- Эй, а ты кто?
К трем разговаривающим под навесом мясной лавки метнулась тень, почему–то запахло рыбой и выпивкой… попытка главного провокатора что–то сказать была неудачной - тяжело что–то сказать с рассеченным от уха до уха горлом. На двоих других свалился такой град ударов, что буквально выбил из них весь дух и, не дав не то чтобы закричать, а хоть немного простонать.
- Мадам Шодэ, - спустя час Кинт поскреб по двери черного хода пекарни.
- Кинт?
- Да.
Дверь открылась, и Кинт проскочил внутрь.
- Готовы?
- Да.
- Зовите всех, идем.
Пробираясь дворами и переулками, через час Кинт довел мадам Шодэ и ее дочь к дому господина Тэссэ, ну и самого господина Тэссэ тоже, шли медленно, старый вояка сильно хромал.
- Ну, все… держитесь вместе, думаю, в скором времени порядок наведут, да и видите, тут уже даже спокойнее, вон и повозки ездят и люди ходят.
- Спасибо тебе, - мадам Шодэ сгребла Кинта в охапку и расплакалась.
- Успокойтесь и держитесь вместе… Ладно, прощайте, пойду я, пока есть возможность поймать повозку.
- Ну, береги себя, - пожал руку Кинта Тэссе, - ты хороший солдат.
- И вы, - ответил Кинт, - берегите этих "сдобных булочек".
- Постараюсь…
Держась неосвещенных мест, Кинт добрался до вокзала, поймал повозку и, переплатив в два раза добрался до Ткацкого квартала.
Глава пятнадцатая
Продрогший, пряча начавшийся предательский кашель в кулаке, Кинт прокрался вдоль дома и толкнул дверь - заперто.
- Кто там? - немного испуганный голос мадам Поль донесся из–за двери после того, как Кинт тихо постучал.
- Это я, Кинт.
- О небеса! - мадам Поль моментально распахнула дверь и втянула Кинта за рукав, - что с вами, господин Кинт, вы весь в крови, что за вонючие обноски?
- Это не моя кровь… Вы в курсе, что происходит в центре?
- Говорили, что бунтари из промышленного района устроили погромы.
- Ага… Есть что–нибудь на ужин?
- Конечно.
- Разогревайте, я скоро спущусь, - сказал Кинт и, закашлявшись, пошел вверх по лестнице.
Пустив горячую воду в ванну, Кинт разделся, сбросив все на пол, забрался в неё и поджав колени к груди замер покрываясь "гусиной кожей". Спустя полчаса помывшись и наконец согревшись, Кинт оделся в привычную для себя одежду отставного жандарма со всеми сопутствующими "стреляющими и режущими" атрибутами и спустился вниз. Ужинал Кинт молча, глядя в тарелку… мадам Поль сидела в углу столовой, тоже молчала и смотрела на Кинта.
- Скажите, мадам Поль, а сколько еще постояльцев сейчас в гостинице?
- Кроме вас, еще трое мужчин, и молодая пара с утра заехала.
- Они вооружены?
- Вроде бы, - пожала плечами мадам Поль, - а что?
- А то, что надо придумать, как отбиваться нам тут, если что, - Кинт замолчал и продолжил есть.
Мадам Поль понимающе кивнула, нахмурилась, вышла из кухни и направилась наверх. Спустя полчаса, в столовой собрались все постояльцы - пожилой торговец, два с виду инженера и молодая пара ненамного старше самого Кинта, а то и ровесники. После краткого изложения того, что происходит в центре, Кинт предложил разбить ночь на дежурства, ну и пройтись по заведению мадам Поль и поискать выгодные позиции на случай отражения нападения бунтарей.
- А городская жандармерия на что? - возмутился старый торговец….
- А откуда нам знать, что вы с ними не за одно? - поинтересовался один из инженеров.
В общем, общего языка найти не получилось, помешали? неприязненные отношения старого торговца к двум инженерам из–за принадлежности к разным гильдиям, а молодая пара так вообще сразу засобиралась съезжать. Мадам Поль только покачала головой и вышла.
