Нет, она осталась, конечно. Но не как цель. Просто хорошо было бы сейчас найти своих, а не скитаться одному в чужих джунглях.
Он закрыл глаза и отрубился. Мгновенно, без мыслей, образов и сновидений. Как выключателем щелкнули. Раз, и глухая темнота.
Глизе 581-g. 10:05 с момента высадки
Когда двери открылись, Игорь еще ел.
Кадзусе справился с едой, как пылесос с пылью. Миг - и миска пуста. У Богданова так не получалось. Еда, которую принесли молчаливые немцы, была не то что бы невкусная, нет, она была странная. Это было что-то среднее между кашей, неизвестным Игорю мясом и острой приправой из тонко нарезанных побегов какой-то ярко зеленой травы, есть которую Богданов отказался.
У Кадзусе таких проблем не возникло. Он потыкал в тарелку экспресс-анализатором, тот мигнул зеленым светодиодом: мол, съедобно. Этого доктору вполне хватило.
Сон пошел Кадзусе на пользу. Японец был бодр, от былой меланхолии не осталось и следа. Он долго и с наслаждением умывался холодной водой. Фыркал и даже что-то напевал. Выйдя из санузла, он с сожалением потер подбородок, покрывшийся клочковатой, черной щетиной.
- Не хватает бритвы.
А потом принесли еду.
В камеру вошли двое. Женщина и мужчина, оба в возрасте, с непроницаемыми лицами. Оба одеты в серого цвета форму, с наглухо застегнутым воротом. Мужчина нес поднос с тарелками, женщина - чистые полотенца, которые она сразу же повесила в санузле на лапы горгульи. Мужчина был невысокого роста и имел тонкие черты лица. Женщина, в отличие от него, была, что называется, в теле. Волосы она заплела в две косы и уложила аккуратными кругами по бокам головы. Эта прическа почему-то напомнила Игорю шлемофон.
Мужчина подошел к столику, женщина помогла ему снять с подноса тарелки. Затем оба отошли к двери и встали там с бесстрастными лицами.
- Добрый день… - запоздало поздоровался Богданов.
Мужчина нервно моргнул, но ничего не ответил.
- Вряд ли они ответят, - покачал головой Кадзусе. - К тому же, нервничают.
- Почему вы так думаете?
- А вы бы не нервничали, если бы заносили еду в клетку к какому-нибудь зеленому человечку? - Кадзусе ткнул анализатором в тарелку. - Кушайте, капитан. Это можно, не опасно.
И доктор подал пример.
Повторить его подвиг у Богданова не получилось.
Кадзусе уже выпил странного темно-зеленого цвета жидкость, которая чем-то напоминала земной кофе, а Игорь все валандался со своим… рагу?
Но официальные власти, видимо, ждать не хотели.
Дверь отворилась. На пороге стоял давешний офицер, который сопровождал их от самого космопорта.
- Доброе утро, - поздоровался он.
- Здравствуйте. - Игорь заметил за плечом немца вооруженных амбалов.
- Вижу вы еще не совсем освоились с нашей едой. Странно. Говорят, что этот рецепт наиболее близок к айнтопф с капустой.
- Я ел айнтопф, - ответил Богданов. - Не очень похоже. Особенно капуста.
- Да? - На лице офицера мелькнуло любопытство. - Я никогда не пробовал.
В дверях возникла какая-то суета.
- Да отойди ты, здоровяк! - прорычал знакомый голос, и в камеру вошел Баркер. Из-за его широкой спины высовывался Мацуме. - Что, капитан, вы тоже не можете это есть? Нет, ну мясо еще ничего, но все остальное…
- Ваши друзья, - вздохнул офицер, констатируя факт.
Баркер тут же полез обниматься. Мацуме поздоровался с братом. В камере стало тесно.
Офицер, которого как-то естественным образом оттерли к стене, наконец, подал голос:
- Прошу вас, если вы готовы, проследовать за мной. Извините за такую длительную задержку. Это было необходимо. Сейчас, я думаю, вы готовы встретиться с официальными лицами?
- Мы-то и вчера были готовы. А вы готовы? - грубовато ответил Богданов. Офицер без взвода охраны и автоматов утратил былую надменность.
- Мы тоже готовы. - Лицо немца "похолодело".
- Тогда пойдемте… - Игорь сделал хозяйский приглашающий жест к выходу из камеры, окончательно дезориентируя офицера.
