– Ну, думаю, что мы как-нибудь с ней разберёмся между собой, – с улыбкой ответил Кадзи, но я чётко услышал в его тоне "не суй нос не в свои дела, парень". – Кстати, глядя на вас с Мисато, я бы никогда не сказал, что вы – подчинённый и командир… Уж больно хорошие у вас отношения.
– Просто она мой опекун… и хороший друг помимо всего прочего. Так что… Нет, я не собираюсь лезть в её жизнь или учить, что делать. Мисато – взрослая и может сама всё решить куда лучше меня… Но могу сказать, что если её кто-то обидит, то это будет очень большой ошибкой… Можно сказать, фатальной. Уж можете мне поверить.
– Да-да, – рассеянно кивнул Кадзи. – Я тоже считаю, что тот, кто обидит Мисато, совершит, пожалуй, свою самую серьёзную ошибку в жизни…
И всё-то мы поняли – верно, господин шпион? И пусть я очень тщательно размыл и замаскировал угрозу в этой куче малосвязного бреда, но ты-то ведь у нас умный человек. И как умный человек просекай – ещё раз обидишь Мисато, и я лично постараюсь обеспечить тебе крайне насыщенную, но не слишком долгую жизнь.
И пусть моё слово будет крепче стали и дольше мира, не будь я Виктор Северов и сын Командующего Икари.
Глава 2. С корабля на бал
Нужно признать, что нынешнее моё вступление в славный град Токио-3 оказалось весьма эффектным.
Во-первых, я прибыл на линкоре. Во-вторых, сопровождаемый внушительным эскортом из малых кораблей ВМФ России и Японии и прикрываемый с воздуха истребительной и противолодочной авиацией вышеназванных стран. Но главное – с победой и в окружении прекрасных дам.
Хотя поверье о том, что женщина на корабле – это к беде, совсем недавно обрело очередное подтверждение. Вот плыла себе Аска на "Венчуре", а тот возьми да утони… Или всё дело в том, что "Боливар просто не вынес двоих"? Ну, в смысле сразу двух дам… А, неважно!..
Кстати, имелся при мне в данный момент и свёрток с традиционными дарами от флотских. Принято у наших, оказывается, гостям что-нибудь дарить при посещении боевых кораблей. "Стечкин" или автомат для подводной стрельбы мне, разумеется, не дали, ограничившись только тельняшкой и целой кучей новеньких значков с изображением линкора. Вручили всё это, нужно сказать, без особого официоза и помпы – чисто для галочки. Хотя я на это и не обиделся – у русских моряков сейчас были дела и поважнее, чем какие-то официальные мероприятия…
В общем, прибыли мы в порт…
Нет, не в порт Токио-3, потому как у находящегося в кальдере древнего вулкана города выхода к морю попросту не имелось, а в небольшой порт-спутник мегаполиса – Хаконэ. Вообще-то так раньше называлось поселение, стоявшее на месте "Тройки", но его после Второго Удара элементарно не досчитались, а потом просто решили отстроить заново на новом месте. Ну, примерно та же история, что и с судьбой Рязани после Батыева нашествия, когда её пришлось отстроить в шестидесяти километрах в стороне…
Гм. Что-то я задумался. Или просто этот разброд мыслей – отражение того бедлама в который я попал сразу же по прибытию?
А бедлам был знатный.
Обалдевать я начал, когда ещё на подходе к порту увидел приветствующую делегацию.
Типа, оркестр, ликующая толпа и красная ковровая дорожка, ага…
В состав делегации вошли пара десятков боевых кораблей, барражирующие в воздухе самолёты и вертолёты, а также целая куча разнокалиберной бронетехники на берегу.
Какого чёрта они все тут делали, учитывая, что Ангела мы совместными усилиями ухлопали ещё вчера, я решительным образом не понимал… Но как потом узнал, всё это время в Токио-3 уровень тревоги не снижали ниже красного, то есть было объявлено состояние войны. Всех гражданских загнали в бункеры и убежища, были активированы защитные системы города, а расквартированные в Зоне 11 войска приведены в повышенную боевую готовность.