- Ну, как знаете, - встал Кинт из–за стола, тоже молча вышел и направился к себе, где стал собирать вещи.
Через полчаса в дверь комнаты Кинта осторожно постучали…
- Открыто!
- Господин Кинт, - Маки просунул взъерошенную голову в комнату.
- А, Маки, заходи, - ответил Кинт, перебирая вещи и соображая, что из самого необходимого оставить в ранце, чтобы уходить налегке, - что–то случилось?
- Мы с другом в город сбегали, ну посмотрели что к чему…
- И что там к чему?
- Рядом с вокзалом, на пустыре, у складов торговой гильдии, жандармы и похоже армейский корпус… их там много, два очень больших отряда.
- Насколько больших?
- Да сотен пять! Не меньше, это только пеших.
- Ого! А что еще и кавалерия есть?
- Да, сколько толком, не успели разобрать, они уже по улицам разъехались небольшими отрядами.
И тут начала доноситься активная стрельба, сначала со стороны центра, а потом практически отовсюду. Со звуками выстрелов стали слышны и истеричные возгласы, испуганные крики припозднившихся прохожих под окнами… потом, с улицы послышался цокот копыт - кто–то скакал верхом и орал как сумасшедший, - "В правительственных кварталах настоящая резня! Гильдии грызут друг другу глотки!"
- Господин Кинт, я послушал разговор двух армейских командиров, они говорили, что сначала нужно обыскать все гостиницы и постоялые дворы, всех не местных будут вывозить в старую крепость для выяснения и разбирательств.
- Выяснения чего?
- Не знаю, господин Кинт, - виновато пожал плечами Маки, - вам, наверное, надо спрятаться…
- Мне надо уходить из города, - ответил Кинт и махнул рукой, - все равно же собирался… теперь–то уж точно не задержусь, как ты там говоришь, "для выяснения и разбирательств"?
- Угу…
- Вот они мне ни к чему, все эти разбирательства.
Где–то совсем рядом, в паре кварталов от гостиницы, началась перестрелка. Кинт подошел к окну… в арку вбежали двое вооруженных людей, один укрылся за стоявшими в середине двора бочками, второй за ящиком с углем, и оба начали стрелять, но бой был недолгим, меньше минуты, убили их быстро и без лишних церемоний, после чего во внутренний двор вбежал отряд военных, около дюжины. Высокий армеец, судя по двум нашивкам на рукавах - звеньевой, осмотрел убитых, потом, уперев кулаки в бока, поднял голову на окна и начал осматривать внутренний двор гостиницы. Кинт аккуратно приоткрыл окно…
- Двое в арку, двое на вход, остальные со мной, - скомандовал звеньевой и пошел ко входу в гостиницу, где остановившись и достав револьвер, рукоятью постучал в тяжелую дверь, - открывайте!
- Ладно, Маки, передай матери от меня благодарности… пока вояки будут порядки наводить, не высовывайтесь, - Кинт говорил быстро и закончив укладывать ранец, застегнул и проверил все его ремешки, клапана и кармашки, - а мне, похоже, действительно пора. Будут спрашивать, где жилец из этой комнаты, скажи, что с утра ушел в центр… хотя нет, не врите… другие могут проболтать и у вас будут проблемы, скажут открыть и показать все комнаты - делай.
- Хорошо, прощайте, господин Кинт, - ответил Маки, - и я закрою вас снаружи.
- Нет, я закроюсь изнутри…
После того, как Маки вышел, Кинт закрыл дверь на пару оборотов ключа, а потом несколько раз с усилием согнул медный ключ вверх и вниз, пока он не обломился, и часть не осталась в скважине. Ранец и чехол с карабином за спину, еще раз осмотрелся и, схватив с кровати существенно полегчавшую дорожную сумку, Кинт распахнул дверцы шкафа, за которым находился потайной выход на крышу и шагнул внутрь…
"Главное - добраться до халуп бедного района порта" - думал Кинт, крадучись и таясь, пробираясь темными дворами да переулками, напрягая память и вспоминая ориентиры. Переполох в столице был знатный, несмотря на ночь, по улицам, так же таясь, передвигались люди, в основном с поклажей - такие же как и Кинт, гости столицы, волей судьбы оказавшиеся здесь не в то время и не желающие быть задержанными "до выяснения", они также пытались выбраться из города, шарахаясь от любого звука и любой тени. Кинт даже наблюдал сцену, как отряд жандармов выводил из какого–то постоялого двора людей, один стал артачиться и кричать, его, не церемонясь, приложили прикладом и стали избивать, прикрикивая - "Городской совет ввел особое положение в городе, ты должен заткнуться и подчиниться!"
