* * *
Суло увидел прекрасный сон.
Он плыл на огромном белом теплоходе.
Нет, все было не совсем так. Сначала ему снилось, что он идет по огромному супермаркету, толкая вперед большую тележку. А вокруг тянутся бесконечные полки с пивом.
Ах, чего тут только нет! И до боли надоевшая "Лапин Культа", и "Элефант" в больших золотистых банках с изображением огромного ушастого слона, и "Грош" с "правильными" крышечками из пробки. А чуть дальше – "Синебрюхофф". И экзотическое японское пиво "Аслан" в тяжелых стеклянных бутылках.
Суло снимал пиво с полок и чувствовал приятную прохладу стекла и металла, запотевших, покрытых изморосью. Он поглаживал бутылки, разглядывал знакомые, а порой и совершенно незнакомые этикетки… Он складывал их в тележку – по одной бутылке или банке каждого сорта. Постепенно тележка наполнялась, и вскоре класть стало некуда. Суло застыл в недоумении. Полки с пивными бутылками тянулись до самого горизонта. Некоторое время Суло простоял, ломая голову над этой проблемой.
Ладно, подумал он, никуда пиво не денется. Сначала он выпьет все, что набрал, а потом… потом он вернется и продолжит с того места, где остановился.
Развернув тележку, Суло подкатил ее к кассе, и вдруг понял, что у него нет ни кошелька, ни кредитки. Обливаясь ледяным потом, он с ужасом обшаривал карманы, даже выворачивал их по очереди. Как же теперь расплатиться?
Он беспомощно посмотрел на кассира. Это был тучный молодой человек, который едва помещался за кассой. "Интересно, какой у него размер рубашки? – подумал Суло. – Это же рубашка должна быть, а настоящий шатер".
– А, господин Суло? – произнес кассир. Голос у него был удивительно приятным. – Рад вас видеть. Что же вы так мало берете? Вам же и на половину поездки не хватит. Вы бы еще одну тележку взяли…
Он говорил так ласково, а глаза за толстыми-претолстыми линзами огромных очков делали его лицо каким-то трогательно беззащитным.
"У меня нет денег", – хотел было сказать Суло, но почему-то не сказал.
– Вы пока берите, берите, – продолжал кассир. – А когда в следующий раз зайдете, за все и заплатите.
Суло кивнул и судорожно начал проталкивать тележку мимо кассы, чувствуя, как холодный пот медленно стекает по спине.
И только вырулив за кассы, миновав огромные стеклянные двери с красной, переливающейся наклейкой "Tax Free" он с облегчением вздохнул и неожиданно понял, что находится на теплоходе. Если не поспешить, то можно пропустить самое интересное! Колеса тележки чуть заметно вязли в коротком ворсе. Где-то дальше по коридору находилась та самая дверь… Вот и она. Суло навалился на створку всем телом, но она не поддалась. Его вновь прошиб холодный пот. Неужели все усилия напрасны? А что если?.. Он потянул дверь на себя, и она легко распахнулась.
Да, он и в самом деле на теплоходе. Теплоход плывет по фьорду, такому узкому, что порой кажется: стоит протянуть руку – и можно будет коснуться шершавого гранита, изъеденного морем и ветром.
Суло выкатил на палубу тележку с пивом, сел, открыл первую банку и с наслаждением сделал первый глоток. Пиво было восхитительное – прохладное, но не ледяное, с терпкой горчинкой. Вокруг, надрывно крича, носились чайки, садились на скалы и тут же взлетали. Те, что посмелее, опускались на поручни теплохода. "Покормить бы их", – подумал Суло. Но он не купил чипсов. Только пиво… Банка опустела. Урны поблизости не оказалось, поэтому Суло отправил ее в тележку и начал наощупь выбирать новую банку. Не то, не то… А это откуда? Он выудил шуршащий пластиковый пакет и недоуменно уставился на него. Чипсы. Откуда?.. Какая разница. В следующий миг Суло уже думать забыл о таинственном появлении чипсов. Он разорвал пакет, бросал в воздух легкие, золотистые пластинки и наблюдал, как чайки подхватывают их на лету.
