состоял из людей. Причем, не только вооруженных носильщиков, а в том числе и опытных гвардейцев. О том, что гвардию не натаскивают воевать исключительно в джунглях, и многие навыки солдат тут без надобности, сейчас говорить не будем. И значит, по идее, первыми на приближение хотя бы отвлекающей атаки должны были среагировать люди. Но они не среагировали.