Потратив три часа, Кинт уже глубокой ночью почти выбрался в пригород, уже виднелись мачты кораблей и застывшие портовые краны. Тут его привлекла какая–то возня в арке каменно двухэтажного дома с провалившейся крышей, Кинт подкрался чуть ближе.
- …лучше привяжи, если придется быстро ехать, свалится же, - произнес женский голос.
- Да зачем столько барахла? Мы же не насовсем, - ответил мужчина.
- А вдруг тут надолго все?
- Не знаю…
- То–то же, так что поживем пока у отца… ладно, я за детьми, а ты пока посмотри, что с дорогой.
- Хорошо.
Кинт быстро и тихо перебежал к выходу из арки и остановился. На дорогу вышел высокий мужчина, осмотрелся…
- Пассажира возьмете? - тихо сказал Кинт.
Мужчина вздрогнул от неожиданности, но сразу как–то весь собрался, и его рука дернулась к кобре на бедре.
- Не стоит, - быстро сказал Кинт и взвел курок револьвера, но не вынимая его из кобуры.
В ночи этот звук оказался достаточно громким и весьма узнаваемым, мужчина замер.
- Я не причиню вам вреда, мне тоже нужно выбраться из города, я заплачу.
Мужчина медленно повернулся, а Кинт вышел на свет от единственного фонаря на сотню шагов.
- Я еду с детьми и супругой в Латинг и у нас не так много места в фургоне…
- Но несколько золотых кестов в любом случае не будут лишними для семьи с детьми, да дорога в Латинг… у вас будет еще один стрелок, случись что в пути.
- Гратэ, ты где там застрял! - выскочила из арки молодая женщина, которая была еще и беременна вдобавок и, увидев высокого парня, с жуткими шрамами на лице, в широкополой шляпе и длинном плаще, под которым видно оружие, она только и вымолвила, схватившись за живот, - что вам нужно?
- Здравствуйте мадам, не бойтесь, - Кинт чуть приподнял шляпу, - я готов вам заплатить, если вы возьмете меня с собой и вдобавок смогу охранять вас в дороге.
- А вы не из этих, ну которые бунтари, с площади? - женщина прижалась к мужу и взяла его за руку.
- Что вы, нет, просто я гостил у приятеля, но как выяснилось, солдаты и жандармы хватают всех без разбора, кто не местный, а мне это очень не нравится. Так что десять кестов золотом вас устроит?
- Конечно, - моментально ответила женщина, услышав озвученную сумму, - только… ммм… у нас мало места.
Кинт заглянул в арку - небольшой закрытый пассажирский экипаж, запряженный двумя молодыми кобылками, которые фыркая и мотая головами позвякивали упряжью.
- Я могу расположиться с багажом на крыше, - предложил Кинт.
- Замерзнете, - ответила женщина, - ладно… идемте… и деньги вперед.
- Хорошо, - ответил Кинт, достал кошелек и, отсчитав десять монет, протянул их на ладони женщине.
Та, быстро хапнув монеты и направившись в арку, сказала:
- Идемте, поможете мужу переложить и увязать багаж, только быстро, скоро светать начнет.
Гратэ уверенно вел экипаж по тихим переулкам пригорода, то и дело сворачивая на улицы и проулки, в которых было совсем темно и нелюдимо, а дорога оставляла желать лучшего - сплошь кочки и ухабы. Бедные кварталы, их жителям плевать на то, что происходит в центре, услышав о бунте, они просто попрятались по своим лачугам, все, кто здесь проживает, работают у фермеров.