Чаек становилось все больше. Они кружили над головой и орали, выпрашивая угощение. Потом одна из них – большая, наглая, – села у самых ног Суло, и склонив голову набок, уставилась на него большим черным глазом. Что-то в ее взгляде Суло не понравилось. Что-то тут было не так…
Чайка повернула голову в другую сторону и произнесла охрипшим, пропитым голосом:
– Расслабился, мерзавец… Пора платить!
У Суло полезли на лоб глаза.
Но чайка не унималась. Она сделала еще шаг в сторону Суло и повторила:
– Пора платить!
Казалось, пиво в его желудке, не выдержав этих омерзительных звуков, взбунтовалось и полезло наружу. Пытаясь сдержать рвотные спазмы, Суло огляделся в поисках пустого пакета, но ничего подходящего под рукой не оказалось. Даже пакетик из-под чипсов куда-то исчез. Ничего не осталось, как рвануться мимо проклятой чайки к борту, перегнуться через поручень и…
Внизу была не вода. Там была черная бездна, усеянная огоньками звезд.
Палуба ушла из-под ног. Похоже, Суло слишком сильно нагнулся. Из последних сил он ухватился за перила, но дерево вдруг стало склизким, оно крошилось под пальцами, рассыпалось, крошки липли к коже…
А сзади по-прежнему доносился нудный, настырный голос чайки:
– Пора платить! Пора платить!
– Нет! – закричал Суло, захлебываясь собственной рвотой. Он кувырком летел в темноту. Слизь на руках засохла и неприятно стягивала кожу. Сейчас он врежется в эту черную поверхность и… Что случится дальше, он понятия не имел. Однако он падал и падал, и больше ничего не происходило. Только отчего-то становилось все холоднее. Никогда в жизни Суло не было так холодно. Он дрожал всем телом. Руки и ноги уже занемели. Еще немного – и он превратится в ледышку… и все.
И тут он вдруг открыл глаза и увидел, что над ним склонились люди в скафандрах. Наверно, он все-таки утонул. А эти люди – водолазы, и они либо вытащат его, Суло, либо решат, что от утопленника им никакого проку, и пойдут себе дальше… Надо окликнуть их и сказать, что он жив. И обязательно заплатит за пиво, пусть только довезут его до дома – там лежит его кредитная карточка. Он сел… и совершенно неожиданно для себя самого произнес:
– Рад приветствовать вас на моем корабле.
Какой корабль? Тот теплоход? Значит, теплоход тоже утонул? Но если это его теплоход, то почему…
– Итак, прежде чем убить вас, я бы хотел задать вам несколько вопросов. После этого я вынесу вам приговор.
– Не понял, – тихо прошептал один из водолазов. Щиток его шлема был тонированным и блестел, поэтому лица за ним было не разглядеть. Самое скверное, что Суло и сам ничего не понимал.
– Почему я рад вам? Я всегда рад гостям, даже незваным.
– Кто ты?
Девушка. Определенно девушка…
"Я Суло Кяхяри. Я финн. Я отправился к звездам потому, что моей земли больше нет. Я хочу найти другую землю, где будут такие же туманные озера, тихие леса"…
– Я – один из тех, кто послал этот корабль. Сейчас я вынужден использовать тело этого несчастного, но, надеюсь, скоро мы познакомимся лично.
"Использовать"? Суло возмутился. Кто разрешил пользоваться его телом, да еще и произносить слова, которые он, Суло Кяхяри, произносить не желает? Безобразие! Это надо немедленно прекратить. Он сосредоточился и попытался сжать зубы и прижать язык к нёбу. Не тут-то было. Суло мог нахмуриться, мог пошевелить руками, но язык не слушался. Казалось, им управляет чье-то отдельно существующее сознание, а Суло оставлена роль беспомощного наблюдателя.
– Прежде, чем мои слуги вновь попытаются добраться до вас, я хотел бы поговорить.