Впрочем, тот быстро пришел в себя, когда вывел космонавтов в длинную анфиладу комнат, где у каждой двери стояло по часовому. Охрана взяла команду Богданова в коробочку и, четко печатая шаг, повела куда-то.
Отделка комнат, через которые они проходили, не радовала разнообразием. Более всего это напоминало фамильную картинную галерею. Неизвестные рыцари в готическом доспехе, поражающие дракона фигуры, дамы с надменными лицами. Очень мало пейзажей, но на тех, которые отметил Игорь, была изображена именно Глизе 581-g. Красное солнце и джунгли, ветер и сумерки. Часто среди джунглей рисовался город, гордо поднимающиеся вверх шпили и множество знамен. Но около одной картины Богданов остановился. Конвой споткнулся и замер. Офицер удивленно обернулся.
На картине была изображена не Глизе 581 - g, а ее ближайшая соседка, та планета, на которой "Дальний-17" уже побывал. Глизе 581-с.
- Узнаете, Баркер?
- А как же, - кивнул Кларк. - И точка приземления та же. Один в один.
- Она… - подал голос офицер, - непригодна для жизни. Это Вольф 562-2.
- Вольф?
- Да, планета по каталогу Макса Вольфа. Немецкий астроном, он составил свой каталог звезд… Его портрет вы могли видеть в одной из комнат.
Богданов неопределенно хмыкнул.
- Вы пользуетесь каталогом Вольфа?
- Э-э-э… - Впервые офицер действительно занервничал, видимо у него был четкий приказ не давать пришельцам никакой лишней информации, но какая информация лишняя - не уточнили. - Вы сможете это обсудить на официальной встрече. Пойдемте дальше, прошу вас.
Заострять Игорь не стал, и они снова двинулись вперед, под печатный шаг конвоиров.
Вскоре они вышли в приемную. Тут, помимо картин и портретов, был огромный, резной с позолотой стол, на котором лежали бумаги, а в специальном стаканчике торчали карандаши. За столом сидел худощавый мужчина, о котором трудно было сказать что-либо определенное. Форма сидела на нем плотно, но без особого лоска, понятного только людям военным. Лицо было не запоминающееся, серое.
Секретарь.
Шедший с космонавтами офицер щелкнул каблуками и подал секретарю какие-то бумаги. Тот стрельнул по ним взглядом, не глядя открыл ящик стола и спрятал их.
- Прошу вас, фюрер ждет вас!
Секретарь подошел к последней в этой анфиладе двери и распахнул ее.
- Прошу-прошу, проходите.
Богданов шагнул первым, чувствуя неожиданное беспокойство. Все это нисколько не походило на официальный прием, на контакт цивилизаций… По крайней мере, в представлении Игоря, все должно было проходить несколько иначе. А тут - секретарь, приемная, которая по случайности оказалась в музейной галерее. Ерунда какая-то.
Это был кабинет.
Только большой, очень большой. Игорь в свои годы повидал разные официальные помещения. Как капитан корабля бывал и на приемах в самых высоких кругах. Но такого варварского отношения к полезной площади не видел ни разу. Огромные атланты, высеченные из незнакомого Богданову синеватого камня, подпирали потолок, в этих статуях не было ничего от тех античных статуй, что в герметичных капсулах с инертным газом, хранились на Земле. У здешних атлантов не было бороды или усов. Не было гипертрофированных мышц, только изящество хорошо развитого тела. И каменное небо сводчатого потолка не давило на плечи, наваливаясь неподъемным грузом, а легко держалось на поднятых руках. Статуи смотрели куда-то вдаль, туда, где за огромным - в три высоченных проема - окном теплилась заря.
Большую часть кабинета занимал стол. Такой же значительный, как и все вокруг, в форме стрелы. Всякий человек, казался маленьким, в этом невероятном помещении, со стен которого смотрели не портреты, а… фотографии. Черно-белые, огромного размера. Лица тех, кто был изображен на фотографиях, показались Игорю смутно знакомыми.
В кабинете было тихо.
Экипаж молчал, удивленный увиденным.
- Добро пожаловать! - раздалось неожиданно громко.
Из-за стола поднялся человек, которого Игорь сначала не заметил.
Мужчина был одет в обычный серый костюм-тройку, очень аккуратный, но чуточку старомодный.
- Добро пожаловать! - повторил он, подходя к космонавтам.
Игорь кивнул.