- Ну вот, северная дорога, главное, чтобы на мосту не было поста, - вздохнув, сказал мужчина, - там за рощицей поворот и речушка… сама мелкая, можно было бы вброд, и через степь срезать, но берега болотистые.
- Тогда высадишь меня в роще, пройду посмотрю, - сказал Кинт сидя рядом, на облучке и держа карабин между ног.
- А что если там пост?
- Попробую договориться, - пожал Кинт плечами.
- А если не договоришься?
- Ну, с вами же договорился.
- Ну, то мы, а то солдаты.
- Деньги любят все…
У старого деревянного моста стоял крытый фургон, к большому колесу которого были приставлены четыре винтовки. Пара оседланных лошадей, горел костер, у которого приплясывали от утреннего заморозка четверо жандармов. Один из них, увидел одиноко шагающего к мосту человека, в длинном плаще, шляпе и с дорожной сумкой в руке.
- Мастер–жандарм, гляньте…
- А что глядеть… разворачивай его и пусть топает обратно, приказ слышали "не выпускать никого", все, исполнять.
- Слушаюсь, - ответил коренастый жандарм, взял винтовку и повесив ее на ремень вышел на мост.
Человек дошел до него и остановился…
- Проезд, проход запрещен, приказ городского совета, - выставил руку вперед жандарм.
- Старшего позови, - подошел к нему вплотную высокий парень.
- Эм… - замялся жандарм, разглядев в бликах от костра лицо путника, - зачем?
- Поговорить…
- Все равно не пропустим, - хмыкнул жандарм и крикнул, - мастер–жандарм, тут вас спрашивают!
- Так веди его сюда, - ответил мастер–жандарм не желая отходить от костра.
Человек в плаще проследовал за жандармом к костру.
- Чего хотел?
- Я и мои друзья хотим проехать, и мы готовы заплатить.
Жандармы переглянулись, а их старший пригласил путника отойти за фургон.
- И сколько вы готовы заплатить? - тихо спросил мастер–жандарм, косясь на своих подчиненных, которые остались у костра.
- Назовите сумму…
- Эм… - мастер–жандарм почесал рыжую бороду и задумался ненадолго, - а сколько говорите вас?
- Трое взрослых, двое детей.
- Ага… ну, тогда по паре кестов золотом за каждого.
- Не много?
- Вы спросили, я ответил. Нет, тогда разворачивайтесь.
- Хорошо, я согласен.
- Ну, мы все равно досмотрим транспорт.
- Мы просто едем в другой город… в столице беспорядки, и хочется переждать, пока они закончатся, у родственников.
- Понятно… Ну, хорошо, мы пропустим вас, - криво улыбнулся мастер–жандарм, давайте деньги…
- Нет, сначала проезжает повозка, потом я дам вам денег… а я тут с вами пока побуду.
- Хм… ну, давай.
Путник пару раз свистнул, громко, даже лошади встрепенулись и недовольно зафыркали. Из рощи выехал экипаж и поехал по дороге к мосту. Спустя несколько минут экипаж остановился, проехав мост перед жандармом, который вышел на дорогу и вытянул руку вперед. Второй жандарм с большим масляным фонарем осмотрел экипаж…
- Все в порядке, мастер–жандарм, - крикнули от повозки.
- Деньги покажи, а то пропущу, а ты скажешь, что у тебя с собой пара медяков, - повернулся к путнику мастер–жандарм.
Запустив руку под плащ, путник снял кошелек с пояса и, вынув его, со звоном опустил себе на ладонь.
- Ого! Да я продешевил! Думаю, надо пересмотреть сумму, - не сводя глаз с кошелька, сказал рыжебородый, а потом крикнул, - ну–ка ссадите пока всех с экипажа.
- А детей?
- Я сказал всех!
- Мы же договорились… - развел руками путник.
- Я сам решу, когда мы договоримся, дай–ка сюда, щенок, - ответил мастер–жандарм и схватил кошелек, - ребята, ну–ка обыщите хорошенько этих, может еще деньжата водятся.
- Да как вы смеете! - возмутилась женщина.
- Мне говорили, что столичные городские жандармы жадные до денег, но чтобы настолько, что готовы грабить детей… - вздохнув сказал путник, - ну… вы меня вынудили…
- Заткн… - мастер–жандарм не успел договрить.