– Зачем? – усмехнулся водолаз. – Если ты все равно собираешься нас уничтожить, о чем нам разговаривать?
"Разумно".
– Мне хотелось бы избежать дальнейшего кровопролития.
– Замечательно. В таком случае, представьтесь. Раз мы вступили в переговоры, не лишне было бы знать, с кем я имею дело.
– Но я же не требую от вас подобных признаний.
– Еще бы. После того, как некоторое время провел на вашем корабле в качестве военнопленного…
– Ах, да… Не стану притворяться: я вас узнал.
"Как я могу его узнать?! Да я даже лица его разглядеть не могу!"
– Что касается моего имени…
"Меня зовут Суло Кяхяри! Помогите мне! Спасите меня!"
– …то низшие существа обычно зовут нас Древними Богами.
– Но богов не существует.
– Ты говорил, что в вашей Республике существует церковь. Следовательно, есть люди, поклоняющиеся богам.
– Наш бог – скорее символ, чем реальное существо.
– Значит, это фальшивый бог. А мы реальны. Мы существуем. Ты можешь поклоняться нам. Принеси мне клятву верности, и я открою тебе тайны мироздания, о которых ты не подозревал.
– Почему же ты не предложил это мне в прошлый раз?
– Потому что тогда ты не был готов.
– Значит, теперь я готов?
– Теперь ты готов.
– Что-то я в себе никаких перемен не чувствую.
И тут Суло словно нащупал какую-то нить. Он ухватился за нее, потянул… Наверно, так чувствует себя разбитый параличом человек, который много лет пролежал без движения и у которого вдруг начали шевелиться пальцы. Сейчас же тело выгнула судорога. Боль была настолько сильной, что Суло едва не потерял сознание. Однако когда он пришел в себя, у него в руках оказалось еще несколько ниточек.
– Вы оба должны принести клятву верности, а потом открыть двери, воссоединиться с моим вой…
Суло изо всех сил дернул за нити. На этот раз ощущение было такое, словно раскаленный металл коснулся обнаженного нерва.
– Мое время на исходе. Присягните мне.
– Если ты истинный бог, – неожиданно вмешалась женщина, – зачем тебе наша клятва? Покарай нас, неверных! Зачем ты нас так уламываешь? Может, ты не такой уж всесильный? Или вообще никакой не бог?
Ей никто не ответил. Суло отчаянно боролся за свое тело и фактически связал захватчика боем. Он не разбирался в тонкостях анатомии и не знал, что битва идет за речевые центры его собственного мозга.
– Смотри, как его колбасит… – донесся откуда-то издалека голос водолаза. – Может, вколоть ему что-нибудь?
Его напарница покачала головой.
– Думаю, не стоит. Я же говорила: это не судороги. Этот… типа древний бог… попытался занять чужое тело, а теперь хозяин очнулся и намерен его отсюда вытурить.
– А как тебе весь этот бред насчет Древних богов?
– Как, как… Как бред.
Неожиданно Суло показалось, что тьма отступает. Огромная невидимая ладонь подхватила его, подняла из бездны звездного моря, и он вновь оказался на палубе белоснежного теплохода. Вдали все так же неспешно проплывали скалы, на вершинах которых кое-где, словно маленькие шапочки, качались на ветру зеленые кусты. Только чаек не было. Ни одной.
Рука Суло сама потянулась к тележке. Он выудил оттуда банку пива, холодную, как кусок льда. Рывком сдернул колечко. В нос ударил приятный, чуть сладковатый запах. Суло поднес банку к губам и большими глотками стал пить ледяной пшеничный нектар.
Чайки с голосом старой пьянчужки… Водолазы в странных шлемах… Боль, борьба… Все это осталось в другом мире, в другом сне, в другом кошмаре. Лишь когда рука его выудила из тележки новую банку, откуда-то долетел слабый шепот… Наверно, даже не шепот, потому что Суло не понял ни одного слова. Наверно, это игривый ветерок, ужом скользнув меж тонких металлических растяжек, заставил их задребезжать…
– Боже… Кажется, он умер…
* * *
Страшный удар швырнул Арсиса на палубу.