Наше командование, похоже, всерьёз рассматривало вариант с атакой Токио-3 даже несмотря на информацию об уничтожении Ангела, ибо информация – это одно, а вот появившийся, но не напавший на "Тройку" враг – это совсем другое.
Но, если честно, то возможно точно так же всё было и в прошлые разы, но мне же обычно было не до этого… Хотя, с Сакиилом и Самсиилом, возможно, всё было иначе – всё-таки НЕРВ-то в те времена, по сути, ещё только разворачивался как полноценная боевая структура… А бардака в подобных делах всегда просто тьма!..
Сразу же после прибытия так вышло, что мы все вынуждены были разбежаться в разные стороны. Мисато куда-то укатила вместе с Фуюцки, Аска со своей Евой была отдана на растерзание троице "особ, приближённых к Императору", то бишь Майе, Шигеру и Макото. Кадзи также скрылся в неизвестном направлении, в сопровождении полудюжины хмурых ребят в костюмах и (внимание!) с небольшим металлическим кейсом в руках.
Меня же, почти в буквальном смысле слова, взяла в плен Акаги и на реквизированном фургоне "скорой помощи" повезла в штаб-квартиру, ещё в пути пытаясь снять с меня какие-то данные посредством хитрой медицинской аппаратуры. А ещё Рицко изволила негромко, культурно, но весьма обстоятельно обкладывать начальство за то, что ей не позволили выдернуть меня в "Тройку" сразу же после боя, и часть данных уже безвозвратно утеряна, а это в свою очередь чревато тем, что…
Причём, нужно отметить, что ни одного матерного слова я от неё так и не услышал. Но и без использования "специфических морских выражений" её ругательства были достаточно витиеваты, хотя и по большей части касались не особенностей сексуальной жизни обсуждаемых персон (как это обычно принято), а исключительно их умственных способностей.
По прибытию в Геофронт я оказался в темпе засунут под столь любимый Рицкой медицинский мегасканер, а сама она погрузилось в изучение каких-то данных, которые ей принесли чуть позже. Судя по задаваемым вопросам, интересовала нашу докторшу сейчас наша совместная с Аской синхронизация, а также все имеющиеся у меня данные относительно проведённого боя и Ангела. Акаги, по всей видимости, хотелось заполучить информацию из первых рук… И я, в принципе, её отлично понимал. Ну, а кого ещё спрашивать-то прикажете? Аску, для которой это был первый бой и которая половину сражения провалялась без сознания? Да и к тому же она была совершенно незнакома нашей докторше… Или Мисато, которая успешно просидела весь бой в ходовой рубке сухогруза?..
Вот только это понимание не доставляло мне ни капельки удовольствия в процессе многочасового полуопроса-полудопроса, совмещённого для экономии времени с обследованием на медсканере и всем таким прочим… А потом меня ещё и заставили-таки за каким-то чёртом опять всё изложить, но на этот раз уже в рапорте.
Ууу, бюрократы хреновы!..
Но зато я хотя бы узнал, где сейчас была Рей, и почему она меня не встретила.
Как оказывается, все эти дни Аянами постоянно находилась около своей Евы, чтобы в случае чего отразить атаку Ангела. Больше-то ведь некому было. К тому же то ли в приступе паранойи, то ли от чрезмерного усердия, кто-то из наших решил ещё и достать из "закромов Родины" столь хорошо зарекомендовавший себя в прошлый раз рейлган и на всякий случай подготовить его к бою. Благо, что протянутые с момента операции "Ясима" энергомагистрали в целом так и остались нетронутыми – экономичность и скупердяйство в данном случае элементарно спасовали перед лишней перестраховкой и вполне резонным чувством страха. Уж слишком ещё свежи в памяти были примеры подобной "экономии на мелочах"…
Кстати, о мелочах.