Кинт резко подтянул колено к груди и выстрелил ногу вперед, мощным ударом в живот, отправив рыжебородого спиной в фургон, а затем достав револьвер два раза выстрелил в воздух.
- Все замерли! Гратэ, оружие забери у всех, а вы мадам, забирайтесь с детьми в экипаж.
- Тебе это даром не пройдет, - зашипел то ли от боли, то ли от злобы рыжебородый.
- Не был бы таким жадным, то этого всего не случилось бы…
Кинт дождался, пока экипаж отъедет на полсотни шагов, и подошел к четырем связанным жандармам, стоящим на коленях у костра.
- Думаю, не замерзните, до утра час остался.
- Ты за это ответишь щенок! - рыжебородый раздувал ноздри, сопел и был вне себя от злости.
- Да, - Кинт отсчитал десять кестов и бросил под ноги связанным, - я условия договора выполнил…
Затем Кинт зашвырнул подальше в степь один из палашей жандармов со словами, - "рассветет, найдете, освободитесь", после чего, покидав во вьюк все трофейное оружие, он привязал его к седлу одной из лошадей и стеганул ее прутком по заду.
- Далеко, наверное, не убежит, поутру найдете…
Глава шестнадцатая
- Надо на обед остановиться… тут недалеко постоялый двор и мехстанция, ну те, что на постах дорожной жандармерии устраивают, - сказал Гратэ Кинту, подремывающему на облучке.
- Угу… - кинул головой Кинт, кутаясь в плащ, - разбудишь, когда будем подъезжать.
Экипаж ехал по степи уже около семи часов, время - полдень, по небу ползут серые тучи, закрывая солнце, отчего в степи сразу становится как–то хмуро и холодно. Утром проезжали какую–то деревушку, но решили не останавливаться и не давать фору возможным преследователям, хотя в том, что они будут, Кинт очень сомневался. Но решили не рисковать и экипаж, как только рассвело, ехал по степному торговому тракту часа три настолько быстро, насколько это могли делать две молодые кобылки. Потом, остановившись посреди степи у небольшого озерца, поросшего плотным кустарником по берегам, напоили и дали немного отдыха лошадям, после чего снова двинулись в путь.
До Латинга экипаж доехал за трое суток и въехал на его окраину, когда солнце уже клонилось к закату. Дорога прошла спокойно и без всяких неприятных неожиданностей. В городе, похоже, не знали о произошедшем в столице, или делали вид, что ничего не происходит, хотя да, городовых на улицах прибавилось.
- Отец моей жены владеет несколькими мельницами, пекарней и небольшим постоялым двором на окраине, можете остановиться там, у него, - предложил Гратэ, когда экипаж, наконец, остановился на городской площади Латинга, напротив ратуши.
- Нет, спасибо, я как–нибудь сам дальше, - ответил Кинт, накинув ранец и, подхватив дорожную сумку, из которой торчал чехол с карабином, - тут недалеко есть гостиница.
- Как знаете… тогда всего хорошего.
- Прощайте.
Постояв с минуту, осматриваясь, Кинт купил в киоске у ратуши газету, прошел пешком пару кварталов и зашел в гостиницу, расположенную в каменном двухэтажном доме в старом районе Латинга.
- Найдется ли у вас номер? - Кинт поставил у ног свою ношу.
- Конечно, - высокий жилистый парень в недорогом костюме встал из–за стола за стойкой, - вам надолго?
- Я подумаю… но на пару дней точно.
Парень навис над стойкой оценивающе посмотрел на Кинта, его вещи и спросил:
- Вам комнату с ванной или…
- Конечно, с ванной.
- Тогда десять кестов серебром в сутки, обед входит в стоимость.
- Вот… - Кинт оставил на стойке монеты.
- Пойдемте, я провожу, - парень сгреб монеты в карман и, взяв из ящика стола ключ, пошел вверх по лестнице.
На ужин Кинт спускаться не стал, а приняв ванну, забрался под одеяло и, почитав несколько минут газету, отложил ее и уставился в потолок…