- Добрый день. Мы… - Богданов почувствовал, что фраза прозвучит фальшиво, но решил все же закончить: - Мы пришли с миром.
Человек улыбнулся и протянул руку.
- Дитрих Мюллер.
- Игорь Богданов. Я - капитан корабля, а это мой экипаж. Кларк Баркер, Кадзусе и Мацуме Томидзава.
- Близнецы?
- Нет, просто похожи, - ответил Кадзусе.
- Прекрасно.
Дитрих снова широко улыбнулся. Он был не молод, но и не стар. Хотя точно определить его возраст Игорь бы не взялся. Жизнь на другой планете могла старить людей совсем иначе, нежели на Земле. Он был несколько более коренаст, чем кто-либо из землян, и поэтому Богданов решил, что господин Мюллер уроженец этой планеты. Сила тяжести должна была сказываться на костяке местных жителей. Еще у Дитриха был цепкий взгляд и крепкий, мужественный подбородок. С такой внешностью Мюллер, наверное, очень нравился женщинам.
Интересно то, что у Кларка Баркера этот подбородок вызвал совсем другие чувства. Во всяком случае, взгляд у американца был таким, будто ему страшно захотелось приложиться к этому подбородку кулаком.
- Я фюрер немецкого народа живущего здесь, в Четвертом Рейхе. Рад вас приветствовать на нашей планете.
- Четвертый Рейх это город? Страна? - поинтересовался Богданов.
- Это наш мир, - улыбнулся фюрер и широким жестом указал на стол. - Прошу, садитесь. У вас множество вопросов, у меня тоже. Так что мы можем побеседовать. Вы ведь русский?
Игорь отодвинул стул, сел. Дитрих Мюллер сел напротив, оставив свое официальное кресло пустым.
- Да, - ответил Богданов. - А почему вас это интересует?
При этих словах Баркер чуть заметно вздохнул.
- Просто любопытство. У вас очень чистое лицо. Я изучал антропологию. Но фактического материала у нас очень мало.
Игорь не понял сказанного, но виду не подал.
- Прежде чем мы начнем разговор, я хотел бы поинтересоваться, почему нас содержат раздельно, в камерах?
- Ну, я бы это так не назвал, - фюрер смотрел в лицо. Спокойно, ровно.
- Смею вас заверить, это камеры.
- Тюремные, - добавил Баркер.
- Это недоразумение. - Дитрих Мюллер вздохнул. - Оно скоро разрешится. Поймите, мы не были готовы к такому контакту. Поиски разумной жизни, конечно, ведутся постоянно, но в нашей системе жизни нет.
- А… - Игорь замялся. - То существо, которое я видел, когда нас… конвоировали в замок? По-моему, это местная форма жизни.
- Что вы имеете в виду?
- В саду. Ну, такие… Будто проросшая картошка. Глазастые клубни со щупальцами.
- Ах, это… Это местные жители, - тонкие губы фюрера расплылись в улыбке. - Но разумными их назвать никак нельзя. Мне жаль, что произошел этот инцидент. Это просто ошибка.
- Вы их… употребляете в пищу? - спросил Богданов, припомнив странное мясо, которое им дали на завтрак.
- Нет. Они совершенно непригодны в еду. Но есть другие… - Дитрих замялся на мгновение. - Животные. Вполне годные для кулинарии.
- Но скажите…
Однако фюрер неожиданно хлопнул в ладоши.
Игорь удивленно замолчал.
Открылись двери, в проем всунулась мордочка секретаря.
- Чай. - Мордочка кивнула и исчезла. Фюрер улыбнулся: - Простите, я вас перебил…
- Я хотел спросить, каким образом… - Игорь попробовал подыскать дипломатически верные слова, но ничего в голову не приходило. - Откуда вы?
- А как вам кажется? На кого я похож? У вас есть доктор в команде?
Игорь кивнул Кадзусе.
Японец пожал плечами и ответил:
- На человека, безусловно. Конечно, без полного обследования, осмотра, анализа тканей и костной структуры, я не могу утверждать на сто процентов. Но первичный осмотр указывает на вашу принадлежность к роду хомо сапиенс.
"Хорошо завернул, сразу видно - доктор, - подумал Богданов и мило улыбнулся фюреру. - Особенно про анализ костной структуры".
Дитрих Мюллер юмор, видимо, оценил, потому что заулыбался еще шире.