Почему-то пока я до самого вечера сидел на "разборе полётов" в Конторе, никто не озаботился поинтересоваться, хочу ли я есть. А ведь я хотел. Но время от времени пробивающееся у меня чувство необъяснимой стеснительности мешало во всеуслышание потребовать хлеба и зрелищ… Ну, или хотя бы просто хлеба…
Нет, я, конечно, всё могу понять – куча работы, аврал на всех фронтах, да ещё и нервозность от длящегося вторые сутки осадного положения… Но всему ведь есть пределы! Сами-то, вон, в отличие от меня хоть что-то жрут…
Видимо, в этот момент я слишком уж жалобно посмотрел на уплетающую гамбургеры Акаги, потому как после этого меня всё-таки накормили…
Да, согласен, нельзя всё время думать о еде и прочих потребностях, одинаковых что для человека, что для инфузории-тапочки… Но! Это пускай всякие художники и писатели остаются голодными, чтобы сытость физическая и духовная не мешала им творить, а солдат (то есть я, соответственно) должен быть после тяжёлого боя помещён в покой и негу, накормлен, обогрет и всячески обласкан…
Ну, это я так думаю. Точнее считаю. А если ещё точнее, то всего лишь мечтаю…
Это же только в кино герой совершает подвиг, а потом продолжает прерванное занятие, не нуждаясь ни в каком отдыхе, а в обычной жизни отдых почти всегда потребен, но не доступен…
Впрочем, это ещё было не самым ярким моим впечатлением от сегодняшнего вечера…
* * *
Домой я припёрся только уже к часам к десяти – сразу же после того, как Акаги всё-таки решила меня отпустить. Нет, наверное, ей хотелось ещё поизгаляться над одним уставшим и замученным лейтенантом, но уже собранные данные требовали анализа и разбора, так что…
Так что пополз я домой…
Замордованный практически до потери сознания!
Как же хорошо, что Рицко не входит в число моих и вообще чьих-либо инструкторов!.. Работоспособность у неё просто феноменальная – это да… Но зачем требовать того же и от других?!
Изверг. Деспот. Эксплуататорша.
Сатрааап!..
…Устало прошлёпал от лифта к нашей с Мисато квартире, провёл магнитным ключом, щёлкнул клавишей, активируя пневмопривод двери. Прошёл в коридор, начал разуваться и раздеваться… Причём, делая всё это практически на ощупь и с полузакрытыми глазами из-за затуманенного состояния организма. Видать ещё не полностью я восстановился после боя даже для самых мизерных нагрузок…
Из состояния коматоза меня вывела коробка.
Точнее – коробки. О которые я благополучно споткнулся и едва не полетел на пол.
– …и твоего отца, и твою мать! – закончил я описывать свои впечатления от подобного события. – Что за хрень тут валяется?
Сейчас я, нужно сказать, был весьма зол на себя за то, что поленился включить свет в прихожей и из-за чего, собственно говоря, и чуть было не пострадал… Но уж лучше поздно, чем никогда, верно?..
Щёлкнул выключателем, огляделся по сторонам, задумался.
– Неладно что-то в королевстве Датском… – прокомментировал я, обозревая невесть откуда появившиеся и заполонившие всё обозримое пространство разнокалиберные белые картонные коробки с маркировкой DHL. – Это откуда нам такое счастье-то привалило, а?
Уставший за день мозг на данный мой вопрос не среагировал, но не только не промолчал, а ещё и послал меня куда подальше. Дескать, не до тебя сейчас, хозяин – мне сейчас напрягаться противопоказано, так что…
Так, стоп.
Коробки? Коробки!
А ведь это может означать только одно…
В подтверждении моих самых худших подозрений из зала выгреблась ОНА.
Аска Сорью Лэнгли, чёрт её дери.
Блин, ну у нас же не сериал! Так почему же эта язва желудка должна жить вместе с нами?! Почему её нельзя было поселить просто по соседству с нами, как Рей?! И, в конце концов, почему тогда она, а не Рей?!