Секунду назад ничто не предвещало беды. Сидя на корточках, они с доктором Круглишом болтали о всякой всячине – обычный разговор людей, доведенных долгим ожиданием непонятно чего до равнодушного отупения. Почти до безразличия к тому, что должно произойти, – но все никак не происходит…
Как всегда, начали с женщин и политики. Затем, как всегда, пересказывали друг другу пикантные анекдоты, которых майор знал великое множество. Потом вспомнили об очередной голопостановке "Падения башен". Выяснилось, что Арсис побывал на премьере и слышал знаменитую песню "Пепел в наших глазах" в исполнении Тати Рено, которую потом запретили. Он как раз собирался спеть доктору первый куплет, который запомнил очень хорошо… и тут на него накатило.
Каморка была тесной. Раненых положили бок о бок, а доктор и Арсис встали справа и слева от двери, подпирая спинами стеллажи. Круглиш едва успел заметить, как десантник изменился в лице, сделал шаг в сторону, когда Арсис дико заорал и повалился на пол. Аптечка на плече десантника завибрировала, словно запуталась в показаниях компьютера и теперь пребывала в состоянии панического страха.
"Хорошо, что с раненых не сняли скафандры…"
Арсис бился в судорогах, рискуя раздавить своих товарищей. Луч его фонарика выписывал на стенах кладовки дикую вязь. К счастью, сервомоторы, получив приказ от компьютера, отключились.
– Я привет…
За время службы в десанте майор Круглиш насмотрелся всякого. Но от этого низкого, глубокого голоса, совершенно непохожего на голос Арсиса, у него мороз продрал по коже. Доктор торопливо присел и посмотрел на индикатор аптечки. Боже праведный… Такое впечатление, что она спятила и решила разрядить в десантника все свое содержимое.
– Я хозяин…
Рука Арсиса метнулась к кобуре лазерного пистолета, но доктор оказался проворнее. Впрочем, десантник как будто не заметил, что обезоружен. Стиснув воображаемую рукоятку, он выставил руку в сторону доктора и несколько раз быстро согнул указательный палец.
"Пиф-паф"…
Лицо Арсиса вытянулось. Он таращился на доктора и явно не понимал, почему тот даже не ранен. Потом в уголках его рта показалась пена. Аптечка на плече снова задрожала.
– Я Древ… ний…
Слова сменились нечленораздельным хрипом. На аптечке вспыхнула красная лампочка. Запасы по крайней мере одного препарата был израсходованы… и требовалось еще. Круглиш нагнулся ниже и высвободил контактную шину своей аптечки. Арсис снова забился в судорогах. Красный огонек настойчиво мигал, но разъем никак не попадал в гнездо. Десантник приподнялся и вцепился в плечо доктора. Его губы шевелились, но, казалось, он не может издать ни звука. Доктор попытался читать по губам, но лицо Арсиса то и дело сводила судорога, и он не разобрал ни слова.
Наконец послышался легкий щелчок. Шина встала на место, и через минуту красный сигнал сменился зеленым.
Это была, наверно, самая долгая минута в жизни майора Круглиша.
Еще через минуту судороги прекратились. Аптечка больше не дрожала. Доктор высвободил мини-дисплей, убедился, что состояние организма десантника приходит в норму… и, сам толком не понимая, что делает, поднял щиток скафандра и вытер лоб. Потом приподнял обмякшее тело и уложил его ровно, рядом с другими ранеными.
Какое-то время Арсис лежал совершенно неподвижно. Неожиданно он сел и каким-то странным взглядом уставился на Круглиша.
– Пытался захватить мое тело, засранец, – сообщил он очень спокойно, словно речь шла о ком-то другом.
Доктор поежился. Он не понял слов Арсиса, но ему было жутко.