- Японцы. Многие говорят, что немцы - педанты. Я считаю это ерундой. Знали бы вы, сколько сил нам пришлось потратить, чтобы приучить людей к порядку. Уверен, что с японцами все было бы проще.
Что-то было в его словах такое… Особое. Неприятное. Какой-то душок был. Но какой и в чем он выражался, Игорь понять не мог.
Дверь бесшумно открылась, и появился секретарь с двумя официантками. Белые чайные чашечки с темной жидкостью, сахарница с какими-то прозрачными кристаллами, блюдо с небольшими бутербродами на сером хлебе. Все вроде бы знакомое, но другое. Словно в старую обертку завернули какой-то совершенно иной продукт.
- Прошу вас.
Когда секретарь удалился, фюрер продолжил:
- Смею вас заверить, даже без осмотра, что под костюмом у меня нет никаких щупалец, а цвет кожи - белый. Я человек. Почти такой же, как и вы.
"Интересно, почему почти?" - удивился про себя Игорь.
- Но эта планета стала нашим домом. Четвертый Рейх, это место, где арийцы могут жить так, как всегда хотели. Не побоюсь этого слова, мы достигли очень высокой степени социальной справедливости и государственного устройства. Это был долгий путь. Тяжелый. Как видите, планеты системы Вольф-562 - не самое гостеприимное место. Но небеса были к нам благосклонны. В прямом и переносном смысле слова.
"Кто такие арийцы? Это что-то древнее… - Игорь и покосился на Баркера. - Вот с кем надо бы перекинуться парой слов. Ох, некстати нас по разным камерам развели".
- Но я бы хотел и вам адресовать этот вопрос. - Фюрер взял двумя пальцами чашечку, осторожно отпил, откидываясь на спинку стула. Игорь заметил, как на донышке мелькнул черным жучком знакомый уже символ - свастика. - Откуда вы прибыли на нашу планету? Каковы цели? Что ищете, или, может быть, уже нашли?
"А он сам, собственно, ничего прямо и не сказал…" - отметил Богданов.
- Наш дом - Земля. Видимо, как и ваш… - Игорь вопрошающе посмотрел на фюрера, но тот только вежливо улыбнулся. - Мы представители объединенного человечества, протягиваем руку дружбы всем цивилизациям во Вселенной.
После этих слов Кларк Баркер вытаращил глаза, но промолчал.
- Мы прибыли с научными целями. Наша задача - изучать планеты дальних звезд.
- Вы сказали - объединенное человечество?
- Да…
- То есть планета Земля сейчас находится под властью единого правительства? Границы стерты?
- До определенной степени, - уклончиво ответил Игорь.
- Как любопытно…
- А позвольте узнать, - вмешался Баркер. - Как вам удалось построить такой большой город в джунглях? Тяжело было?
- Да. Тяжело, - фюрер посмотрел Кларку в глаза. - До определенной степени.
- Вы вышли в космос, освоили ближайшие планеты. С какими целями? - продолжал гнуть американец.
- Странно слышать такой вопрос от человека, который преодолел столько световых лет, чтобы ступить на поверхность другого мира. Мы - немцы, для нас немыслимо сидеть на одном месте. Мы должны двигаться вперед. Это в нашей крови.
Он говорил громко, будто бы с трибуны.
- Исследования? - спокойно переспросил Кларк.
- Конечно, - в тон ему ответил Дитрих.
- У вас, должно быть, имеется богатый материал по флоре и фауне этой планеты. Было бы очень интересно взглянуть на ваши научные достижения, - вернул инициативу Богданов.
- О, обменяться научными познаниями, я думаю, мы успеем, - в словах фюрера послышалось легкое ударение на слове "обменяться". - Эта планета словно создана для пришествия человека. У местных даже была определенная легенда, если так можно сказать, о пришествии человека со звезд.
- Легенда? - удивился Богданов. - Очень интересно.
Лицо Дитриха неожиданно окаменело.
"Что это с ним?" - встревожился Игорь.
- Ну что ж, - фюрер поднялся. Стул тяжело скрипнул по каменному полу. Космонавты последовали его примеру. - Я рад, что между нами установились доверительные отношения. К сожалению, государственные дела не позволяют мне уделить общению с вами достаточно времени. Но обещаю, мы еще увидимся. Мы подготовим вам очень интересную… - он пошевелил пальцами, будто подбирая слова, - экскурсию, к следующему разу.
Фюрер коротко кивнул, давая понять, что аудиенция окончена.