– Тьфу ты, это всего лишь ты, Икари. Вот только стоит немного присесть отдохнуть, так сразу же что-то отвлечёт…
Знаете, что мне не понравилось помимо того факта, что Аска обнаружилась у меня в квартире? А не понравилась её манера одежды. Домашняя такая – как будто она здесь обосновалась всерьёз и надолго…
Огненно-рыжие волосы свободно распущены по плечам. Вместо платья или какой-нибудь другой светской али уставной одёжи – короткая бело-красная футболка да короткие шорты. Такое ощущение, что столь непотребно-непринуждённо одеваться научила сама Мисато…
Ещё и банка "спрайта" в одной руке и пульт от телевизора в другой… Нет, ты посмотри какая хозяйка нашлась, а?
Кстати, у нас есть "спрайт" в холодильнике? Что-то не припомню…
– Вечер добрый, Лэнгли, – елико возможно спокойным тоном произнёс я. – А что ты делаешь в нашей с Мисато квартире?
Последние слова я постарался ненавязчиво подчеркнуть голосом.
– Да-да, тебе тоже привет, Икари. А ты что, разве ещё ничего не знаешь?
– Не знаю чего? – изобразив лёгкое недоумение спросил я, снимая китель.
– С сегодняшнего дня я буду жить здесь! – торжественно провозгласила Аска. – Вместе с Мисато. Мы тут с ней немного поболтали, и я всё-таки решила, что она неплохая тётка. Тем более жить под одной крышей с командиром – это очень даже неплохо… Нет, я бы конечно, предпочла жить вместе с Кадзи…
Ну да, ну да. Мечтательно закатить глаза, молитвенно сложить руки на груди, придать лицо влюблено-уставное выражение…
Воображение услужливо дорисовало летающих вокруг головы Лэнгли алые сердечки и беленьких купидончиков…
Хотя, в следующую же секунду то же воображение с мстительной радостью всадило в каждое сердечко по десятку арбалетных болтов, а купидончиков сбили спешно развёрнутые батареи зенитных самоходок "Вирбельвинд".
– …Жаль, что мне это сделать не позволили, – продолжала тем временем девушка, но сменила тон с мечтательно-восторженного на сварливый и, соответственно, изменив выражение лица. – Ну, ничего, я ещё это обязательно исправлю. А пока что можно и с Мисато пожить – как компаньонка она мне вполне подходит.
Что удивительно меня эта вопиющая наглость даже как-то не возмутила. Привык уже, что ли к таким выходкам со стороны Аски? Ну, наверное…
– Здорово, – кисло заметил я. – А ничего, что, например, меня перспектива жить с тобой под одной крышей ни капельки не вдохновляет?
– Вот ещё! – тут же возмутилась Аска. – Ты не будешь жить под одной крышей со мной, Икари!
– Даже не собирался. Я и дальше буду жить здесь, а ты, наверное, будешь жить по соседству…
– Мисато сказала, что я буду жить здесь. Значит, тебя здесь не будет. Или ты, или я.
– Ну да, логично, – усмехнулся я.
– А если логично, то собирай свои вещи и уматывай отсюда, – упёрла руки в боки и недовольно нахмурилась Лэнгли.
– Как только увижу официальный приказ за подписью как минимум заместителя Командующего, то сразу же умотаю, – доверительно сообщил немке. – А до тех пор…
Запнув берцы куда подальше и закинув сумку с презентами за плечо, я поплёлся в зал, но тут путь мне преградила Аска.
– Я же говорю – ты здесь больше не живёшь.
Задумчиво посмотрел на неё сверху вниз – немка была ниже меня где-то сантиметров на пять. Придал лицу максимально печальное выражение и скорбным тоном произнёс:
– Ну, тогда дай хоть вещи собрать.
Лэнгли со слегка озадаченным взглядом пропустила меня.
По приходу в зал я швырнул сумку и китель на диван, с наслаждением плюхнулся рядом и блаженно прикрыл глаза. Наконец-то подо мной не жёсткий лежак, а мягкая мебель! Кааайф…
– Собрать вещи, значит… – зловеще прошипела девушка, заходя следом за мной и становясь рядом с диваном.