* * *
Поначалу все шло по плану. Они развернули круговую оборону, двигаясь парами. Прелесть! Прямо как на учениях. Перебежки от одного прохода между гибертанками до другого. Условный щелчок… Выдвигается правая пара. Сержант прикрывает. Второй щелчок. Вторая пара двигается по проходу вдоль стены. Сержант прикрывает. Третий щелчок. Подтягивается пара, прикрывающая задницы первым двум парам и сержанту. После этого сержант меняет позицию. И все по новой…
Не самый быстрый способ передвижения. Зато безопасный. И, учитывая то, что сержант несколько ограничен в скорости этого самого передвижения, – единственный.
Противник решил забыть про гуманизм… или про ценность биоматериала. Либо ему, то есть противнику, было изначально наплевать и на то, и на другое, либо его так сильно прижало… либо еще что-то, о чем сержанту не доложили. Один раз противник попытался высунуться из-за гибертанков. Впереди – так далеко, что фонари едва дотягивали – зашевелились темные силуэты. Первая пара тут же припала на одно колено и открыла огонь. Десантникам тоже было не до того, чтобы беречь гибертанки либо их содержимое. Вакуумные пули прошивали темноту зеленоватыми росчерками, звонко ударяли в металл, пробуждая гулкое эхо. Брызнули во все стороны обломки пластиковых крышек и куски покореженного металла, и кто-то истошно взвыл. Надо полагать, отнюдь не разбуженный предок…
– Вперед! – крикнул сержант. – Ускоряем продвижение!
Понятно, что он не стал делиться своими опасениями по поводу количества боеприпасов.
Они преодолели еще несколько сотен метров, а потом попали в засаду.
Неожиданно колпаки нескольких гибертанков лопнули. Фигуры в несуразных оранжевых скафандрах с огромными шлемами выскочили оттуда, точно чертики из коробочек, и открыли огонь по десантникам. Один из первой двойки погиб на месте: пуля не отскочила от лицевого щитка, пробила его, превратив лицо десантника в кровавую маску. Редкий случай… Вероятность попадания пули под таким углом равна…
К черту математику!
Сержант сорвал с пояса световую гранату. Через несколько секунд зал озарила ослепительная вспышка. Светофильтры на шлемах десантников сработали мгновенно. Как гласит одна из мудростей Звездного легиона: "Даже бездарный солдат не должен пострадать от собственного оружия. Иначе зачем ему противник?"
Противнику явно пришлось несладко. Пули защелкали по крышкам гибертанков, но было ясно, что "головастики" только зря расходуют боеприпас. Они стреляли в буквальном смысле слова вслепую.
А десантникам повезло вдвойне.
Вспышка гранаты осветила дальнюю стену зала, и один из десантников заметил люк. Судя по размерам, грузовой. Через полминуты об этом узнал сержант Батист Сю.
– Цель на три часа по вектору движения, – скомандовал он. – Пшли!
Продолжая стрелять, десантники дружно побежали к люку. Один вырвался вперед и, не дожидаясь, пока товарищи прикроют его огнем, рванул рычаг на себя. Вспышка была едва ли не ярче, чем от световой гранаты. Взметнулось пламя, и на месте люка образовалась дыра с рваными краями.
Сержант выругался. Сколько раз он говорил: не лезть на рожон…
На самом деле, парень был не из его взвода. Неизвестно, что за раздолбай учил ребят и отчего не вбил им в головы ряд прописных истин…
Прежде чем нырнуть в спасительную темноту, он остановился и кинул в развороченный проем пару осколочных гранат. Кто знает, что там скрывается? Может, никого и нет, однако береженного Бог бережет.
– За мной, – передал он по радио. – Интервал десять секунд.
И метнулся вперед, на ходу отключая фонарь.
Судя по всему, он оказался в блоке служебных помещений. Толку от инфракрасного фильтра было немного, но можно было разглядеть кабели, балки и многочисленные шкафчики, в которых могло оказаться что угодно.
Уцелевшие десантники действовали четко, но на похвалы времени не оставалось.
– Бегом до ближайшего перекрытия, марш. Второй следит за правым флангом, третий – за левым. Последние двое – тыл…