Открыл один глаз, посмотрел на Аску.
– Лэнгли, я же говорю – никуда я отсюда не уйду.
– Ну, тогда я тебя своими собственными руками…
Нарочито-медленными движениями расстегнул пряжку ремня, стянул кобуру с пистолетом и положил рядом с собой.
Ну да, глупое позёрство, есть такое дело, согласен…
Но, по правде говоря, более существенной причиной такого шага стало натёртое ремнём пузо.
– Своими собственными руками – что? – поинтересовался я.
Аска явно задумалась. Если она собиралась сказать что-то в духе "своими собственными руками выкину отсюда", то теперь у неё явно появились доводы не произносить всё это вслух целиком.
– Я Кадзи пожалуюсь, – подумав, заявила Лэнгли. – И уж он тебя…
– Он меня – что?
– Выкинет отсюда! – рявкнула немка.
– Да ты что? – подивился я. – Правда, что ли? А я почему-то думаю, что если он тут появится, то уже его будут отсюда выкидывать…
– Это ты, что ли? Рожей не вышел для такого.
– Почему сразу я? Мисато. Как я успел понять, она его просто-таки обожает…
– Не знаю, почему она его так ненавидит, но это явно ошибка Мисато, – категорическим тоном заявила Аска. – И вообще, не уходи от темы, Икари. Если ты думаешь, что твои грязные фантазии когда-нибудь осущес…
– Да ты уже задолбала, Лэнгли! – уже не выдержал я, вставая с дивана. – Больно ты мне нужна! Мечтай больше!
– Чтооо?!
– То! Можешь засунуть свою больную фантазию в… Куда подальше, в общем.
– Да как ты смеешь!..
– …И я отсюда никуда не уйду. НИ-КУ-ДА. Поняла? Можешь пожаловаться хоть Кадзи, хоть в Берлинский суд, а меня отсюда выкурит только взвод спецназа, но уж никак не ты. У меня тут оружия и боеприпасов хватит минут на пятнадцать нормального боя, так что…
– Не ори на меня, кретин! – рявкнула Аска, отшвыривая в сторону пульт и недопитую банку.
– Сама не ори! – не остался я в долгу.
– Отставить!!! – рявкнула уже Мисато, заходя в зал, да так, что мы с Лэнгли аж подпрыгнули на месте.
Нужно сказать командир была явно уставшей, замученной и вполне возможно, что злой. Во всяком случае, глядя на Кацураги, я не исключил и такой возможности, что она может не ограничиться только лишь воспитательно-образовательными подзатыльниками.
– Стоит вас только наедине оставить, так обязательно что-нибудь выкинете! – возмутилась майор. – Не успею в следующий раз, так ведь поубиваете же друг друга наверняка!
– Мисато, я… эээ… мы… – начал было я.
– А ну, молчать! – прикрикнула уже на полтона ниже майор. – Как стоишь перед командиром, лейтенант?! Смирно!
Рефлексы сработали вместо функционирующего с перебоями головного мозга и включили поведенческую программу "солдат исполнительный, но недалёкий".
Я непроизвольно вытянулся, подобрался и гаркнул:
– Мэм! Виноват, мэм! Этого больше не повторится, мэм!
– Никаких оправданий и слышать даже не хочу, – сварливо произнесла Мисато. – Выражайтесь нормальным языком, лейтенант – вы же не в детском саду.
– Мэм! Мы с младшим лейтенантом Лэнгли слегка повздорили и… эээ…
– Почему повздорили? – с ленцой в голосе поинтересовалась Кацураги.
– Не сошлись во взглядах относительно предполагаемого состава проживающих в данном жилище, мэм!
– Я сказала Икари, что он тут больше не живёт, а он мне хамить стал, – наябедничала Аска.
– Между прочим, хамить и вообще вести себя нелицеприятно первой начала именно ты, Лэнгли.